Невинная страсть

Олофина Эрмес (2024)

В пансионате девушек растят, чтобы однажды, достигнув полного совершеннолетия, они украсили присутствием одну ночь во дворце драконов. Полина хочет поменять эти правила, заманив в сад единственного гостя мужчину, она настаивает на близости. Незнакомец играет с девушкой, накладывает на нее чары, обещая приходить во сне каждую ночь, если та не отдаст никому себя. Директриса открывает Полли происхождение ее семьи и сообщает, что ей никогда не придется посещать дворец страсти. После ужасных событий, второго пожара, дворец страсти прекращает свое существование. Дракон по обещанию приходит во снах каждую ночь, Полина видит Эрне. Чары прекращают действие лишь через три года, когда дракон появляется в пансионате вместе с дочерью. Директриса, совсем потеряв здоровье из-за стресса, просит мужчину остаться и присмотреть за воспитанницами. Полина возмущена присутствием Эрне. Когда он приближается к девушке, возбуждающие сны прекращаются, а желание только возрастает.

Глава 7

Спустя три года на пороге пансионата появился мужчина в черном костюме. Он вел за руку маленькую девочку. На вид ей было не больше шести лет. Белое длинное платье, как того и требовали правила гимназии, придавало ребенку взрослости.

Двигаясь прямиком к директрисе по лестнице, обшитой коврами, единственный мужчина в стенах здания, собирал на себе все взгляды. Но стоило только открыться дверям кабинета, как магнитом для внимания старой директрисы осталась девочка, так сильно напоминающая ей дочь. Знакомые кудри, голубые глазища и скромная улыбка, точно такая, что осталась в памяти Луизы с последней встречи, с ребенком.

— Дорогая, посмотри, что делают остальные девочки, — произнес Эрне, открыв дочери дверь. Он добился своего, показав, что пришел с ребенком, а значит, пришел с миром.

— Как ты осмелился появиться здесь? — грозно заговорила Луиза.

— Я только оставлю дочь. Надеюсь на твое благоразумие и хорошее воспитание этого заведения, — ответил незваный гость.

— Разве ребенка не должна воспитывать мать? — женщина боялась услышать ответ, задав наводящий вопрос.

Вспоминая, как Виктория была испепелена на глазах, Эрне выдавил из глотки три слова:

— Ее мать погибла.

Кабинет директрисы затаил в себе горе двух людей. Эрне давно пережил утрату, но столкнулся с ней снова за много лет, но Луизу словно пронзило молнией от услышанных новостей.

Женщину скрючило, затем распластало по креслу. На ее старческом, морщинистом лице виднелось горе. Дракон воспринял картину иначе, предположив, что ей стало плохо от его присутствия настолько, что отвращение сотворило с ней невиданное.

— Не думал, что вызову такую реакцию своим присутствием, — опустив глаза, начал говорить Эрне. — Если вы не хотите помогать мне и моему ребенку, мы сейчас же уйдем, — решительно добавил он и направился к двери.

— Виктория, — сквозь сжатые зубы промычала Луиза. — Девочка моя.

Эрне не почудилось. Он действительно услышал имя любимой когда-то женщины. Самки, которую испепелили на берегу озера. В замешательстве он подошел ближе к столу директрисы.

— Вы сказали Виктория? Вы знали ее? — стал сыпать вопросами дракон.

Луиза смотрела на него одними лишь глазами. Слезы стекали по ее лицу и оставляли за собой струйки, оголяя кожу от пудры и румян.

— Виктория, — повторили ее тонкие губы.

Эрне почувствовал, что не может сдвинуться с места, словно он оказался у самых корней истории. Он вообразил, что Виктория, та самка дракона, жила в этих стенах еще малюткой, но ее не застала та участь, для которой воспитывались остальные девушки. Кто-то спас ее, отдал в семью. Но каким образом его Виктория попала в стены дворца и устроила это. Вот что значит судьба? От предречения никуда не деться. Его не забыть и не растоптать.

— Как здесь появилась Виктория? — отходя от сумрака раздумий, спросил Эрне. Он навис над столом, над женщиной, не обращая должного внимания на ее странную позу в кресле. — Кто был отец девушки? — повысил тон дракон, ударив по столу.

В комнату, словно ветер, в белом платье залетела девушка. Она уверенным движением оттолкнула незнакомца от стола. Эрне отпрянул от неожиданности, но остался стоять на ногах, рассматривая тонкую фигуру, светлые локоны, склонившиеся над директрисой. Было в этих локонах что-то знакомое, что привело его в чувства.

Тонкие руки схватили графин с водой, ловко наполнили стакан и позволили директрисе отпить несколько глотков. Девушка, наконец, одарила гостя взглядом и от неожиданности уронила стакан, разбив стекло вдребезги.

Полли узнала гостя, который дразнил ее в саду несколько лет назад. Тот самый мужчина — приходивший в ее сны каждую ночь, стоял перед ней в кабинете. Луиза издала испуганный вздох и словно отмерла из-за разбившегося стакана.

