Новый русский миропорядок от потомка Чингисхана

Нурлан Ауэзханович Амрекулов

В рамках диалектики и метанауки пересматривается мировая история и геополитика. И. Грозный создал код (суть) русского народа – войско. Ломка их гольштинцами, коммунистами и либералами кончается крахом. Взлет России как глобального СССР 2.0 осуществим на отцовской основе сетевой Орды Чингисхана, снявшей толпоэлитаризм предыстории. Это акционерная нация-корпорация, гибрид русского государства и местных АО автохтонов – хозяев 50% активов РФ. Книга адресована обществоведам и всем мыслящим людям.

Часть первая. Прошлое — основа настоящего

&1. Русское распутье и уникальный

шанс абсолютного самоопределения

«Все цивилизации, утратившие связь со своей родной биосферой,

вступают в фазу саморазрушения.»

Хосе Аргуэльес.

«Не чувствуя своих корней,

древо жизни этноса превращается

в сухой, голый столб…»

О.О.Сулейменов

«Понимать историю — значит видеть, как настоящее развивается из прошлого.»

Хьюстон Чемберлен.

Русским углубиться и найти себя, свою идентичность мешало постоянное внешнее давление и маргинальное периферийное положение. Сначала Русь была периферией Античного мира, потом — Запада. С восточной же стороны, она была периферией степного Хартленда, объектом периодических набегов и транзитным пунктом для кочевников Турана, периодически переселявшихся на запад, юг и восток. Запад всегда был для России конкурентом и врагом, не раз нападал на нее, с Востока же шли больше импульсы комплиментарности, торговый обмен, династические браки и взаимопомощь. И всегда Русь и Степь были вместе перед лицом агрессии Запада.

Сначала русских захватила насильственная христианизация, так и не сумевшая целиком оторвать народ от своей естественной арийской космической (ведической) веры и культуры. Но уже тогда официальная Русь утратила свой компас, корневые связи с родным биосферным месторазвитием, сформировавшим его как народ и культуру. Отсюда и призывы русских родноверов, арийцев и т. д. вернуться к дохристианским истокам, «ведическому социализму» и т. д.

Такое отчуждение этноса от своих корней и природного естества лишает его духовного стержня и внутренней защиты (культурного иммунитета). Потому и устойчивы государства азиатских («языческих») народов, что их культура и система духовных ценностей/ориентаций была связана с духами родных предков, укоренена в родном месторазвитии и, в конце концов, — вечном Космосе.

Затем русских внезапно постигла «ордынизация», в корне изменившая их цивилизационный код, когда И. Грозный и Б. Годунов выковали русских в единый народ-воин. Потом — опять боярская смута и откат назад, возведение католическим лобби Романовых. Затем — три века «онемечивания», импорта западной элиты и культуры. Потом — революция и крах гольштинской Руси, затем — очередной импорт западной (марксистской) идеологии и прибывших вместе с Троцким и Лениным большевиков-комиссаров. Потом, опять крах сталинского социализма и очередной импорт западной либеральной идеологии. Так последние 4 века Россия, оторвавшись от своих корней и став проходным двором, попала в «болтанку», орбиту мощного влияния Запада, стала жертвой глобального англосемитского проекта, его идеологии, финансовой системы и геополитики.

Теперь, когда хватка Запада слабеет, когда вырождается сам капитализм как мир-система, когда умирает вся стоящая за христианской Европой 2000-летняя Эра Рыб с ее библейской картиной мира, насилием и Закулисой, России нужно осмыслить и адекватно отреагировать на «тектонические процессы глобальной трансформации».

А для этого прежде всего надо найти себя, свою исконную автохтонную идентичность в тысячелетних масштабах истории. А это значит — вырваться за мировоззренческую матрицу библейской Эры Рыб и Римской суперформации, в рамках которых русских насильно христианизировали, онемечили и коммунизировали. Чтобы стать самостоятельным историческим субъектом, надо подвергнуть беспощадной радикальной критике сфабрикованную библейскую картину мира и всю антирусскую историю последних веков. И, намечая контуры истинной картины мира и собственной истории — найти себя, свое достойное место и миссию. Когда обрушится все наносное, навязанные ценности и представления, тогда и обнажатся далее неразложимые этноцивилизационные плиты, исконный русский дух, святое «на сем стою и не могу иначе!»

Но как совершить эту духовную революцию, если и вера, и мировоззрение были навязаны извне, и если сама русская культура и искусство сформировались преимущественно в 19 веке, в рамках западной культуры Модерна, как ее дополнение и отрицание? Если сами идеологи и патриоты «Русского мира» намертво вцепились в европейскую культуру, стыдятся признать ее азиатскую (ордынскую) суть? Ведь если гибнет капитализм и стоящая за ним европейская пост-античная христианская цивилизация, питавшие последние века содержание русской культуры, откуда русским взять силы для возрождения? Ведь Россия сама изначально формировалась как ответ на вызовы извне. Неужто для обновления и возрождения России ждать полчищ новых гуннов В. Брюсова?

Если русская культура и русский дух исчерпываются Западом и суть его часть, — дела безнадежно плохи. Однако, у русского орла есть вторая, восточная голова. Если где то убудет, в другом месте прибудет! Вся прозападная элита-«голова» сходит на нет, она себя полностью исчерпала и дискредитировала! Она дважды разрушила Россию! Вся надежда — в традиционной ордынской элите («голове»), уже возрождающейся и крепнущей Азии. Точнее — турано-арийской Орде. Она и есть корень России, которая лишь вершками походит на Запад.

Загадка сфинкса русского духа

«Киевская Русь, будучи в состоянии внутреннего распада, была счастлива попасть под татарское господство. Запад отнял бы у нее душу, Иран загрязнил бы ее нездоровой экзальтацией, но татары, без затрагивания ее сущности, внедрили в русских чувство силы и дисциплины. Поддержав Александра Невского, татары спасли Россию от латинского влияния и внедрили в русскую душу монгольское

чувство материка.»

П.Н.Савицкий

«Русскую власть замесили в Орде, а испекли в русской природно-исторической „печке“ с ее незначительным избыточным продуктом, огромная часть которого идет на оборону.»

А.И.Фурсов

Дух и культуру формирует прежде всего география, климатические условия и ландшафт. Бескрайние просторы требуют такой же широты души от хозяина «шестой части суши», а суровые условия выживания — синергетики коллективизма.

А вот в условиях теплого Средиземноморья, на базе рабовладения и демократических полисов с рыночным разделением труда и товарно-денежным обменом, с мореплавателями-купцами, ведущими бизнес на свой страх риск и т. д. возможно рождение индивидуализма, античной свободной личности. Месторазвитие в конечном счете и формирует тип хозяйства и культуры, темперамент и кухню местных жителей. Разумеется — через марксистский ряд посредствующих историко-экономических звеньев, тем не менее, вырастающих из цивилизационных глубин местной почвы и крови.

Геокультурный код россиян (шире — туранцев) закладывался еще в мезолитические времена. Тогда в освободившихся от ледников степных коридорах центральной Евразии, под давлением суровых условий среди охотников и возник принцип «один за всех и все за одного», который развитой государственной формы достиг у скотоводов-арийцев. Тогда, из мобильных групп охотников, стали возникать инновационные группы, которые от отстрела стад животных перешли к их приручению. Так, сумев адаптироваться к ним, они подчинили своей воле целый животный мир, и оседлав его, став на его плечи стали хозяевами мира.

Для скотоводов значимы были лишь естественные ценности, позволявшие выжить в суровой континентальной евразийской Степи — сила духа, мужество, ум, братство и взаимовыручка. Сила этой мужской модели общежития заключалась в умении мобилизовать дополнительные (сверхличные) силы коллективной синергетики сил, умов и талантов. Но главное их преимущество заключалось в подчинении их хозяйства и образа жизни космическому Разуму — силе намного более мощной и мудрой, чем современый рынок и деньги. Разум и возвышал их, делал их повелителями поднебесного мира.

Так появилась сверхэффективное, «автоматизированное» скотоводческое хозяйство, породившая демографический бум и массу свободного времени. Скотоводы-арийцы (они же туранцы⁶) изобрели технологии плавки бронзы, создали полугородские центры производства ножей, мечей, топоров, сох и втулок колесниц. Чтобы двигаться вслед за стадами именно они изобрели колесо и телеги. На них они ставили дома и по весне семьями кочевали вслед за стадами. Так скотоводы изобрели передвижную цивилизацию бронзовых колесниц, а потом и великую культуру Железа. Необходимость защищать стада от хищников и пастбища от вооруженных соседей сформировали мужской (военно-патриархальный) тип общества. Нужда в уходе, сохранении и размножении стад породили институт семьи и частно-семейную собственность как способ наследования стад и развития рода. Потребность же противостоять другим родам и племенам воинственных скотоводов Евразии породили первые родо-племенные конфедерации. Так, возникли первые скифские государства на границе рек, леса и степи.

