Лишний

Оксана Одрина, 2019

Страх искусней смельчаков, но есть группа молодых людей вместе с практикующим психологом, которые готовы доказать обратное. Они предлагают бедолагам, погрязшим в отчаянии, избавиться от страхов в заброшенной усадьбе – в Запустенье. Старый особняк оживляет любые фобии, поглощает больное сознание, открывает лицо страха и побеждает его. Лёшка панически боится лестниц и собственной жуткой смерти – каждую ночь во снах он погибает, сорвавшись с большой высоты, а приходит в себя на подоконнике распахнутого настежь окна в своей комнате. Больше он не в силах справляться с тревогами, отличать забвение от настоящего, и всё больше теряет связь с разумом. Но он хочет жить, и тут же хватается за предложенную незнакомыми ребятами возможность спастись от себя в недружелюбном доме. Пятеро отправляются в Запустенье, чтобы помочь Лёшке найти лицо его страха, но попадают в смертельную ловушку. Теперь, чтобы вернуться, каждому храбрецу предстоит одолеть не только свой, но и чужой самый безумный страх.

Глава 6. Не хочу помогать

Истерический хохот отступил полчаса назад, оставив головную боль и озноб. Смешно Лёше больше не было, было пусто внутри. Он, насупившись, сидел на полу в уютной комнате обычной городской квартиры, упираясь затылком в стену. Ему, конечно, не мешало бы для начала просто согреться, только здесь даже обычного одеяла не нашлось. Так и приходил в себя без тепла, то и дело судорожно подёргиваясь от накатывающего озноба, пока перед глазами не мелькнула белая кружка, источающая терпкий аромат свежезаваренного чая.

Зябко поведя плечами, Лёша поднял голову — перед ним стояла Аня. В одной руке она держала кружку, другой поправляла волосы. Стройная и симпатичная, пожалуй, всё. Слегка вздёрнутый аккуратный нос, светлое каре, тонкие, почти бесцветные брови и ресницы, бледная едва не прозрачная кожа. Встреть он её в каком другом месте, прошёл мимо и внимания бы не обратил — обычная, ничем не выделялась, не за что глазу зацепиться. И если он больше ее не увидит, то, скорее всего, забудет, как выглядела за неделю. Как все. Хотя, о чём это он. Сам то ведь он тоже особо выразительной внешностью не отличался. Тёмно-русые непослушные волосы, почти прямые пепельные брови, серые глаза, острый подбородок. Хотя вот своим чуть выдающимся носом — именно чуть — перещеголял бы, пожалуй, всех здесь присутствующих.

— Выпей чаю, Лёша, — приветливо улыбнувшись, предложила Аня и протянула ему кружку. — Легче станет. Согреешься, и Запустенье отпустит. Вначале всегда так. Дальше привыкнешь.

— Ешь, Неадекват, — буркнула Настя, присаживаясь рядом, и поставила тарелку с бутербродами прямо на пол.

Изящная, яркая и красивая Настя вмиг взбодрила Лёшу одним своим присутствием — тёмные длинные волосы, глубокие карие, почти чёрные глаза, пушистые невесомые ресницы, тонкие черты лица, точёная фигура. Вот оно, то, что Лёша уж точно бы не пропустил — девушка в истинном значении этого слова. Очаровательная, притягательная и манящая. Да что с ним такое сегодня? Какая разница, как они все выглядят?

— Вход в Запустенье и выход из него требуют много сил, — продолжила Настя и смерила его оценивающим взглядом. — Не будет сил — не выберешься. Не выберешься — тебя поглотит Запустенье. Это жутко холодно, страшно и больно. Это очень больно.

В тёмных глазах Насти блеснули слёзы, она часто заморгала, не давая им вырваться наружу, и посмотрела на Аню, а та потупилась, словно чай рассматривала, молчала.

— Я туда больше не собираюсь, — хрипло отозвался Лёша, нарушив повисшую в гостиной тишину.

Он отхлебнул из кружки, но обжегся и дёрнулся назад. Больно ухнувшись затылком о стену, он обиженно выдохнул:

— И привыкать не собираюсь. И слушать вас тоже больше не буду.

