1. Книги
  2. Боевая фантастика
  3. Олег Шовкуненко

Оружейник. Книга четвертая. Приговор судьи

Олег Шовкуненко (2013)
Обложка книги

Группа полковника Ветрова оказалась на пороге чужого непознанного мира. Никто из людей никогда не переступал его границы. Но все когда-нибудь случается впервые. У Ветрова нет другой дороги. Именно там скрываются истинные враги человечества. Кто они? Как смогли ускользнуть от всевидящего ока Создателей и нанести им подлый удар в спину? Существует ли на самом деле заветный инопланетный модуль или это уловка, с помощью которой Главный вынуждает отряд избранных следовать его неведомому плану? Ответы на эти вопросы могут стать как спасением для цивилизации людей, так и ее смертным приговором.Содержит нецензурную брань.

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Оружейник. Книга четвертая. Приговор судьи» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 8

Ночевка получилась беспокойной. Пару раз вновь трясло, причем не хило так трясло. При первых же позывах приближающегося землетрясения мы с Лешим оказывались на ногах, а затем, вцепившись в привинченную к полу мебель, ожидали, когда мир вокруг перевернется с ног на голову. Но, как говорится, Главный миловал. Несмотря на все перипетии, корабль продолжал стоять ровно и только лишь постанывал своим низким грудным басом. Все это доказывало, что с выбором убежища Загребельный очень даже угадал, о чем я ему и сообщил, причем с искренним уважением и благодарностью. Андрюха принял похвалу спокойно, даже с некоторой задумчивостью.

— Выходит, они не связаны между собой, — прислушиваясь к затихающим толчкам очередного, послужившего нам командой к подъему катаклизма, процедил он.

— Землетрясения и вибрация, — я сразу понял, что имеет в виду мой приятель, так как сам уже неоднократно думал о том же самом.

— Ага, они самые, — подтвердил Андрюха. — Вибрация появляется вместе с этой жидкой дрянью, а вот землетрясение… это что-то совсем иное, более мощное, я бы сказал, глобальное.

— Мне показалось, что толчки происходят через равные промежутки времени, — заметил я.

Леший подсветил фонарем циферблат своих наручных часов, пару секунд поразмыслил и согласно кивнул:

— Похоже на то. Примерно через каждые пять часов. Хотя точно сказать сложно. Мы ведь пока стали свидетелями всего трех коротких серий.

— Если все продолжится в том же духе, то это будет означать, что землетрясения вызываются искусственно, — я случайно подцепил какую-то ниточку и очень не хотел ее просто так отпускать. — Не бывает в природе таких упорядоченных во времени землетрясений.

— Не бывает, — согласился Леший. Затем мой приятель огляделся по сторонам, как будто стальных стен каюты не существовало и в помине, а посему он мог в полной мере обозреть окрестную диораму. — Что же это за место такое? Почему сюда стащили все железо мира?

— Хрен его знает, — я пожал плечами. — Только мне кажется, что нас сюда специально привели, заманили.

— Это откуда у тебя такие фантазии? — Андрюха пошарил лучом света по столу, отыскал свечку и принялся ее зажигать.

— Кажется, и все тут, — сперва я задумчиво глядел как он щелкает зажигалкой, а затем тихо протянул: — И еще эти корабли гребаные…

— Корабли? — Леший уловил в моих словах нечто недосказанное.

Оно там и впрямь было. Эта история с кровавой надписью… Мое чудесное и такое своевременное прозрение… Все это не давало покоя и требовало разъяснений. Ну, если не разъяснений, то хотя бы чужого независимого мнения. Поэтому неудивительно, что вместо того чтобы полезть в вещмешок и отыскать там банку консервов, я взялся за рассказ.

— Да-а-а, история, — протянул Андрюха, когда повествование подошло к концу.

— А может я того… сгущаю краски, придумываю то, чего нет и в помине? — я вспомнил о завтраке и подтянул к себе вещмешок.

Пока я распутывал лямку и добывал банку свиного фарша, ложку и флягу, Леший подкурил сигарету и погрузился в какие-то свои мысли. Наверняка еще и еще раз прокручивал в своей хитроумной ФСБшной башке мой безумный и абсурдный рассказ. А ведь и впрямь абсурдный! Сейчас, когда я выговорился и немного подостыл, это становилось совершенно ясно. Так что если Андрюха расхохочется и назовет меня конченым придурком, я пожалуй даже не обижусь. Однако вместо издевки Загребельный выпустил струю белого дыма и очень серьезно произнес:

— Отыщи Джулию.

