Золото

Олег Борисов, 2018

Правду и честь здесь покупают за золото. Кровью смывают ложь королей. И лишь пираты честны в своих желаниях и жажде добычи. Беглые рабы. Бывшие солдаты. Убийцы и контрабандисты. Повелители небес на летающих кораблях. Охотники за парящими галеонами…

Глава 2

Не верь дикарям, дары приносящим…

— Пасть разевать, когда вопрос зададут. Если хозяину что не понравится, получишь плетей. Поэтому не изображай шибко умного… Все понял?

Конечно, понял. Вообще голова отлично работает, когда тебя держат прикованным к тяжеленному дубовому креслу с высокой спинкой. После того, как двоюродного брата нашего короля убил во время допроса кто-то из мятежных баронов, для бесед с особо важными персонами стали использовать подобную мебель. Прицепил железом сердечного к неподъемной древесине и можно с глазу на глаз задавать щекотливые вопросы, ответы на которые лучше не доверять верным слугам. Ведь именно самые верные и готовы ударить в спину первыми.

Кандалы придирчиво осмотрели сначала латники, затем кособокий мордоворот, не поленившийся еще пропустить под мышками широкий ремень, затянув его с другой стороны спинки. Теперь Карл мог лишь разве что плеваться, выражая свое отношение к происходящему. Еще чуть-чуть и уверует, что в силу неизвестных чудес сюда собрался лично Барб Собиратель. Но кресло напротив занял совсем другой человек. Можно сказать, старик, одной ногой шагнувший в могилу. Но вот взгляд у собеседника был ничуть не лучше, чем у господина инквизитора. Столь же холодный и пустой.

— Здравствуй, Карл.

— И вам всего наилучшего, уважаемый Мориус, — ответил мужчина, чудом поймав в ответ крохотную улыбку. Наверное, сильным мира сего нравится, когда их боятся и это заметно. По дрогнувшим ресницам, по прикушенной губе…

Мориус Ар. Поставщик оружия любым королевским домам — от нас и до края земли. Хозяин сотен мастерских, где создают лучшие клинки. Лучшие доспехи. Лучшие орудия убийства и защиты… Если вы увидели на мече или кинжале клеймо семьи Аров, можете быть уверены, эта вещь легко переживет хозяина и будет верой и правдой служить пра-пра-правнукам. Так же вы можете быть уверены, что для покупки этого клинка придется выскрести последний золотой из кошелька.

— Говорили, что ты умер.

— Именно так. Умер и оказался в Дролле^[2], где меня каждый день предают пыткам и истязаниям… Наверное — изрядно нагрешил за прожитое.

— Наверное… Тогда можешь считать меня посланцем светлых богов. Радуйся — я пришел, чтобы спасти твою бедную душу…

Ну да, именно. Если вспомнить, как Мориус наводит порядок среди работников, то легче поверить, что полковник решил избавиться от Карла, как от балласта. Два года назад какой-то идиот из молодых мастеровых попытался ставить поддельные клейма на свои железки. Бедолагу нашли со снятой кожей, подвешенным за ребра в мастерской. Наверное, тоже спасали от мирских соблазнов.

Старик подоткнул подушку и прохрипел, сдерживая кашель:

— Всю жизнь я заботился о семье. Давил конкурентов, зарабатывал репутацию. Готовился оставить отлаженное хозяйство сыновьям… Думал, что еще два-три года, и можно на покой… Но наш любезный король сковырнул такой гнойник на севере, что остается лишь молиться, чтобы не смыло в нужник и меня, и семью… Кому нужно будет проверенное годами оружие, если проклятые варвары убивают сотни обученных бойцов, словно голодранцев из нищих кварталов… Кто будет покупать доспехи, которые можно пробить, словно лист лопуха.

Карл постарался не отводить взгляд, разглядывая чужое лицо, больше похожее на иссушенную под солнцем тыкву с пятнами еле заметного тлена.

— Эта «гремучая» гадость — лишь начало, Карл. Это лишь верхушка навозной кучи, в которой укрыто еще многое.

— Наверное, я плохо разбираюсь в подобных вопросах.

— Не ври… Хотя это и не важно. За тебя есть кому поломать голову… Хуже другое… Если подобную дрянь не задавить в зародыше, через несколько лет все королевства обзаведутся «громобоями» и еще чем-нибудь похуже.

Попытавшись пошевелить занемевшими руками, Карл осторожно возразил:

— Что плохого в новом оружии? Заполучите мастеров, начнете делать свое, наживете еще одно состояние.

— Плохого… Потому что это не наше оружие, убийца. Слышишь? Уже тысячу лет на архипелагах куют оружие. Начинали с бронзы, сейчас варят добрую сталь. И за тысячу лет не было придумано ничего подобного вонючей дряни, убивающей солдат на границе. Стоит секрету попасть в умелые руки, и лавину не остановить.

— А летучие корабли? Они тоже — чужие?

— Корабли созданы по образу и подобию наших островов. Мы поднялись с болот в незапамятные времена, обжили благодатные земли, вознесенные богами из грязи… Сколько было попыток научиться использовать эту силу? Несчетное количество. И лишь два столетия тому назад удалось выделить из гранита нужные присадки. Выделить и понять, как ими пользоваться… Летающие камни — наша плоть и кровь. Пусть их тайна скрыта за высокими стенами королевских замков, но загадку смогли разгадать многие. Кто-то выделил состав лучше, кто-то хуже, но это — суть наших земель, нашего уклада… А смердящая серой горючая гадость — это порождение тьмы… Я не могу объяснить тебе, Карл, но — я чувствую. То, что принесли с собой корабли контрабандистов, найдено в Дролле, не иначе.

