Эмоциональ. 0 измерение

Оксана Малахова (2024)

Мирослава поучаствует в бескровной войне обладателей и приведет её к тому результату, который определит и выберет страх. Получится ли у Миры смириться с выбором духа камня? Решиться ли она на финальный шаг, узнав к чему он может привести? Справится ли с потоком эмоций, который нахлынет на неё и будет стараться мешать принять правильное решение? В сложный период — перепутья, как никогда Мирославе будет нужна поддержка, но способны ли будут на неё её родные и друзья?

Глава 2. Правда

Евгений Викторович сидел в машине и с нетерпением ждал дочь. Всю дорогу он настраивался на разговор с ней, а пробки дали ему возможность все продумать до мелочей.

— Прости, пробки, — первым делом оправдался он.

— Ага, — Мира сложила папку и рюкзак на заднее сидение, а сама пристроилась на пассажирское.

— Так… не в духе, — Евгений Викторович выруливал от школы на дорогу.

— Ну, так, — Мирослава судорожно представляла, как завести нужный ей разговор.

— Жаль, мне хотелось с тобой серьезно поговорить, но, чувствуется, разговор перенесется, — расстроился отец.

— Сегодня все хотят со мной поговорить, — неожиданно вспылила Мира.

— Кто еще хотел?

— Дмитрий Иванович.

— Опередил все-таки, — Евгений Викторович закачал головой.

— Ты о чем? — Мира почувствовала напряжение.

— Да так, мелочи, — отец ненадолго замолчал. — Он всё успел рассказать или мне оставил кусочек?

— Я не понимаю, о чем ты?

— Спрошу прямо: что Дима рассказал тебе обо мне?

— Что ты из другого измерения, что ты обманным путем обменялся с манипулятором измерениями и поэтому вывел его в реальность, чтобы загладить вину, — перечислила Мира.

— И всё? — Евгений Викторович покосился на дочь.

— Он еще настаивал, чтобы я посмотрела правду в твоей нити судьбы.

— Что-то маловато. Зная Диму и его размах, странно, что обо мне он так мало знает.

— Так это правда? — Мирослава удивилась реакции отца.

— Отчасти, да, но и нет, — признался Евгений Викторович.

— Почему все так сложно? Почему нельзя мне правду рассказать? — разозлилась Мира, больше от обиды, что отец был с ней не до конца откровенен.

— Собственноручно выдать оружие дочери, чтобы она в любой момент могла правдой вывести меня из обладателей? Ты бы пошла на это?

— Причем здесь оружие?

— Как иначе? Любая известная тебе правда об обладателе дает возможность лишить его права обладания эмоциями. Я оберегаю свою жизнь, дорожу реальностью, и не подпускаю никого близко к семье, чтобы уберечь всех вас.

— Себя, — уточнила Мирослава. — Ты оберегаешь себя.

— Ты не имеешь права меня осуждать. Мне реальность чудом досталась, и я лишь стараюсь удержать её.

— Покажи мне правду, — попросила Мира.

— Хорошо, — Евгений Викторович повернул в первый попавшийся заезд во двор, припарковался и вышел из автомобиля.

Мирослава вышла, стараясь скрыть легкую дрожь в теле от волнения.

— Нулевое, — громко сказал Евгений Викторович и всё вокруг: деревья, машины и прохожие, застыли в одном положении. — Приступай, — отец развел руки в стороны.

— Как мы перешли в нулевое измерение вместе? — удивилась Мира.

— Ты знаешь ответ.

— Одинаковые камни?

— Да.

— Какие?

— Не знаю. Разве это важно?

— Ты не первый с кем я сегодня оказываюсь вместе в нулевом измерении, осуществив переход при этом без касаний.

— У тебя стало много камней, поэтому так происходит.

— Нет, что-то другое, — Мира посмотрела на свои руки. — Что-то не так.

— Ты хотела правду, — напомнил ей отец. — Смотри, пока она открыта.

— Ты умеешь её закрывать?

— Да, как и многие другие обладатели, которых учат с детства никому не доверять, — описал Евгений Викторович. — Смотри быстрее, — торопил он.

Мирослава сформировала радужную сферу и пустила в отца. Она не увидела, но почувствовала радужные нити судьбы Евгения Викторовича, и с легкостью притянула их к себе.

Сплетения и пучки занимали часть пространства, но Миру интересовал определенный момент. Первая встреча отца и манипулятора.

— Неправильно смотришь, — вмешался в процесс Евгений Викторович.

— Почему?