— Чего? — я замер потому, как эта странная фраза подействовала на меня неким, я бы сказал, магическим образом.

— В Троицке, в институте Серебрянцева тоже была странная надпись: «Отыщи Джулию», — пояснил чекист.

Мне не потребовалось уж очень напрягаться и вспоминать. Крупные черные буквы, нанесенные поверх обшарпанной растрескавшейся штукатурки в одном из переходов НИИ, сразу всплыли в моей памяти. Если уж всерьез проводить параллели, сравнивать их с той кроваво-красной надписью из Одинцово, то вроде даже и стиль, и почерк написавшего казались очень и очень похожими. Только вот существовало одно небольшое «но»…

— Ипатич говорил, что тем каракулям уже не один месяц, если не год. Написал кто-то из прохожих, которые тогда еще посещали город.

— Что верно, то верно, — вздохнул Загребельный.

— А почему ты о ней вспомнил? — я пришел в себя и принялся быстро вскрывать консервную банку, которую уже минут пять, как мусолил в руках.

— Имя странное, вот и запомнилось.

— Странное? — я проглотил слюну уж и не знаю отчего, то ли хотелось жрать, то ли курить, а скорее всего и то и другое вместе.

— У нас Джулиями женщин обычно не называют. — пояснил чекист. — А чтобы тут, среди российских пустошей затерялась одна из соотечественниц Крайчека… На это шансов еще меньше, чем на победу всеобщего трезвого образа жизни.

— Да-а… по сто грамм сейчас бы очень даже не помешало, — мои мысли как-то сами собой вильнули в сторону.

— На вот, хряпни, — Андрюха подвинул ко мне слегка помятую алюминиевую баклажку с водой. — Только по сто, не больше. У нас воды две третьих фляги, а потом хоть мочу пей. — Тут Леший невесело хмыкнул: — Учил меня как-то один эксперт по выживанию, холера его забери! Он это делал, как будто пивко хлестал. Пенку сдул и вперед!

— Если надумал испортить мне аппетит, то не надейся, — я взял ложку, выколупал из банки небольшой кусочек фарша и демонстративно отправил его себе в рот. — М-м-м, тот самый вкус! — на ум сразу пришла фраза из старого рекламного ролика, который когда-то крутили по всем телеканалам.

Ложка у нас имелась всего одна, поэтому заглотив первый кусок я тут же отправил в рот второй, а за ним и третий. Три столовых ложки это оказалось как раз полбанки, то есть вся моя порция. В сочетании с двумя глотками воды это было все, что мой многострадальный организм получит до вечера. Хотя может лужицу какой-нибудь ржавой воды мы и отыщем. Ведь помнится Леший говорил, что бревна в трюме не такие уж и сухие. А это значит, что здесь выпадают осадки. Дожди это вряд ли, но туманы — вполне вероятно. Туманы это даже еще лучше. Далеко не все туманы бывают ядовитыми, так что осевшие на металле капельки влаги можно будет собрать языком. Конечно, о качестве такого питья лучше не думать, но все же это гораздо лучше, чем моча.

— Э, ты что, заснул? — Леший выдернул из моих рук алюминиевый столовый прибор с погнутой ручкой, а взамен всучил наполовину скуренную сигарету. — Поел сам, дай поесть другому.

Я судорожно затянулся, после чего вяло, чисто для очистки совести предложил:

— Погоди, дай хоть ложку вытру.

— Фигушки! — гоготнул подполковник. — Знаю я тебя, танкистская рожа, небось облизать хочешь. Так не дождешься, мне дополнительное питание в связи с ростом положено. — С этими словами Андрюха зачерпнул полную ложку фарша, сунул ее себе в рот, но не проглотил, а стал сосать будто леденец. — Когда провизии с гулькин нос ее надо смаковать, — пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. — Чтобы рецепторы во рту подольше жратву чувствовали. Обман такой для организма. Учись, пока я жив.

— А что ж ты, падла этакая, раньше-то молчал?! — я укоризненно покачал головой.

— Честно? — Леший виновато улыбнулся.

— По возможности.

— Представляешь, только сейчас вспомнил.

— Небось тот самый спец научил? — догадался я. — Ну, который между пивом и мочой особого различия не делал?

— Нет, не он, — Леший задумчиво уставился в пространство перед собой. Сидел он так около минуты, а затем очень печально произнес: — Знакомая у меня одна была… Еще до войны. Все худела, дурочка. Вот от нее и набрался.

— Красивая? — тоска друга сразу бросилась в глаза.

