Поцелуй Сахары на губах

Ольга Дюкова, 2022

Разные страны, разная культура, разные часовые пояса… Кайс живет в жарком Тунисе, Амалия – москвичка. Обычное знакомство в Сети перерастает в большое чувство, и молодые люди решают увидеться в реальной жизни. Недоразумения, возникающие одно за другим, заводят влюбленных в тупик. Встретятся ли они в знойном городе среди сотен тысяч других туристов? Смогут ли сохранить свои чувства, не поддавшись соблазнам и победив своего главного врага – расстояние?

Глава 5

Самолет. Турбулентность. Гроза

«Амалия, ты спишь, дорогая? Ты хотела мне кое-что рассказать?» — пришло сообщение от Кайса.

«Нет, не сплю, просто воспоминания о подруге меня перенесли в тот день», — ответила она Кайсу.

«Куда тебя и кто понес, мы же договорились: только я буду носить тебя на руках!» — не унимался Кайс и кидал сообщение за сообщением Амалии.

Ох уж этот перевод, иногда он просто заводит в тупик.

«Пишу! Жди!» — ответила Амалия Кайсу и начала вспоминать тот случай…

Амалия попрощалась с Ленкой, взяла чемодан и отправилась до аэропорта на маршрутке. Путь был неблизкий: около трех часов тряски по ямам и ухабам — дороги, сами знаете, какие у нас. Утро еще было прохладное, но днем солнце жарило, как на экваторе в плюс тридцать пять, хотя это другие меридианы и параллели — все-таки Западная Сибирь, климат резко континентальный.

Ладно, наконец после трехчасового взбалтывания содержимого в теле человека прибыли на конечный пункт следования — аэропорт. Маршрутка полностью опустела, и пассажиры разошлись по своим направлениям.

Амалия стояла у небольшого здания с колоннами и читала вывеску крупным шрифтом: «АЭРОПОРТ». Так, минуточку, что это? А где самолеты, люди, движуха вообще? Она стояла и ничего не понимала, а спросить было не у кого. Подняв голову повыше, к самой крыше здания, она увидела надпись: «Дворец работников летного транспорта». Вот это да!

И тут ее осенило. Это ж не сам аэропорт, а Дворец или Дом культуры для служащих аэропорта. Амалия начала разглядывать стиль и архитектуру здания — ее всегда интересовали объекты архитектурного строительства.

От здания за километр попахивало советской эпохой. Красивый, величественный, с белыми колоннами и облупленной штукатуркой на них. Дворец — для работников. Ну, понятно теперь. Во дворце отдыхали летчики после трудового дня, а поскольку было раннее утро, то, по всей видимости, летчики были на работе. Она только одного не могла понять: когда спросила водителя маршрутки: «Вы в аэропорт едете?», он ответил «да». Когда вы просите отвезти вас в аэропорт и садитесь в такси с чемоданом, у вас как минимум могут спросить: в какой аэропорт поедем? Потому что он в городе может быть не единственным. Что подумал тот водитель, остается только догадываться. Наверное, что Амалия — актриса, и ей срочно нужно во Дворец работников летного транспорта, а в чемодане лежат костюмы и реквизит для спектакля.

Амалия начинала нервничать, время шло, хотя в аэропорт все нормальные люди приезжают заранее. Ни такси, ни автобусов не было видно, и людей тоже.

«Где же настоящий аэропорт?» — оглядываясь вокруг, сама себя спрашивала Амалия. Аэропорт нигде не просматривался. Амалия стояла и раздумывала, что ей дальше делать.

Вдруг за спиной послышался звук открывающегося засова и скрип. В проеме распахнувшейся двери Амалия увидела пожилого мужчину, смотревшего на нее. Запах старого некрашеного пола и приятная прохлада попали в нос, и Амалия громко чихнула. «Видимо, не так уж и часто летчики отдыхают в этом заведении. Понятное дело, что в воздухе они находятся постоянно, а это здание как пережиток эпохи», — подумала Амалия. В проеме стоял сторож этого здания и удивленно смотрел на нее.

— Здравствуйте! — сказала она милому пожилому человеку.

— Здравствуй, коль не шутишь, — ответил сторож.

— Ой! Да не до шуток мне, — ответила Амалия. — Вы не подскажете, как в аэропорт попасть?

— Подскажу, конечно. На автобусе номер триста сорок, он раз в час ходит, тут километров пять будет до аэропорта, вон в ту сторону. — Что, только один и через час? — с отчаянием переспросила она. — А номера такси у вас нет?

— Нет, я на такси не езжу, — засмеялся сторож и захлопнул дверь.

«Что делать?» — нервничала Амалия уже сильнее. Пять километров для бешеной собаки — не крюк, как говорится, но нужно чемодан тащить на себе и вообще можно не в ту сторону уйти, заблудиться и опоздать на посадку.

Приняв решение, схватив чемодан в руки, Амалия побрела по единственной дороге, которая там была. Прошла две остановки, присела на чемодан отдохнуть. Боже! Не веря своим глазам, она увидела, как из-за поворота выехала маршрутка без номеров. Амалия замахала руками и закричала водителю:

— Стой!

