Армейские воспоминания в дембельский альбом. повесть

Олег Устинов

В повети ведётся откровенный разговор о службе в армии, о проблемах, о реалиях того времени. Много аналитики, размышлений, суждений и личного отношения. Все события реальные. Служба проходила в советское время: 1983—1984 гг. Многих сослуживцев потерял с распадом Союза. Жаль. Не теряю надежду, что с выходом повести к широкому читателю, я смогу надеяться, что судьба нас снова сведёт за круглым столом, и вспомним Дальний Восток и годы нашей службы, годы нашей молодости.

Глава 5. Перелёт Киев — Хабаровск

Снова контроль, снова проходы через дугу. Сначала на металл, потом сумки, личные вещи. Спрашивают, что, мол, в сумках везёте? Так мы как начали «лепить дурачка», кто говорит, что целая сумка яиц варёных, кто начал нахваливать домашнюю колбасу и пирожки, кто показывал огурцы, кто тряпье какое — то. Словом потешили всех там, насмеялись от души. Наше сопровождение в лице капитана, прапорщика и сержанта тоже было в праздничном настроении. Капитан пытался вставлять какие — то несвязные звуки.

— Это мои парни. Они хорошие. Я купил их в Днепропетровске. Даю слово офицера. Поздравляю всех с Днём Победы. Счастья вам, родные, и благополучия, — окружающие думали, что это тост. А наш купец продолжал веселить весь аэропорт. Он был значительно веселее нас. Это и понятно, он ведь офицер. В зале ожидания гусар объявил тост за дам. Прапор сказал, что это святое дело и разлил какую-то жидкость по стаканам.

Так мы с Володей, шутя, пронесли бутылку вина и бутылку водки на лайнер. Должен сказать, что те проверки по сути ничего не стоили, ничего не искали, разве что взрывчатку. А зачем? Угонов тогда не было, захватывать самолёты никто не хотел. Рейс был Киев — Хабаровск. Этот маршрут нам очень понравился. Это не маршрут, а удивительная шутка. А слово Хабаровск никак и ничем не напоминало о Киевском военном округе, куда нас отправил по пьяному делу капитан Матвиенко. Самолёт на самом деле был огромным. Размеры приятно впечатляли. В нашем шикарном салоне были только допризывники, в других летели гражданские пассажиры. Ил 86 выруливал тем временем на взлётную полосу.

Я заметил, что Володя немного волнуется. Первый его взлёт. Я предложил немножко раньше выпить по глотку для смелости. Так и сделали. В этот момент самолёт начал набирать скорость и отрываться от земли. Володя это тоже почувствовал и с тревогой издал грозный окрик:

— Гриша, ити его мать! Поле-те-ли-и-и-и-и-и!

— Воца, этот крик у нас песней зовётся! Споём?

— Немного позже. Давай ещё для смелости, а то на первой остановке выйду. Стрёмно мне что-то.

— По глотку можно и выпить. Слушай, а кто такой Гриша?

— Гриша Латкин! Лётчика звать Гриша Латкин! Это наш водила самолёта.

— Понятно. Ты знал, что он Гриша? Давай за полёт, за самолёт, за Гришу Латкина! За здоровье пассажиров и лётчиков. За нас, бравых ребят. А?

— Давай. Я за Гришу Латкина. Наливай.

— Больше тостов говорить не будем, а то подумают, что у нас торжество какое-то. Да и Гришу Латкина больше не вспоминай, скажут, что мы с лётчиком знакомы, а это панибратство. Согласен?

— На все 100! Век воли не видать, и чтоб я здох. И чтоб меня покарала суровая рука моих товарищей по оружию. И чтобы меня забодал комар! И чтоб кабачки не вродили в этом году. И…

— Хватит! Это уже слишком! Нагородил всего, только за вареники с сыром и не вспомнил. Причём тут кабачки? Давай за Гришу в последний раз.

Самолёт набирал высоту, разворот и мы летим над ночным Киевом. Володя немного волнуется. Какая это красота, высота, море огней. Убедительно. Да, запомнится нам этот день на долго. Мы летим, и летим вместе. Через некоторое время привыкли к шуму, к полёту. Потихоньку перестали говорить ни о чём. Так и уснули. Какие были сны — не помню. Часов через пять полёта нас разбудили. Носили еду. Мы не поняли, что это было, завтрак или обед. Набор продуктов был вполне приличный, в первую очередь это цыплёнок табака, но ещё что-то, уже не вспоминается. Ко всему у нас оставалась бутылочка Посольской водки, это в полной мере дополнило отличный сервис аэрофлота. Этим мы немного скоротали время полёта, так как после обеда просто разговаривали ни о чём. После Посольской разговаривается хорошо. Пересекали часовые пояса медленно, но уверенно. Периодически посматривали в иллюминатор, но там ничего не видно, мы ведь летели намного выше облаков. Снова дремали. Объявление: «Уважаемые пассажиры, наш полет завершён, самолет приземляется в аэропорту города Хабаровск, температура воздуха — 5;С. Всем хорошего настроения». Летели 11 часов.

Выходим. Холодно, морозец, срывается снежок. Да-а-а-а-а, это не Киев. Это даже не Одесса. Нет здесь буфета.