— Это надо убрать, — прошептала она девушке.

— Я уберу. Пройдемте в вашу комнату.

— Где моя дочь? Где малышка? — в полубреду спросила директриса, обращаясь к гостю.

Эрне не мог ничего ответить. Означали ли эти слова, что Виктория была ребенком Луизы, или всего лишь воспитанницей, к которой она привыкла. Заговаривалась ли женщина или хотела принять его дочь, он не знал. Но и вымолвить не мог ничего. Девушка увела хромающую директрису через длинный коридор смежной двери в покои. Последовать за ними Энре так и не решился. Обойдя стол, он остановился у окна, вид с которого выходил на знакомые сады.

Цветущие деревья послали мужчине воспоминания. Как он ходил между стволов с трепещущей и отважной девушкой, хоть и молодой, но готовой разломать систему. То, что мечтала сделать Лолита, руками других. И то, что удалось сделать Виктории, пожертвовав собой. Эрне отгонял мысли об уходе. Он хотел задержаться. Увидев состояние директрисы, дракон понимал, что она не даст защиты его ребенку, и вскоре не сможет держаться не то что на посту, но и на своих ногах. Кроме того, женщина явно знала о Виктории многое. Это предстояло разгадать Эрне.

Он колебался, рассуждая, нужно ли ввязываться в то, что и так закончено, или сто́ит оставить место, забрать малышку и забыть об этом, как о плохой идее.

Стук каблуков и открывающаяся дверь вернула мужчину к реальности. Перед ним стояла та девчушка из сада, только уже не восемнадцатилетняя, а повзрослевшая, с формами, окрепшими плечами и выразительным лицом миловидной дамы.

— Зачем вы довели женщину до такого состояния? — спросила она, крепко закрыв дверь. Кабинет директрисы и ее покои разделял длинный коридор, обшитый обоями в цветок.

Та неуклюже страстная девчушка, которая просила его овладеть ею, отчитывала его словно юнца.

— Как дела с садовником? — спросил он тихо, устремив взор в окно.

Эрне вспомнил о чарах, что наложил на девушку в надежде, что когда-то в клубе она найдет благородного дракона и утонет в его ласках. Но клуба нет как три года, а девушка так и не познала мужчину, судя по строгим правилам закрытого заведения.

Невинная особа таила в себе что-то дерзкое, выходившее за рамки, выросшее вместе с ней, но не хотела ему признаваться. За ее спиной показалось детская фигурка.

— Нет садовника, как и, надобности пускаться в бездумное самопожертвование. Больше нет вашего дворца, и девушки могут спокойно жить в этих стенах, — сказала Полина со злобой в голосе, которая приукрашивалась хриплостью от возбуждения.

— Вы тоже здесь живете? — послышался голос из-за спины девушки.

Полли оглянулась и увидела незнакомую девчушку в белом платье, отличающемся от привычных, местных нарядов. Сразу же девушке стало стыдно за сказанное при ребенке. Она поступила в сторону, в недоумении, взглянув на Эрне.

— Это моя дочь, Анна — Виктория. Познакомьтесь. Как ваше имя? Забыл спросить в нашу прошлую встречу.

Зрачки Полли сузились, а память выдала фрагмент, который девушка отчаянно пыталась не забыть за эти годы. Там среди вишневого сада, он касается ее, прижимает возбужденное тело к себе и одаряет поцелуями тонкую шею. Рука невольно потянулась, и Полли мягко взялась за шею.

Эрне словно прочитал ее мысли и почувствовал волну желания. Впервые за три года он смотрел на женщину и желал ее.

Полина присела возле девочки и взяла малышку за руки.

— Мое имя Полли. Можешь меня так называть, — сказала она, мягко улыбнувшись.

— Можешь называть меня просто Анна.

— Анна, в таком случае провожу тебя в столовую. Приближается время обеда. Уверена, там ты сможешь познакомиться с остальными девочками.

Звонок над дверью в кабинете зазвенел. Полли быстро прошла по коридору и оказалась в дальней комнате. Она быстро вернулась. Эрне понял, что директриса зовет его. Он кивнул и прошел к Луизе, заперев за собой все двери.

Полина, как и обещала, вывела Анну через основную дверь в главный холл и повела вниз, к столовой. Девушки стояли парами и обсуждали новое явление в виде красивого мужчины в стенах здания. Они приветливо махали и улыбались его дочери. Анна уже успела сообщить, кем она приходится гостю, и эта новость эхом разнеслась по зданию. Все, кроме младших, хотели дружить с девочкой и оказывали ей знаки внимания.

Полли оставила гостью в столовой на обратной дороге, пытаясь вразумить девушек.

— Чего вы здесь обсуждаете? Собрались, девицы на выданье! Хоть бы постеснялись. Идите на обед и даже не смейте приближаться к мужчине. Вы еще не знаете, кто он такой, — грозно заявила она и быстро стала подниматься по ступеням лестницы.