— Но… — взволнованно начала Аня.

Только Лёша не дал ей договорить.

— Я уйти хочу, Ань, — заявил он. — Могу ведь я уйти? Или нет?

— Можешь, — пожав плечами, ответила она. — Домой пойдёшь?

— Куда домой? — процедил парень и резко встал.

Мир вокруг мгновенно понёсся по кругу, но он устоял. И тут же жёстче высказал:

— Нет моего дома больше! Понимаешь, Аня, нет!

— Он есть, — сдержанно заявил за его плечом Андрей. — Твой дом есть.

Тут Лёша обернулся, сверля хмурым взглядом слишком необычного для себя соседа. Как ни странно, от привычного стиля бродяги в Андрее не осталось ничего. Образ оборванца-дворника неожиданно сменился такой странной идеальностью, которая теперь бесила парня. Шикарная выглаженная чёрная рубашка и брюки, лакированные туфли. Модная кожаная сумка через плечо, в которой, при желании, уместишь ноутбук. Все новое, и только чёрные кожаные перчатки остались прежними.

— Да что вы такое говорите? — насупился он. И тут же набросился на мнимого бродягу с обвинениями: — Мой дом уничтожен вашей… непонятно чем! Из-за вас…

— Хватит! — внезапно воскликнул Андрей и впечатал ладонью в косяк двери.

Настя, сидевшая на полу, вздрогнула, осторожно поставила кружку на поднос с нетронутыми бутербродами с ветчиной и сыром и замерла.

— Истерику прекратил немедленно! — распалился Андрей. — Твой дом в порядке. И из-за нас ничего не произошло. Это ты и только ты сам попадаешь в Запустенье. Мы здесь ни при чём. Ты сам себя отправляешь в…

— Что вы об этом знаете? — сердито пропыхтел парень.

Он вплотную подошёл к Андрею, чтобы уж точно убедить того своими неопровержимыми доводами и настоял:

— Я сам видел, как «это» расползалось и рушило всё в моей квартире. Сам, понимаете?

— Ты был участником всего лишь скачка в Запустенье, — отстранено объяснил Андрей. — И да, ты, видимо, и правда Переход.

Похоже было, что рассуждения одержимого парня он вообще пропустил мимо ушей,

— Что? — озадачился Лёша.

— Скачок в Запустенье, — развёл руками лже-дворник, наигранно тепло улыбнувшись. — Я не знаю, как, но ты без всяких знаков попадаешь в Запустенье. Такого раньше я не встречал. Саша предполагал, что ты особое явление — Переход, и…

— Всё. Достаточно на сегодня, — отмахнулся парень. — Я ухожу!

Круто развернувшись, он поставил кружку с недопитым чаем на махровый край ковра у ног Андрея и зашагал к прихожей.

— Подожди, Лёша! Ты не можешь так просто взять и уйти, — запротестовала Аня. — Не можешь нас бросить.

Вскочив, она кинулась за ним, ухватила за запястье и потянула обратно.

— Могу, Аня, — процедил он и резко высвободился из рук Ани. — И уйду. И брошу. Как мне попасть домой?

— Может, хотя бы выслушаешь? — терпеливо предложил Андрей. — Тебя, Лёша, всё это тоже касается.

Скрестив руки на груди, сосед стоял у светлой стены и равнодушно глядел на Лёшу. Похоже, на самом деле ему было всё равно, останется одержимый парнишка с ними или нет. А чего, собственно, ещё Лёша ожидал от людей в свой адрес, кроме безразличия? Ничего. Хотя, если подумать, то чем он сам лучше? Аня просила помочь, пришла и спасла его там, где никто бы уже не смог, а он? А он всеми силами прямо сейчас вырывался из чужих сложностей. Хотя, если бы не её брат и необходимость срочно вытащить его из непонятно откуда с обязательным участием именно Лёши, пришла бы Аня на помощь? Стала бы рисковать? Это ещё вопрос. И вообще, какое ему дело до всей этой команды психов? Никакое. Ему срочно нужно домой, в личное одиночество, в себя.

