Под небом Италии

Нонна Беспалова

В этой увлекательной любовной драме с детективным сюжетом двое супругов отправляются в Италию, в путешествие, о котором мечтала жена, но именно там давно назревавший между ними конфликт приводит к тяжёлой ссоре. Неожиданно они попадают в ситуацию, угрожающую их жизням. Опасность сплачивает супругов. Они возвращаются в Россию, готовые бороться и победить в неравной борьбе, но неизвестно, устоят ли их отношения в столкновении с выплывшей на поверхность неприглядной правдой об одном из них.

1988. Москва. Первый брак Тани. Встреча с Павлом

Таня с детства хорошо рисовала, ходила в изостудию и когда-то поступила в Строгановское без особого труда. В первый же год она влюбилась в талантливого студента со своего курса и, не обращая внимания на вопли родителей, вышла за него замуж. Её отец, архитектор, одно время занимался учётом нежилого фонда Москвы и сумел выбить себе мастерскую на чердаке старого дома на одной из Ямских улиц. В просторную студию, удачно вписанную под высокой крышей, он встроил маленькую кухоньку и туалет с душем. Молодожёны поселились там. Таня подрабатывала, где могла, стреляла деньги у родителей и была совершенно счастлива со своим талантливым и нищим художником, пока однажды не застала любимого в постели с двумя девчонками совершенно ПТУшного вида. От этой картины Таня заледенела: «Собирайте манатки и убирайтесь отсюда». Пергидрольная блондинка и смоляная брюнетка с длинной чёлкой вылезли из постели и молча оделись. «Тань, это такие пустяки, мы же современные люди, будь выше этого», — попробовал смягчить ситуацию Виктор, но Таня молча достала его чемодан и стала беспорядочно кидать туда его барахло.

Почему-то разочаровавшись в любимом, Таня остыла и к живописи. Она не только выгнала супруга, но и ушла из училища. Её мама с радостью устроила Таню к своей подруге на факультет экономики в один из вновь созданных университетов. Таня дотянула до третьего курса, бросила институт, из-за этого окончательно рассорилась с родителями, осталась жить в папиной мастерской и самостоятельно устроилась на работу. Начальник, бывший учитель математики, взял её без диплома, как он сам сказал, «за умные глаза».

Небольшая организация, в которой она работала, продолжала называться «проектное бюро», но занималась компьютерным обеспечением и базами данных для Госплана.

Таня была единственной, кто не любил местные командировки в Госплан. Она не любила всё: долгое ожидание пропуска в вестибюле, бесконечные коридоры с закрытыми дверями, людей, делающих бессмысленное дело с такой важностью, необходимость надевать в Госплан специальную строгую юбку и белую рубашку-батник — «камуфляж». Все остальные женщины из их отдела обожали эти поездки.

В Госплане можно было купить всё: от свиной вырезки до дефицитных книг. Дамы возвращались из Госплана с большими тяжёлыми сумками и с восторгом рассказывали, что они съели в знаменитой госплановской столовой «для сотрудников». О столовой для госплановского начальства на каком-то там этаже ходили легенды, которые трудно было проверить, потому что туда пускали только по специальным пропускам. Таня и это тоже не любила, но ничему такому не удивлялась. Она была начитанной девушкой и давно знала, что все равны, но некоторые «равнее».

В тот день Таню отправили в «местную командировку» в Госплан неожиданно. Их заказчику Воскобойникову понадобилось напечатать и в трёх экземплярах распечатать какой-то документ. Вызывать для такой работы программиста он не стеснялся. Таня попробовала покачать права у своего начальника, бунт был подавлен в зародыше обещанием лишить премии. Воскобойникову она сообщила, что приедет в джинсах, авось перенесёт на завтра, но он был непреклонен: выходить не будешь, никто не заметит. Пришлось ехать.

Документ оказался большим, Таня проголодалась и улизнула в столовую за полчаса до её закрытия, надеясь, что будет поменьше народу и в коридорах, и в самой столовой.

Все мужчины Госплана казались ей одинаковыми, на одно лицо, как нам китайцы, или как мы китайцам. Ей казалось, что по коридорам ходит тиражированный Иван Иваныч Иванов в мешковатом тёмно-сером костюме, коротко постриженный, среднего возраста, с грубоватым лицом. Тот, кто в тот час шёл ей навстречу по коридору, сильно отличался от госплановского Иван Иваныча, прежде всего, «лица выраженьем не общим». На нём хорошо сидел костюм, верхняя пуговица белой рубашки была расстёгнута, галстук приспущен. Высокий, со спортивной лёгкой походкой он шёл по коридору навстречу Тане, увидел её, улыбнулся и сказал: «Программиста можно узнать сразу. Вы у Кондратьева в отделе работаете?»