Голубые метаферизмы – 2

Олег Сергеевич Джурко, 2019

Боги, пережиток интеллектуального невежества древних цивилизаций исчерпали ресурс чудес, трюков превращения искренне верующих в безропотных рабов, мракобесия фанатиков. Современная цивилизация создала иного Чудотворца именем Всевышний, удовлетворяющего интеллектуальное вольнодумство и духовный поиск людей, осознавших, что морально грубый атеизм едва не лишил человечество надежды решать моральные проблемы без кровожадных Богов, с помощью Своего Воображения, Зодчего Воздушных Замков Души, сочетающей свою прославленную иррациональность с прагматизмом материализма, Локомотива Прогресса Науки, избавляющей Духовную Культуру от Мракобесия фанатиков.

Всевышний и на костре атеистов остается самим собой, поскольку не предназначен для познания ни математиками, ни астрономии, ни богословами, ни официальным животным материализмом. Остается фантомом побуждающим душу земели на самопожертвование ради неизвестных ему целей эволюции…

ПРИТЧА 2-1. Душа наша, изнемогая под игом себялюбия плоти человека, не в силах рассудить кто прав, кто виноват в счастье и несчастьях земели, создала Душа лично для себя Судью Беспристрастного и мы называем этого Судью — Богом. А человек, переимчивое обезьянье отродье, испытав на себе судейское плутовство, польстился обрести адвоката в спорах с Душой за власть над сластолюбивой плотью мартышки, причиной всех эволюционных тупиков обезьяньего рода, и создал из Бога чиновника,погонялу своего стада. И назвал его Всевышним, но не Отцом человечества. И осиротела Душа, оставшись один на один с безотцовством человечества.…

ПРИТЧА 2-2. Вселенная не создала материала пригодного изобразить Всевышнего как зримое доказательство его Вселенского происхождения. Создать как муху или одуванчик, наколоть на булавку энтомологической коллекции или засушить для гербария и втиснуть в процесс земной эволюции как явление природного происхождения духовного назначения.

Религия кастрирует воображение верующего, принуждая петь ей осанну ангельскими голосами.

Бедная, бедная религия, из лучших побуждений тащит человека на небеса со всеми домашними пороками его природы и, выбившись из сил, бросает на полпути, непреднамеренно перепоручая дьяволу.

Тело женщины природа создала как публичную эволюционную ценность, как бы наряды ни симулировали интимность его красоты.

Красота — публична, чем и привлекательна. Поклонение красоте отделяет от кумира его публичную аморальность нахлебника чужого достояния.

Любовница — мастер любви, добивающийся совершенства своего искусства натурщика.

Жена творит мужа, любовница создает мужчину на вынос.

Дети не оставляют шансов на личную жизнь, столько у родителей перед детьми обязанностей. Замордованная жена выбрасывает из мужа самое лакомое для подруги. Любовница мстит жене своей добычи за то, что она так долго от нее скрывала.

Молитесь, Всевышний даст все… кроме рабочего места.

Женщины делают честь кокетству притворства. Не суйтесь со своими повседневными заботами на вечный праздник любви.

Проституция — исключительная технология эволюции, не предназначенная автоматизации.

Проституция и любовь принимают клиентов в одной постели.

Бульдог верит даже больше хозяина, что он ветеринарная гордость Создателя.

Наши ошибки, названные атеизмом, и есть счастье избежать трагических последствий рационально устроенной цивилизации по рецепту стерильного Божьего промысла.

Без покаяния не было бы праведников.

Одиночество — занудство Чистоплюйства души.

Убийство « во имя…» более не святотатство, это признак высокой социальной ответственности нынешней культуры чинопочитания.

Дожили, вероисповедание стало национальным признаком народов, французы — католики, немцы протестанты, исламисты — арабы, русские — атеисты…

Компетенция Всевышнего — это и есть Бог.

Судьба тотализатор Всевышнего.

Наука все еще набивается Всевышнему в соавторы.

Поучительно общаться со Всевышним, он не скрывает, что в моих грехах есть недосмотр и его челяди.

Грех возник, когда запреты морали превысили возможности человека сопротивляться своим желаниям.

Грех — протест нравственного человека против вмешательства нравственности в его семейные дела.

Мораль торопится застолбить место моего будущего греха — и опаздывает.

Рай возбуждает у лодыря желание потунеядствовать. Ад — любопытство. Богобоязненность — страх помешать Всевышнему грезить.