— Как уйти? — настаивал он, отгоняя прочь сомнения в неправильности решения. — Выход где?

Андрей небрежно махнул рукой в сторону окна — на белой раме виднелся символ разорванного круга. И похоже Лёша уже почти разобрался, как это работает.

Он решительно шагнул вперёд, как услышал за спиной дрогнувший голос Ани:

— Значит, не поможешь, да?

— Чем? Чем я могу помочь, Аня? — еле сдерживая нетерпение, пропыхтел он.

Внутри парило возмущение, оно рвалось наружу и обжигало горло. Хотелось вопить. Но он не кричал на девушку, пока нет, говорил спокойно и по делу:

— Я не понимаю. И не знаю, как, Ань.

Все замолчали. Аня поджала губы, а глаза её вмиг стали такими воспалёнными, что на секунду Лёше показалась, что вот-вот она разревётся. Но нет, девчонка упрямо молчала и всё сильней впивалась пальцами в кружку.

— И самое главное, не хочу, — внезапно признался он. — Я не хочу, слышите, не хочу никому помогать.

— Но почему, Лёша? — растерялась Аня. — Ты же не один будешь. Мы вместе…

— Пусть уходит, — неожиданно перебил её Андрей и отвернулся.

Он больше не смотрел на Лёшу и не кривился фальшивой улыбкой. Принявшись увлечённо рассматривать свои руки в кожаных перчатках, он словно сразу потерял интерес к происходящему вокруг. А пару секунд спустя всё же окинул всех присутствующих равнодушным взглядом и добавил:

— Аня, покажи, гостю как правильно выйти. Лучше проводи, чтобы не утянуло куда случайно.

— Но Саша же умрёт, — тихо отозвалась Аня, глядя только на Андрея.

Тот не откликнулся. И она повернулась к Лёше.

— Он там умрёт, Лёш, понимаешь? Там же, где и ты только что заблудился! Ты хотел бы там остаться, покрыться слоем пыли и быть похороненным заживо среди гор мусора, грязи и холода? Ответь?

— Нет, не хотел бы, — нахмурился парень.

Держаться и из последних сил не смотреть на Аню, было нелегко, но пока ещё возможно. А вот не думать ни о своей, ни о чужой смерти, да ещё и в том жутком месте, не получалось совсем. Лёшу озноб пробрал. Он потупился и ссутулился.

— Саша замёрзнет и уже никогда не оттает, — продолжила она. — Никогда не вернётся. А ведь ты, Лёша, можешь помочь. Помочь найти его, и всё. После ты свободен.

— Ну, хватит уже, — отмахнулся он. — Остановись, Аня. Давай на этом закроем тему.

Нервы сдавали. Лёша суетливо сжимал и разжимал пальцы в замок, выкручивал и заламывал их. Суставы хрустели. Сам себя снова калечил, рвался на части внутри и снаружи. Как поступить, сделать или не сделать, правильно или неправильно, и где это его «правильно»? Нет, и не было никогда, не стремился, не пробовал, не хотел. И не хочет. Тогда, что его здесь держит? Ничего.

— Хватит уже давить на меня, — продолжал отпираться Лёша.

Он снова злился, только теперь не на Аню, нет, а на себя. Но вот он не сдержался и всё же вспылил:

— Свободен, я и так свободен!

— Ух ты! У Дефекта вспышка гнева, — в дверях показался Илья.

Дружеское чаепитие на полу в пустой комнате он почему-то пропустил, а вот теперь явился. Чёрные волосы его оказались взъерошены и странно примяты с левой стороны, словно только что встал с постели, а тёмные глаза горели таким азартом, что, казалось, обжигали. Ещё он легко улыбался, что казалось Лёше именно сейчас очень уж неуместным и глупым.

— Да, Дефекты, они такие, — ухмыльнулся Илья. — Чуть что не так — истерика.

— Илья, замолчи уже, — фыркнула Настя. — Ты утомил меня своей болтовнёй. И не только меня.

