Запах яблок

Ольга Гронская, 2021

Впервые я влюбилась когда мне было пять. Он был другом отца и совладельцем семейного бизнеса. Внеземной. Сильнее, больше никого нет… А когда мне исполнилось пятнадцать семью убили. Кто и почему не разбирались, дело было темное и запутанное. Пытаясь сбежать от воспоминаний, я переехала, поступила в университет и устроилась в стриптиз клуб, чтобы не умереть от голода. А там… Я ведь даже не узнала его спустя столько лет, да и он вряд ли. Ведь кем я была для него в прошлом, надоедливой девчонкой без двух передних зубов… Но каким-то чудом моя извилистая тропинка жизни привела именно к нему…Содержит нецензурную брань.

Глава 4. Заучка!

«Тоня, Тонечка! Помоги!»

— А-а-а! — подскакиваю на кровати, смотрю по сторонам. Легкие сдавило, стало тяжело дышать. Провожу рукой по волосам, сухие. Это был сон, коих я пересмотрела уже сотни.

Смотрю на часы, 5:00. Всегда в одно и тоже время, как по будильнику. Надо обязательно у нее побывать, в свой последний приезд я так и не нашла на это сил. А теперь их потребуется еще больше.

Тюль на окнах привычно встречает рассвет, пропуская сквозь узорный рисунок тонкие лучи света. Коричневая бархатная обивка дивана уже нагрелась от солнца. Я поправила скомкавшуюся простынь и укуталась в покрывало. У меня есть еще час. Смотрю на табуретку рядом с диваном, пачка тетрадных листов призывно таращится на меня. Черт с вами!

Ставлю на плиту гейзерную кофеварку и сыплю добрую пару ложек кофе с ароматом французской ванили. Иду в ванную, где окрашенные в зеленую цвет стены, дали трещину. Только вчера вытерла пол от осыпавшейся штукатурки, а на полу снова белая пыль. Смотрюсь в зеркало. Привычное выражение лица, словно у обиженного малыша: карие глаза, слишком большие для моего лица, и ресницы, достающие до бровей, аккуратный вздернутый носик и маленький подбородок, отчего верхняя губа немного выпирает над нижней. Разве что впалые щеки выдают возраст. Снимаю с веревки высохшее нижнее белье, тут же натягиваю. Собираю волосы в гульку. Нужно подстричься, становится все сложнее справляться с копной, свисающей до пояса. Умываюсь ледяной водой, «потянуться-улыбнуться-освежиться-подкрепиться», как любит говорить мама, любила… В прошедшем времени, когда же я привыкну! Нет, нет, нет, не плач, не хватало мне красных глаз сегодня.

Возвращаюсь в кухню и на эмоциях хватаю кофейник, промахнувшись мимо ручки. Он тут же падает и изливает черную жидкость на конфорку.

— Блин! — подставляю одну руку под кран с холодной водой, второй тороплюсь вытереть пригоревший кофе.

Старенькая плита и без того была оцарапана вокруг всех четырех конфорок, когда мы въехали, а теперь стало еще краше.

— К нам в квартиру забрался лось? — Макс стоит в дверном проеме, сонно потирая глаза.

— Да, этот лось я! Прости…

— Дай сюда. — Он забирает тряпку, приводит плиту в порядок и по новой варит кофе. — Нужно чем-то помазать, — имеет ввиду мои волдыри на левой руке. Хорошо хоть не на правой, сегодня мне предстоит трехчасовой письменный экзамен.

Наскоро забинтовываю руку, предварительно смазав «Спасателем», и сажусь за конспекты.

— Спасибо за кофе.

— Пожалуйста, дорогая. Удачи, и это…сделай одолжение, утихомирь своего лося, хотя бы до семи утра.

— Сделаю все возможное, иди спать.

На всякий случай прикрываю дверь, лось животное не предсказуемое. Перебираю листы, так, пожалуй, вот эти повторить не помешает.

Из дома я выхожу в семь, чтобы успеть добраться в институт без толкучки в общественном транспорте. Приезжаю к восьми часам, на крыльце уже выстроились взволнованные студенты. Там же встречаю Димку и Лену.

— Где Натали? — спрашиваю ребят, которые пожимают плечами. — Надеюсь, она хотя бы вчера не напилась до беспамятства?

— Не надейся! — хватает меня со спины подруга. — Конечно, нет, я зубрила как проклятая! Синяки под глазами все утро замазывала, вон гляди!

— Не помогло.

— Иди в задницу, Дим.

— Мы все в ней, Наташа, оглянись!

Спустя два часа мы уже обсуждали наше будущее. Мне оно не сулило ничего радужного, но я не отчаивалась.

— Девки, сегодня гуляем! — победоносно произнес Рукосуев.

— Рано радуешься.

— Антонина Петровна, ну вам ли переживать? — ерничает тот, считая меня первой заучкой в группе. Я же прячусь за стенами библиотеки не потому, что обладаю исключительными знаниями, а всего на всего убегаю от отвратительной реальности, пытаясь забыться книгами.

— Так что, гулянка? — а вот Наташа всегда не против повеселиться.

— Сперва хотели завалиться в Тонькин «Virgins», но поняли, что нам не по карману, да и девчонки против.

— Слава богу, чего я там не видела… — особенно после последней своей смены, где меня едва не раздели в випке.

— Короче, идем в «Lomonosov».

— Опять у черта на куличиках, — констатирую я.

— Просто кое кто живет у того самого черта.

— Скинемся Тоне на такси!

— Обойдусь!

Эта троица живет в Центральном районе, а вот я на Бестужевской рядом с парком, поэтому, как правило, добираюсь домой в одиночку. Даже таксисты, после ночной смены в клубе, спорят кому «посчастливится» везти меня.

— Да мне и надеть-то туда нечего! — все еще отнекиваюсь я, сидя в буфете и запивая кислым кофе полученную пятерку за экзамен.

— Возьми любое мое платье!

— В такое декольте нужно что-то положить! — Рукосуев хихикнул в сторону.

— Я бы предложила свое, да твои куриные бедрышки утонут в моей одежде.

— Получается, я ходячая вешалка… — разочарованно заключаю я, но подруг это только смешит.

— У тебя прекрасное новогоднее платье, то красное!

— Да, пожалуй. Оно не слишком короткое для клуба? — вспоминаю игривую юбку-колокольчик выше колен.

— В самый раз, подруга, — подытоживает Лена. — Все позади, девчонки! — вскрикивает та, когда мы покидаем студенческий буфет.

— А диплом? — напоминаю обрадовавшимся раньше времени друзьям.

— Кто-нибудь уймите эту зануду! — Димка закрывает мне рот и тащит на остановку.

— А мы ее напоим сегодня, до беспамятства!

— Точно Лена, никогда не видела Тоню в стельку!