Уборщица для Охранника, или Тайный роман двух Миллионеров

Ольга Липницкая (2024)

— Дамочка! — окликнул меня красивый строгий мужчина. — Вы кто такая? — Я?! — возмутилась, готовая ткнуть ему в лицо своим контрактом и именем, но… тут же передумала. — Я у… уборщица! А вы? Вы почему спрашиваете? — А я тут… охранник! Богатые тоже плачут! Особенно, когда всем вокруг нужны только их деньги. Но что если в этом мире фальши нужно еще раз обмануть, чтобы найти настоящие чувства?

Глава 4

Георгий

— Ты меня про баб больше не спрашивай, — рычит на меня Серый.

Это он приехал за мной с утра, а у меня… Ну в общем… Какая-то Жанна ночевала… Серый взбесился.

— Да разве это баба? — всплескиваю руками я. — Так… На прием вместе сходили!

— Ага! На прием вместе! — он почему-то почти разъярен. — Ты, Михайловский, похоже, совсем дурак! Не прикидываешься!

— Да че ты вспылил-то? — фыркаю, садясь в его машину. — Можно подумать, у тебя на нее были виды, а теперь ты ее потерял!

— Идиот! — орет он на весь салон премиального автомобиля. — Даже если бы у меня на нее были виды, я бы ее не потерял! Поманил бы не золотой, так платиновой карточкой, и она бы быстренько от тебя ко мне переметнулась! — он с силой ударяет по рулю. — Друга я теряю, друга! А не эту однодневку.

— Почему это ты теряешь друга? — обалдеваю я.

На все, что он там говорит про эту девицу, мне плевать. А вот последнее задело.

— Потому что, — яростно выдает он, заводя мотор. — Потому что когда ты тащишь таких вот в отпуск — это уже невыносимо! Потому что когда мы дома устраиваем семейный ужин, ты или не приходишь, или с очередной Жанной… Потому что, блин! — он дергает подбородком, тянет себя за идеально белый воротник дорогой рубашки. — Потому что еще немного, и нас с тобой, кроме работы, ничего объединять не будет. Сколько моих предложений на шашлыки ты продинамил в прошлом году?

— Ну потому что у тебя барбекю на бабкиной даче…

— У меня не барбекю, — опять орет мой друг. — У меня шашлыки, мать их так, в деревенском доме на берегу речки!

— Комары, — тяну я, вспоминая отговорки своих девиц.

— Вот! Комары! Когда мы пацанами на рыбалку в четыре утра неслись, они тебе не мешали! И когда коровьи лепешки с дороги ногами пинали, ты тоже не особо морщился…

— Блин, Серый, это когда было? — пытаюсь вспомнить все то, о чем он говорит.

— Недавно, Гох, — вдруг очень тихо отзывается мой друг. — Совсем недавно…

Молчим… Минут десять в машине просто молчим.

Я понимаю, о чем он.

Эти шашлыки…

Да, вице президента “Лукойла” туда не пригласишь… Хотя нет. Подожди. Кто-то как раз из их топов туда к Сереге любит приезжать.

Да блин!

Получается, что я действительно за вот этой всей мишурой теряю что-то самое главное, самое важное…

Ведь как клево было там у баб Сани? Она печку бывало растопит и на конфорку котелок для каши ставит. А мы, значит, с Серым огонь регулируем. Чуть лишнее бревно подкинем — выкипает все нафиг. Не доложим — булькать перестает! Сидим с ним над поленницей, аж не дышим! Красота! Романтика!

И вдруг в этот момент я понимаю, что жутко скучаю по тем временам. По домику, в котором Серега печку оставил, по его раздолбанной гитаре, под которую он фальшиво поет. По Ленкиным пирожкам, которые ее учила лепить как раз та баба Саня.

Не, в Милан с этими ребятами тоже классно прокатиться! Последний вечер мы очень клево провели. Последний. Когда я предложил Снежане переехать в другой номер. Под предлогом того, что мне пора в Москву, а она может еще остаться. Дамочка с радостью согласилась. Ее переселили, поменяли билет, а мы с Серым и Ленкой пошли пить кирш к Дуомо! А потом свернули в какую-то подворотню… Два квартала к вокзалу и направо. А там татуированные мальцы песни на всех языках орут. Серый слушал-слушал, да не выдержал, гитару попросил! А я еще там с одним парнем спорил об аккордах. Ленка потом долго ржала. Она говорит, начали оба на английском, а потом он на итальянский перешел, а ты на русский. И только после этого вы договорились.

Блин! Ну клево же! Это мой мир. Это то, что я люблю.

И, как не крути, Серый прав. Всякие там Жанны — Снежаны, которые прилипают ко мне только ради бабок, в этот мир не вписываются. Да… Если честно, я и сам уже их ненавижу. Я уже по первому взгляду могу сказать, сколько на эту соску надо бабла на счету забронировать. Деньги, деньги, деньги… А я? А меня хоть одна из них за кошельком видит?

Становится жутко тоскливо и противно.

Морщусь, вздыхаю.

— Ладно, — сдаюсь я, — что ты предлагаешь? Давай, учи меня, где нормальных баб искать.

— Я? — офигевает Серега. — Я вообще уже почти семнадцать лет женат!

Он паркуется около нашего будущего конференц-зала, выходим из машины…

— Черт! — беспомощно развожу руками. — И что мне с этим делать, Серый? Одному жить?

— Зачем одному? — пожимает плечами друг. — Понты немного прикрути и пойди познакомься с кем-нибудь, кто выглядит не на миллион баксов.

— Да блин!

— Да че блинкаешь? Ты не пробовал поговорить, — он закатывает глаза, размышляя, — с какой-нибудь библиотекаршей, бухгалтершей.

— Скажи еще, кассиршей!

— Да хоть и с кассиршей! Гох, ты сильно удивишься!

— Да брось, Серый.

— Да тебе просто слабо. Ты к нормальным уже подкатывать разучился, — кривится Серый. — Твой любимый способ соблазнения — засветить золотую карту!

— Слышь, ты оборзел?

— А ты нет?

— Нет! Я докажу тебе, что нет!

— Давай! Вперед! — заглядывает за дверь. — Вон какая-то девица по залу шуршит. Давай! Возьми у нее телефончик, не подманив своими миллионами.

— Да легко! — рвусь в бой.

— Гох! — одергивает меня Серый.

— Че?

— Ты телефон с часами у меня оставь! — поджимает губы.

— А блин! Да я… Да я вообще ей не скажу, кто я такой! Охранник я здешний, понял? И для тебя я при ней теперь просто охранник!