Имперскую же (военизированную) форму местечковый княжеский проторусский дух начал обретать во времена Великой (Старшей) Орды, базировавшейся на мужском строе народа-войско. После ее развала русское княжество унаследовало большинство институтов и атрибутов мировой империи чингизидов, от передовой системы налогов, статистики, почты, дипломатии, развитых гигантских городских агломераций мирового уровня на берегу Волги⁷до двуглавого герба хана Жанибека и татарского (казанского) Кремля. Опираясь на мощь татарской конницы, преданных ему ордынцев-опричников И. Грозный и сформировал специфически русский народ.

Тогда, как в нынешней РФ, бояре-«олигархи» хотели подчинить себе государство и его главу, вновь вернуться к старым вольностям и сепаратным порядкам, идущим еще от Новгорода и Ганзы.

Генезис русской власти

«Нация, которая не помнит свое прошлое, не имеет будущего».

Уинстон Черчиль

У доордынского князя была часть власти — в рамках по-европейски организованного треугольника сил «Бояре-олигархи — народное Вече — Князь». Он был зажат ими и мог лишь играть на противоречиях бояр и Веча.

При ордынской оккупации Вече повсеместно были уничтожены. В условиях же конкуренции за расположение Ордынского хана, в борьбе за власть и деньги московские бояре сплотились вокруг князя и образовали тандем («княжебоярский комбайн» по А.И.Фурсову). Сам же князь стал вассалом, проекцией ордынской военно-иерархической системы власти. Москва заимела татарскую конницу, власть собирать налоги и стратегическое расположение. Скопив деньги, перенеся к себе Патриаршую ставку, Московские князья начали подтягивать раздробленную княжескую Русь до уровня имперской Орды, объединять княжества под властью единого централизованного государства.

С развалом Орды этот тандем стал монополистом, единственным держателем всей власти. Института оппозиционного Вече уже не было. С ликвидацией Вече на Руси навсегда был уничтожен код развития самостоятельного гражданского общества.

Но тогда неумолимо всплывало противоречие «элита — бесправная толпа». После Орды это противоречие трансформировалось во внутриэлитное противостояние между князем как носителем высших интересов государства и народа, и местными феодалами-боярами, носителями сепаратизма и всевластия элиты.

Сам же Иван с детских лет был заложником ненавистных ему бояр (сородичей рюриковичей), которые при нем убивали близких ему людей, отравили его мать и т. д.

Такая же внутриэлитная оппозиция не раз повторялась в русской истории — Петр и старая московская элита, Сталин и старая «ленинская гвардия», сейчас — Путин и старая ельцинская олигархия — держатель собственности и финансово-экономической власти РФ.

Это закон, повторяющаяся «регулярность русской истории» (А.И.Фурсов). Она пульсирует между полюсами единовластия Грозного, Петра и Сталина и «олигархическим» многовластием в эпохи западнизации и разложения России как единого народа-войско. Здесь победа одного полюса однозначно базируется на подавлении и разгроме другого. И если в США две партии периодически и мирным путем сменяют друг друга и так корректируют курс американской политики, то в России западнический цикл всегда сменяется восточно-ордынским, причем — революционным путем.

Олигархи и ельцинская семья, правящая номенклатура сделали из государства коллективную корпорацию, поставили на время преемника как «наемного менеджера» и «разводящего», превратили власть в орудие своего обогащения, «крышу» для перекачки богатств русского народа в офшоры. Но В. В. Путин переиграл их — в пределах свобод, отпущенных ему самим генезисом разгромленной постсоветской олигархической Системы.

Примерно также бояре-землевладельцы процветали за счет нижних слоев общества, ориентировались на модель Литовско-Польского олигархического правления. В условиях скудной земледельческой экономики «сам-3 — сам-4» (Л.В.Милов, А. И. Фурсов и др.) это вело к обнищанию народа и утрате суверенитета молодого государства. Ведь оно могло обезопаситься и развиться лишь через военно-мобилизационное государство, способное охватить все территории вплоть до Тихого океана, северных и южных морей⁸.

Тогда Иван Великий (как и Сталин) встал на сторону народа и, отделившись от боярской (княжеско-европейской) Руси, по всем законам построения новых систем стал строить рядом новую Русь. Сначала он раздал доставшиеся ему новгородские земли «детям боярским». Привлекая их на свою сторону, он обеспечил себе социальную базу поддержки. Затем, взял себе в «опричь» экономически самодостаточную (северо-восточную) часть Руси. И затем создал рычаг государственного переворота и перестройки — орден⁹ преданных ему единомышленников-державников. Так, опираясь на несколько тысяч опричников, он смел сословие ненавистных ему бояр. В русской истории, в условиях отсутствия народного представительства опричнина и стала представителем революционных низов, под руководством царя-«батюшки» сметающих зажравшихся бояр-олигархов.

Так из опричного ядра как эмбриона вырос новый, русско-ордынский сетевой народ, наделивший царя абсолютной (самодержавной) революционной властью, стоящей над всеми институциями и законом.

Ордынский народ русские потому, что исходная (отеческая) матрица государства и основной состав опричников были родом из Орды¹⁰, а русский — как православно-земледельческий народ с угро-фино-славянскими генами.

Обрусевшие православные татары-опричники были движущей силой переворота и создания протатарского (военного) государства И. Грозного. Но (в чем трудность постижения русской истории) будучи генетическими тюрками, по своей православной вере они все стали идентифицировать себя как русские, так что со временем автохтонный элемент стал вопреки татарам (выходцам из «дикого Поля») идентифицировать себя то варягами-рюриковичами, то славянами. Отсюда и критика князя Н. Трубецкого, его идентификация истинной Руси не как варяжской или славянской, а как туранской.

А.И.Фурсов верно пишет, что в Орде не было такого абсолютного Самодержавия, и отсюда отдаляет от нее Московское самодержавие. Но если взять за объект сравнения не поздний этап осевшей и даже уже исламизированной Старшей Орды чингизидов, а саму ее в раннем генезисе, то получим тот же результат. Такой же тип власти, такую же интернациональную Орду создавал Ч. Как Иван опираясь на орден-орду преданных ему единомышленников (также стоявших «опричь», вне сословного общества), он снес старую родовую Знать¹¹. Точно также как Иван, он боролся с жрецом Тоб-Тэнгри и сам стал первосвященником Камом, сам всходил на гору за благословением Неба¹² и т. д. Отсюда же, от Ч идет соединение религиозной, светской и военной власти в руках русских царей.

Так Иван отобрал у бояр-олигархов часть земель и власть, передал их широким нижним слоям — преданным ему опричникам (будущим дворянам). Причем — на заметку В.В.Путину — сначала он хотел реформировать старую Систему сверху, улучшить тандем «князь-бояре». Но его знатные друзья из «Избранной Рады» не спешили и, в конце концов, предали его. Ведь «ворон ворону глаз не клюнет», не станут пчелы воевать против меда! Сверху, руками ставленников олигархов в Правительстве и т. д. изменить олигархическую систему, переделать «волков» — олигархов в послушных, преданных царю-самодержцу «овец» нельзя. У них иной генезис и код, не говоря уже об их личных интересах.

В том и величие Ч, Грозного и Сталина, что они возвысились над интересами своего рода, сословия или «проклятой касты»¹³ и защитили интересы бедствующих низов. Пора осознать сермяжную правду: не сразу и не от хорошей жизни Иван вынужден был взяться за топор, снести верхний слой сородичей руками опричников.

И поскольку генезис ельцинского государства-капитулянта определяет его сущность (закон его и сегодняшнего функционирования), В.В.Путину никак не удастся отменить эту повторяющуюся «регулярность», закон русской истории, четко вычлененный А.И.Фурсовым. Увы, никому не дано отменить код (матрицу) русской истории и выскочить из самодержавной (авторитарной) колеи, проложенной Ч, Грозным и Сталиным.

И чем быстрее В.В.Путин покончит с романтическими иллюзиями «Избранной Рады» — «Единой России», станет на защиту бедствующих нижних слоев, тем быстрее Россия поднимется и вырвется вперед. Между ним и народом, интересами государства Россия, прям как во времена Ивана Грозного стоят 200 кланов, захвативших собственность и власть у бесхозной, преданной коммунистами России. Их интересы и интересы народа давно уже разошлись. И только новая опричнина как управляемая сверху сила может освободить его от власти олигархов (ниже мы и предлагаем самый мирный и бескровный вариант передачи собственности и власти народу).

Так, государство с разными ветвями власти, церковью и т. д. стало орудием государя как главе народа-войска, по военному мобилизованного и закрепленного за служивыми дворянами. Там, где глава государства распределяет земли опричникам-дворянам, организует военную промышленность и т.д., такой строй мало чем отличается от азиатского «способа производства» (АСП). И не случайно самодержавный (надзаконный) код Орды без всякой «христианской автосубьектности»¹⁴ повторяется в современных центральноазиатских государствах, где бывшие первые секретари местных компартий — «Отцы» узбекской, казахской, туркменской или азербайджанской нации возвышаются над всеми ветвями власти как «их гарант», кроят под себя, в своих «автосубьектных» интересах Конституцию и т.д.¹⁵.

