Найти себя. Лучшая фантастика – 2023

Олег Дивов, 2023

Найти себя в нашем неспокойном мире очень нелегко. Но ничуть не легче сделать это и в альтернативной вселенной, и в глубоком космосе, и в иную эпоху. И речь не всегда идет о профессии или призвании. Подчас «найти себя» означает перечеркнуть стереотипы и субъективные представления, переосмыслить ценности, перебороть страх, пойти наперекор чужому мнению, обнаружить внутри себя то, что делает человека человеком. Новый ежегодник фантастики издательства АСТ дает возможность взглянуть на эту тему с точки зрения современных российских фантастов, как мэтров, так и молодых мастеров, и, надеемся, поможет читателю хоть на малую толику приблизиться к обретению себя.

© Синицын А. Т., составление, 2022

© Коллектив авторов, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Олег Дивов

Найти себя

Двое стояли посреди бескрайней плоской зеленой равнины, накрытой бескрайним плоским голубым небом.

— Райские кущи, мать твою, — сказал черт. — Именно так я их себе и представлял.

Ангел виновато пожал плечами.

Черт опустился на колено и осторожно потрогал короткую жесткую травку.

— Похоже на пластмассу. Хорошая имитация, дорогая… И давно здесь так?

Ангел снова пожал плечами, крылья легонько шевельнулись за спиной.

— Ты же знаешь, у меня с чувством времени не очень…

— Когда тут все кончилось — что было на Земле?

— Великая битва! Народы восстали против народов…

— Ой-ой-ой, хватит… — Черт умоляюще поднес ладони к лицу, будто собираясь в них спрятаться. — О чем ни спроси, каждый раз у тебя битва. И ничего ты о ней толком не помнишь.

Ангел повернулся к черту, шагнул вплотную и заглянул в глаза.

— Меня не учили считать, сколько там воинов и колесниц с каждой стороны, — сказал он тихонько. — Я создан, чтобы видеть другое. Хочешь, покажу?

— Ладно, ладно… — Черт сунул в зубы сигарету, щелкнул зажигалкой, потом еще раз. — Не горит. Воздуха тут нет, что ли… Тьфу, и правда нету. То-то, думаю, чего так странно, а это я — не дышу… Эй, а где солнце? Здесь было раньше солнце?

— Тут все было, — произнес ангел сумрачно.

— Значит, когда тебя вызывали, ты прибывал на это самое место, и?..

— И мой Создатель говорил со мной.

–…А вокруг благоухали цветы, росли яблоки-груши, порхали разноцветные пташки и бегали голые бабы?

Ангел немного помялся, потом ответил:

— Ну, в общем, да. Только без баб.

— А остальные?

— Что остальные?

— Ну, другие ангелы, — пояснил черт. — Вас же должна быть целая армия. Где они все?

— Понятия не имею.

— И здесь ты их не видел? Тут же, по идее, всякие херувимы-серафимы прямо роились. Слушай, а непосредственное твое начальство?.. Ну, которые на Небесах за всю мясорубку отвечают — один с живопырой, другой с трубой: их ты должен знать!

— Никого не было, — ответил ангел твердо. — Был только я.

— Между прочим, а зовут тебя как?

— Что значит — зовут?

— Ну, имя, имя у тебя есть? Гавриил, Михаил, Страхуил?!

— А у тебя… разве… есть имя? — произнес ангел медленно и с нажимом.

— Вася!

— Что — вася?

— Зовут меня! Вася! — рявкнул черт. — Василий!

Ангел глядел ему прямо в глаза, и черт под этим взглядом постепенно сутулился.

— Вот то-то, — сказал ангел. — И не выпендривайся.

Черт отвернулся, выплюнул сигарету под ноги, спрятал зажигалку в карман, заложил руки за спину и начал в раздумье качаться с пятки на носок. Ангел терпеливо ждал.

— Мне для работы надо было, — пробормотал черт. — Назваться как-то.

— Понимаю.

— Ты же видишь, я вылитый человек. Если б я являлся людям с рогами и кочергой, они бы сразу догадались: белая горячка… Поэтому меня создали таким. Если вообще создали. Ничего не знаю. Кто я, откуда, куда я иду…

— Да ты не оправдывайся… Вася.

Они были примерно одного роста и комплекции, только ангел — светлоглазый блондин с роскошной вьющейся гривой, а у черта глаза карие, волосы темные и стрижка ежиком. Ангел носил белоснежный хитон с золотой вышивкой по подолу и рукавам да изящные сандалии на босу ногу. И крылья за спиной почти до пят. Черт был одет в длинный кожаный плащ нараспашку с поднятым воротником, черный же костюм и остроносые ботинки. Если у черта и имелся хвост, то скрывался под плащом. А может, он в брючину его прятал.

Двое посреди такой пустоты, что не покуришь даже. Спасибо, не темно, небо светится.

— Я тоже всегда был один-одинешенек, — сказал наконец черт. — Ой, плохо дело… Ладно, давай руку, я тебе сейчас кое-что любопытное покажу.

