Дневники в лесу

Ник Трейси (2024)

Приквел романа «Запертые». Задолго до инфернальной истории в зловещей пятиэтажке, Леха Виноградов решил на спор пожить в дремучем лесу. И навидался там всякого.

10 серия. Еще глубже в лес

Бутыль с зельем я к поясу приспособил на левом бедре. Нож на правом висел. Мешочек со словами на шее. В руке копье. По пояс голый. Короче, на индейца похож. Долго я так сидел у костра, думая о мире, о жизни, о смерти и вообще. Около полуночи вскипятил на треноге чайник, чай заварил. Во втором часу услышал треск в лесу. Когда я голову на звук повернул, то сразу летуна увидел. Три шара, вместе сцепленные. Вылетели они высоко над елями, точно синие звезды из космоса и застыли там наверху. Я смотрю на них и вижу, что шары как-то странно поворачиваются друг против друга, вроде сигнал какой-то дают.

Опустил взгляд и вижу — Рогатый уже в трех метрах от меня стоит. Черный, как уголь, глаза красные, ненависти полные. Руки с когтями раздвинул, вроде как схватить меня собрался. Я встал на ноги, руки дрожат. Щупаю, на месте ли бутыль с зельем. И тут Рогатый заговорил со мной низким шипящим голосом.

— Хаму, — говорит, — давай. Тогда не трону.

Я головой мотаю. Нет, значит.

Он ощерился во всю морду медленно. Вроде, как улыбнулся. Я весь коркой ледяной покрылся. Рогатый голову опустил и чуть в сторону повернул. Мне бы сразу начать свое дело, а я стою, как вкопанный. И тут Рогатый резко на меня бросился. Но не как человек, а как животное. Руками в горло вцепился, а нижними когтями в живот уперся. Распороть кишки мне хотел.

Я упал вместе с ним. Копье выронил, конечно. Запыхтел, закричал. Кувыркаемся по земле перед кострищем. Руками в мохнатую морду цепляюсь. Чувствую, когти черные уже в кожу на животе входят. Думаю, конец мне. Но тут его ноги словно ошпарились от чего-то. Рогатый взвыл, подпрыгнул вверх. Я на земле перевернулся. Ищу глазами гада. А он хвать меня за волосы сзади и в лес потащил, волоча по земле. Я стал синего на помощь звать.

— Хама! — кричу. — Хама!

И вижу, как хижина за еловыми стволами начинает удаляться всё дальше. Ногами пытаюсь за выступающие корни зацепиться, а сам кричу вовсю. Вдруг между верхушками деревьев в небе синий летун появился. Парит безмятежно в вышине, меня провожает. А этот Рогатый, сильный сволочь. Вцепился пятерней чуть ли не в самые мои мозги и идет, как терминатор, всё в лес и в лес.

Я в третий раз Хаму собрался кричать и тут Рогатый ни с того ни с сего останавливается. Чую, по лицу жар пошел и в воздухе вокруг марево повсюду, как в пустыне знойной. А потом черный дьявол отпустил мои волосы.

Я смотрю: позади нас Хама стоит. Сгорбленный, как обезьяна. Будто неудобно ему на своих двоих ходить. И смотрит Хама исподлобья на Рогатого. А между ними я. Мохнатый рычит и щерится. Потом, как прыгнет через меня прямо на синего. Схватил голого Хаму, как барана, на плечи свои загрузил, к шее прижал и пустился в лес рысцой.

Аккурат в тот момент, как Рогатый Хаму сграбастал, я за сердце схватился. Знаете, бывает так, кольнет и думаешь «инфаркт что ли?» Но отпустило вроде, только в голове гудит всё. Я немного опомнился и закричал «Хама!», а после побежал, шатаясь, за черным дьяволом. Но темно уже, ничего не видно. Падаю, спотыкаюсь. В лесу повсюду что-то движется. Бежал я так несколько километров, полагаясь на свет луны и звезд. Упал в овраг какой-то, руки, щеки рассек колючками. Весь исцарапанный лежу. На издыхании. Вдруг, вижу над головой снова летун мой. А я думал, что потерял его. Хотел ему что-то сказать, но тут я без сил отключился. Когда глаза мои снова открылись, в лесу уже утро наступило.