Эрне зашел в спальню. Небольшое окно в стене, вид которого выходил на сад, было единственным источником света. Луиза стояла в длинном атласном халате, опираясь трясущейся рукой на трость. При виде мужчины она попятилась и со всего маху упала на кровать. Он хотел было помочь директрисе, но та, вытянув ладонь вперед, остановила его намерения.

— Не приближайся! — ответил она и дала себе время на передышку. Под халатом был атласный пижамный костюм с брюками.

Присев ближе к подушкам у изголовья кровати, Луиза с гордым видом перетащила обездвиженную ногу и накрылась одеялом.

— Есть кто-то, кто может присмотреть за вами? — начал Эрне.

— Вот, ты понимаешь, о чем идет речь. Из-за тебя я не чувствую свою ногу, но еще могу здраво мыслить. Давай поговорим откровенно, — строго заявила женщина. — Приглядеть за мной есть кому, ты уже убедился в этом. Но смотреть за всеми девушками Полина не сможет. Она слишком молода. Другие ее не послушают.

— К чему вы ведете? — спросил Эрне в недоумении.

— Ты хороший парень. Верю в твое благородство. Как однажды ты не воспользовался девушкой в этом саду, так и сейчас не посмотришь на всех воспитанниц, если я передам тебе свои обязанности.

— Вы, наверное, спятили? Знаете, кто я? — возмутился Эрне. Ему стало противно только от мысли, что ему, словно хищнику среди овец, придется руководить этим стадом неповинных девушек. Недоверие к затее, или к себе, человеку с потребностями зверя, который наслаждался в клубе компанией таких же невинных тел и душ, что живут здесь, не подозревая, кто будет поставлен во главе, возрождало в нем сомнения.

— Взгляни на меня. Что ты натворил? И скажи, на кого теперь оставишь их? Ты из отродья тех, кто мне противны и ненавистны. Но твой ребенок заставляет думать, что чувства отца помогут тебе стать хорошим директором.

— Если вы знаете, кто сидит внутри меня, зачем несете чушь? — повысил голос дракон.

— Поклянешься мне своей жизнью, что не причинишь вреда ни одной воспитаннице и не воспользуешься своим положением, — сказала Луиза, хлопнув ладонью по одеялу.

Эрне почувствовал, как тонет в болоте гнета. Он пришел, надеясь откупиться деньгами, и заслужить расположение директрисы к девочке. В то самое время, когда он решил отказаться от ответственности за одну маленькую, но важную для него жизнь, на его плечи взваливали еще большую ответственность за десятки жизней.

Дракону сложно было смириться с этой мыслью, как бы ни пересиливали остальные, положительные стороны обстоятельств, в которые он себя загнал, главное смущало его в этом спектакле.

— И ты пообещаешь, что защитишь это место от себе подобных, которые в любое время могу возобновить свои про́клятые клубы для утех. Они погубили множество жизней, — в заключение добавила Луиза и отвернулась, давая понять, что силы ее на исходе, и лучше ему подумать над услышанном в другом месте.

Он вышел из комнаты, закрыл за собой дверь, оставшись в узком коридоре. Возможность остаться с быстрорастущей дочерью, которая за три годы жизни, по развитию и физическим данным больше походила на шестилетнего ребенка, успокаивали его. Он как наставник мог дать Ане — Виктории больше, чем любой человек в гимназии, да и в целом, в мире. Обучить ее охоте, всем необходимым навыкам. От мысли, что могут появиться другие драконы и попытаться забрать хоть одну, такую же, как Анна девочку, ему стало плохо. Каждую воспитанницу Эрне вдруг стал воспринимать, как человека, за которого несет ответственность. Ступая по коридору, он все больше набирался уверенности в выбранном решении.

Полли ждала его у двери. Девушка нервно сжимала костяшки на руках и отпрянула при виде мужчины.

— Вы уезжаете? — еле слышно спросила она.

Эрне молчал. Делая медленные шаги, он надвигался на девушку, оставив ее в безвыходном положении. Когда спина Полли коснулась стены, девушка вдруг расслабилась. Она ощутила спокойствие и трепет одновременно льющиеся теплом по телу.

Дракон вдохнул аромат, почувствовал, как сладки ему воспоминания. Всем телом он прижал девушку к стене и приблизился лицом к ее шее.

Трепет окутывал Полину. Через приоткрытый рот слышно было ее неровное дыхание. Голова кружилась, а тело, будто покрылось тысячами иголочек, которые пощипывали все части, доводя девушку до сладкого желания. Губы Эрне касались ее шеи, как в тот самый день и все ночи после. Она представляла сотни раз, как встречает мужчину и вместо позволительных слов сама набрасывается на него и оказывает ласки. В мечтах она была вальяжной, но что на деле, не смогла и пошевелиться.

Дракон снял чары, но оставил на девушке и себе неистовое возбуждение. Взяв себя в руки, он приблизился к мочке уха, почти коснувшись ее, прошептал:

— Я остаюсь, — и удалился прочь из кабинета.