* * *

Двое стояли посреди бескрайней серой равнины под бескрайним серым небом.

Ангел поглядел под ноги и пару раз шаркнул сандалией.

— Асфальт, — объяснил черт. — Прекрасный асфальт, мечта автогонщика. Только гонять не хочется. Некуда здесь ехать, во все стороны пусто.

Он достал зажигалку, щелкнул: безрезультатно.

— Как-то я раньше не сообразил. Извини, покатушки отменяются. Разве что рекордные заезды на ракетной тяге… Но какой смысл… Смысла нет.

— А раньше здесь… — Ангел величественно обвел рукой вокруг себя.

— Не надо, — попросил черт. — Я так же, как и ты, все очень смутно помню. Даже не уверен, что это мои воспоминания. Было жарко, шумно, много огня… И тоже очень много пафоса.

— Ад, — сказал ангел.

— Да, — сказал черт.

— А ведь так — лучше, — сказал ангел. — Настоящий ад и должен быть таким. Бесконечно унылым. Без пафоса. Если тебя варят в кипящей смоле, а вокруг скачут бесы, это подчеркивает твою значимость. А вот не надо. Лишнее это.

— Бесы суетились вовсю. — Черт скривился и фыркнул. — Подчеркивали мою значимость. Понимаешь, да, о чем я?

Ангел кивнул. Сунул руку под хитон и извлек дешевую пластмассовую дамскую пудреницу. Щелкнул крышкой, показал черту зеркало.

— Ну? — спросил тот недоуменно.

— Отражаешься. Значит, существуешь. Теперь гляди. — Ангел направил зеркало в сторону. — Пусто?

— Пусто. А ты соображаешь, брат.

— Не брат я тебе, исчадие адово! — обозлился вдруг ангел.

— Просто фигура речи. Собрат по несчастью… — Черт крепко топнул ногой, раздался глухой звук. — Очень естественно для иллюзии. Слишком естественно. Что я, асфальта не знаю? Я на нем, извините, деньги делаю…

— Тем не менее здесь он существует только в твоем воображении.

— В рай пойдем проверять?

— Зачем? — Ангел защелкнул пудреницу и спрятал обратно под хитон. — И так все ясно. Значит, ты по зову прибывал сюда…

–…и стоял на этом месте, и мой Создатель говорил со мной.

Ангел закрыл глаза и с усилием провел рукой по лицу.

— Ну-ну, — сказал черт. — Раньше времени не раскисай.

— Я ведь даже сдохнуть не могу… — произнес ангел глухо, не отнимая ладони от глаз.

— Я тоже, и что с того? К счастью, мы не собаки. И не самураи. Мы не обязаны загибаться, если хозяин нас покинул. Наоборот, теперь начинается самое интересное. Мы наконец-то можем задуматься: а на хрена все это было?

Ангел недоверчиво выглянул из-под ладони.

— Мы что раньше делали? — спросил черт. — Я стравливал всяких придурков, а ты летал над полем битвы и впитывал в себя страдания…

— Иногда Создатель повелевал мне явиться полководцу и вдохновить его на бой.

— Тот после этого побеждал? — быстро спросил черт.

— Нет, не обязательно…

— Слушай, а ты в Хиросиме был?

Ангел поглядел на черта укоризненно.

— Понимаю, понимаю… Но ты припомни: это была последняя большая война, и под конец ее — реально долбануло. Хорошо долбануло, над городом, никогда раньше одним махом не убивало столько народу. А через пару дней жахнуло в городе рядом, с похожим результатом, ты должен был запомнить! Мой шедевр, мать-перемать… Один-единственный разговор по душам — и такой эффект. Думал, лопну от счастья.

— Это ведь было совсем недавно? Два гигантских всплеска смертного ужаса подряд… Да, помню. Ты прав, раньше такого не случалось. Я тогда чуть с ума не сошел, пропуская все через себя…

— Хорошо живешь, — сказал черт. — Семьдесят семь лет ему недавно… Тебя после этих двух всплесков перестали вызывать, точно?

Ангел подумал и кивнул.

— И меня перестали, — сказал черт. — А ведь мы с тобой оба — ретрансляторы, говоря по-людски. Мы не только организуем битвы, мы передаем хозяину впечатления. И думаю, вторая наша функция — главная. Дальше рассказывать?

Ангел потерянно огляделся, будто надеялся что-то увидеть, только кругом царило еще большее запустение, чем в раю.

— Ты ошибся, — сказал ангел. — Войны-то не кончились. Они, конечно, поменьше, но…

–…Но хозяин нас больше не тревожил. Хотя уже лет двадцать спустя мы могли взорвать для него полмира. Спорим, он, сука такая, после Хиросимы и Нагасаки подох от обжорства?

— Чего-чего?!