Мои желания норовят выскользнуть из рук божьих, защищающих от сетей Нечистого.

Молитва — вымогает у Всевышнего кредит, кто — на благое дело. Кто на аферу.

Логично, обезьяна,посмевшая назваться человеком, воображает себя Царем н джунглей. Так и Владыкой Мироздания не сробеет величаться.

Был бы Всевышний уверен, что слепил меня по своему образу и подобию, давно бы и пристроил около себя.

Всевышний питает слабость к сентенциям, Нечистый к воровским наставлениям по отмычкам к сейфам.

Каждый день смерть заглядывает ко мне, удостоверившись, что я все еще не достоин ее внимания, и оставляет меня помучаться страхом перед ней еще на денек.

Самопознание — подглядывание в замочную скважину за интимной жизнью Всевышнего.

Нужно потратить всю полуголодную законопослушную жизнь, чтобы получить приглашение в рай на достойное человека послесмертие. Чтобы соскочить в Ад, достаточно убить первого встречного, не обязательно полицейского.

Мысли как мыши в кладовке, плодятся, когда есть чем поживиться мозгам.

Не зря Дьявол браконьерствует в заводях Всевышнего, вот где сети его не бывают пустыми.

Как долго пишу свою жизнь. Всевышний пока еще переворачивает страницы, чтобы по привычке исправить ошибки, но страницы все чаще пустые.

В темноте нет мышей, они появляются только на свету.

Скорость сокращает расстояние до кладбища.

Чем опаснее скорость автомобиля, тем азартнее состязание со скоростью смерти.

Всевышний — лазейка через забор из Ада в Рай.

ЕСЛИ ОЧЕНЬ ЗАХОТЕТЬ, ЕСЛИ ОЧЕНЬ ПОПРОСИТЬ, ГОСПОДЬ ДАСТ, ПОНЯТНО, ДАСТ… СМАХНУВ СЛЕЗУ ОТЧАЯНИЯ ОТ НЕРАЗБОРЧИВОСТИ СВОЕГО МИЛОСЕРДИЯ.

Неандерталец — первый блин Всевышнего на Земле, и вышел блин цивилизации комом.

Всевышний ведает будущее, для чего бы иначе мы его изобрели? Но молчит Отче, потрясенный невежеством нашего изобретательства.

Нет и нет! Человек не может быть потомком обезьяны, куда макаке выходить придурка по своему образу и подобию. Всевышний штампует нас, по своему образу и обезьяньему подобию.

Вести о наших безумствах — непреходящая скорбь Отца Небесного.

Своим молчанием Всевышний совершает добра куда больше чем, платные проповеди о добре с амвона под колокольный гром.

И наше воображение, породившее Создателя, — не без греха подтасовки.

Блохи и грехи неразлучны с божьим созданием. Ну, грехи, понятно, от Лукавого, а блохи?

И щедрость бывает, не приведи Господь! Да та же щедрость Нечистой Силы на соблазны православным, неуверенным в экономической целесообразности Добра.

И скупости в ноги поклонится наследник торгаша.

Даже замышляя кражу, молятся Всевышнему, надеются на Дьявола.

Если все в руках Всевышнего, то не пойманный вор его протеже.

Всевышний — жалобная книга моей судьбы.

Заклиная грядущее о благосклонности, мы попираем исключительные права Создателя на распределение справедливости по заслугам перед своей душой.

Творец так и не решился признать, что Вера существеннее выклянченных у него прерогатив.

Борозды мозга показывают, каково было Всевышнему вспахать каменистую глупость Адама.

Наш век — век дьявола разбрасывать камни, вот ждем век Всевышнего, когда он начнет собирать камни.

Создатель шпаргалка на экзаменах судьбы.

Природа-то на Счастье торовата, беда в том, как Господь распределяет между нами дары природы.

Молитва приближает к нам ухо Господа, но милосердие его тщится раздавать церковь.

Всевышний — бесконечность бытия Мироздания, измышленное нашим воображением в ограниченном пространстве черепной коробки.

Мозг человека — атлас карт, предпосланных Всевышним будущим астронавтам, чтобы убедиться — Лучше Его попечителя Вселенная создать не способна.

Костяной череп твердо уверен — разум не должен быть таким мягким как беспринципные мозги.