И еще меньше общего у него с феодальной Европой, с ее гражданским обществом, разделением властей и т. д¹⁶. Так и возникли русские — сначала как экс-провинция ордынской империи Ч, созданной таким же эгалитарным народом-войско.

В отличие от славян и прочих европейцев, но вслед за ордынскими кочевниками, русские всегда строились по-армейской матрице. От рядовых казенных (военнообязанных) крестьян, «сержантов» — казаков (сохранивших туранские традиции конников) и дворян-командиров (потомков ордынских татар и смешавшихся с половцами и кипчаками рюриковичей) до царя как главкома и божьего «ставленника» («помазанника») Неба. С тех пор матрица «народа-войско» стала народообразующим культурным кодом и исторической константой, спецификой русского суперэтноса.

Ясно и четко пора уяснить — народ-войско — непреходящий фундамент русского огосударствленного (имперского) народа, его специфическая сущность. И споря о том, есть ли русская культура часть европейской (партия западников) или азиатской культур (линия Достоевского и евразийцев, Л. Гумилева и М. Аджи) — надо судить строго научно, по решающему цивилизационному (культурообразующему) принципу. Ведь именно он формирует народ и хранит сквозь века и формации характер и менталитет китайского или русского народа. Народ сам формирует условия и обстоятельства своей жизни, а затем уже они формируют код его поведения и привычки. Или наоборот, месторазвитие, климат, соседи и т. д. веками формируют и «шлифуют» народ, который делает некие судьбоносные выборы лишь в критические моменты, когда проходит через точки бифуркации. Так и формируется стереотип поведения, код мыследействия и характер народа, который передается через традиции, систему воспитания и образования следующим поколениям.

Здесь уникальный строй народа-войско был способом воспроизводства общества, одновременно хозяйственным и административно-территориальным строем, где в обмен на службу царю дворяне, казаки и казенные крестьяне наделялись собственностью на землю. С тех самых пор русские как мужской «народ-воин» окончательно принадлежат к воинскому психотипу, турано-арийским кочевникам, суть осевшие «скифы».

До этого скифская (кыпчако-половецкая) суть их элиты и дофеодальный (общинно-родовой) характер древнерусского общества не были так четко выражены, размыты (см. «Слово о полку Игореве»).

Общность русов (скифов) и кочевников «дикого Поля»

Отсюда и вся трудность понимания сфинкса-России. «Умом не понять» ее потому, что она изначально возникла как синкретизм (симбиоз) угро-финских народов/культур Леса и Рек, и с другой стороны — Степи. Она — сплав оседлого человека и воина-кочевника. Покорявшие местное земледельческое общество кочевники закономерно и повсюду, от Атлантики до Тихого океана занимали высшие сословные позиции Брахманов и Кшатриев¹⁷. Это маргинально-синкретичная форма, слившая воедино общество и государство. Тут нет ни классического гражданского европейского общества с приоритетом прав и свобод отдельной личности на основе частной собственности и римского права, ни классического государства-Etat как некоей правовой институции, обслуживающей самодовлеющую товарно-денежную экономику. Его нельзя отнести ни к Абсолютизму Европы, ни Деспотизму Азии, где короли и императоры ограничены традициями и ритуалами. И именно благодаря своей коллективистской натуре — универсальной (без сословной) синергетической форме общения, братству единого народа-войско, духу служения и патриотизма Россия в экстремальных условиях всегда выходила победителем, успешно отражала натиски врагов. Даже Китай не может похвастаться этим, испытав целый колониальный «век национального унижения и позора».

Русские в этом смысле кентавр…

«Крайне суровые природные и исторические условия, постоянно ставившие под вопрос само выживание русского народа, выработали особый мобилизационно-жертвенный менталитет, которому в наибольшей степени соответствовала как раз особая православная культура смирения и нравственного подвига.»

Л.В.Милов.

«Если сопряжение восточного славянства с туранством есть основной факт русской истории, если трудно найти великоросса, в жилах которого так или иначе не текла бы и туранская кровь,…

то совершенно ясно, что для правильного национального самопознания нам, русским, необходимо учитывать наличность в нас туранского элемента, необходимо изучать наших туранских братьев. Между тем до сих пор мы мало заботились об этом: мы склонны были всегда выдвигать наше славянское происхождение, замалчивая наличность в нас туранского элемента, даже как будто стыдясь этого элемента. С этим предрассудком пора покончить. Как всякая предвзятость, он мешает правильному самопознанию.»

Н. Трубецкой

По технохозяйственному отношению к природе русские суть восточные европейцы, оседлый народ. И по вертикали отношения к Абсолюту (Богу), высшему смыслу бытия, вопросам бессмертия души и т. д. они тоже восточные европейцы, православные христиане, воспринявшие индивидуальную субъектность антично-христианской Европейской цивилизации. Хотя, Русь отличалась от наследника Рима Запада с его приоритетом Права уже в силу дофеодального характера своей удельно-лествиничной (родовой) государственности.

А вот по отношению друг к другу (по форме общения и типу государственности) русские унаследовали код Орды, ордынского народа-войско. Так что не столько стояние на Угре сформировало русский народ, сколько Иван Великий, на собственной (опрично-православной) основе сконструировавший тотальное военизированное государство с его синергетикой «один за всех и все за одного».

Так Русь-Орда окончательно порвала с принципом формирования элиты из прежней родовой Знати (сородичей-рюриковичей), боярским монополизмом и многовластием. И хотя еще при Дмитрии Донском Русь перешла к династийно-монархическому принципу наследования власти, только при Иване Великом победил ордынский принцип всеобщего служения и меритократии, рекрутирования «элиты личных достоинств» независимо от ее рода, места происхождения или сословия.

И к азиатским деспотиям она не примкнула — как христианский соборный народ с принципом царя как военного предводителя и «первого среди равных». Так что, если отбросить гольштинский и большевистский (догоняющий Запад) тренды, сделавшие Россию частью и жертвой Запада, то оклеветанная ими Ордынская Русь Ивана Великого всплывет как далее неразложимая основа, исконный дух русского народа-воина. Именно он сделал русских великим имперским народом, наследником чингисхановской миссии объединять и опекать народы Евразии. Его же утрата всегда кончалась поражением, смутой, крахом и унижением русского народа.

Такой уникальный результат — следствие тысячелетнего комплиментаризма, прагматичного взаимодействия двух элитно породнившихся народов Леса и Степи, деливших общую артерию жизни — торговый «путь из варяг в греки».

В отличие от европейских элит, выживавших за счет интенсивной эксплуатации крестьян (отсюда и тамошние крестьянские войны), русское раздолье позволяло крестьянам в духе вольных кочевников уходить от плохого князя на новые земли и леса (как впоследствие это делали и старообрядцы).

А с другой стороны, княжеская элита не гнобила сильно крестьян потому, что кормилась в основном с торговли, обслуживания Пути «из варяг в греки». Да и сами рюриковичи помнили свое алтайское происхождение, знали свою скифскую родословную, идущую от древних скотоводов Турана.

Точно также властители Орды не гнобили рядовые низы потому, что как скотоводы они были духовно самодостаточны, не копили богатств и т. д. Они также кормились с процветавшей при них мировой торговли. Так и возник указанный уникальный феномен русской государственности как симбиотической цивилизации/культуры.

Как тонко подметил А.И.Фурсов, Хубилай и Хулагу сами правили китайским и персидским государством, ломали его код, накладывали на местную государственность свою элиту и культуру и неизбежно порождали сопротивление, так что автохтоны изгоняли их потомков.

Совершенно иная ситуация сложилась в Старшей Орде Бату, которого не зря русичи называли ласково-уважительно «Батя», а А. Невский стал его приемным сыном. Если бы джучиды действовали прямо («топорно»), как их сородичи-тулуиды, все кончилось бы плохо. Их изгнали бы, и не сажали снова на трон, как Симеона Бекбулатовича при Иване Грозном, их рюриковичи не выдвигали бы на трон, как при Б. Годунове, который он занял скорее хитростью, чем в силу традиции¹⁸.

Нет, их мягкое дистанционное управление шло в разрез с политикой заурядных оккупантов. Они не сжигали церкви, а наоборот, поощряли их так, что своего духовного расцвета и зенита Православие достигло как раз при Орде.