Оставив безуспешные попытки почесаться, абордажник лишь безнадежно спросил:

— От меня-то что нужно? Не считая требований найти чужие мастерские и добыть иноземные секреты…

— Вы уходите на Тронные острова. И вы найдете проклятого алхимика, который придумал эти диковины… Вы не можете по-другому, иначе Рампу не сносить головы. Ему — головы, а вас он просто сожрет в случае неудачи… Я же хочу, чтобы ты принес мне башку мерзавца, который позволил сыроедам убивать наших солдат. Он — один. Никаких учеников, никаких алхимических школ. Это известно достоверно.

— Голову? Никаких секретов, тайных книг? Всего лишь голову?

— Именно… Я сумел перекупить одного из купцов, польстившихся на звон золота. Грядет зима с ее дикими штормами. Корабли встанут на прикол. Еще месяц, максимум два — и абордажные команды отправят на усиление пограничных постов. А весной Тронные острова пойдут походом против королевства… Вы должны найти мерзавца до штормов. Найти и уничтожить… Предатель рассказал, что алхимик держит секрет при себе, не доверяет никому. Понимает, что жив лишь благодаря умению хранить свои вонючие тайны. Поэтому, убив мерзавца, мы остановим войну. Мы задавим ее в зародыше.

— А заодно спасем ваш дом от разорения, — не удержался Карл от крохотной шпильки. Похоже, судьбу лист-сержанта давно решили. Можно было не волноваться о будущем. Следом за чужой головой наверняка полетит и его. Слишком опасные знания в нее понапихали за последние дни.

— Совершенно верно… И мой дом тоже…

Мориус достал из кармана крохотный бутылек, откупорил и отпил, дергая худым кадыком. В комнате резко запахло травами. Убрав посуду, старик продолжил, разглядывая собеседника подобно нахальному таракану:

— Я знаю, кто ты… Было большой ошибкой покупать фальшивые документы у моих людей. Поэтому в качестве оплаты я могу пообещать лишь одно: я забуду про тебя. Ты так и останешься Карлом Вафместером, бывшим фермером… Но если к весне я не получу башку алхимика, ты снова «воскреснешь». И, как сам понимаешь, тогда мне даже руки пачкать не придется. Тебя порвут на части и без моей помощи.

— Как я должен понять, что нашел нужного человека? На Тронных островах тысячи мастеровых. Они торгуют со всем севером, как мне найти нужного?

— Не молод и не стар, прихрамывает на правую ногу. Голубые глаза…

— Голубые? — Карл удивился. Это огромная редкость в местных землях — голубоглазые красавцы. Говорят, что раньше подобную отметину носили лишь потомки древнего царского рода Гратовичей. Тех самых, которые заслужили страшное прозвище «Кровавые». И которых за все подвиги затем истребляли без малейшей жалости.

— Да, голубые… А за правым ухом крохотная татуировка в виде паука. Алхимик прячет ее за длиными волосами, но знак приметный… Это все, что мне удалось разузнать.

Медленно поднявшись, хозяин оружейных промыслов подошел вплотную и прошептал, обдав Карла вонючим запахом прелого сена:

— Мне плевать, что от тебя требует инквизитор. И что может потребовать король… Я знаю, кто ты. А ты знаешь, кто я… Поверь, я действительно могу испортить тебе жизнь. И абордажная служба покажется тебе прогулкой по небесам…

И ведь проклятый старик был прав. Он действительно мог сгноить Карла куда как глубже болот. На дне самого Дролла…

* * *

— Роди на первый рейдер, Алесард — на второй. Третья и четвертые роты — в лагере. Пакеты с приказами вскроете после вылета. Постарайтесь с делами разобраться без приключений… Да помогут вам боги Проливов^[3].

Полковник был мрачен и немногословен. И непонятно было, что послужило причиной: срочный приказ командования или моросивший с ночи холодный дождь. В любом случае, на абордажников нагрузили столько железа, что самый тупой боец должен был догадаться — прогулка предстояла паршивая, с кровью и покойничками. По-другому в последнее время не получалось. Слишком быстро редкие злые приграничные стычки скатывались к полномасштабной войне.

Гремя амуницией, солдаты забирались по сходням на корабли. Группа — шесть двоек, одна из которых лист-сержант и его напарник. Две группы — абордажная команда под командованием битого жизнью сержанта. Четыре группы и сорок лучников — вот тебе и полноценная рота. Четыре роты вместе со штабом и обозниками получили легкую бригаду. Добавь две роты латников и отдельную команду метателей с баллистами и катапультами — король вручит командиру штандарт тяжелой бригады. Ну и три или четыре бригады, сведенные воедино, вручаются под командование полковнику, который закованным в железо полком способен стереть в пыль любого мелкого барона или мятежного вождя в приграничье. Если только не столкнется со столь же организованной и злобной силой, способной выбить королевским войскам клыки. Чем и собираются заниматься вожди Тронных островов, кстати.

Карл пока в начале властной пирамиды. От года до двух при хорошем раскладе, чтобы заслужить лычки сержанта в мирное время. От пяти лет до десяти — чтобы взобраться на место ротного. Дальше уже только с положением и связями. Школа гвардии в пригородах столицы — и можно примерять расшитые золотом погоны бригадира. На полковника назначает Его Величество лично. И желающих занять это место полон двор. Сотни мелких дворян с подающими надежды отпрысками. Те, кто не рискует головой претендовать на королевский престол, но с радостью готов от имени короны давить любых недовольных на границе. Стычки с дикими жителями болот или непокоренных островов — отличный способ заработать имя и набить карман. И система работает до того момента, пока не начинается настоящая бойня. Там уже действуют совсем другие законы.

