Саньци. Хранители

Оксана Николаевна Медникова, 2023

Светлана находит на берегу моря медальон в виде капельки и вместе со своим другом Деном оказывается втянута в борьбу сил зла за власть. Как молодым людям выжить? Только опираясь на любовь, дружбу, взаимовыручку и помощь горних.

12

Юсет любил стоять на крыше. Здесь был только он и ветер. Он стоял, а ветер игриво кружился вокруг. Казалось, раскинь руки, и ветер подхватит и унесет туда — к влажным шапкам облаков. И еще Юсет любил слушать энергии. Люди запросто расставались со своей энергией. Грустили, злились или радовались они выбрасывали энергию словно серпантин, а Юсет ловил замысловато перекрученные нити, и расплетая, и распутывая их, читал книгу жизни. Ему нравилось это занятие. Нравилось узнавать, чем живут люди, что их радует и заботит. Порой ему тоже хотелось быть таким же, как и они. Конечно, из той информации, что несла с собой энергия, он далеко не все понимал, но спросить у Тахриз он никогда бы не решился. Он находился у нее в учениках то ли с трех, то ли с четырех лет, и пробыл учеником дольше многих, а все благодаря своей наблюдательности. Учеников, обнаруживших какой-нибудь талант работы с энергией, Тахриз отправляла учиться в какую-то дальнюю школу. Но где это видано что бы, к примеру, мальчишка, уезжающий далеко и надолго, оставлял все свои вещи и маленькие мальчишеские сокровища, или девчонка забывала все свои любимые наряды. Исчезнувших ребят Юсет больше никогда не встречал и мог поклясться, хотя и не понимал своей уверенности, что ни кто из живых их больше никогда не встретит. Конечно, он был не таким, как эти ребята, но кто знает, что на уме у Тахриз. Поэтому о своих способностях Юсет не распространялся, а если чего-нибудь не понимал, то оставлял это на потом. Придет время, и он во всем разберется сам — без помощи этой ненавистной старухи. Поэтому в тот день, спустившись с крыши и услышав голос Тахриз, Юсет быстренько нырнул за угол и замер. Ни к чему старухе знать, что он здесь. Хотя Тахриз с трудом подходила под определение старуха. На вид ей было не больше сорока, а то и меньше — свежая ровная кожа, черные пышные волосы, изящная фигура, легкая походка — но Тахриз действительно была стара. Ямиле, с которой она сейчас сюда шла, приходилась ей праправнучкой и называла Тахриз бабушкой, что коробило окружающих и нимало не смущало саму Тахриз.

— Да, бабушка, я запомнила 175ВД1С99, — раздался звонкий голосок Ямиле, — и зачем это нужно?

— Это пароль. Он открывает дверь сейфа, — Тахриз не доходя до угла, за которым прятался Юсет, толкнула дверь и вошла в комнату с гулким эхом, которое исправно повторяло все, что она говорила. Юсет уже понял, что услышал что-то не то, что не должен был слышать, и лучше, пока не поздно, уйти, но в нем заговорило такое жгучее любопытство, как будто ему внутрь высыпали полный пакетик острого кайенского перца. И Юсет на цыпочках подошел к двери, продолжая слушать, что говорит Тахриз:

— Этот пароль открывает дверь сейфа. Чтобы вытащить ячейку нужно набрать другой пароль. Для каждой ячейки пароли разные. Ты их постепенно все выучишь. Ячейка также закрывается на ключ, но ключи я кладу за саму ячейку, достаточно вытащив ее, протянуть руку и около дальней стенки сейфа взять ключ. Запомни пароль вот от этой ячейки: Д462А0В15. Запомнила?

— Да, бабушка. — подтвердила Ямиле и повторила пароль.

— Но знать все это — не достаточно. Обрати внимание на эту защиту, — продолжала Тахриз.

Юсет не видел, что показывала Ямиле ее бабка, но вполне мог себе представить. По всему зданию были натянуты энергетические струны-ловушки, а около сейфа Тахриз наверняка поставила самые хитроумные из них, тем более, если это именно тот сейф, про который он думал, сейф с сокровищами Тахриз, ее коллекцией артефактов. Конечно, была в здании и обычная охранная система, но попробуй, выведи на монитор одновременно сто этажей со всеми комнатами, коридорами, кладовками, лестницами, а заодно и подземным гаражом и коммуникационными шахтами. Поэтому видеокамеры включались только тогда, когда срабатывали датчики движения и поступали сигналы от элкарт. В отличие от обычной электроники, ловушки Тахриз работали денно и нощно, и предупреждали свою хозяйку о посягательствах на ее имущество.

Тахриз тем временем продолжала инструктировать внучку:

— Видишь этот медальон?

— Вижу, — ответила Ямиле, и Юсету тоже отчаянно захотелось увидеть. Присев на корточки, он осторожно заглянул в дверь и увидел Тахриз, держащую что-то на ладони. Что она держала — Юсету не было видно. В другой руке она держала ветхую тетрадь. Ямиле протянула руку к тому, что лежало на ладони Тахриз:

— Не трогай, — строго сказала та, и Ямиле отдернула руку, — прежде чем взять в руки саньци, ты должна кое-что о нем узнать. Поэтому вначале прочтешь вот это, — Тахриз протянула тетрадку внучке.

— Тут все по-китайски, — протянула Ямиле, перелистывая свернутые гармошкой листы.

— Ничего страшного, — понемногу прочтешь, но прочесть ты должна это обязательно, потому что близится день, когда этот талисман будет очень важен для нас. Наступит время и он выберет себе владельца.

Юсет бесшумно отполз от двери, и быстрым беззвучным шагом свернул за угол и, пройдя параллельным коридором, спустился по бесконечной лестнице, чтобы не ехать на лифте. Уже сидя в раздевалке, он крепко задумался над всем, что увидел и услышал, а главное о том, что все это не предназначалось для посторонних ушей, а его уши именно таковыми и являлись.