— Прости, малыш, покорно умолкаю. Так сказать, закрываю…

Но договорить местный денди просто не успел — Лёша в пару шагов оказался рядом, ухватил его за ворот рубашки, толкнул к стене и прошипел:

— Ты, что, Илюшенька, специально это делаешь? Тебе прошлого раза мало?

— Спокойно, мальчик, — прыснул красавчик и осклабился.

Потом он неспешно отодвинул парня в сторону, выскользнул из его рук и уточнил:

— Здесь Порядок. Здесь не повторится.

— Что ещё за порядок такой? Мы ведь в квартире находимся, так? — запутался Лёша. — Или не так?

— Ничего тебе в этом доме странным не кажется? — вдруг оживился Андрей, обежав комнату взглядом. — Осмотрись внимательнее, Лёша.

Глубоко вздохнув и успокоив свой внезапный порыв возмущения, Лёша огляделся. Просторные апартаменты, стены в светлых бежевых тонах, многоуровневый потолок нежного голубоватого оттенка со встроенными точечными светильниками. Справа широкое окно в белом пластике с чистыми стеклами, обрамлённое тёмно-синими жалюзи. Напротив Лёши балконный блок, в той же расцветке. Тёплый пол, совсем новые плинтуса вдоль стен. Мебель здесь отсутствовала, за исключением пяти ярких синих кресел-мешков, что теснились дружной кучкой у окна. И всё.

— Нет. Обычная новостройка, — отозвался он, отходя на пару шагов от Ильи. — Здесь просто ничего нет. Здесь пусто и, ну не знаю, уютно что ли. Порядок.

— В точку! — радостно выкрикнул Илья, подпрыгнув на месте. — Уют — это и есть Порядок.

— Хорошо, — успокаиваясь, выдохнул Лёша. — Допустим. Тогда, где мы были до этого?

— Запустенье, — мрачно отозвалась Настя.

Она поднялась, в пару легких шагов оказалась у окна и присела на край подоконника.

— Я не понимаю, — закрывшись ладонями, простонал Лёша.

— Порядок, — на распев протянул Андрей. — Что есть Порядок, Алёшенька?

— Не называйте меня так, — запротестовал он. — Я — Алексей.

— Верно! — воскликнул Илья и просиял новой шикарной улыбкой. — Алексей — это имя, а Алёша — судьба.

— Ты, Илюша, замолчи, будь добр, — щурясь, отпустил Лёша. ‒ У меня, знаешь ли, помешательство, давно, с детства. И совсем не тихое. Злить не советую.

— Без шума, мальчик, — гордо вскинув подбородок, хмыкнул Илья. — Все уедем.

— Ты уже, — фыркнул Лёша. — По тебе видно, что ты давно уехал. Все вы здесь уехали.

— Порядок, по сути своей, есть сгусток чистой созидательной энергии, — возвышенно произнес Андрей и мгновенно перетянул внимание всех присутствующих на себя. — Прародитель, так сказать, всего, что нас окружает хорошего, светлого, доброго. В Порядке, знаешь ли, Лёша, возникает мысль, мечта, идея и сама жизнь. Но Порядок существует только в балансе с Запустеньем. А вот Запустенье… Запустенью, как таковому, зачастую, и делать ничего не приходиться. Люди сами его впускают, и незаметно для себя же достигают дна жизни, и погружают в Запустенье всё, а порой и всех, кто их окружает. А сам Порядок — наша потаённая квартира в обычном жилом доме — такой, знаешь, перевал между Запустеньем и обычным миром. Только отсюда и только через символ на окне можно попасть уже и лично к себе домой.

— Ну вам ли, Андрей Анатольевич, не знать, что такое дно жизни, — поддел Лёша. — Вы в этом деле профи.

— Я не профи. Я — исследователь, — наставнически объяснил Андрей.

— Чего именно? — рассмеялся Лёша. — Нищеты и пьянства?

— Я изучаю Запустенье изнутри, — вдохновенно произнёс Андрей. — Это позволяет разобраться с причинами его появления в жизни и влиянием на человека в целом.