В военное время человеку с низов можно рассчитывать на что угодно. Иногда бригады полностью меняют личный состав за лето боев. Чего стоит череда штурмов Старых Ключей. Поговаривают, что адмирал Хур сумел подняться от рядового до командира одиннадцати бригад буквально за три года. Головокружительная карьера, увенчанная затем подавлением нескольких мятежей во славу Барба Собирателя. И дарованный баронский титул с замком в придачу. Образец для подражания, можно сказать… Правда, сколько тысяч сложили голову рядом с ним, не сосчитать. Зато вместо своры грызущихся крохотных королевств получили в итоге одного мощного хищника, готового вцепиться в глотку столь же наглым и беспощадным соседям.

Может быть, Карл тоже станет адмиралом. Война — вот она, протяни руку… Хотя, если быть честным, то куда как надежнее поставить на скорую кончину. Ведь желающих выпустить кишки бедолаге Карлу намного больше, чем верных друзей, мечтающих одарить землями и ленными городами. Наверное, пока отношение тысяча к нулю. И это чуть-чуть расстраивает…

По закону подлости его команде досталась первая вахта, сразу после подъема в небо. Лучники заняли тесный трюм, в затхлую духоту до кучи набились третья и четвертая абордажные группы. Вторая заняла место под навесами на палубе. Пит Погремушка честно отрабатывал сержантские нашивки, не давая вахтенным дремать на постах. Приходилось крутить головой, отслеживая в серой облачной каше пиратов, контрабандистов и прочих нарушителей границы. Заодно присматривать, чтобы идущий следом рейдер со второй ротой не отставал, медленно повторяя маневры передового корабля.

Отстояв положенное и еле переставляя гудящие от усталости ноги, Карл не успел забиться под растянутый над палубой полог, как его выдернули по приказу ротного. Дожевывая добытую у Толла-Ка краюху хлеба, новоиспеченный лист-сержант пристроился рядом с ярко освещенным столом в маленькой каморке и стал слушать, какие еще неприятности приготовил для всех господин полковник.

Роди помахал развернутым письмом и процедил, копируя манеру разговора любимого командира:

— Нас послали проверить два змеиных гнезда. Острова, заросшие лесом по макушку. Никаких деревень, охотничьих постов или еще чего-либо. Джунгли и реки к дождю в придачу… Раньше там контрабандисты сваливали барахло перед прогулкой в порт. Сейчас могут сидеть разведчики сыроедов. Наша задача — заглянуть в гости, поискать следы, если такие будут. И взять пленных, если вдруг наткнемся на кого живого… Поэтому первая группа высаживается на другой стороне острова вечером, чтобы к утру добраться до места стоянки. К полдню я с кораблем подойду и зависну рядом. Если вдруг обнаружите противника, вот здесь на дерево посадите сигнальщика, мы его подберем сетями… Алесард чистит свой остров, мы — свой. Проводника я вам дам, карту тоже. Пит, зря людьми не рискуй. Мы всего лишь должны проверить возможный гадюшник и попытаться добыть пленного. При любых проблемах закидаем сверху горшками с горящим маслом. Геройствовать пусть штабные отправляются. Все понял?..

Карл тем временем представил себе ночной марш под дождем по лесу и поморщился. С такими приказами больше шансов свернуть шею в какой-нибудь расселине, чем нарваться на вражеский патруль. Хотя — если повезет, можно первыми добраться до пустой стоянки контрабандистов. А там запросто можно и на брошенный груз наткнуться, с которого десятая часть положена абордажникам. Мало ли, вдруг кости удачно лягут. Не все же время местным богам красавчика в грязь рожей окунать…

* * *

Как ни удивительно, но проводник достался в самом деле знающий. Вообще-то это вечная проблема: островов десятки тысяч, больших и малых. Знать на каждом все ходы и выходы — надо на нем жить. Надо на нем охотиться, травы собирать. Надо на нем провести какое-то время, охраняя припрятанное контрабандистами добро или, наоборот, ковыряя камни в попытке чужой товар найти. Одно дело бесконечная серая череда туманных болот под ногами — там рельеф остается неизменным веками: гнилые кочки и жидкая грязь от края до края. И совсем другое — летающие в обнимку с облаками куски бывшей тверди, сбитые в разномастные архипелаги.

Острова дрейфуют внутри своей группы, поднимаясь и опускаясь на сотни локтей каждый месяц. Иногда в устоявшуюся вязь летающих глыб вторгается чужой пришелец, меняя давно установленный порядок. А уж для мелких обломков, увитых лианами, и вообще предсказать сложно, где они окажутся на следующее лето. Поэтому, если вам пообещали, что покажут тайные тропы, то либо врут, либо эти самые тропы на днях и проложили. А кто проложил, тот может и в засаду завести. Или еще какую гадость придумать. Вот и гадай, выдирая ноги из спутанной мокрой травы: стоит ли топать без оглядки за проводником, или лучше его за ребра подвесить на ближайшем дереве и распросить про будущую горячую встречу.

Обе абордажные группы добрались к нужному месту еще до рассвета. Не считая нескольких растяжений и исцарапанных лиц, солдаты легко отделались. Никто не провалился в промоину, не выколол глаз сучком. Никто не вспугнул ночного зверя и не поднял переполох в лесу. На удивление тихо и мирно закончился тяжелый ночной поход. Но прежде чем абордажники дотащились до намеченной стоянки, Тролла-Ка повернулся к шагавшему следом Питу Погремушке и прошептал:

— Сержант, дымом пахнет…

После такой новости отряд передвигался уже ползком и буквально на пол-ладони за раз. Медленно и очень осторожно, перепроверяя каждую лиану, чтобы не зацепить возможный сторожевой шнурок. Чтобы не столкнуться нос к носу с чужаками, которые выдали себя разожженным костром. Чтобы закончить набегающий новый день живым и желательно целым.

