Заберу тебя себе

Олли Серж

Я переспала с первым встречным. Как и хотела… Отомстила мужу за полгода бесконечных измен! Вот только почему мне ни капельки не легче? Скольжу взглядом по идеальному телу парня и заглядываю под одеяло, все ещё надеясь, что это ошибка, но нет. Я голая. Абсолютно! Какой кошмар! А ведь я даже не помню его имени! Подбираю одеяло, чтобы стечь с кровати, но вдруг парень сгребает меня в объятия и притягивает к себе. — Уже сбегаешь, взрослая девочка? — Слышу в его голосе улыбку. — Предпочитаешь разгуливать по отелю голой? Или просто забыла, что твои вещи в сушке? Она — глубоко раненая и так сильно нуждающаяся в любви молодая женщина. Он — молодой, но уже настоящий мужчина. Который готов бросить к ее ногам весь мир. Вот только обстоятельства явно против того, чтобы эти двое были вместе.

Глава 6

Руслан

А ведь я почти ее забыл! Сутки себя уговаривал!

Но стоит только запаху духов этой женщины попасть в мой нос, как я теряю адекват! Не шину ей накладывать, а за холку мне ее сзади хочется прикусить. И чтобы люди все исчезли. И отодрать ее на этом самом столе. Со вкусом так… Чтобы больше никогда и ни с кем не могла! Аррр!

Выдыхаю ей все эти эмоции в шею…

–Итак, перелом локтевой кости, — стараюсь говорить ровно. — Шина накладывается от плечевого сустава до середины ладони и туго фиксируется. Старайтесь не двигать запястьем, если упали на руку в момент сгибания или разгибания…

Эта зараза так на меня смотрит, что я забываю о чем говорил. Встречаюсь с ней глазами и… тону. Просто щенячьими восторгом накрывает от того, какая она красивая! Где такие рождаются? Или это только я на них западаю? Чтобы прям до печенок пробирающая дрянь была…

–Так что на счет запястья? — С ухмылкой напоминает мне она.

Ах ты ж!

Меня мгновенно отрезвляет.

–А если вы упали, например, так, — ощутимо выворачиваю ей руку в одну сторону, — или так, — выворачиваю в другую, — и речь идет о переломе лучевой кости, то шину накладывают непосредственно под пальцы и ладонь до локтя. Если перелом открытый, как здесь на примере, то мы ни в коем случае ничего не пытаемся вплавить. Мы накладываем жгут, — показываю несколько точек, — в зависимости от локализации раны и также используем шину…

Делаю все резкими, размашистыми движениями, чтобы побыстрее закончить.

Зачем она пришла? Это же точно не случайность. В чем логика? Хочет ещё? Не молода ли для такой циничности? Или муж все понял, и ей больше нечего терять?

Пытаясь найти ответы на свои вопросы, снова заглядываю ей в глаза. Неожиданно, но сейчас в них уже нет вызова, а только те самые уязвимость и лёгкое любопытство, что меня так сильно зацепили в баре.

–Простите, с запястьем мы сделали, а что дальше? — Выводит меня из ступора вопрос.

Оборачиваюсь на аудиторию. Ловлю на себе понимающие мужские взгляды. Они только сильнее меня пенят!

–А дальше об обморожениях и лекарственном минимуме в горах с вами поговорит ведущий специалист центра медицины катастроф Захар Михайлович Алмазов.

Зал взрывается аплодисментами и переключает внимание.

–Ты зачем пришла? — Шиплю на девушку.

–Мне кажется, нам нужно поговорить, — хватает она меня за руку.

–Перестань, — решительно отцепляю от себя ее пальцы. — Перестань чудить и иди к мужу. Роди детей. Кажется, вы с ним планируете…

Михалыч рассказал да. Что ее муж интересовался, можно ли выписать какие-нибудь щадящие обезболивающие. Чтобы были совместимы с возможной беременностью.

–А мы? — Вдруг шокировано распахивает глаза девушка.

Мне хочется заржать. Нет, ну ты серьезно только сейчас об этом подумала?

–А мы предохранились. Тебе повезло, что это был я, а не какой-нибудь курортный мудак. Все! Свободна!

Заканчиваю я ее разматывать.

–Имей с собой в следующий раз рюкзак с бинтом и датчик джпиэс, если катаешься одна, — даю последний совет и, демонстрируя, что разговор действительно окончен, ухожу к столу с аппаратурой.

Виктория обиженно поджимает губы и возвращается на место.

Все оставшееся время мероприятие она не сводит с меня глаз.

–Вы сейчас что-нибудь подпалите, — недовольно шепчет мне Михалыч. — Реши вопрос. Запала — забирай. Что ты сиськи мнешь?

–Ох, Михалыч, — хмыкаю, — чья бы корова про забирай, сам знаешь что делала…

–Вот и не повторяй моих ошибок! Поговори хотя бы!