Они не обирали народ, но наоборот, резко снизили размер налога, причем «десятина» взималась со всех, а не только с покоренных русичей¹⁹. Это, скорее, был законный и справедливый налог как плата за опеку, позволявшая массам без княжеских распрей мирно развиваться в рамках единой империи. Более того, «святое» — функцию сбора налогов — ханы передали самим русским князьям, с которыми они породнились. Великий Новгород же вообще практически мало общался с ордынскими баскаками. Можно твердо сказать, что это была не рубка дерева, а скорее, сожительство, искусная прививка к русскому автохтонному деревцу отцовской ордынской ветки, которая выросла в стройный дуб.

Так сын стал сильнее отца: в борьбе за великоордынское наследство среди множества ханств русское княжество вышло победителем. И в силу идейной завершенности как православное соборное царство (о чем речь ниже). И в силу большей продуктивности и перспективности земледелия и различных промышленных промыслов по сравнению с животноводством, лимитированным размерами пастбищ. И большего культурного разнообразия оседлого городского образа жизни и т. д. Так родился кентавр, где государствообразующий воинский ордынский дух сросся с православием и прогрессивной европейской культурой. Коммунитарный принцип степных кочевников, этика «один за всех и все за одного» соединились с христиано-европейским индивидуальным субьектом.

Но, увы, осознать эту симбиотическую сущность, пробиться к духовному ядру исконной Московской Руси крайне сложно для носителей оседлой европоцентристской культуры. Морские рыбы, в течение ряда поколений выросшие в бассейне, не осознают ни воду, ни свою морскую (тут ордынскую) прародину. Ведь с петровских времен бассейн полностью перестраивался импортированной европейской элитой по западным лекалам, формировался гольштинцами как анти-Ордынская («антитатарская») конструкция. Ведь сам Петр считал русских «животными, нуждавшимися в европейской муштре», видел в предшествующей истории рюриковичей лишь «дикую азиатчину».

Но что это, как не отступничество, измена святым «отеческим гробам» и сакральным традициям, в итоге приведшее к измене вере отцов (православию старого толка, где человек был отроком божьим)?!

И как бы ни пытались русские патриоты — «славянофилы» бороться с преклонением перед Западом и уничижением собственной истории и культуры, все же это был «бунт на коленях». Ведь поверх исконной идентичности русских (ордынцев) гольштинцы наложили гламурный румянец славянской псевдоидентичности, от которой и отталкивались русские патриоты²⁰.

Прозванный народом «Антихристом» Петр I повел войну против рюриковичей и азиатов-тюрков (см. его директиву «тайно и зело изводить бусурман»). Он унизил и заставил русских отречься от родной веры и культуры, ордынских предков и фамилий, одежд и даже бород, чтобы подделав фамилии, одев нелепые парики и чулки выглядеть европейцами, «людьми первого сорта». Утрата связей с собственным прошлым и духами предков неизбежно вела к национальной катастрофе, ведь у нации подрубались корни, ломался стержень собственной идентичности и культуры.

Постоянный разрыв исторической преемственности и памяти (романовы стерли рюриковичей, коммунисты — романовых, либералы — коммунистов), перманентное отчуждение русских от собственной истории и культуры вело к раздвоению «я», национальной шизофрении. Элита все больше отчуждалась от народа, еще не утратившего своих ордынских корней. Учредители золотоордынской и грозненской Руси, хранители ордынского духа казаки Разина, Болотникова и Пугачева не раз выступали вместе с бывшими сородичами татарами, башкирами и казахами²¹ против гольштинцев, их оккупационной политики онемечивания и закрепощения русского народа²².

Освобождение же дворян от всеобщей воинской обязанности (в отличие от крестьян), их барство, привилегии и иностранный язык уже при Екатерине II окончательно оторвали элиту от народа, уничтожили прежнее соборное братство единого народа-войска и породили ненависть к царизму, революцию и гражданскую войну. В их огне и исчезла гольштинская династия, Православие и лучший благородный цвет России — миллионы дворян, казаков и крепких хозяйственников «кулаков». Так было в 20 веке, подобная трагедия может снова повториться в 21 веке, если не будет разоблачена и снята вся прозападная антиордынская идентичность.

Точно такое же предательство предков и неизбежное саморазрушение этноса постигли древних тюрков (позже — хазар и чингизидов), когда через жен-иностранок и проповедников ханьцы, семиты и арабы незаметно меняли у последующих поколений элиты духовные ценности-скрепы и автохтонную (тэнгрианскую) веру.

И наоборот, японцы потому так успешны, что несмотря на капиталистическую модернизацию (вестернизацию), они не отреклись от духов предков, своей синтоистской (тэнгрианской) веры, самурайских основ и традиций²³. Когда русскость вместо Православной воинской Орды отождествили со славянством (землепашеством), когда ордынскую отцовскую основу учителя-иностранцы обозвали «проклятым игом» и приучили русских стесняться своих «диких» предков, когда незаметно извратили дух и культуру элиты — наверху уже некому было защищать Отечество, ордынские пенаты²⁴.

В этом — самый глубокий корень русской трагедии 20 века — никакие комиссары не смогли бы уничтожить целую христианскую страну, если бы русская элита сама не изменила «отеческим гробам», под властью Готорпов не закрепостила свой народ как скотину. Они сами сформировали в нем ответную ненависть, презрение к его барским привилегиям и тунеядству, унижению русской культуры и личного достоинства «лапотных» крестьян.

Предтечи-евразийцы

«…только Запад и Россия являются носителями универсалистских черт, только они созданы христианским историческим субъектом, представляя реализацию его двух альтернативных проектов собственнического и временного в одном случае, властного пространственного в другом. Других проектов не было.»

А.И.Фурсов²⁵.

Когда прежняя Россия рухнула и оказалась в руках бундовских красных комиссаров, тогда первыми к ордынским (туранским) корням вернулись русские интеллектуалы-аристократы. Они ясно видели чуждость русскому артельному народу, его соборной православной культуре духа алчного капитализма, равно как и большевистского безродного, классово космополитического фундаментализма.

Но им претил и Китай с его азиатским деспотическим коллективизмом²⁶. Ведь отцовская основа русских — Орда — базировалась в конечном счете на свободных вооруженных людях, имевших в частно-семейной собственности скот. В отличие от покорных крестьян оседло-земледельческих империй Китая, кастовой Индии и т. д. они добровольно подчинялись государю как «первому среди равных» и, действуя как единый сетевой народ-воин неизменно сокрушали любого неприятеля.

Это и имел в виду князь Н. Трубецкой, когда завещал «Смотреть на русскую историю не с индивидуалистического Запада, а с Востока», т.е. не с Китая, а сквозь ордынскую призму «наследия Чингисхана», где воин-скотовод оставался свободной, религиозной и благородной личностью.

Так они в первом приближении обозначили идентичность России как не-Запада и не-Востока, как особую, евразийскую (туранскую) цивилизацию, семью неевропейских народов²⁷.

Однако, их голос не был услышан и поддержан массами. Как отмечает выдающийся русский историк и социолог А.И.Фурсов, евразийство, увы, не преодолело регионального масштаба и проиграло марксизму-ленинизму как глобальному учению. Он оказался более современен — как ордынско-коммунистический ответ Сталина на давление капиталистического Запада.

По сути, русская константа Орда (коммунитарная суперформация) одела марксистские одежды и на глобально-цивилизационный вызов «второй волны» (индустриализации) дала традиционный ордынский ответ — как единый мобилизованный народ-войско.

В начале 20 века кочевая культура представала еще как варварство и дикость, в лучшем случае — как некий «скифский» авангардизм, оппонирующий разлагающемуся Западу и, с другой стороны — лишенному национальных культурных корней утопическому пролетарскому государству²⁸

Тогда весь мир и Россия шли за Западом с его передовой материальной культурой и парламентской демократией. Победили популисты-большевики, наобещавшие землю крестьянам и фабрики рабочим.

И опять русским не дали поднять голову — романовское крепостничество сменилось коммунистической диктатурой, русский же вопрос оттеснили на задний план, в угоду всемирному пролетариату и «ленинской национальной политике».

Капитализм и Запад — вершина развития человека-Каина и оседлавшего его англосемитского Вайшьи должны были покорить весь мир, явить всему миру свой истинный (рабовладельческий) лик, исчерпать себя технологически и морально, чтобы само каиново оседлое человечество поняло тупиковость своего антиприродного богоборческого пути, вспомнило убитого брата Авеля и осознало его космическую правду и моральное величие.

Но нельзя выпрыгнуть из шкуры европейской каиновой культуры, все еще господствующей над миром. Значит, из рода Авеля, среды казалось бы, навсегда разгромленных потомков турано-арийских скотоводов, из наследников-держателей остова старшего дома Джучи — основного ядра империи Ч, должен был появиться новый глубинный тренд чингизизма²⁹, который смог бы вторичный (оседло-русский) тренд евразийства довести до адекватного и завершенного, всемирно-исторического формата, соответствующего глобальному проекту великого кочевника-Ч.