— Вот она, проплешина, — начал еще раз объяснять проводник, превратившись в невидимую тень под широкими лопухами. — Два крохотных холма по бокам с кустарником и ручей между ними. Правее, видите? Там камень выходит. Этот пятачок чистят регулярно. У холма — навес, под ним вход в щель, которую сверху прикрыли и сделали пещеру. В ней товар обычно хранят… Все зеленью запутано, даже пролетая сверху, следов не заметишь. Тропы сделаны по галечнику, чтобы можно было ходить и траву не топтать. Секреты на верхушках холмов держали, пока по пьяни кто-то не свалился и шею не свернул. Теперь — просто часовой в кустах у выхода к обрыву.

Сержант посадил в лопухах самых глазастых, оттянув остальных абордажников подальше в лес. Покрутив на коленях мятую карту, поскреб испачканную щеку и вынес решение:

— Можно попытаться ублюдков «в ножи» взять, но легко на шальной арбалетный болт нарвемся. Поэтому лучше сыроеды побегают, а мы — постреляем… Клещ, твоя пара и еще одна двойка — к ручью, вот сюда. Сто раз вокруг проверьте, чтобы ни одной заразы не пропустить. Потом — выбирай самое высокое дерево и туда наблюдателем. Вот материя, подвесишь со стороны, откуда мы пришли. Ротный будет пролетать мимо, заметит и тебя снимет. Расскажешь о противнике. Мы будем внизу ждать, когда всю площадку огнем зальют, в лесу выживших встретим. Вот карта, еще раз показываю нашу лежку и чужую пещеру. Если что перепутаешь и хоть один горшок нам на голову свалится, до трибунала не доживешь, лично освежую…

Отправив гонца в джунгли, Пит Погремушка счел свою работу выполненной. Проверив, как укрылись подчиненные, подполз к Карлу и прошипел, насмешливо прищурив глаз:

— Хороший у тебя напарник, лист-сержант. Нос — как у волка, дым за три сотни шагов учуял… Давай-ка вместе с ним к болотцу, вон туда. Аккуратно закопаетесь и посмотрите, что в лагере делается. В лопухах секреты я выставил, но хочу все же подстраховаться.

— Что нам в болоте делать? Проще на дереве засесть.

— Мы здесь уже давно, а у сыроедов ни пьянки, ни криков. Тишина и благолепие… Не нравится мне их командир, который может такую вольницу в кулаке держать. Такой командир может сдуру выйти погулять и проверить лучшие места для тайного наблюдения. А если они тут не один день, то новое «гнездо» в драных подштанниках легко заметит и тебе же кишки размотает. Не спорь, умник, я в болотах и джунглях воевал, пока тебя боги из дерьма лепили. На болотинке укрыться аккуратно — ни одна зараза не заметит. А вид вон оттуда, от коряг, просто замечательный…

* * *

Карл осторожно раздавил очередного комара, нагло севшего на измазанный зеленью лоб, и про себя в тысячный раз проклял сержанта. Похоже, с таким командиром его ждали любые неприятности окружающего мира, но никак не возможное повышение или премия за отличную службу. Когда тебя выбрали козлом отпущения за все хорошее и плохое — это верный путь в могилу. Или в болото, где он с молчаливым Тролла-Ка изображал две сгнившие коряги. Сверху все сильнее припекало поднявшееся солнышко, снизу одежду давно пропитала вонючая жижа.

О разных ползающих гадах он старался даже не думать, надеясь лишь на хитрую притирку из трав, щедро выданную проводником.

Но только тысяча первое бесшумное ругательство попыталось слететь с его губ, как зеленая кочка с глазами заткнулась и замерла, чтобы затем прошипеть подобно придушенной змее:

— Левый столб, который сейчас в тени, на два пальца правее… Что ты видишь?

Напарник долго молчал, разглядывая игру теней, потом хрюкнул и ответил:

— Проклятье! «Громыхатель»… И носом прямо к обрыву. Туда, где лучшее место для посадки корабля…

Именно. Вот вам и мирные контрабандисты.

В этот же момент занавесь листвы качнулась, выпустив наружу крупного мужчину, который пытался затянуть покрепче ремень на огромном брюхе. Остановившись в проходе, чужак возился с пряжкой, дав возможность увидеть за ним черную тень еще одного изрыгающего огонь монстра, задравшего бревнообразный ствол вверх. Похлопав себя по животу, незнакомец побрел к ручью, покачивая мятым ведром. Зачерпнув воды, толстяк лениво оглядел гремящий птичьими голосами лес вокруг и так же медленно побрел назад. А Карл еще раз обежал взглядом чужой лагерь и готов был заскрипеть зубами от досады: как будто богам надоел жалкий слепец под ногами и они отвесили ему хорошего пинка, ткнув носом в очевидное.

— Тролла-Ка, я к сержанту, а ты посмотри тут еще чуть-чуть и тоже к стоянке. Но очень аккуратно, чтобы ни один листочек не шевельнулся. Видел, как боров лес разглядывал? Не удивлюсь, если они тут каждую травинку уже в лицо знают…

Пит Погремушка проснулся в тот же момент, как лист-сержант присел рядом. Проигнорировав мрачный взгляд командира тайного отряда, Карл выложил неприятные новости:

— Боюсь, ротный не сможет поджарить гадов. На площадке как минимум три «громыхателя», развернутые мордами к обрыву. И еще ручаюсь за один, поставленный у пещеры, чтобы сторожить небо. Как только корабль зависнет рядом, пузо ему нафаршируют огнем.