— Ты смотришь то, что тебе показано, а не то, что скрыто, — описал отец.

— Первый раз слышу.

— Мы неспроста в нулевом измерении, оно отражает все скрытое и невидимое, но надо уметь правильно смотреть.

— И как я должна смотреть?

— Эмоциональным телом.

— Что?

— Попробуй.

Мирослава закрыла глаза, пытаясь в очередной раз определить, какая эмоция в ней преобладает, но результат проявился, как и прежде, абсолютно черным свечением.

— Знаешь, черный цвет эмоционального тела, впрочем, как и белый, говорит об исключительности владельца, — Евгений Викторович вглядывался в эмоциональную копию дочери.

— Я всего лишь не смогла определиться с эмоцией, — Мира опустила голову.

— Ага, конечно, — ухмыльнулся отец.

Мирослава закрыла глаза и поспешила переключить внимание на эмоциональное тело. Радужных нитей в разы прибавилось. Казалось, они заполняют собой все пространство вокруг.

— Ищи мою первую встречу с манипулятором, — посоветовал Евгений Викторович.

С его словами радужные нити закружились, меняя расположение. Перед эмоциональным телом Мирославы показался яркий пучок переплетения белой нити с радужной.

Эмоциональное тело Миры протянуло руку и коснулось пучка. Пространство вокруг озарилось вспышкой, окрашивая при этом все в белый цвет. Даже в образе эмоционального тела у Мирославы слепило глаза от насыщенного белого оттенка.

— Я, Алексей, — громко послышался голос маленького манипулятора.

— Женя, — Мира определила детский голос отца.

Оба обладателя находились в странном помещении, похожем на мастерскую, и общались между собой через какое-то стекло.

— Ты из какого измерения? — поинтересовался манипулятор.

— Из седьмого, а ты?

— Я из четвертого.

— Ого! Ты из реальности? — восхитился маленький отец Мирославы.

— Это временно. Ты знаешь, что до четвертого измерения реальность была в пятом.

— Как? Она вроде давно в четвертом, — усомнился Евгений Викторович.

— Не так, чтобы очень. Папа говорит, что всего лишь пятый страх держит его в четвертом измерении, — прошептал Алексей. — Я слышал, скоро реальность перейдет в седьмое измерение.

— Не может быть!

— Еще как может. Не успеешь моргнуть, как окажешься в реальности.

— Сейчас бы хотелось в реальность, — мечтательно протянул маленький Евгений Викторович.

— Давай обменяемся, — с энтузиазмом предложил манипулятор.

— Зачем? — удивился его идее маленький отец Мирославы.

— Ты хочешь в реальность, а мне куда важнее оказаться в реальности потом.

— Шутишь? — Евгений Викторович отвлекся на шум за спиной.

— Я не шучу, — Мира наблюдала, как загорелись радужным цветом глаза маленького манипулятора. — У нас еще куча времени. Не понравится, все вернем.

— Вернем? Папа рассказывал, что обменяться можно всего один раз, — маленький Евгений Викторович озадаченно смотрел на манипулятора.

— Тебе больше никто не предложит обмен, соглашайся.

— Я тебя первый раз вижу, а ты сразу обмен предлагаешь. Тем более в этом году мне в школу идти, там друзья, а еще секции.

— Заведешь новых друзей, а я потом придумаю, как вернуться.

— Зачем тебе это?

— Я дальновиден. Когда реальность сместится в седьмое измерение, я буду уже в нем.

— Ты живешь в реальности, чем тебе эта не нравится?

— Все мне нравится. Ты на обмен пойдешь? — манипулятор протянул руку к стеклу.

— Подумай, там же родители, друзья.

— Я вернусь, если мне надо будет.

— А я как же?

— Еще не знаю, но, думаю, тебе будет весело.

— Весело?

— Ты согласен или нет? — настаивал маленький Алексей, а глаза его еще ярче засветились радужными переливами.

— Согласен! — отец Мирославы потянулся к стеклу и коснулся руки манипулятора.

Яркая вспышка вернула вечер, полумрак и радужные переплетения нитей, вместе с Евгением Викторовичем.

— Первую встречу посмотрела? — поинтересовался отец.

Эмоциональное тело Мирославы кивнуло.

— Теперь посмотри вторую.

Радужные нити переместились, раскрывая перед Мирославой очередной пучок сплетений нитей, которые не так ярко подсвечивались.

— Я предупреждал, — вспышка света вновь наполнила пространство вокруг белым оттенком и отразила молодого Евгения Викторовича, который стоял в каком-то непонятном пространстве и общался с манипулятором.