&2. Современная духовная ситуация: прозябание на периферии умирающей европейской цивилизации

«РФ похожа одновременно на царскую Россию последнего двадцатилетия её

существования и на сильно ухудшенный Советский Союз последнего десятилетия. Но больше, конечно, на первую: социальная поляризация, финансово-экономическая

зависимость от Запада, прозападная элита, отсутствие внятной стратегии развития в экономике и политике.»

А.И.Фурсов.

«После Христа христианство было не переписано, а создано; процесс создания длился 150—200 лет (III — IV вв. н. э.), когда был создан корпус литературы и выстроены — по модели Римской империи — иерархия и территориальное устройство. Был разработан Библейский проект, адекватный

новой эпохе.»

А.И.Фурсов.

Современный глобальный капитализм вырос из Вестфальского мира, достигнутом европейскими монархами для развития рынка и европейской христианской цивилизации. Теперь размывается и этот фундамент. Стираются целые государства (Югославия, Ирак, Ливия), идет силовой передел тающих рынков и зон влияния (Кувейт, Ирак, ныне Сирия). Размываются и внутренние границы/идентичности, вместе с миграцией в Европу исламских народов Юга. Более того, умирает сама несущая и интегрирующая западный мир платформа — дряхлеющая европейская постхристианская цивилизация.

Глобальный кризис обнажил пределы «количественного роста» и расширенного воспроизводства капитала. Ведь его сущность — рост прибыли, падение же ее нормы и переход ядра капитализма — банковского капитала — к отрицательным процентным ставкам делает бессмысленным сам капитализм как строй. Отсюда и рождаются робкие требования перейти от системы количественного роста к системе качественного развития³⁰.

И поскольку сама европейская цивилизация покоится на индивидуальном историческом субьекте, постоянно выходящем за социосистемные и даже природные пределы, то в глобальном кризисе оказалась сама техноцивилизация Каина с ее линейным эсхатологическим временем. Римская суперформация агонизирует.

Вполне понятно, что мыслители каинового племени видят в ее кризисе конец времен и Апокалипсис. Хотя, и ее начало (чудесное рождение Иешуа-Иисуса), ее зенит (смерть и воскрешение И. Христа) и конец (возвращение и страшный божий суд) — чудо, исторический миф, никак не вытекающие из законов физического мира.

В то же время ни индуистский, ни китайский субъекты никогда не теряли связи ни со здравым смыслом, ни с биосферным «месторазвитием», ни с вечным Космосом. Как и кочевники с их вечным движением по кругу, азиатские народы живут в вечном времени Космоса. Они не видят в кризисе библейской западной цивилизации конец света. Его в их представлениях просто нет. Их культуру и картину мира не создавала жреческая корпорация Рима, которая помогала сетевой экспансионистской корпорации менял-ростовщиков, которые через ссудный процент скупают, пожирают и закабаляют мир, и свой естественный предел отождествляют с концом мира.

Переход скотоводов от бесклассовой системы «общество — скот» к классовой в ходе порабощения ими оседлых людей есть рефлексия социоисторической Системы в себя, рождение рефлексивных межклассовых отношений. Здесь Кшатрии отчуждают от производителей-Шудр собственность на землю и опосредуют процесс их производства. Теперь место животного производителя занимает Шудра, оппонирующий выделившемуся как личность субьекту-Кшатрию. Лишь в рамках этого рефлексивного отношения/противоречия раб Шудра теперь получает необходимый для себя продукт. Естественный мир стал искусственным (антагонистичным): производство излишка (прибавочного продукта для Кшатрия) теперь становится условием простого физического воспроизводства Шудры.

В римской империи это противоречие достигло универсалистской формы. Эта рабская эксплуатация не могла развиваться дальше, ибо уперлась в экспансионистские пределы роста. У раба просто не были стимулов напрягаться и трудиться. Нужно было раба — «говорящую вещь» — возвысить, сделать его человеком, но так, чтобы сохранить рабовладельческий способ производства. Нужно было снять рабство в пространстве сознания (виртуально), приравняв раба к рабовладельцу по его внутренней сути (душе). Взамен покорного труда на господина раб получит свободу и благодать, но только… после смерти и Страшного суда. Т.е. грубое физическое принуждение должно было стать внутренним, изощренным самопринуждением, т.е. христианской религией рабов/рабовладельцев.

Так над умирающей римской империей надстроилась ее копия (духовная надстройка) — христианская церковь, также организованная по военному территориальному принципу. Она и породила компенсирующую внешнюю империю рабов внутреннюю (идеальную) империю, духовное царство Христа. Подобно морковке она влекла христианского субьекта европейской цивилизации терпеть, а с другой стороны двигаться во внешнем линейно-экспансионистском времени, в противоположность циклическому времени АСП. Вместо любви И. Христа Петр насадил Страх господень «начало премудрости», вместо рационального знания воина-германца — слепую веру, контролируемую отцами римской Церкви.

Вечное циклическое время АСП, развитие азиатского индуистского или конфуцианского субьекта покупалось ценой его обезличенности, его невыделенности из касты или общины, семьи (клана) и государства как большой семьи, вписанной в природу и самодовлеющий Космос.

Иными словами, в отличие от европейского Кшатрия, поработившего ближнего, АСП — это компромисс азиатского ордынского Авеля-коммуниста и земледельца-Каина, благодаря общине нередуцированного до статуса бесправного Шудры. Это результат длительного соседства и торгового обмена, притирки друг к другу арийской культуры северных скотоводов и местной земледельческой культуры ханьцев. Кшатрий взял на себя управленческую миссию поддержания функционирования природно-исторического целого, а земледелец-Каин — функцию его физического воспроизводства. Ордынскую раннеклассовую эгалитаристскую матрицу Авель-Кшатрий приспособил и в то же время наложил на общинную культуру ханьских Каинов-земледельцев. Так сошлись вечное Небо и вечная мать-Земля, аристократический коммунизм скотоводов наложился на крестьянский коммунитаризм земледельческой общины. Тут никто не выделялся, не бросал вызов природному космическому целому, олицетворяемому императором.

По сути дела, такое коммунитарное государство и есть сущность АСП, проекция раннеклассового родового общества на местное, общинно организованное земледельческое общество. Это егоплавная трансформация в эгалитарное государство без разделения на касты, превращения людей в рабов, как это произошло в Индии и на Ближнем Востоке.

История римского космополитического строя рабовладельцев достигла пика в современном англо-семитском Доминате-господине и обнажила под христианской оболочкой его нечистую господскую совесть. В проекте тотальной зачистки и заточения остатков человечества в технотронном концлагере Доминат проявил всю свою рабовладельческую суть.

Чтобы стать свободными, надо иметь мужество опереться лишь на собственный Разум и быть радикальным, последовательно идти до конца. Иначе не вылезти из чешуи эры Рыб. Нужно снять модель европейского и оседлавшего его семито-вавилонского субьекта, который надстраивая «царство божье внутри нас» подстегивал христиан-европейцев, но тут же разлагал все их достижения, чтобы разделяя и фрагментируя все и вся властвовать самому как кочующему среди них, богоизбранному меньшинству.

Вырастая из предыстории и сферы обмена как нацеленный на мировое господство «вечный» коллективный сетевой субьект, он и его бог Яхве стали носителем всеобщей предысторической силы, господствующей над людьми. Ложно трактуя сущность и предназначение иудейского народа (господство над другими народами), он гипостазировал ограниченные аспекты универсальной человеческой сущности (марксизм — абсолютизация классовой, фашизм — национальной определенности людей и т.д.), чтобы так разделяя людей властвовать над ними.

В самом деле, концепт Мордехая-Маркса предполагает, что на лестнице формаций (способов производства) все исчезает и нет ничего абсолютного и постоянного. Так, раб и рабовладелец уничтожают друг друга и сменяются новой противоположностью «феодал — крестьянин», затем их сменяют «буржуа — пролетарий». Согласно самой же марксистской логике эту опозицию должна была сменить новая — субьект производства (всемирный «пролетариат») и субьект глобального общения и управления — правящий миром класс финансистов-ростовщиков («Финансовый Интернационал»).

Но Маркс умалчивает об этом естественном финале — мировом господстве ростовщиков в рамках мирового пролетарского государства. А с другой стороны, уже ясно, что никакого царства всесторонне развитых индивидуумов, никакого рая для «пролов» мировые «пастухи» ни тогда, ни сейчас и не планировали.

Тут мы подошли к пределам марксизма и иудейского глобального проекта Соломона. В самом деле, в технологическом отношении к природе все орудия и способы, все классы временны и преходящи. Есть лишь одна непрерывная линия технологического прогресса и в то же время — есть вечный человек и человечество, которые таким образом борются и подчиняют себе природу.

Кто это, если рабовладельцы, феодалы и капиталисты фигуры преходящие? Более того — ограничен эрой предыстории, преходящ сам подневольный технократ Каин и его классическое воплощение — европейский христиано-семитский исторический субъект!