— Ты не ошибся?

— Сержант, вы выбрали отличное место для наблюдения. Оттуда сети чуть просвечивают, да и периодически кто-то входит и выходит, приоткрывая завесу… Нашу абордажную команду превратили в рубленое мясо два таких «громыхателя». Что сделают три с ротой при высадке — даже представлять не надо.

— Их выбьют сверху до…

— Пит, может быть, я дурак, но готов поставить месячное жалованье, что сыроеды не позволят жечь себя, как слепых щенков. Не зря у них железяка в небеса развернута, вот на что угодно поспорю, не зря… Если эти штуки так пехоту на куски рвут, то что мешает брюхо кораблю развалить? Ведь «рейдер» опустится как можно ниже, чтобы точнее горшок с маслом сбросить. Сколько там будет, сто локтей? Двести? Это стрела обшивку пробить не сможет, а баллиста уже опасна. Тут же — дьявольское оружие. Мы даже не знаем, на что оно способно.

Поднявшийся сержант поправил сбитый набок меч и зло скривился:

— Такая зараза пробивает каменным ядром дубовую доску на пятидесяти локтях. Только я тебе ничего не говорил… Если корабль спустится как обычно, ему точно кишки выпустят.

— Один-два заряда в брюхо. Потом какой дрянью по парусам — и все, Роди вынужден будет сажать «рейдер» прямо за холмами на расчищенное место. Иначе они вывалятся за край острова и ссыплются с небес.

Пит Погремушка закончил за него:

— Остальные абордажные команды попадут прямо под три «громыхателя», которые только и ждут, чтобы порвать парней…

Возникший рядом вонючей тенью Тролла-Ка смахнул грязь с лица и проворчал, заставив окружающий воздух зазвенеть от набегающей беды:

— Наши на подходе. Я видел верхушки мачт. Скоро будут здесь.

Сержант жестом поднял солдат, которые настороженно прислушивались к нашей беседе и прошептал:

— Помолись, счастливчик, чтобы ни одна из дьявольских труб не торчала в сторону леса. Арбалетный дождь мы переживем, не впервой. А вот как ловить зубами новую огнедышащую смерть, я пока не знаю… Подъем! Если мы не сшибем чужой заслон прямо сейчас, всю роту отправят к праотцам… Подъем!

* * *

— Что ты шляешься кругами, словно малахольный?

Командиру «костоломов» было скучно. Нет, даже не так. Ему было ску-у-у-у-учно. Вместо того, чтобы с верными ватажниками потрошить какого-нибудь нерасторопного купца, приходилось протирать штаны на проклятом куске камня. Да еще в придачу — ни тебе женщин, ни выпивки. Можешь только сидеть и таращиться на опротивевшие джунгли вокруг, да греметь опостылевшими костями за игральным столом. Все байки на сотню раз пересказаны, шутки уже набили оскомину. Еще чуть-чуть — и люди начнут друг друга мордовать от скуки. Но приходится лишь скрипеть зубами и ждать, когда вечером появится корабль и заберет отряд с безымянного острова. Кто же виноват, что месяц назад молодой капитан не заметил в темноте скалу и напоролся брюхом на острый камень… Пришлось спешно выгружать товар прямо здесь и отправлять искореженное судно домой, за подмогой. Одна надежда на целую гору золота, обещанную за вынужденный отдых.

Бродивший рядом Фамп Винодел лишь скривился и постучал пальцем по щеке:

— Не знаю, прихватило что-то поутру. Может, к непогоде… Ни спать, ни есть не могу. Ноет и ноет.

— Какая непогода? Как раз затишье перед штормами. Еще неделя, две и начнет холодать. Ноги бы унести побыстрее.

— Вот и я говорю, неспокойно мне как-то, быстрее бы домой.

Вожак наемников недовольно поднялся и набросил на плечи куртку. Под сетями царила неимоверная духота, но небеса чужие, мало ли кого демоны принесут. Лучше подстраховаться, целее будешь. Вот и приходится сидеть целыми днями, подобно кротам. Если уж совсем невмоготу, можно по ручью прогуляться, влажным воздухом подышать. Повезет, так и ветерок обдует, подарит минуту-другую прохлады. Заодно Фамп перестанет нудеть над ухом. Повезло же с доверенным человеком от Престола: не бывший воин или какой колдун завалящий. Нет — самый обычный торгаш, наживший брюхо, способное вместить за раз жареного поросенка.

— Будет тебе дом, не сегодня, так завтра. Главное, поменьше в кости у ребят выигрывай, а то уже разговоры нехорошие пошли. Можешь и не дождаться возвращения.

После полутьмы пещеры глаза с трудом привыкали к яркому свету. Осень напоследок расщедрилась и дарила жаркие погожие дни один за другим. Наемник повернул голову направо, заметив там какое-то движение. От кустов к стоянке сломя голову мчался часовой, размахивая руками. Ощутив волну холода вдоль позвоночника, старший «костолом» всем телом крутнулся влево, успев разглядеть крохотное пятнышко чужого корабля и редкую цепь чужих солдат, зелеными тенями выскочивших из джунглей. Больше ничего сделать не удалось, потому что выпущенная стрела ударила в лицо и мир перевернулся…

* * *

Про командира полка говорили разное. И что чрезмерно крут в управлении подчиненными. И что скор на расправу. И что при случае не прочь наложить лапу на часть захваченного контрабандного груза. Может быть, даже большую часть, с которой потом что-то перепадало и офицерам рангом поменьше. Но вот никто и никогда не жаловался на то, что на оружии и броне для абордажных команд экономили. Такого не было с момента, как полковник Рамп занял должность. Лучшее доступное железо — для его людей. Благодаря чему многие выжили в самых кровавых схватках. И выживут в будущем, если не будут ловить мух спросонья…