— Меня в целом все устраивает. Жизнь в другом измерении не так сильно отличается от реальности, разве что запретов больше и обладателей меньше. Просто ждать надоело, когда измерение реальности сменится, — объяснял манипулятор.

— Леша, я тебя еще в детстве предупреждал, что обмен возможен один раз, ты мне что говорил?

— Помню я, помню, и делаю все возможное. Я подружился с Дмитрием Ивановичем.

— Ты думаешь, он тебе поможет вернуться в реальность?

— Если я ему докажу, что всеми фибрами ненавижу тебя, то он поможет?

— Меня? Ненавидишь? За что?

— За то, что ты обманным путем забрал мою реальность?

— Что?

— Не горячись, Жень. Я знаю, что это не так, но мне надо его в этом убедить.

— Зачем?

— Не знаю почему, но Дмитрий Иванович интересуется всем, что связано с тобой, — описал манипулятор. — Он много спрашивает о тебе, часто выпытывает у обладателей в седьмом измерении хоть какие-нибудь сведения.

— Обо мне?

— Да. У меня сложилось впечатление, что он тебя хочет вернуть в родное измерение, поэтому я пришел к тебе сегодня.

— Интересно, как он себе это представляет?

— Жень, он придумает что угодно, чтобы ты не стал главой клана Регентовых.

— Я стану главой и никто меня не остановит, — Евгений Викторович скрестил руки на груди.

— Сомневаюсь, — манипулятор усмехнулся.

— Леша, узнай, что задумал Дмитрий Иванович, а я подумаю, как тебя вернуть в реальность.

— Договорились.

Мирослава открыла глаза в реальном теле, при этом растворяя в дымке одновременно эмоциональное тело и видение. Радужные нити продолжали крутиться вокруг неё.

— Вы друзья? — озадачилась она.

— Лучшие друзья, — описал Евгений Викторович. — Леша в детстве допустил ошибку, о которой жалеет каждый день. Нам было почти по семь лет, когда мы поменялись измерениями. Кажется, после нас, вселенная установила возраст обладателей для обмена в десять лет, хотя до нашего обмена ограничений не было, — посмеялся он. — Ни я, ни Леша никогда не были врагами. Только власть манипулятору лучше не давать. С его идеями и амбициями ничем хорошим это не закончится.

— Когда ты его вернул в реальность?

— Сразу, как только получил измерение, — признался отец Миры. — Леша был прав, Дмитрий Иванович сделал все, чтобы остаться главой клана. Как только я попал в его клан, он стал собирать информацию обо мне, и когда он узнал, что я из другого измерения, высший и сильный обладатель, который по всем условиям подходит для смены главенства Регентовых, договорился с вселенной сделать меня повелителем измерения. Их договоренность очень сложно разрушить, нужна сила не одного духа камня.

— Пап, а о чем ты договорился с вселенной, чтобы вернуть манипулятора?

— Тебе лучше посмотреть это самой, нежели мне рассказывать, — Евгений Викторович опустил голову.

— Ты боишься мне рассказать?

— Нет, конечно, просто, я знаю, что меня ждет, и напоминать мне об этом не надо, — отец сделал паузу. — Тебе же советую посмотреть, чтобы было меньше вопросов.

Мирослава закрыла глаза, чтобы сформировать эмоциональное тело.

— Ты можешь так посмотреть, без эмоционального тела.

Мира открыла глаза и подошла ближе к переплетениям радужных нитей отца. Она не произнесла вслух, а только подумала о нужном событии, как вдруг нити задвигались, и перед Мирославой оказался тусклый пучок их переплетений.

— Он еле светится, — описала Мира.

— Я его часто вспоминаю и стараюсь скрыть от всех. Такие защищенные события в нитях судьбы, если очень постараться, могут стать полностью прозрачными, — объяснил Евгений Викторович.

— Может, мне не стоит его смотреть, — предложила Мирослава.

— Стоит, не сомневайся. Ты должна узнать правду, а то у других обладателей останется возможность влиять на тебя и твой выбор, — ответил отец. — Действуй, — поторопил он.

Мирослава внимательно посмотрела на тусклый сгусток нитей судьбы отца и протянула к нему руку. У нее возникло ощущение, что она собралась подсмотреть что-то личное или страшное, а может и то, и другое одновременно. Волнение и сомнения проявились дрожью в руках. Мира не понимала, отчего такие переживания, если Евгений Викторович сам разрешил посмотреть это знаковое событие. Глубоко вздохнув, Мира все же коснулась сгустка нитей.