— О! Да вы философ! А так и не скажешь! — насмешливо восхитился парень. — Особенно, когда вы пьяным во дворе валяетесь. Это и есть ваша научная работа, труды всей жизни.

— Ты уйти хотел, — отрезал Андрей и кивнул в сторону балкона. — Выход всегда рядом. Окно. Только дотянись.

— Теперь не хочу, — пожал плечами Лёша.

Он встретился взглядом с Аней. Она буравила его холодным презрением и молчала.

— А расскажите тогда, Андрей Анатольевич, что такое Дефект? — поспешил сменить тему он.

— Кто, — поправил Андрей.

— Что значит «кто»? — не понял парень.

— Дефект Порядка — это особое состояние человека. А название для него придумал я, — добродушно улыбнувшись, удивил Андрей. — Нужно было дать понятие открытому мной неизвестному явлению.

— Что я здесь делаю? — на одном дыхании выпалил Лёша.

Андрей придумал название неизвестно чего. Скорее всего в горячке очередного запоя. Или он и сегодня там, и Лёшу туда же тянет. Беги, глупец, беги. Сам остался.

— Я схожу с ума, — прыснул Лёша. — Я уже сошёл.

— Дефект Порядка возникает в минуту рождения самого безобидного, на первый взгляд, страха, — прояснял Андрей.

Лёша в ответ шмыгнул носом и, устало, растёр лоб. Они все здесь давно уехали — далеко и безвозвратно уехали.

Андрей не молчал:

— Что-то или кто-то доводит человека до приступа панического страха, который растет внутри него, развивается, становится хроническим, накрывает и поглощает сознание снова и снова. Возникает провал в созидании Порядка, возникает Дефект. Ты частенько паникуешь, и в такие минуты тебя поглощает страх — ты Дефект. Чего боишься именно ты, Лёша? Ведь страх есть в твоём сознании. Просто признай это для начала.

— Хорошо, — согласился Лёша. — Допустим. Я боюсь лестниц. Причина?

— Всё сложно, — размышлял Андрей. — Что-то из детства, или необязательно. Разочарование, предательство, смерть. Что-то страшное произошло именно там. Случилось то, чему ты стал свидетелем, либо участником, что и создало провал внутри тебя. И вот ты не находишь себе места и медленно погружаешься в уныние. Уныние — первый признак Запустения.

— Но я ничего такого не помню, — засомневался Лёша.

— Со временем вспомнишь, — уклончиво ответил Андрей.

— Но… — Лёша на секунду осёкся. Потом прошёл ближе к окну и сел на подоконник рядом с Настей. — Как же тогда я попадаю в это самое Запустенье? И почему именно я?

— Не знаю точно, — замялся Андрей. — Нужно вникать в суть проблемы. Это займёт время. Оставайся у нас ненадолго или иди домой. Решение только за тобой. Возможно, что наедине с собой ты даже быстрее во всём разберёшься. Но учти — это опасно. Ведь ты сейчас не управляешь собственной вменяемостью, Лёша. Ты не управляешь тревожностью. Пагубы чуют твой страх и приходят за тобой.

— Пагубы — это кто? — тарабаня пальцами по пластику, поинтересовался Лёша.

— Пагубы — это плотная субстанция из страха. Они питаются другими более слабыми страхами и только, — важно, но, наконец, без противной улыбочки, выдал молчавший всё это время Илья. — Дефект — нескончаемое вместилище паники и тревог. Каждый убитый Дефект для этих существ источник сил и самой жизни. Ускоряя запустенье для выбранной жертвы, Пагубы доводят её страхом до умопомрачения. Они без особых усилий проецируют любую твою фобию в реальность, и ты видишь наяву то, чего боишься больше всего. В эту минуту ты беззащитен, не способен сопротивляться, и вот Пагубы уже забирают твою жизнь, оставляя взамен лёд и пыль. Выглядит такая смерть настолько жутко, что после увиденного человек, наблюдавший эту расправу просто со стороны, уже никогда не будет прежним. Если вообще сможет со всем этим дальше жить.