Две неполные группы ударили по пещере, стараясь в первую очередь захватить замаскированное чужое оружие. Охрану на холмах или солдат рядом с хижиной-кухней можно было добить потом. Сначала жизненно необходимо было обезопасить плывущий в небесах корабль от «громыхателей». Поэтому все двадцать абордажников вместе с Питом Погремушкой неслись сломя голову прямиком через невысокие лопухи к яркой зелени маскировочных сетей. Лишь один лучник чуть приотстал, посылая стрелу за стрелой в каждого, кто попадался ему на глаза. Остальные же разрядили наудачу сдвоенные арбалеты в привязанные пучки травы, после чего смахнули веревки остро отточенным железом и рванули на приступ, шагая через убитых и добивая раненых.

Удача попыталась отвернуться от атакующих в первые же минуты сражения. Несмотря на арбалетный залп, проредить противника удалось слабо. Большая часть чужаков сгрудилась рядом с «громыхателями» и активно отбивалась, проявив отличную выучку. Хуже всего, что сыроедов было намного больше, чем можно было ожидать. Явно больше десятка в глубине пещеры и в два или три раза больше — под пологом. Ошеломление от первого удара прошло, и теперь приходилось орудовать мечом со всем старанием, отражая град ударов и пытаясь зацепить мелькающие мимо тела. Еще минута, две — и подтянется подкрепление от кухни, тогда абордажную команду просто сомнут.

Карл чуть не зацепился ногой за толстяка, который валялся внизу и тихо подвывал от страха. Жирный боров закрылся руками и голосил, выпучив глаза. Каким-то чудом удержав руку от удара, Тролла-Ка вздернул бедолагу вверх и хотел уже было швырнуть в противника вместо метательного снаряда, но замер, заметив движение напарника:

— Гниль болотная! Как эта штука стреляет! Слышишь меня?

Толстяк пялился на занесенный для удара тонкий меч и мелко дрожал. Не дождавшись ответа, Карл полоснул его по щеке и еще раз повторил вопрос, перекрикивая лязг металла вокруг:

— Как! Эта! Штука! Стреляет!.. Ну?!

— Огонь, огонь в запальное отверстие! — провизжал толстяк, залившись слезами и кровью.

— Куда?

— Вон, вон дырка у конца! Перед носом у метки-дракона!

Действительно, на тупом закрытом конце железного бревна торчала крохотная фигурка крылатой образины с распахнутыми крыльями и оскаленной пастью. А прямо перед пастью виднелось черное отверстие, прикрытое деревянной затычкой.

Выдернув валявшийся позади кусок сети, лист-сержант перехватил получившимся жгутом нос «громыхателя» и дернул на себя. Зашвырнув толстяка в чужой строй, Тролла-Ка присоединился к нему и раззявленое жерло неожиданно легко повернулось в сторону пещеры, откуда уже прилетел первый ответный арбалетный болт.

— За спину — Р-Р-Р-РАЗ! — проорал Карл, с размаху разбив масляный фонарь прямо о дыру. Обильно потекшее масло окуталось клубами дыма, заиграло легкими языками пламени, подмигивая метнувшимся из-под навеса абордажникам. Высунувшийся следом умник с голым торсом попытался достать Тролла-Ка копьем, но успел лишь сделать короткий замах, как огромная железка извергнула из себя раскаленную сталь, окутав все кругом клубами дыма и подарив нескончаемый звон в ушах:

БАБАХ!!! — И будто невидимая метла очистила половину укрытой навесом площадки. Горящие остатки мебели, куски тел, исщербленная скала. И дикий вой из пещеры, с трудом пробившийся сквозь многострадальные уши.

Пит Погремушка опомнился первым, шагнув вперед. За ним метнулись остальные абордажники. Вторая атака прошла куда как успешнее — ошарашенный противник не смог сразу оказать должное сопротивление, а потом остатки чужих солдат задавили за счет численного перевеса, дав еще возможность подстрелить подоспевшему лучнику троих самых прытких.

В курившийся дымом провал не полезли, завалив проход остатками столов и разбитых ящиков. Можно уже было не торопиться, дождаться медленно подходивший корабль. Удравших во всю прыть часовых никто не преследовал. Да и вряд ли командование захочет терять людей, выискивая одиночек в джунглях. Куда как интереснее тщательно перетряхнуть захваченную базу и попытаться добыть из пещеры живых, если такие остались.

Сержант подтянул стоявшее в углу ведро с чистой водой и ополоснул раскрасневшееся лицо. Затем отдал приказы второй группе, оставив Карла рядом с собой:

— Да, умник, умеешь ты удивить. Я уж было подумал, что напинают нам по самое… Как только догадался?

— Жить очень захотелось, — ответил лист-сержант, с трудом пытаясь унять дрожь в руках. Он только сейчас представил, что, будь у противника лишние полминуты, и проклятый «громыхатель» с тем же успехом мог встретить абордажников.

— Хорошее желание, одобряю… Так, хватит глаза пучить, словно жаба, времени совсем нет. Быстро проверь оставшиеся железяки и сделай так, чтобы даже случайно не выстрелили.

— Я их во второй раз в жизни вижу! — попытался было возмутиться Карл, но сержант лишь отмахнулся:

— Сумел с одной справиться, значит и с другими разберешься. Парни пока округу проверят, чтобы без сюрпризов, и вон — уже корабль подходит. Надо сигнал подать, а то нам еще сверху горящих горшков не хватает для полного счастья…

* * *

Судно пристроили ближе к лесу, замаскировав временно сетями. Если кто подойдет вплотную — обнаружит, но от любого случайного гостя, ползущего мимо, вполне себе укроет.