Тогда, может быть, это Авель — носитель вечного Разума Вселенной, охранитель покоя и равновесия вечной матери-Земли? Но, как мы знаем, трудиться материально, преобразовывать природу и подчинять мир вещей — это не его миссия (функция).

Единственно, кто может быть носителем Абсолюта и Вечности в земном мире Каина, трансисторическим субьектом в масштабах предыстории, — это взращенные Авелем-скотоводом китайцы, живущие не в линейном, а вечном циклическом времени Космоса. Они — вечный производитель, который меняя технологии и способы производства, сохраняет вечную гармонию Земли и Дао-Абсолюта. В этом плане Китай вечен и неизменен. Он — живое опровержение лживой марксистской материалистической трактовки истории, отрицающей вечность и непрерывность (преемственность) истории, наличие трансисторического субьекта в угоду своей «теории» формаций. Подобно тому, как для евреев нет родины («месторазвития»), так и Маркс не придавал никакой значимости для истории географического «месторазвития». Нет у него и носителя вечного Начала (вечного движения по кругу кочевника Авеля, носителя космического Разума). Нет и конца Предыстории как возрождения этого цельного синкретичного исторического субьекта, творца сознательной коммунистической истории — потомка Авеля. Все зыбко и относительно, как в теории Эйнштейна! Ведь признать это — значит признать ложность и временщичество всей европейской христиано-семитской цивилизации, вертящей вокруг эго.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

см. работы историка Жумажана Байжумина, доказавшего этот тезис (кн. «Туран. Взгляд на историю человеческого общества. В 4-х тетрадях. Алматы, 2012—2013). А также работы А. Нарымбаевой, К.К.Закирьянова и мн. других.

7

После прекращения отвоза дани в Монголию, Золотая (далее Великая, т.е. старшая) Орда сконцентрировала огромные запасы серебра и взяв денежно-финансовую систему в свои руки, в начале 14 века эмитировала устойчивый по весу и курсу сарайский дирхем. В этой монете соблюдалось соотношение серебра, меди и золота рыночным ценам на эти металлы. «Это соответствие при широкой доступности дирхемов было необходимым условием для предельно простого осуществления безналичных расчетов на гигантских по протяженности торговых маршрутах от Европы до Китая и Индии. Иными словами, роль золотоордынского дирхема в евразийском пространстве в первой половине 14 века была в сущности подобна той, какую сегодня в мире играет доллар США, и, как и сегодня, за спиной такой денежной единицы должно было стоять мощное, хорошо организованное государство.» — писал системно-мысливший ученый Э.С.Кульпин-Губайдуллин в своей книге «Путь России: Генезис кризисов природы и общества в России. (М.: Изд-во ЛКИ, 2008, с.116.

8

«Перед властью — в лице Ивана IV — встал вопрос: кто должен стать объектом перераспределения — верхушка (более 250 кланов) или массовый слой средних и мелких служилых людей — опоры центроверха. Ясно, что интересы последнего объективно совпадали с целостными, „национальными“ интересами, тогда как опора на верхи вела к олигархизации самой власти и превращению ее в нечто польско-литовскоподобное, с одной стороны, и усилению экономического давления на огромные слои населения, прежде всего на служилые, что подрывало армию и позиции России в целом.

Иван IV выбрал антиолигархический вариант; средством его реализации стала опричнина — эмбрион русской власти. Таким образом, само рождение русской власти и самодержавия как его конкретной формы было обусловлено жестким национально ориентированным социальным выбором. В противном случае не было бы ни русской власти, ни России.» — пишет А.И.Фурсов (http://www.intelros.ru/subject/karta_bud/2337-andrejj-fursov.-russkaja-vlast-istorija.html).

«У большевиков, у Сталина, как и Ивана IV, было два варианта. Первый — развитие по нэповскому пути, означавшему дальнейшее развитие сырьевой ориентации экономики, ослабление центроверха, олигархизацию власти в виде усиления эксклюзивного и весьма коррумпированного клуба „ленинская гвардия cum герои гражданской войны“, усиление зависимости от промышленного Запада с угрозой утраты суверенитета (аналогичная угроза существовала в 1560—1570-е годы).

Второй вариант — антиолигархический, национально ориентированный, резко расширяющий социальную базу власти и увеличивающий численность ее персонификаторов. Реализовать этот вариант можно было только насильственным путем — собственно, только так и возникают все качественно новые системы. Сталинское руководство выбрало второй вариант. Результат — Коба превратился в Иосифа Грозного, а СССР — в сверхдержаву, совершив прыжок от сохи к атомной бомбе и в космос. Ну и конечно же возникла новая форма (структура) русской власти — коммунизм, адекватный ХХ в., а точнее — американскому циклу накопления, той его фазе, где главным агентом выступает государственно-монополистический капитализм (ГМК).

Сегодня Россия в третий раз приближается к судьбоносной развилке. В ближайшие годы будет проедено советское наследие, и аккурат к 100-летию Октябрьской революции перед русской властью (того, что от нее осталось после 1991 г.) со всей остротой встанет вопрос: кто будет главным объектом накопления и дальнейшего развития — масса населения или компрадорско-паразитическая верхушка; по какому пути пойдет Россия — „демократического богатства“ или „олигархического богатства“, национализации власти и экономики или полной олигархизации первой и второй, нации-государства (или даже нации-корпорации) или корпорации-государства [15] — хищника, который, отказываясь от социальных и национальных обязательств, отсекает от „общественного пирога“ основную массу населения и пилит пирог между собой.

Оба выбора носят острый, конфликтный и опасный характер, оба чреваты новой смутой, гражданской войной. Олигархический вариант со всей очевидностью ведет к окончательному исчезновению русской власти, распаду страны, деградации и постепенному исчезновению русских как носителей особого культурно-исторического типа и представителей белой расы. Национально-государственный вариант, который по определению будет жестким и мобилизационным, создает условия для возникновения новой — посткоммунистической, а не западно-либеральной, т.е. неолигархической — формы русской власти, сохранения и развития русского мира. Первый вариант означает гибель без борьбы. Второй — шанс на историческую победу посредством жестокой внутренней и внешней борьбы. Это тот выбор — быть или не быть России, новой форме русской власти и самим русским — предстоит сделать в самые ближайшие годы.» — А.И.Фурсов. Русская власть, история Евразии и мировая система: mobilis in mobile (социальная философия русской власти).См.: http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1212912480

9

От слова «орда» («орта»), «ставка» и «центр». Ord на древнеисландском означает «община», на древнетюркском Орда — «объединение», а со старокыпчакского «Ортак» переводится как «товарищ, сообщник, соучастник», на турецком Ordu означает «войско, армия».

10

им, как пришлым, уже не могущим претендовать на власть, Иван мог доверять, как османы — мамлюкам. До этого же Иван безуспешно пытался опереться на «Избранную Раду».

11

«Армией и империей командовали люди, лично преданные Чингис-хану, в то время как члены его собственного рода обычно не назначались на важные посты. Поскольку Чингисхан не доверял ни своим близким родственникам, ни представителям других монгольских кланов, он рассматривал автократию в качестве единственного способа удержания власти.» Барфилд Т. Дж. Опасная граница: кочевые империи и Китай (221 г. до н. э. — 1757 г. н. э.).

12

Точно также движется к абсолютной власти Р. Эрдоган, уже отправляя богослужение и т. д. как верховный Имам.

13

Так, в сердцах, Сталин назвал номенклатуру, даже в годы войны пытавшуюся в Куйбышеве создать для своих детей отдельную элитную школу.

14

термин А.И.Фурсова (см. его «русские лекции»).

15

Исключение тут кыргызы: они формировались вне Орды и как горный изолянт (народ-охотник и воин-скотовод), они сохранили первобытное тэнгрианство и героический эпос Манас. Поэтому их пассионарность вылилась в революционные перевороты и сказалась на парламентско-президентской республике как осколке древних военно-кочевых демократий, что еще яснее видно в современной демократической Монголии.

16

«На Руси, если сравнивать её с Западной Европой, не было сословий вплоть до XVI века. И города резко отличались от западного города: большинство из них — базы аграрной колонизации. Поэтому городское и сельское население в Киевской Руси не различалось в правовом смысле, да и само юридическое понятие „город“ отсутствовало. Под городом русские в средние века понимали любую обнесенную оградой территорию…» пишет автор блога «Толкователь» — см.: http://uainfo.org/blognews/524896-evraziec-erendzhen-hara-davan-rossiyu-osnovala-orda.html.