— Но при чём здесь я? — уронил Лёша, снова заламывая себе руки. — И зачем мне всё это? Что мне со всем этим теперь делать? Мне не спастись, да?

— В общем-то, Дефект способен и даже просто обязан победить собственные страхи, используя всё то же Запустенье, — буркнул Андрей, поправляя перчатки. — А Пагубы, если уж честно, появляются там не так и часто. Но за последние два года они убили Дефектов больше, чем за предыдущие двадцать лет. Каждый из вас в опасности.

— Почему же? — задумчиво произнёс Лёша.

Как поступить? Как правильно, как не ошибиться? Помочь или всё же не нет? Хотя, что он теряет — ничего. Аня больше на него не смотрела и ни о чём не просила. Она сидела на коленках, накинув на голову капюшон толстовки. Спрятала светлые волос и себя, отхлёбывала давно остывший чай и молчала.

— Кто-то впускает их, — раздался рядом голос Андрея.

Лёша тут же вырвался из путаницы мыслей и вздрогнул. Андрей продолжил:

— Возможно, ненамеренно или намеренно. Кто-то из Дефектов.

— Я? — озадачился Лёша.

— Нет, не ты точно, — покачал головой Андрей, глядя мимо него.

— Уже лучше, — с облегчением выдохнул он. — Хоть немного хорошего в этом… Порядке. От меня, что нужно?

— Помоги Сашу найти, а мы поможем тебе излечиться от страхов, — мгновенно оживился Андрей, изобразив подобие улыбки. Вышло не убедительно. — Вернее, это сделает именно Саша — он умеет подобрать нужный ключ к любой фобии. А сейчас, понимаешь, так вышло, что он застрял в Запустенье, и сам он никак не выберется. Можно, конечно, и одного Илью с двумя девчонками отправить в Запустенье на эти рискованные поиски. Но если и ты всё-таки к ним присоединишься, то вероятность на спасение Саши станет намного выше. Согласен?

— Какой-то бред, — пропыхтел Лёша и взъерошил волосы.

На самом деле он уже всё решил, но ещё сомневался. Что ему терять, кроме собственных страхов? Нечего. Тогда, что же его останавливает? Страх. Замкнутый круг. Пришла пора выбраться из собственных страхов, или ему точно конец. Да, он поступит правильно, хотя бы раз в жизни выйдет из зоны собственного равнодушия и отчуждённости и изменится. Наверное…

— Ты ведь всё чаще и чаще в последнее время о смерти думаешь, так ведь, Лёшка? — невесело заключила Настя, погладив его по плечу.

— Верно, — устало выдохнул он и смерил девушку недовольным взглядом.

Отпираться дальше не имело смысла — мысли о скорой смерти действительно не давали ему покоя. Он не боялся её, нет, он просто о ней ни с чего постоянно думал. Размышлял о собственной жизни и понимал, что всё вокруг пустое. Ведь он почти не помнил себя в детстве, не представлял в будущем, да и в настоящем тоже не находил места — бессмысленность снаружи и внутри.

— Ты чувствуешь Запустенье, Лёша. Точно тебе говорю. Оно дышит тебе в спину. Холодом дышит, — предостерегла Настя и спрыгнула с подоконника. — Сопротивляйся.

— Как? — буркнул он.

И тут же встретился взглядом с Аней. Он не знал как.

— Тебе нужна причина страха, — утвердил Андрей. — Тебе нужен Саша. Он нужен нам всем.

— Что делать нужно? — внезапно решительно заявил Лёша.

Аня мгновенно оживилась, вскочила с пола и оказалась рядом с Андреем.

— Идти в Запустенье, найти Сашу и вернуть его в Порядок, — разложил по полочкам краткий план действий Андрей.

Звучало легко, словно пальцами щёлкнуть, и всё само собой разрешилось бы без усилий. Всего и требовалось идти, найти и вернуть. И нестрашно. Но что ждало в реальности или, где они там окажутся? И ведь Андрей так и не произнёс главного — нужно выжить в Запустенье, не остаться погребенными среди разрухи и мусора, выбраться, вернуться.

