Иллюзии

Ольга Барбанель (2015)

Страшно жить в мире, который внешне похож на самую безмятежную планету, а на самом деле давно уже и всерьёз покорен существами, прилетевшими на Землю множество веков назад из другой Вселенной, где правящая каста высокоразвитых существ создали свою Империю. Они с помощью генной инженерии создали для себя слуг. С течением времени слуги взбунтовались против своего положения и смогли украсть корабль, на котором надеются скрыться за пределы империи своих господ. Корабль пострадал и в результате аварии сбился с курса, попав в нашу Вселенную. Здесь «слуги» научились прятаться среди людей, оставаясь невидимыми правителями нашего мира, благодаря своей уникальной способности создавать иллюзии.

Золотая змея

В полутемной каморке пахло чем-то затхлым. Глаза после бессонной ночи, проведенной за монитором, слезились, а дневной свет казался чем-то чужеродным, неправильным. Кто-нибудь там, выключите солнце.

— Эй, Артур! Забирай.

Коренастый мужик с лицом, напоминавшим картошку, на которой лопатой смеха ради вырезали физиономию, — мой начальник — протягивал небольшую пачку денег. Я пересчитал и сунул зарплату в карман. Во дворе водители пили кофе из пластиковых стаканчиков и обменивались впечатлениями за ночь. Выходя, я махнул им рукой.

Ночной диспетчер в такси — не ахти какая работа, но меня устраивала.

Ноги сами несли к остановке.

Я пристроился в уголке автобуса. От мерного покачивания и духоты голова затуманивалась и глаза закрывались сами собой.

Находясь в состоянии полудремы, я периодически заставлял себя открывать глаза, чтобы не заснуть окончательно и не пропустить свою остановку.

Рядом был поручень, и я наблюдал, как сменяются на нем руки. Вот мужская рука с толстыми красными пальцами; вот сухая, как куриная лапа, вся в венах рука старухи; изящная с наманикюренными ноготками; совсем юная с черными короткими ногтями и кольцом в виде черепа.

Я поймал себя на том, что почти сплю, а перед глазами покачивается золотая змея, вместо глаз — изумруды. Она изящно обвила женский палец. Какое оригинальное кольцо.

Змея с тихим шипением стала сползать с пальца, одновременно увеличиваясь в размере.

Я покрутил головой.

Мне не привыкать к странностям, чего стоит только каждое утро смотреть в зеркало и видеть не себя, а какого-то незнакомого парнишу, — но такого еще не было. Наверно, я таки уснул.

Змея уже достигла натурального размера и, поднимаясь по поручню, тянулась ко мне.

Это просто сон. Нужно проснуться.

Щеки коснулась холодная чешуя.

Я заорал и отпрянул, одновременно пытаясь оттолкнуть скользкое змеиное тело.

Люди за моей спиной, в которых я со всей силы врезался, протестующе закричали, кто-то ругался.

— Наркоман чертов, ты вообще обалдел?!

— Да что ты творишь, придурок!

— Идиот!

— Больной!

Поднялся невообразимый гвалт, автобус затормозил, и я выкатился через открывшуюся заднюю дверь, ощутив спиной чувствительный пинок.

Не помню, как оказался дома. Не помню, что было потом, помню только, что это было отвратительно. Змеи, тараканы, черви — довольно банально, как в фильмах про ведьм. Огонь, в котором я сгорал в различных вариациях, — уже интереснее. Вода — своеобразный опыт утонуть в собственном душе. Дальше пошли привидения, монстры и даже зомби — опять банально. Я быстро понял, что это плоды больного мозга, и, наверно, если бы мог — обратился бы к врачам, но только я не мог. Идя в одну сторону, я оказывался в другой, шел в парк, а приходил в себя за городом на трассе. Сколько раз рука тянулась к ножу, чтобы перерезать себе вены и покончить с этим? Сколько раз я взбирался на крыши, чтобы спрыгнуть? Один раз умереть лучше, чем делать это много раз подряд, да еще мучительно. Но вот что интересно — стоило мне решиться на самоубийство, как я снова обретал волю, и мое сознание не выделывало кульбиты.

* * *

— Ты не сделал этого тогда. Не покончил с собой.

Синеглазый ходил по комнате, хватая все, что попадалось под руку, а потом небрежно отбрасывая. В углу собралась уже порядочная куча.

— Может, зря, — я пожал плечами.

— Жалкое существо.

— Чего тебе надо?

— Хочу помочь.

— Слышал уже. Зачем?

— Ты вызываешь определенный интерес. Ты можешь пригодиться, если тебя подправить.

— Ты говоришь обо мне, как о вещи.

— Разве? Ну, может, и так. Слушай внимательно, Артур. Если тебе не хочется жить — я просто уйду, и поверь, твоя смерть не заставит себя ждать. Ты ходячий мертвец — тебя уже приговорили. Но, может, интереснее понять, что происходит с тобой и вокруг тебя, понять и сопротивляться.

— Что происходит? Я всего лишь психопат.

— Не будь тупее, чем кажешься.

— Может, и ты плод моего воображения.

— Так ты сдаешься? Идешь, как корова, на бойню?

— Кому нужно меня убивать?

— Это уже вопрос по делу. Согласен бороться?

— Нет. Единственное, с чем я борюсь, — так это со своим взбесившимся мозгом.

— Я разочарован, Артур. Очень разочарован.

Шепот синеглазого растворился в тусклых лучах осеннего утра, и не было в квартире ничего странного, и все было так обыденно. Синеглазый исчез. Я обреченно встал, перекусил, отправился на поиски работы.

Следующая неделя прошла спокойно. Я устроился оператором в маленький магазин и почти вошел в старый ритм жизни — но только почти. Все было бы, как раньше, если бы синеглазый подонок не являлся ко мне вечерами без приглашения и не нашептывал отвратительные небылицы. Это были странные, сюрреалистичные беседы в темноте — не сон и не явь.

— Когда ты видишь нечто невероятное — не верь своим глазам. Верь чувствам, — наставлял меня незнакомец. — Все, что вокруг, — иллюзия, обман. Научись распознавать его, и ты станешь хозяином положения.

— Разумеется, мои галлюцинации — обман. Я и так это знаю.

— У тебя нет галлюцинаций. Твой мозг здоров.

— Но ты сам сказал!

— Я сказал, что твои видения — обман. Но тебя обманывает не твой мозг.

— Не понимаю.

— Потому что ты балда.

— Сам балда. И почему ты еще здесь? Иди к черту, я спать хочу.

— Верь своему обонянию, осязанию, своей памяти. Реальность не меняется.