Водитель притормозил, открыл дверь и спросил: «До аэропорта?»

— Да, — радостно воскликнула Амалия и забралась в маршрутку. «О! Вселенная, спасибо!» — Амалия мысленно благодарила судьбу и небеса! Все-таки есть на свете добрые люди, и, главное, вовремя.

Утро только начиналось, а она, уже замученная, уставшая, желающая напиться холодной колодезной воды из ведра, как конь после долгой скачки, вошла в аэропорт. Взглянув на табло, увидела свой рейс до Москвы.

«Ну все, сяду в самолет и полечу!»

Амалия была уверена, что на этом неприятности на сегодняшний день себя исчерпали. Девушка встала в очередь, показала документы, затем проследовала в комнату досмотра, где «ведро колодезной воды» у нее отобрали. Ха-а-а, да шучу: «Бутылку с водой брать в самолет нельзя!» — строго сказали ей.

Услышав сигнал о посадке на рейс до Москвы, все дружно заспешили к стойке. Достали билеты и паспорта и проследовали к автобусу, который лихо домчал пассажиров до самолета. Амалия прошла, села на указанное в билете место. У иллюминатора сидел парень, за ним — девушка.

Постепенно салон заполнился.

К пассажирам вышла бортпроводница и рассказала про порядок поведения в самолете и что к чему. Все пристегнулись, и самолет начал разгоняться.

В салоне было душно, в горле пересохло, и Амалия попросила воды, но бортпроводница ответила: «Вода будет тогда, когда взлетим». Пришлось терпеливо ожидать взлета.

Она закрыла глаза, и самолет начал взмывать вверх очень резко. Голову сдавило тисками так, что Амалии показалось, будто она сейчас провалится или оторвется. Самолет рвался ввысь, и это было так ощутимо, что тошнота подступила к горлу.

В соседнем ряду сидела молодая мама с дочерью, которая никак не могла успокоиться и куклой шлепала по голове впереди сидящего мужчину. Возмущенный мужчина сделал замечание девочке, та громко завопила на весь самолет. Ситуация набирала обороты, как и лайнер, который уже вышел на заданную скорость.

Через два кресла от Амалии сидела пожилая женщина с мини-собачкой. «Маленькая, да удаленькая» скулила так, что нервов уже не хватало это выносить.

«Сейчас я из нее Стрелку или Белку сделаю, и полетит она у меня космос осваивать!» — возникло желание у Амалии катапультировать щенка из самолета в открытый космос.

И так продолжалось все три часа полета, все раздражало и бесило: скулеж, плач, замечания. Сервис оставлял желать лучшего, стюардессы не торопились разносить еду и напитки. Голова жутко болела, и страх холодком бегал от сердца к пяткам. Амалия поймала себя на мысли, что ей хочется выйти из этого самолета. Началась самая настоящая паническая атака. Отвратительная вещь! Нужно срочно расслабиться и принять удобное положение, дала она себе установку.

Как бы не так! Вдруг плавно летящий самолет стал понемногу вихлять то вправо, то влево, а потом и вовсе подпрыгивать. Резко начал набирать высоту, затем всех тряхануло, потом сильнее и еще сильнее. Бортпроводница объявила, что самолет попал в зону турбулентности, и попросила сохранять спокойствие.

Какое уж тут спокойствие? Молодой человек, сидящий у иллюминатора, открыл шторку и тут же громко выразился: «Е-мое, мы в зоне плотной облачности — надвигается гроза. Все ясно: проходим грозовой фронт с довольно высоким облаком, поэтому трясет».

Народ начал ойкать и вскрикивать, столики то и дело откидывались и стучали, у женщины напротив началась истерика, она плакала и смеялась одновременно — все это действовало угнетающе. Сверху открылся багажный отсек, и сумки попа́дали вниз на головы пассажиров. Оставалось только молиться! Такого еще в полете с Амалией не происходило.

Благодаря командиру экипажа самолет все-таки преодолел грозовой фронт, начал выравнивать траекторию движения, и все постепенно успокоились. Спустя час лайнер зашел на посадку, пассажиры начали облегченно вздыхать. Послышался стук шасси о землю, и все традиционно захлопали!

Все! Прилетели в Шереметьево, но Москва и не собиралась встречать прибывших ласковой погодкой. Как бы в завершение этого непростого дня загремел гром, сверкнула молния, оставляя после себя жирный огненный хвост, и с неба полился холодный колющий дождь, похожий на душ Шарко.

Все пассажиры, не успев спуститься с трапа самолета, вымокли до нитки буквально за считаные минуты. Мокрые, но счастливые, они побежали к автобусу, плотно набились в него и прилипли мокрыми одеждами друг к другу. Легкие блузки и платья девушек, мокрые насквозь, обволакивали и прилипали к телу, а по волосам стекали струйки воды, как после душа. Мужчины жадно стреляли глазами и лукаво ухмылялись, а девушки хихикали и смущенно отклеивали от тела мокрую ткань. Да, ну и досталось тогда…

Амалия закончила писать сообщение Кайсу, прикрепила пару смайликов и отослала: пусть читает и переводит.