Командир роты собрал сержантов на палубе и теперь ожесточенно тер пятерней коротко стриженный затылок:

— Черт, как заманчиво… Какая возможность — суметь захватить чужой корабль или хотя бы потрепать его! Ну, что скажете?

Сержанты и лист-сержанты молчаливо переглядывались. Столь неожиданно хорошее начало легко могло обернуться неприятностями. Да, неплохо чужаков потрепали, основной отряд двумя командами выбили почти полностью. Но часть охранников успела удрать в лес, ищи их еще. В любой момент могут какой-нибудь сигнал подать. Даже просто кусты подпалить — вот тебе и столб дыма. Или сдуру вообще в атаку пойдут, чтобы с тыла стрелами засыпать. Куда как лучше — собрать добытое с боем добро и убраться подобру-поздорову. Захваченный или сбитый корабль для Роди — отличная возможность выслужиться перед командиром бригады, а то и от полковника благодарность получить. Но совсем другое дело под стрелами и проклятыми огненными железками на штурм идти. Каждый из командиров посмотрел, чем один-единственный выстрел закончился. Пока остатки живых из пещеры с поднятыми руками выползали, успели и разорваных на куски разглядеть, да и потом залитые кровью ящики из расщелины тоже не один раз на глаза попались.

Пит Погремушка прокашлялся и попытался аккуратно опустить размечтавшегося ротного на землю:

— Роди, нам крупно повезло, что сумели без потерь из заварухи выйти. На миг бы замешкались — и все, отпрыгались. Может, ну его, этот корабль?

— А Рампу что доложим? Что могли бы сыроедов за хвост прихватить, но струсили?

— Почему струсили? Базу их разорили, оружия прорву собрали целого, пусть дознаватели и прочие ковыряются. Пленных захватили, толстяк до сих пор остановиться не может — болтает не переставая. Надо бы его постирать в ручье, кстати, а то обгадился и воняет на всю палубу…

Народ осторожно хохотнул, а Пит продолжил:

— Я к тому, что вляпаться можем и по-крупному. Сам посуди — придет корабль за грузом. На корабле будет толпа солдат. Не простых охотников или контрабандистов, а именно обученных солдат, пленные о целом отряде толкуют. Вполне может быть — на равных столкнемся, без перевеса в нашу пользу. А самое паршивое — у них на борту будет как минимум один «громыхатель».

— У нас — три! И четвертый можно зарядить.

— Можно. Но кто это сделает? Карл лишь стрелять может, но новый заряд правильно забить — это надо учиться, а мы всех головастых под нож пустили во время потасовки… Я бы не рисковал, честное слово. Оставить здесь метки, чтобы потом проверить, и за подмогой. Вернемся еще с двумя-тремя ротами, тогда и попробуем гостей взять. Запросто обернуться успеем.

Командир роты скривился: было видно, что уж очень хочется ему неожиданный атакой ссадить с небес еще один приз. Но время уже к ночи, оговоренные сигналы для «сыроедов» не известны, под боком болтается несколько вражеских солдат в джунглях. Да и в самом деле, кто мешает потом вернуться целой эскадрой?

— Оцепление удвоить, смотреть в оба! Всех свободных — заканчиваем погрузку, добычу в трюм, «громыхатели» на палубу. Сворачиваемся и быстро! Пойдем ночью верхними ветрами, чтобы скалы не зацепить. Если постараемся, к обеду будем уже на месте, доложимся… Шевелитесь, парни! Время уходит!

* * *

Но тихо уйти не удалось.

Тяжело груженный рейдер успел расправить паруса и вскарабкался над верхушками деревьев. Все выше и выше, к лениво плывущим серым облакам, еле видным в наступивших сумерках. И когда штопаная парусина стала ловить первые порывы сильного ветра, снизу неожиданно выкатился нос чужака — толстопузого барка, палуба которого была забита солдатами.

Фамп Винодел дернулся от крика и изогнулся всем телом, пытаясь рассмотреть неожиданного гостя, с трудом шевеля связанными руками:

— О, это они! Они, господин командир! Мы на этой посудине высаживались, я ее помню!

Дувший мимо скалы ветер легко нес барк навстречу засуетившимся абордажникам. Еще пара минут — и корабли сойдутся на дистанцию арбалетного залпа. И уже ни тот, ни другой капитаны судов не смогут их развести в оставшиеся мгновения. И пусть у абордажников Барба Собирателя пока преимущество в высоте, но более быстроходный барк легко сможет отвалить в сторону, а потом и нагнать противника. Зато перевес в живой силе на стороне бойцов с севера. И это видно каждому, кто успел только бросить взгляд вниз, на возбужденно орущих врагов.

— Толла-Ка, сюда, мигом! — взревел Карл, подбегая к первому из «громыхателей», заботливо укрытых мешковиной рядом с мачтой. — Дыру в перилах, вон там! Чтобы морду можно было высунуть! Дальше вторую и третью! Да шевелись ты!

Еще несколько абордажников бросились помогать лист-сержанту, жестами и крепкими словами отдававшему приказы. Застывший рядом с рулевым колесом командир роты собразил, что именно хочет сделать его подчиненный, и, подавшись вперед, добавил в нарастающую суету:

— Три «громыхателя» к правому борту, живей! Пит, тащи веревки, надо станины с колесами прихватить к перилам, чтобы не ускакали после выстрела!