Господь смотрит на мое отражение в своем зеркале и не узнает себя.

Всевышний не ведает, что сейчас мне в голову взбредет, ему известно, чем это кончится для него.

Дьявол рядом, мельтешит между нами, где же Всевышнийу разглядеть меня.

В Раю мы все на одно лицо — благопристойное рыло тунеядства.

Изобретенный человеком Всевышний оказался настолько хорош, что человек стыдится узнать себя в его лице, и не решается признать свое авторство.

Земеля манекен в швальне Всевышнего.

Убеждения — лоскутное одеяло прикрывающее срам совести.

Так много разных хотят походить на Всевышнего, что в лицо Всевышнего уже не признаешь, если он не постучится в сердце твое..

Везувий — форточка (отдушина) ада.

Насмешливость язвит более женщину, чем жертву, женщине обидно, что верное средство нападения и защиты рождено не в ее голове.

Слушаешь милый лепет женщины и сочувствуешь лапочке, как же ей трудно спрятать от своего эгоизма себя в макияже для мужчины…

Мы не знаем свою жену, пока любовница не просветит о сексуальных проблемах супруги.

Атеисты еще более верующие в сое заблуждение, чем лукавцы, считающие себя истинно верующими.

В зеркале любовь всегда моложе своего притворства.

Любовь снимает многосерийную мелодраму образцового одиночества коммерческого пофигизма.

Женщина — частное коммерческое заведение.

Любовь коммерция мультидоходная, но не каждой хватает терпения жить на проценты, если не все растранжирено на тряпки.

Проповедь — соловьиная песнь пастуха перед баранами.

Грех изжить можно только у чучела человека.

У моли вкус изысканный, тратит (портит) она исключительно ценные вещи сберегаемые в знак признательности за их выдающуюся красоту.

Святость — откровение неведения жизни.

Знаменитость дело скандальное, как любое воровское ремесло.

Стремление к совершенству — стремление напялить на собственные кудряшки шиньон.

Я не знаю законов математики совершенства, я прихожу к женщине и не догадываюсь, что это природная математическая модель красоты, не нуждающаяся в рукотворном совершенстве, размазанная по мозгам дуры.

Совершенство сделает красоту неправдоподобной, оставим же ее такой как есть.

Знания освобождают Всевышнего от средневекового мракобесия.

Чем познание тайн природы глубже, тем Всевышний ближе.

Тайна не может быть интеллектуальным самородком. Тайна коммерция глупости власти такая же общеизвестная как детородные органы млекопитающих, прикрытые штанами или юбкой.

Присутствие Всевышнего везде и всюду — несомненно, осталось описать его очевидность математической формулой для сомневающихся математической формулой с приемлемым для размера ума количеством знаков.

ПРИТЧА У-У. Наука отрицает современное существование Всевышнего, как элемент современной культуры, но не его Великолепное Фантастическое прошлое, слишком интеллектуально многообразие его исторических ипостасей, чтобы найти Всевышнему место в таблице Менделеева.

Кто только не мнит себя Всевышним наедине со своей тоской посредственности, но Всевышний спокоен, настолько он многообразен, чтобы не отказать человеческому тщеславию в играх скуки посредственной жизни с лукавством Фантазий…

Диавол никому гадостей не делает, он всего лишь предоставляет возможность утешить свою обиду метафизическими проклятьями вашим врагам от которых даже прыщик у Диалова не появится.

Господи, ты терпеливо выслушиваешь мои просьбы о здравии, выслушай же и мое безобразное косноязыкое животное, изнемогающее от зноя летом, от морозов зимой и хандры осенью..

Душа вечная барышня моего холостого одиночества.

Неистовства еще неукрощённого эскимосом оленя вынудили его создать из эскимоса себе узду, смиряющую приступы тоски одиночества в безбрежной пустоте тундры и назвал олень свою уздечку — Всевышний! Попробовал узду на крепость, не слишком ли крепка, чтобы вырваться и догнать олениху во время весеннего гона, и похвалил себя за предусмотрительность..

Господи, храни пуще праведников моих собутыльников.

Не знаю ничего трогательнее столба, приживающего к груди пьяного в стельку меня окаянного.

Всевышний подушка в постели ханжи.

Свободная воля — шлея под хвост коня колесницы небесного Возницы.

Природная катастрофа — отпущенные вожжи разлетевшейся телеги Небесного Кучера.