См. сравнение Европы с Русью у самого азиатского евразийца Эренджена Хара-Давана. Он был уверен, что «до Петра I Московия и Россия не имели ничего общего с Европой, а были частью Азии. Орда же создала Московию и русскую централизацию для удобства управления — вне феодального строя. В Киевской Руси не было феодализма, поскольку мы не находим в древнерусском обществе ни одного из его признаков, включая вассалитет, службу с земли и сословную организацию. В боярских и княжеских усадьбах широко применялся труд рабов. Цехов и гильдий в русских городах так и не возникло, хотя их подобие попытались создать в XVIII веке Пётр I и Екатерина II (обе попытки — неудачные). Вече хоть и роднит Русь с романо-германской Европой, однако в нём нельзя усматривать аналогий с итальянскими и испанскими муниципальными собраниями и французскими Генеральными штатами. У русского веча не было ни регулярности собраний, ни постоянных представительных органов. Вече — это анахронизм, пришедший на Русь из индоевропейского прошлого предков славян, элемент военной демократии.

Феодализация Руси происходит в монгольский период. Она охватила преимущественно Московское княжество, куда переехало из Орды на службу к князю много татар, которые принесли с собой особый восточный феодализм, основанный на тюркском институте тарханничества. Тархан также подразумевал гибкость феодальной структуры общества. Тарханниками в улусах Чингизидов зачастую становились незнатные люди, просто отличившиеся на службе перед своим ханом. Восточный феодализм не нёс в себе демократических институтов, как это было в случае с польско-литовским феодализмом в Западной Руси. Тарханник обязался служить с земли своему сюзерену, но при этом хан или великий князь имел практически неограниченные права. Правда, Орда была более прогрессивным обществом, чем московитское. Так, у Чингизидов ограничителем ханской власти выступал курултай, а позже его заменило исламское духовенство.

В своих выводах о последствиях монгольского завоевания Хара-Даван сделал большой акцент на культурном влиянии Востока на Русь. Он писал: „До прихода монголов многочисленные русские княжества варяжского происхождения, расположенные в бассейнах рек, впадающих в Балтийское и Черное моря, и только в теории признававшие власть над собой Киевского Великого князя, не составляли одного государства, а к населявшим их племенам славянского происхождения неприменимо название единого русского народа. Под влиянием монгольского владычества эти княжества и племена были слиты воедино, образовав сначала Московское царство, а впоследствии Российскую империю.

Организация России, явившаяся результатом монгольского ига, была предпринята азиатскими завоевателями, разумеется, не для блага русского народа и не ради возвеличения Московского великого княжества, а ввиду собственных интересов, а именно для удобства управления покорённой обширной страной. Они не могли допустить в ней обилия мелких владетелей, живущих на счёт народа, и хаоса их нескончаемых распрей, подрывавших экономическое благосостояние подданных и лишавших страну безопасности сообщений, а потому, естественно, поощряли образование сильной власти Московского Великого князя, которая могла бы держать в повиновении и постепенно поглощать удельные княжества.

Этот принцип создания единовластия, по справедливости, казался им для данного случая более целесообразным, чем хорошо известное им и испытанное на себе китайское правило: „разделяй и властвуй“. Таким образом, монголы приступили к собиранию, к организации Руси, подобно своему государству, ради водворения в стране порядка, законности и благосостояния. В результате такой политики монголов, всюду вводивших установленные ещё при Чингисхане порядки, они дали покорённой ими стране основные элементы будущей московской государственности: самодержавие (ханат), централизм, крепостничество.

Равным образом, исходя из задач административного и финансового управления, они занялись организацией почтовых трактов, установили ямскую повинность населения, улучшив этими мерами условия сообщений на обширных пространствах Восточно-Европейской равнины, произвели общую перепись населения в фискальных целях, ввели однообразное военно-административное устройство и податное обложение по принятой у них десятичной системе, а также установили общую для всех русских областей монету — серебряный рубль, разделенный на 216 копеек“.

В отношениях между князьями монголы установили, по Хара-Давану, что-то похожее на административную иерархию, что подготовило почву для становления централизованного государства. И сам русский народ, как единый и вполне определенный в историко-географическом пространстве этнос обязан своим происхождением монгольскому владычеству.

Концептуальная идея Хара-Давана, что монголы дали Руси крепостничество, интересна в том отношении, что, получается, одна из главных предпосылок феодализма — крепостная зависимость крестьян — пришла на Русь с Востока. Да, зависимые слои крестьянства были и в Киевской Руси, но они существовали локально (преимущественно — в Юго-Западной Руси и в Новгородской республике), к тому же они находились в основном в экономической зависимости от бояр или от князя. Кроме того, статус самого многочисленного слоя зависимых крестьян, смердов, был достаточно расплывчат; их зависимость от князя являлась, скорее всего, номинальной. Тотальное закрепощение крестьянства и даже городского населения пришло с Востока, где оно широко практиковалось. Резюмируя взгляды Хара-Дивана, мы получаем следующие тезисы: — Средневековая Русь отличалась от „латинского“ Запада уже изначально, в силу нефеодального характера своей государственности.

Феодальные институты на Руси стали складываться под воздействием монгольского фактора. Под влиянием же Орды сложилась и особая русская монархия, имевшая аналогии прежде всего на Востоке. Здесь Русь кардинально разошлась с Западом.» — резюмирует там же автор блога «Толкователь» — см.: http://uainfo.org/blognews/524896-evraziec-erendzhen-hara-davan-rossiyu-osnovala-orda.html.

17

«Зарождение и расцвет известных цивилизаций древности и вся совокупность созданных ими культурных ценностей, являлись результатом духовного и энергетического «осеменения» «женских» земледельческих сообществ носителями «мужского начала» — завоевателями, представлявшими пастушеский, а затем кочевой мир аридных регионов Центральной Евразии… Именно они, завоеватели, играли решающую роль в создании древних классовых обществ, каждое из которых возникло как результат наложения этнокультурной общности завоевателей-скотоводов на этнокультурную общность завоеванных ими местных земледельцев.… Города — очаги цивилизации, первоначально воздвигались как места компактного проживания кочевников на новых территориях, как укрепленный оплот их господства над местным земледельческим населением… Только на следующем этапе своего существования они превращались в центры ремесла и торговли.» — Байжумин Ж. «История рождения, жизни и смерти пастуха Авеля. Арийский лексикон. Алматы, 2009, кн.1, с.14—15.

18

См. об этом русские лекции А.И.Фурсова, или статью Самсонова А. «Великий князь всея Руси из рода чингизидов»: https://topwar.ru/89262-velikiy-knyaz-vseya-rusi-iz-roda-chingizidov.html

19

Из аннотации книги А.Г.Шляхторова (Как Золотая Орда озолотила Русь. Не верьте лжи о «татаро-монгольском Иге» М.: Яуза: Эксмо, 2014): «Что это за „иго“, если за 200 лет население Руси увеличилось вдвое (беспрецедентный рост для средневековой Европы), а экономика — в два с половиной раза?! Что это за гнет, если ордынская дань не превышала 3 кг ржи с человека — гораздо меньше льгот, полученных от степных завоевателей? Что это за „рабство“, если Русь вела полностью независимую внешнюю политику, заключая договора с кем и как считала нужным, и жила по Русской правде, а не по законам Чингисхана? Что это за „погибель“, если союз Руси с Золотой Ордой и Ганзой позволил создать „Северный шелковый путь“, который буквально озолотил Москву, уберег нашу землю от хищного Ватикана и заложил экономическую основу для грядущего возвышения Русского Царства?!»

20

"…русские — это никакие не «восточные славяне», а финны.…эти исследования в пух и прах разгромили пресловутый миф о «восточных славянах» — о том, что якобы белорусы, украинцы и русские «составляют группу восточных славян». А вот финны Финляндии оказались для русских куда генетически ближе, чем белорусы. Так, по Y-хромосоме генетическое расстояние между русскими и финнами Финляндии составляет всего 30 условных единиц (близкое родство). А генетическое расстояние между русским человеком и так называемыми финно-угорскими народностями (марийцами, вепсами, мордвой и пр.), проживающими на территории РФ, равно 2—3 единицам. Проще говоря, генетически они идентичны.

…В мифе о «славянских корнях русских» учеными России поставлена жирная точка: ничего от славян в русских нет. Есть только околославянский русский язык, но и в нем 60—70% неславянской лексики, поэтому русский человек не способен понимать языки славян, хотя настоящий славянин понимает из-за схожести славянский языков — любой (кроме русского).

Результаты анализа митохондриальной ДНК показали, что еще одна ближайшая родня русских, кроме финнов Финляндии, — это татары: русские от татар находятся на том же генетическом расстоянии в 30 условных единиц, которые отделяют их от финнов.

… Не менее сенсационным оказались и данные по Украине. Оказалось, что генетически население Восточной Украины — это финно-угры: восточные украинцы практически ничем не отличаются от русских, коми, мордвы, марийцев. Это один финский народ, некогда имевший и свой общий финский язык. А вот с украинцами Западной Украины все оказалось еще неожиданнее. Это вовсе не славяне, как и не «руссофинны» России и Восточной Украины, а совершенно иной этнос: между украинцами из Львова и татарами генетическое расстояние составляет всего 10 единиц. Такое ближайшее родство западных украинцев с татарами, возможно, объясняется сарматскими корнями древних жителей Киевской Руси…

Что есть Русь?