Сверкающий топор Толла-Ка тем временем порубил толстые резные стойки, оставив в ограждении три дыры, ощерившиеся щепой наружу. В получившиеся отверстия высунули морды чужого оружия, попутно прихватив канатами спицы тяжелых задних колес к поручням. Выбитые стопоры опустили стволы вниз в тот самый миг, когда палуба «купца» зависла напротив чужого корабля. Двести локтей — детское расстояние даже для арбалетчиков, успевших послать первые гостинцы снизу вверх. Двести локтей…

Карл промчался мимо застывших «громыхателей», щедро отсыпая из горшка угли на запальные отверстия. И когда только успел метнуться на кухню и вернуться обратно? Вслед за бегущим лист-сержантом потянулись сизые дымки, а затем в забитую солдатами палубу чужого барка вонзился раскаленный смерч.

Перый удар пришелся по корме, уничтожив капитана и командира «сыроедов» вместе с большей частью офицеров. Судя по всему, перед неожиданной встречей чужаки как раз обсуждали предстоящую высадку. Там же, за легкими щитами, они все и погибли.

Второй удар вымел середину барка, попутно измочалив центральную мачту. Тяжелое дерево заскрипело и начало заваливаться на левый борт, обрывая канаты и медленно креня судно.

Возможно, чужой команде удалось бы спасти корабль, будь у них хоть крохотная доля везения. Но третий выстрел взломал кусок палубы рядом с оседающей мачтой и разметал остатки такелажа в центре. Не имея опоры, мачта с противным скрипом просела внутрь, круша переборки, и резко мотнулась вниз, выламывая нижним концом доски и балки. Хлесткий удар потряс барк до основания, развернув корабль набок. С палубы и из развороченного трюма полетели вниз десятки людей, оглашая воздух дикими криками. Следом за ними медленно начал валиться к затянутой туманом земле и барк. Он все ускорялся, рассыпаясь на ходу, набирал скорость и скоро исчез внизу, чтобы через несколько минут рассказать о своей гибели глухим хлопком.

— Боги Проливов! Это же надо — за миг все погибли!.. Проклятые железки, буквально за миг!.. — прошептал Пит Погремушка, с ужасом вглядываясь в чернильную тьму внизу. На палубе было тихо, лишь изредка кто-то из абордажников шептал слова молитвы и осенял себя знаками спасительных заклятий.

Первым опомнился Роди. Он стряхнул наваждение и проорал, заглушая свой и чужой страх:

— Парни! Мы победили! Слышите? Мы — по-бе-ди-ли!!! И база, и корабль проклятых «сыроедов» отправлены в Дролл, чтоб им там гореть в огне! Слава нам! Слава Барбу Собирателю! Боги любят нас, мы по-бе-ди-ли!!!

Народ отозвался вразнобой, но постепенно всеобщий вопль набрал силу и полетел вокруг, отражаясь от уходящих вниз скал:

— По-бе-ди-ли!!!

И хотя больше никто не старался высказать спрятавшийся где-то в глубине страх, но до самого порта мимо вновь укутанных мешковиной чудовищных «громыхателей» проходили как можно быстрее и старались не задерживаться рядом без крайней нужды. Слишком страшным оказалось чужое оружие. Слишком легко оно забирало жизни…

* * *

— Что же ни одного заряженного «громыхателя» не довезли?

Одетый в серый сюртук инквизитор больше смахивал на потрепанную жизнью мышь, чем на повелителя чужих судеб. Карл покосился на гору допросных листов, заваливших большой стол, и понял, что с первого взгляда свои каракули и не найдет. Хотя, может, оно и к лучшему. Пока всех заставят рапорты сдать, пока их проверят, пока кто неграмотный под диктовку еще раз чего вспомнит… Глядишь, неделя и пройдет, а там другая — вот и время штормов. Еще чуть-чуть проваландаться, так никуда и лететь не придется.

— У нас выбора не было. Или по башке им дать, или свою потерять. Слишком много солдат на барке оказалось.

— Вот это и беспокоит. И то, что базу у нас под самым носом создали, и что отряд такой обратно прислали… Ну да ладно, само оружие исправным вернули, здесь уж разберутся, как им пользоваться.

Лист-сержант хотел промолчать, но все же не сдержался:

— Я бы эти железки на переплавку отправил, господин инквизитор. Все, с первой до последней.

Старик пожевал сухими губами и усмехнулся:

— Что, страшно?

— Страшно, — честно признался Карл. — Одно дело в атаку идти, когда сам собственной судьбой распоряжаешься. И совсем другое, когда по тебе такая штука сталью плюется. Ни о какой доблести и ратных умениях уже и говорить бесмыссленно. Только гора трупов — вот и все, что от абордажников останется.

Пошуршав бумагами, повелитель тайной службы архипелага вздохнул:

— Вот и мне страшно, что по весне против нас не один, не два «громыхателя» выставят, а сотни… Это пока мы одиночек перехватываем и ради каждой железяки соседи целый отряд высылают. А пройдут холода — и получим полной мерой, чтобы в крови захлебнуться. Сам понимать должен — чего будет стоить наша пехота, если ее косить начнут с любой деревяшки под парусами… Ладно, иди. Господин полковник всей бригаде выделил целых три дня на отдых. Готовьтесь, корабли для вылазки почти готовы. Последний шанс у нас будущее исправить. И желательно — малой кровью… Все, проваливай, не мозоль глаза. А то еще чего уточнить захочу, до полуночи не закончишь…

Примечания

2

Дролл — загробный мир, куда попадают души грешников. Место, где подручные темных богов истязают несчастных, заставляя муками искупать совершенные преступления. Иногда избранным душам разрешают выполнить какое-либо трудное задание, наградой за которое будет освобождение.

3

Боги Проливов — три брата-божества, повелевающие ветрами. Наиболее почитаемы командами летающих кораблей среди всего многообразия божеств архипелагов.