Волжская чайка online

Олисава Владиславовна Тугова

Яшка Чайкин – бывший детдомовец из Саратова. Он служит по контракту на Северном Кавказе и называет себя Волжской чайкой. Вне боевых командировок инструктор по стрелковой подготовке отчаянно ищет смысл жизни и поёт песни под гитару.Главным средством связи с миром для героя становится Интернет. Здесь он отвлекается от суровых будней, находит друзей и любовь.О Яшкиной жизни нам рассказывает его сослуживец – Жека Сафронов.Это дебютная книга автора, вышедшая в 2017 году.

Я не вернусь

Когда куда-то уезжаешь, всегда надо помнить, что не вернёшься назад. Возможно, ты приедешь на оставленное место, но уже будешь другим, да и всё остальное тоже изменится в неумолимом течении времени.

Шумная компания в общаге технаря провожала Яшку в армию. Проводы были затяжные, буйные, ничем не отличающиеся от прочих тусовок. Добрая половина друзей уже напрочь забыла причину попойки, остальные изредка выкрикивали очередное и бессмысленное: «Ну, ты пиши, как там чё!». Яшке и самому не верилось, что он взаправду уезжает, казалось, что вовсе не его позорно отчислили из технаря за систематические пропуски и хроническую неуспеваемость. Завтра кореши без него пойдут шабашить на элеватор, будут разгружать вагоны. Пропьют всё заработанное тоже без него. А его ждёт дорога и снова казённые харчи… Яшка грустил от неизвестности и веселья товарищей.

На полу, прижавшись спиной к стене, сидела девушка. Взлохмаченные крашеные белые волосы падали ей на лицо. Чайкин, решив, что она спит, опустился рядом.

— Яш, я буду ждать тебя и каждый день писать письма, — вдруг тихо сказала блондинка.

Яшка удивлённо заглянул в заплаканные глаза и коротко, хрипло, будто с усилием, проговорил:

— Не надо. Я не вернусь.

Потом он заснул тут же, у стены, разговор растворился во сне и забылся, как забываются многие странные сны.

А она ждала. И писала письма, закапанные слезами, но пустые и глупые — в жизни бедняжки мало что происходило. Все немудрёные записки так и оставались в закрытом ящике письменного стола — девушка не знала адреса воинской части. Со временем это превратилось в привычку, заполняющую вакуум, в дневник, в котором реже и реже появлялись новые записи. Два года прошло. Адресат не вернулся, он остался служить по контракту.

Яшка тосковал лишь о волжских волнах, задыхался ночами без волжского ветра. Волга была его родиной, только она звала его, только её он исступленно жаждал. Бездушный город, давно забывшиеся друзья детства стали полустёртым, размытым фоном мимолетных воспоминаний.

В марте подвернулся оборотный попутчик, ехавший в Саратов по делам на старенькой девятке. Сердце Яшки дрогнуло, забилось в одном решении: «Поеду!»

Прилетел домой, как птица,

Прилетел, как птица, я.

Снял погоны и петлицы

И уже успел напиться —

Демобилизация…²

Город не ждал его, встретил пустынной утренней набережной с кромкой снега, обелиском, залитым солнечным светом в синеве ясного неба. Но Чайкин приехал не к нему. Он спустился к воде, поспешно разделся и нырнул в объятия матушки Волги. Хохотали-лаяли товарищи, крутили пальцем у виска. А Яшка замер от холода и душевного блаженства. Две минуты. А впереди ещё целые сутки, чтобы слоняться по городу, обнимать липы, здороваться с каменными развалюхами заброшенного теперь здания общаги.

Саратов не очень изменился, остались прежними друзья — они тащили бухать на загородную хату, в клуб, сауну… Стал совсем другим Яшка. Он почувствовал это, когда оказался в декорациях старого спектакля и понял, что больше не играет в нём никакой роли. «Сеня на зоне, а Дюха спился и помер зимой, у Витьки-наркоши — СПИД, Димона убили», — рассказывали Чайкину в пьяном угаре те, что выжили. Но Яшка мыслями был уже в обратном пути — на чужую землю, но к своему делу, к служебному воинскому долгу. Саратов, наводнённый чужими людьми, тоже стал чужим. Городское дно отталкивало, хотелось поскорее выплыть наверх, чтобы снова не привыкнуть к гнилой среде, не завязнуть в ней, не погибнуть. «У меня есть Волга», — думал Чайкин. И чувство бесприютности покидало, как вытащенная заноза. Прошлое осталось замшелым камнем на дне, не было смысла нести его с собой. Один путь, прямой, как стрела, вёл в будущее. Никто никогда не возвращался назад. «Я не вернусь, — вспомнил Яшка с улыбкой и повторил, — не вернусь».

Примечания

2

Группа «Сектор Газа» «Демобилизация», слова Ю. Клинских