Эти новые открытия ученых России позволяют по-новому взглянуть и на всю политику средневековой Московии, в том числе на ее концепцию «Руси». Оказывается, что «перетягивание русского одеяла на себя» Москвой объясняется чисто этнически, генетически. Так называемая «Святая Русь» в концепции РПЦ Москвы и российских историков сложилась по факту возвышения Москвы в Орде, и, как писал, например, Лев Гумилев в книге «От Руси до России», по этому же факту украинцы и белорусы перестали быть русинами, перестали быть Русью.

Ясно, что было две совершенно разные Руси. Одна, Западная, жила своей жизнью славян, объединилась в Великое княжество Литовское и Русское. Другая Русь — Восточная Русь (точнее Московия — ибо ее тогда и Русью не считали) — вошла на 300 лет в этнически близкую ей Орду, в которой затем захватила власть и сделала ее «Россией» еще до завоевания в Орду-Россию Новгорода и Пскова. Вот эту вторую Русь — Русь финского этноса — и называют РПЦ Москвы и российские историки «Святой Русью», лишая при этом права Западной Руси на что-то «русское» (заставив даже весь народ Киевской Руси называть себя не русинами, а «окраинцами»). Смысл понятен: сие финское русское — мало чего общего имело с исконным славянским русским.

Само многовековое противоборство ВКЛ и Московии (имевших вроде бы нечто общее в Руси Рюриковичей и в Киевской вере, а князья ВКЛ Витовт-Юрий и Ягайло-Яков с рождения были православными, были Рюриковичами и Великими князьями Русскими, никакого другого языка, кроме русского, не знали) — это противоборство стран разных этносов: ВКЛ собрало славян, а Московия — финнов. В итоге многие века друг другу противостояли две Руси — славянская ВКЛ и финская Московии.

Это объясняет и тот вопиющий факт, что Московия никогда за время пребывания в Орде не изъявила желания вернуться в Русь, обрести свободу от татар, войти в состав ВКЛ. А ее захват Новгорода был вызван именно переговорами Новгорода о вхождении в состав ВКЛ. Эта русофобия Москвы и ее «мазохизм» («ордынское иго лучше ВКЛ») могут объясняться только этническими различиями с исконной Русью и этнической близостью к народам Орды.

Именно этой генетической разницей со славянами объясняется неприятие Московией европейского образа жизни, ненависть к ВКЛ и полякам (то есть вообще к славянам), огромная любовь к Востоку и азиатским традициям. Данные исследования российских ученых обязательно должны отразиться и в пересмотре историками своих концепций. В том числе давно нужно внести в историческую науку тот факт, что была не одна Русь, а две совершенно разных: Русь славянская — и Русь финская. Это уточнение позволяет понять и объяснить многие процессы нашей средневековой истории, которые в нынешней трактовке пока кажутся лишенными какого-либо смысла.» — См.: http://www.timpul.md/ru/articol/Issl…nni-45300.html

21

Степняков-казаков переименовали сначала в «киргиз-кайсаков», потом, при Сталине, — в «казаХов», чтобы не путать с остальными (православными) казаками, стереть память о единой Орде. Степняков-казаков переименовали сначала в «киргиз-кайсаков», потом, при Сталине, — в «казаХов», чтобы не путать с остальными (православными) казаками, стереть память о единой Орде. «Историки замалчивали о том, что в Московских хрониках имелись сведения о существовании казаков в составе войск Золотой Орды, об участии их в составе московских войск князей — предшественников царя Ивана Грозного». «Название „казаки“ установилось за частью войск, составляющих среди сил Орды части легкой конницы». (А.А.Гордеев. История казаков. — М., 1992). Подробнее строго научный туранский взгляд на русскую истории см. в работах покойного талантливого и системно мыслящего ученого Э.С.Кульпина.

22

о том, насколько гольштинцы опустили русских, иллюстрирует просьба героя-покорителя Кавказа генерала Ермолова, просившего царя лишь об одном — «возведите меня, Государь, в немцы!»

23

См. в этом контексте см. весьма поучительный фильм «Последний самурай».

24

Два чувства дивно близки нам — В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века По воле Бога самого

Самостоянье человека, Залог величия его…» — А.С.Пушкин.

Сравнивания Русь рюриковичей с гольштинской, Александр Прозоров (http://matveychev-oleg.livejournal.com/2142351.html) пишет: «на Руси XVI века рабства практически не существовало. Каждый человек, родившийся в русских землях, изначально являлся вольным и равным со всеми прочими. Крепостничество того времени сейчас называется договором аренды земельного участка со всеми вытекающими последствиями: нельзя уходить, пока не расплатился с хозяином земли за её использование. И всё… Никаких европейских дикостей вроде дворянского права на первую ночь, карать и миловать, или просто разъезжать с оружием, пугая простых граждан и затевая ссоры, не существовало. В судебнике 1497 года вообще признаётся только две категории населения: служилые люди и неслужилые. В остальном перед законом все равны вне зависимости от происхождения…

Первый из династии Романовых отдал шведам побережье Балтийского моря и выходы к Ладожскому озеру. Его сын ввёл наследственное крепостное право, лишив промышленность и сибирские просторы вольных работников и переселенцев. При его правнуке была сломана созданная Иваном IV армия и уничтожена промышленность, снабжавшая оружием всю Европу…»

25

Ниже мы увидим, что за русскими стоит Орда, пластичный народ-войско как способ ответа на периодические вызовы Запада коммунитарного степного Хартленда, и еще более древний первочеловек, универсальный евразийский исторический субьект, Авель-Прометей, породивший как Запад, так и Восток (Индию, Китай, Корею с Японией). Так что врет масон Р. Киплинг: и Запад и Восток не только сошлись, они вышли из единого евразийского месторазвития и продукт единого исторического субьекта.

26

так, В. Соловьев (в духе европоцентризма) полагал, что России как «Востоку Христа» предназначена особая роль: принять на себя миссию спасения христианского мира от «низших стихий», идущих на него с «Востока Дракона»

27

Трубецкой отмечал: «Русские вместе с угро-финнами и с волжскими тюрками составляют особую культурную зону, имеющую связи и с славянством и с туранским Востоком, причем трудно сказать, которые из этих связей прочнее и сильнее.

Связь русских с туранцами закреплена не только этнографически, но и антропологически, ибо в русских жилах, несомненно, течет, кроме славянской и угро-финской, и тюркская кровь. В народном характере русских, безусловно, есть какие-то точки соприкосновения с туранским Востоком. То братание и взаимное понимание, которое так легко устанавливается между нами и этими азиатами, основано на этих невидимых нитях расовой симпатии. Русский национальный характер, взращенный православием, впрочем, достаточно сильно отличается как от угро-финского, так и от тюркского, но в то же время он решительно непохож и на национальный характер славян. Целый ряд черт, которые русский народ в себе особенно ценит, не имеет никакого эквивалента в славянском моральном облике… Удаль, ценимая русским народом в его героях, есть добродетель чисто степная, понятная тюркам, но непонятная ни романогерманцам, ни славянам. …Много говорили о том, что историческая миссия России состоит в объединении наших „братьев“ славян. При этом обычно забывали, что нашими „братьями“ (если не по языку и по вере, то по крови, характеру и культуре) являются не столько славяне, сколько угро-фины и туранцы, и что фактически Москва уже объединила под сенью своей государственности значительную часть Востока.» Н.C.Трубецкой. сборник «Исход к Востоку», София, 1921, с. 86—103 (выделено мной — А.Н.)

28

Ср. с парижской Коммуной, «которая с самого начала казалась всем разумным людям еврейско-наполеоновской махинацией.» — Чемберлен Х. «Основания девятнадцатого столетия», т.1, с.441.

29

термин, введенный известным казахстанским историком-востоковедом В.П.Юдиным. Он не менее содержателен, чем «ленинизм» или «маоизм». Тем не менее автор не рассматривает его отдельно от тэнгризма, ибо последний снимает чингизизм и империю Ч как подчиненный ему земной порядок. И Моде, и Атилла, и Ч — все они творили в рамках тэнгрианства, просто Ч довел его до завершенной классической формы, пытаясь подчинить ему оседлый мир. Даже А. Македонский не замахивался на такую экзотику, синтез столь разных цивилизаций, стоящих к тому же на разных ступенях исторического развития. Ведь он соединял Азию и Европу на почве единой, оседлой культуры.

30

т.е. общественному строю, «в котором, в соответствии с объективными законами природы, соблюдается баланс между наличными ресурсами и запросами на них со стороны объединенных участников системы (в перспективе, единого Человечества), обеспечивая, тем самым, гармонию сосуществования людей с окружающей их природой.» — Александр Шмидт. Лозунги в Ампоцелистическом обществе. См.: http://drimex.livejournal.com/6516.html