— Я запутался, — пробормотал Лёша. — Я окончательно спятил. Всё, ребята, признаюсь, я — псих.

— Иногда Дефекты так заканчивают, — ухмыляясь, ввернул Илья. — В психушке. Бывали случаи.

— Илюшенька, замолчи! — перебил его Лёша, сощурившись. — Или я за себя не отвечаю.

— Покорно умолкаю, — закатив глаза и воздев руки к потолку, выдохнул Илья.

— Ты мне не нравишься, парень. И шутки твои не смешные, — процедил Лёша. И тут же обернулся к Андрею. — Сколько Саша ещё продержится?

— Не знаю, — покачал головой он. — Без воды, думаю, он выдержит ещё сутки, не больше.

— Где искать-то? — подёрнув плечами, спросил Лёша.

Его то и дело потряхивало, словно приближался очередной приступ безумия. Или всё к тому и шло. Но пока было тихо.

— Мы примерно знаем где, — неуверенно начала Аня. — Только идти нужно вместе, так безопаснее. Четверо войдем, пятеро выйдем. Должны выйти. Пятеро.

Аня, грустно улыбнувшись, обвела взглядом Настю, Илью и Лёшу, и сама встала рядышком. Четверо.

— Четверо? Почему четверо? А вы, Андрей Анатольевич? — удивился Лёша, глядя на притихшего лже-дворника. — Вы с нами не пойдете?

— Нет, — признался он, скривившись, словно кусок лимона съел. — Я координатор. Я слежу из Порядка и…

— Понятно, — отмахнулся Лёша, недослушав. — Вы отсиживаетесь за чужими спинами.

— Я контролирую изменения Запустенья извне, — обиженно пробубнил Андрей. — Замеряю его уровень, чтобы вас не поглотило. Если потребуется — я вмешаюсь, но это в самом крайнем случае. Нарушение баланса Порядка и Запустенья опасно. За это приходится платить. Дорого.

Из небольшого кармана сбоку чёрной сумки Андрей достал странное устройство, похожее на фонарик на лямках, какое Лёша уже видел на ладони Ани, и протянул именно Лёше.

— «Тёплый свет», — пояснил сосед. Он нажал на корпус, и оно замигало тусклым светом, источая пар. — Надень на руку. «Свет» помогает отбиваться от Пагуб. Они тепла боятся. Оно помогает согреть того, кого от этих мерзких тёток спасаешь и себя тоже. Будь осторожнее, Лёша, ни в коем случае не позволяй такой дамочке до тебя дотронуться. Тогда замёрзнешь. Потом таять долго придётся, а это больно и противно, если живой останешься, разумеется. Ну ты в курсе. Было уже, верно?

— Это когда водой тошнит? — брезгливо скривившись, прогнусил Лёша. — Когда трясёт как в припадке?

Утренние водные процедуры до сих пор отзывались слабыми коликами в животе, а от мерзкого чувства, когда жижа льётся ещё и через нос, парень то и дело содрогался.

— Да, Лёша, — отозвался Андрей. — Тебя только немного задело. Случалось, Дефекты больше недели к жизни возвращались. Или не возвращались вообще. А теперь к делу. Время на исходе, и у Саши тоже. И потому, ребятушки, очень быстро собираемся. Мы едем в особняк.

— В смысле, едем? — озадачился Лёша, оглянувшись на Аню.

Они с Настей подбирали кружки, оставленные по углам после чаепития.

— Вы сказали, в Запустенье нужно, так ведь? — занервничал Лёша. — Разве не через знаки?

— Конечно, нет, — пожал плечами Андрей, широко и добродушно улыбнувшись. — Знаки нужны для выхода из Запустенья. Войти в него можно только из самого Запустенья, так сказать, изнутри процесса. И ещё, важное, Лёша — переоденься в новые чёрные вещи. Порядок не терпит разгильдяйства. Будь собран и дисциплинирован, Дефект. Будь идеален.