Камера хранения

Нюта Федермессер (2024)

Нюта Федермессер — известный российский общественный деятель, учредитель Благотворительного фонда помощи хосписам «Вера», названного в честь ее мамы, врача Веры Васильевны Миллионщиковой, одной из основателей хосписного движения в России. Уже почти два десятилетия Нюта записывает все, что успевает зафиксировать из безумного списка событий и встреч, чтобы однажды остановиться, вернуться, перечитать, чтобы сохранить память. В книге «Камера хранения» собраны крохотные рассказы: заметки на полях, выдержки из дневника, попытки передачи сильных эмоций, записи собственных размышлений и воспоминаний, сны, мечты, путевые записки — о том, что близко и важно всем нам: о любви и печали, о накопившейся боли, о доброте и радости, о причинах своего раздражения и усталости, о счастье, о горечи разлук, о связи родителей и детей, о вере, нежности и сострадании.

Нарисуй мне чертополох

У меня есть одна подруга — Даша. Она… я могла бы написать, что она художник и скульптор. Но это неверно. У Даши так сложилась жизнь, что у нее не было времени, которое люди проводят, изучая себя и игнорируя других. То есть ей в тинейджерстве выпал неправильный жребий: изучать других и игнорировать себя. Может, я упрощаю… или чего-то недознаю…

Не знаю. Но в итоге — Даша не художник и не скульптор, а флюгер, который улавливает не ветер, а чужую боль, тревогу и несогретость. Она улавливает дефицит любви у людей, у лошадей, у собак. У всех. Наверное, у червяков тоже улавливает. Вот у растений и у домов — точно улавливает. Улавливает и сама не замечает, как начинает заботиться. Додавать недостающее. Кто-то впитывает, кто-то сделан из камня и не умеет впитывать ее тепло, но может нагреваться на время, если Даша рядом светит. Нагреется, а потом остынет. Я вот иногда впитываю, а иногда не успеваю — только хлюпаю жадно прям из корыта, как усталая губастая лошадь с уздечкой во рту. Половина мимо проливается.

«Даш, — говорю, — ты художник или нет? Ты мне не вот это вот все, а просто нарисуй мне чертополох». Я сделаю татуировку себе. Чертополох — это оберег. Вроде красивый и даже пушистый, но все-таки не дается чужим в руки.

Даша кивает и делает мне двух енотов. Говорит: «Ты же енот. Ты вечно все моешь и убираешь. Стираешь, порядочек наводишь. Суетишься, залезаешь во все щели, подробненько изучаешь. Ты — енот. Вот тебе два енота. Один буддист, для спокойных дней. Второй — со щитом и мечом. Для трудных».

«Спасибо, — говорю. — Но чертополох нарисуй. Можешь?» Присылает на Новый год добродушного нелепого уродца с растопыренными крыльями и тонкими длинными суетливыми пальцами на лапах. Кто это, Даш??? Это екон. Или дранот. Год дракона для енота. Ок, хорошо, спасибо. А чертополох можешь нарисовать? И если можно, вместе с одуванчиком.

Одуван — это символ фонда «Вера». Пушистый одуванчик не про смерть, а про вечную жизнь, которая насевается всюду и прорастает через нас. И пчелу нарисуй. Безумная неправильная пчела — это я. Ношусь и ношусь, как заполошная. Делаю неправильный мед, жалю других от страха и непонимания, потом дохну, оставляя вместе с жалом свои кишки и сердце, хотя никому эти жертвы на фиг не нужны, а потом из последних сил все равно делаю неправильный мед. Короче, нарисуй мне для татуировки чертополох, пчелу и одуванчик.

И Даша делает мне слепую девочку. Даша заботится.