— Тот, кто все это выдумал, — сказал черт, — он питался эмоциями. Человеческими эмоциями. Понимаешь? А самые яркие, взрывные чувства у людей — смертный ужас, боль за близких и радость победы над врагом. Никакая любовная эйфория, никакие восторги от футбола и рядом не стояли. А вот ребенка у тебя грохнут или сам кому-то глотку перегрызешь — это мощно. Поэтому нужны были войны: чтобы больше, чтобы сильнее, чтобы разом. Бац! Бац! Но даже самое массовое убийство было растянуто по времени на дни, на часы… И тут люди придумали атомные хлопушки, которые убивают помногу сразу. Вот с тех двух бабахов, от которых мы сами едва выжили, наш хозяин обожрался — и сдох.

— Это Дьявол сдох!!! — выкрикнул ангел.

— Заскочим еще на минутку в рай? — предложил черт. — Постоим, осмотримся… Поглядим, на что похоже. А?

В аду повисло тягостное молчание.

— В морду тебе дать, что ли… — задумался ангел.

— А я тебе. Что это докажет? Что мы — из одного теста?

Ангел совсем по-человечески закусил губу.

— Могу выдвинуть еще версию, но она слабее, — предложил черт. — Допустим, ты Бог. А я Дьявол. Просто мы это… Размагнитились от той вспышки. Авось еще придем в себя и начнем по новой колбасить человечков.

Ангел помотал головой.

— Во-первых, хватит с меня страданий людских, — сказал он. — А во-вторых, ну какой я Бог? Бог — созидатель. А я за всю жизнь ничего не создал.

— А я до фига построил, — гордо заявил черт. — Я в строительном бизнесе, считай, с Древнего Египта. Очень удобно для контакта с властями и заодно тешит самолюбие. Потом на асфальт переключился, когда автобаны пошли. Дороги — это такое дело, брат… Ладно, давай руку, пойдем ко мне, посидим, поговорим.

— Куда к тебе?

— Домой. А то я на нервной почве жрать хочу, сил нет. И вообще скоро дети из школы придут…

Ангел тоскливо поглядел на черта.

— Надо жить, — сказал черт просто. — Понимаешь, когда все развалилось и полетело в тартарары, надо просто жить дальше. Люди это хорошо знают, и я научился у них. Было время научиться. Только не завидуй. Мне совсем не просто среди людей, я ведь, на беду свою, бессмертен.

— Мелко как-то, — сказал ангел неуверенно. — Просто жить?

— Чего?! — черт заметно обиделся. — А что, я должен открытым текстом признаться: мол, пытаюсь по мере сил загладить вину перед страной, которой больше всех нагадил?! А я пытаюсь, да! Думаешь, легко? Я вообще-то не обучен вдохновлять коррупционеров на трудовые подвиги! Тоже одни гадости умею! Хорошо хоть, они меня за своего держат, чуют родственную натуру… Вот ты бы и помог! Явился бы кое-кому — и в морду от имени и по поручению Господа! И по шее! А? Ишь ты, мелко ему…

— Ладно, ладно, успокойся, — решил ангел. — Попробуем. Я ведь тоже все это время… Думал. Размышлял. Я, конечно, не такой быстрый умом, как ты, но многое успел сопоставить и сделать выводы. В конце концов, что я теряю? У меня и так ничего не осталось. Ты вроде соблазнитель — давай соблазняй. Как я могу поучаствовать в твоем… бизнесе?

— А ты справишься? — притворно удивился черт. — Лентяй, да еще и тормоз, чувство времени на нуле…

— Зато у меня большой опыт работы с людьми! — заявил ангел.

— Эх… Купил с потрохами! — Черт протянул руку. — Разрешите представиться, Чернов Василий Васильевич.

— Серафим, — отрекомендовался ангел. — Серафим Боголюбский.

Черт вытаращил глаза.

— Твою мать… Далеко пойдешь, Фима.

— Мне бы только обжиться для начала, — сказал ангел скромно, мертвой хваткой сжимая ладонь черта. — Пообвыкнуть малость, заново найти себя. Ты поможешь, Вася? А я тебе помогу. Только без мордобоя, я ведь ангел. Я просто явлюсь кому надо — уже достаточно. А особо тупым или упертым могу на ухо нашептать, что делать, будто это их собственные мысли. Помнится, один монгол уж как не хотел идти на запад…

— Да-а… — протянул черт. — Значит, и ты им задолжал, брат Фима. Ох, капитально задолжал.

— Ничего, поправим! — воскликнул ангел. — Теперь они у меня завоюют мир!

Черт крепко зажмурился, думая, не удрать ли, пока не началось.

— А как же страдания людские?

— Забыл! — простодушно сознался ангел. — Всю жизнь на войне, привык. Вот сам видишь, как ты мне нужен!.. Ладно, тогда они будут мир спасать!

— От чего?.. — вяло пробормотал черт.

— От всего! — уверенно заявил ангел.

Черт уныло кивнул и потащил ангела за собой.

Обживаться и заново находить себя.

* * *

Через неделю, «малость пообвыкнув», ангел по собственной инициативе залез под кровать к одному американскому дедушке и начал ему что-то нашептывать.