Спирт, даже разбавленный до 40 градусов, не только душу праведника прекрасно стерилизует для жизни в Раю.

Прихожане хорошо проинформированы и о качестве бытовых услуг в раю, и суповых наборов в аду.

О роскоши гарема мечтают все женщины, назло мужикам, те, что из полиции нравов назло женщинам.

Неблагодарность оскорбляет Душу, а в остальном у нас все вась-вась.

Атеисту живется хуже, чем верующему, атеисту приходится каждый день себе доказывать, что Всевышнего нет, а на жизнь времени не остается.

Пророки своего отечества практикуют за кордоном, и не нуждаются в опровержении соотечественников.

У грешника сердце трепещет от страха сильнее, чем у Отца Небесного от радости услышать и простить ложный донос покаявшегося богохульника.

«Творить добро нужно с Любовью»… А сколько же можно натворить без любви…

Приметы одиночества складываются у женщин из ночей в чужой постели.

Праздник мужчин дни проведенные с душечкой, муж которой не ездит в командировки.

Здоровый дух творит веру хромых мозгами в свои сверхъестественные способности творить чудеса выздоровления по рецептам лекарств, прописанных клиентам врачами поликлиники.

Прелюбодеяние грех стандартный, один из стандартов Бытия, наравне с Любовью, ее Ненавистью и Притворством…

Последняя воля покойника не всегда втискивается в семейный бюджет наследников.

Купивший участок на кладбище под будущую могилу, лишается участка в Аду или в Раю, по выбору.

ПРИТЧА № 120. Когда стильная дама берет в руку нож, в другую вилку, и торжественно возвышается над благоухающим бифштексом… Одним словом, я чувствую себя Барсиком, увивающимся у ее шелковых ног в ожидании причитающегося ребрышка Адама, из которого произошли и бифштекс с дамой.

Разврат — использование Греха не по назначению.

Все неоднозначно. Понадобился Всевышний в рои регулировщика, указывать, куда душе стремиться, — по правой стороне пути к Всевышнему, по встречке к Лукавому.

В тесноте, да не в обиде, сетует мой грех моему праведнику.

Телик — женщина холостяка.

Духовные ценности — последствие ценностей материальных.

Любовь — ключик под ковриком у порога верности.

Побирушки на паперти — Божьи банкиры нищеты.

Наивность кондового Христианства трогательна как спящая Царевна-Лебедь.

Нищие на паперти церквей честнее представляют надежду на Милосердие Божье, чем поповские проповеди.

Сто лет постоянно на глазах у мужа, как тут не постареть…

Сэкономленная миллионщиком на своей жадности копеечка для благотворительности нищим делает чести Всевышнему больше, чем жертва на новый храм благоденствующим попам.

ПРИТЧА е-е. Женщина превзошла Всевышнего в искусстве мистификации. Только женщина может верить в непорочное зачатие и рожать, рожать, рожать при первом удобном случае от подвернувшегося под руку раба божьего без хирургического вмешательства Свыше.

Совесть неоплатный долг Всевышнего.

Верность и преданность не одно и то же, верность дешевле т.к. недоказуема, преданность нуждается в расходах на доказательства.

Моральные ценности действительны только при наличии христианства у души.

Несовершенство телефонной связи не единственная причина, почему Молитвы к Небесам о помощи непременно исполняются уже в Мире Ином.

Возможно мой атеизм — неосведомленность об условиях вечной жизни моей тени в аду на попечении Дьявола.

Комплимент замужней даме смазливого льстеца — оплеуха олуху мужу, вот почему женщины обожают комплименты.

Прекрасное — магазин готового платья.

Прекрасное плодит завистливых эпигонов, но не поклонников достойных уважения прекрасного.

Ребенка отрывают от ласковой груди Всевышнего, приписывают к человечеству по факту рождения и держат в клетке наедине с самим собой.

Точка зрения женщины камень преткновения не под силу мнению о ней мужчины

У любви свой цирк, у верности свой, но в клетке дрессированные животные одни и те же.

Ревность принуждает любовь к сожительству со своей жертвой.

Верность — лакей на побегушках у любви.

Разница между мифом исключительности Всевышнего и Дьяволом — чисто эстетическая.

Автобиографию Всевышний поручил состряпать чаду своему.

Поселяясь в сердце, бабочка любви превращается в гусеницу разочарования

Конец ознакомительного фрагмента.