— Не то слово, — Андрюха тяжело вздохнул. — Моника Белуччи, даже лучше.

— Да-а-а… — многозначительно протянул я, припоминая роскошные формы итальянской кинозвезды.

— Вот и я говорю… — поддержал меня подполковник и тут же, словно разрывая все связи с мучительно болезненным прошлым, стал быстро и жадно доедать содержимое консервной банки.

Воды мы выпили всего по глотку, резонно рассудив, что лучше будет промочить горло в середине дня. Затем Загребельный растоптал пустую консервную банку, тем самым превратив ее в слоеный жестяной блин. Его то он и забил в щель между стеной и привинченной к ней тумбочкой. Когда огарок свечи отправился в вещмешок, а со стола было содрано несколько капель воска, следов нашего пребывания в каюте не осталось. Леший поводил лучом фонарика по всем закуткам, удовлетворенно кивнул и шагнул в сторону двери.

— Потопали что ли? Нам еще веревку искать.

— Какую еще к дьяволу веревку?

— Толстую. Вы же танкисты весите до хрена, — буркнул подполковник, а затем уже более серьезно добавил: — Мы собираемся спускаться на землю-матушку или нет?

Ах, вот он о чем? Я вспомнил, что здоровенной кучи из бревен у борта судна больше нет и в помине. Значит, нам действительно потребуется какой-нибудь трос, канат или на худой конец просто кусок кабеля.

— Идем, — Андрюха открыл дверь и первый шагнул в темноту коридора.

Внутри корабля и впрямь царила темнота, наполненная жутковатой тишиной и полной неизвестностью. Правда, говорить о полной неизвестности было не совсем верно. Все-таки вчера мы здесь все основательно облазили, да и свет кое-какой пока имелся. Всего этого вполне хватало, чтобы уверенно продвигаться вперед, вернее вниз. Нам предстояло спуститься с предпоследнего яруса корабельной надстройки до уровня основной палубы. Вроде бы ничего сложного: всего пара крутых флотских трапов и столько же коридоров, в которые даже не требовалось соваться. Просто на секунду осветить для страховки и все.

Действуя по этой схеме, мы и спустились вниз. Оставалось лишь распахнуть наружную дверь и выбраться под открытое небо, но именно в этот момент Леший остановился как вкопанный.

— Что за херня такая? — прошипел он.

— Что там еще? — я глядел на желтоватое пятно света, застывшее в дальнем конце узкого коридора, и не замечал ничего необычного.

— Дверь в машинное отделение открыта, — шепотом пояснил чекист. — А я ее, между прочим, вчера собственноручно закрывал.

Цирк-зоопарк, это была чистейшая правда. Все помещения, которые подверглись осмотру вчера вечером, мы тщательнейшим образом запирали. Во-первых, очень не хотелось, чтобы из открытого дверного проема выскочила какая-то хищная тварь, проникшая внутрь через разбитые иллюминаторы. Во-вторых, именно закрытые двери позволяли нам гулять по кораблю с зажженным фонарем и не опасаться, что этот свет будет замечен снаружи. Так мы рассудили вчера, но сегодня оказалось, что закрытые двери способны оказать нам еще одну неоценимую услугу, а именно предупредить о появлении чужого. А в том, что внутри корабля кто-то есть или, по крайней мере, побывал ночью, не оставалось ни малейшего сомнения. Тяжелая гермодверь с двумя запорными рычагами сама по себе не откроется, это уж как дважды два.

— Двигаем отсюда! — я держал на прицеле вход в машинное отделение.

— Думаешь, снаружи безопаснее? — в отличие от меня Загребельный направлял ствол своего «Грача» в сторону входной двери.

Прежде чем ответить я прислушался, причем не только к тишине мертвого железного мира, но и к своим собственным ощущениям и инстинктам. Не знаю почему, но к машинному отделению приближаться вовсе не хотелось, а тем более исследовать его при свете одного-единственного фонаря с уже основательно подсевшими батарейками. Лучше уж на палубу. Само собой я прекрасно понимал, что с одним стволом и пукалкой Загребельного серьезной атаки нам не отбить. Но там хоть все будет ясно, там мы встанем лицом к лицу со своим неизвестным противником. Черт, а ведь красиво завернул, мерзавец! И все это лишь для того, что бы хоть чем-то мотивировать свой выбор.

— Выходим! — я попятился и локтем подтолкнул приятеля к выходу на палубу.