–Ты хотел сказать, почувствуй себя использованным идиотом? Трахни ещё разок? Что я могу ей предложить? Комнату в общаге? Ты видел ее мужа? Она же не идиотка. Все прекрасно понимает!

–Кажется, это ты идиот, — вздыхает приятель. — Бывшая знатно тебе башню поправила…

Впервые в жизни психанув на столько, что хочется прогуляться прямо сейчас, забираю со спинки кресла кресла куртку и ухожу с мероприятия.

–Срочный вызов в штаб, — прикрывает меня Михалыч перед администрацией курорта.

Потом поблагодарю, когда остыну.

Выхожу из гостиницы и достаю сигареты. Почему меня так накрыло? Потому что прямо в точку Михалыч попал! После Ирины у меня теперь всегда будет резьбу на тему бабок и измен срывать!

Глубоко затягиваюсь дымом. Оборачиваюсь, услышав, что сзади открываются двери и… закашливаюсь, так и не успев выдохнуть. Потому что передо мной снова оказывается Виктория. В одном спортивном костюме и резиновых тапочках.

Развожу в стороны руками…

–Ну что ещё?! — Рычу зло.

Прикрывает глаза на мгновение и сопит.

Облизывает губы, обнимает себя за плечи и вдруг выдает:

–Я хочу повторить!

–Нет! — Рявкаю ей в ответ. — И почему ты голая? Хочешь к ноге ещё и простуду добавить?

–Послушай, ты все неправильно понял… — сбивчиво начинает оправдываться она.

–И не хочу понимать, — обрываю ее. — Все вот эти слова прибереги для мужа! Ты выглядишь жалко, бегая за мужиком, секс с которым даже не помнишь…

На глазах Виктории начинают блестеть слезы.

–Да… — шепчет она дрожащими губами. — Наверное ты прав. Выгляжу я жалко…

Опускает глаза и, прихрамывая, уходит обратно в отель.

Я провожаю ее взглядом до лифта.

Все, Никитин! Ты сейчас правильно поступил. Чтобы больше никаких рефлексий!

Докуриваю свою сигарету и отхожу к мусорке, чтобы потушить окурок. Там меня догоняет Михалыч.

–Поговорил?

–Поговорил… — киваю хмуро и всем видом показываю, что подробностей не будет.

–Слабак… — хлопает он меня по плечу.

Скидываю его руку.

–Захар, ради нашей дружбы, лучше заткнись.

–Ладно, — достаёт он тоже сигарету, — там опять фрирайдеров откапали. Сейчас покурю, и пойдём спасать.

Остаток дня проходит катастрофически неспокойно. После трех лыжников, которых все-таки удается эвакуировать при помощи вертолета и откачать в краевой, нас вызывают на большую автомобильную аварию.

–Дай угадаю, — спрашиваю у коллег, — все таксисты и на летней резине. Снег в горах выпал неожиданно!

–Ты часом, не ясновидящий, Никитин? — Невесело шутят они. — Подключайтесь! Всех по тревоге подняли. Там один по твоему профилю. Тачку надо резать.

Пожилого армянина, который клянется, что больше никогда не будет есть хаш, мы вынимаем из салона машины вчетвером, предварительно вырезав двери.

Распределяем пострадавших по скорым, сдаём отчеты гайцам и уже далеко за полночь разъезжаемся по домам.

Я вспоминаю, что не ел сегодня ничего с самого обеда, когда на крыльце отеля встречаю двух молодых парней, жадно и со вкусом поедающих шаурму.

Обычно курорт после двенадцати уже затихает, но сегодня из-за аварии около трехсот человек не смогли спуститься с горы и попасть в аэропорт. Соответственно, опоздали на свои рейсы и сейчас равномерно растеклись по барам. Ожидая утренних вылетов и свободных номеров.

Выбираю я для ужина тот самый бар, где встретил Вику. Просто он самый близкий. Захожу, здороваюсь с управляющим Лехой и… снова вижу ее! Викторию… У окна! И у нее в руках бокал вина!

Это какое-то чертово дежавю!

Решительно направляюсь к девушке и, не спрашивая разрешения, падаю к ней за столик. Зараза! Сейчас она ещё красивее, чем днем. Черный брючный блестящий костюм, стрелки на глазах и алые пошлые губы.

Она удивлённо вскидывает брови и ставит бокал на столешницу.

Яд из меня так и сочится, несмотря на длинный день и усталость.

–Ищешь нового любовника?

На мгновение она обиженно поджимает губы, но потом, видимо, справившись с собой, ведет плачами.

–Нет… Все гораздо проще. Я уступила свой номер семье с тремя детьми. Сама думала переночевать у подруги, но она оказалась сегодня ночью не одна. У меня вылет через восемь часов. Я потерплю без кровати.

–А муж? — Хмурюсь, пораженный ее спокойным тоном.

–Бывший муж, — поправляет меня Виктория. — Мы разводимся… Это, собственно, то, что я хотела тебе сказать.