— Ладно, как говорится, фифти-фифти, — буркнул себе под нос чекист и рывком распахнул тяжелую гермодверь. Вслед за этим он высунул голову в дверной проем и быстро огляделся по сторонам. — Давай! Нет никого! — Показывая пример, Андрюха уверенно шагнул вперед.

— Эх ты, ФСБ… — разочарованно пробурчал я, выбираясь вслед за приятелем. — Мог бы хоть раз класс показать. Прыжок там… переворот, ствол налево, направо, а затем бодрый и четкий сигнал «Чисто!».

— Так ты говоришь, кино любишь? — задумчиво протянул Загребельный в то время, как сам сантиметр за сантиметром сканировал палубу.

— Ага, люблю, — подтвердил я, замерев с «калашом» наготове. — Особенно про шпионов, про тебя, значит.

— Здесь точно кто-то был, — Леший пропустил шутку мимо ушей.

— Откуда знаешь?

В багровых предрассветных сумерках и впрямь было сложно что-либо разглядеть. Все предметы выглядели плоскими, раскрашенными одинаковым чернильно-терракотовым камуфляжем. Так что обнаружить следы чужого мог только тот, кто был обучен этому делу, кто знал где искать, а главное что.

— Гляди, здесь около входа пыли совсем нет, будто смел кто, — демонстрируя свою правоту, Леший черкнул носком ботинка по настилу палубы.

Пыли? Я наклонился и присмотрелся к металлу под ногами. Андрюха оказался прав, на том месте, где мы сейчас стояли, зловредной вездесущей грязно-желтой пыли действительно не было и в помине. Вместе с ней исчезли и наши следы. Теперь их можно было различить разве что у спуска в трюм, да еще, наверняка, возле фальшборта, в том самом месте, где мы скрывались от чудовищной жидкой смерти.

Я и в самом деле покосился в ту сторону и тут же замер, потому как понял, что обнаружил второй точно такой же, неизвестно кем расчищенный участок. Но это оказался далеко не весь сюрприз. На металле палубы, как и на ограждении, отчетливо виднелись какие-то странные наплывы. Они отсвечивали тусклым жирным блеском и напоминали выделения гигантских кольчатых червей, плюющихся кислотой. Эти твари в одно время серьезно доставали жителей Серпухова. И продолжалось данное безобразие ровно до тех пор, пока один хороший человек на своем БТРе не приволок им пару 23-миллиметровых ЗУшек.

— Похоже на смазку, — высказал свое мнение Загребельный, когда я указал ему на свою странную находку.

— Смазка? — вариант показался не намного лучше моего, и все потому, что с некоторых пор я с большим подозрением относился ко всяким там тягучим жидкостям из этого гребаного мира.

— В машинном отделении бочка солидола стояла. Может, это он самый и есть? — Андрюха привел новый аргумент.

— Нечего тут думать да гадать, давай посмотрим, — я сделал шаг вперед.

— Обязательно посмотрим, Максим, — Андрюха меня притормозил. — Только очень осторожно.

— Да я сама осторожность, ты же знаешь!

— Вот то-то и оно, что знаю, — подполковник ФСБ криво усмехнулся и своей здоровенной лапищей задвинул меня за свою широкую спину.

Именно в таком построении мы и двинулись вперед: Леший первый, я в шаге позади него. Пригибаясь, стараясь оставаться в тени палубного оборудования, мы осторожно подкрались к аномальному участку. Загребельный сразу же нагнулся и легонько мазнул темно-рыжую густую субстанцию рукой, растер ее на пальцах, понюхал и утвердительно кивнул:

— Точно солидол.

— Что за цирк-зоопарк?! — я перегнулся через фальшборт и поглядел вниз.

Новый день разгорался подозрительно медленно. Он словно сговорился с ночью и давал той последнюю возможность прибраться за собой, схоронить все тайны и секреты. И, похоже, эта мрачная леди таки многое успела. Никакой бочки со смазкой я внизу не разглядел, как и следов ее таинственного похитителя. Одни бревна, черт бы их побрал, да перекопанная ими пыль.

— Что ж, будем считать, что нам повезло, — Леший перебил мое желание пялиться за борт.

— В смысле?

— В том смысле, что кто-то приходил за смазкой, а вовсе не по наши души.

— Это конечно вдохновляет, — согласился я. — Знать бы только кто этот неизвестный ночной старатель и нахрена ему солидол?

Конец ознакомительного фрагмента.

О книге

Автор: Олег Шовкуненко

Жанры и теги: Боевая фантастика

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Оружейник. Книга четвертая. Приговор судьи» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я