Строптивая жена темного принца. Вторая свадьба

Ольга Ломтева (2025)

Мы соединили наши магии, но старые проблемы никуда не делись. Так еще и новые прибавились. Но, ничего, Ваше Высочество, разбирайтесь. Иначе разберусь я. Сами понимаете, когда за дело берется светлая чародейка, никто не уйдет от ее добрых помыслов.

Глава 11

— Райнхарт, может…

Я хотела напомнить о делах. Но кто бы мне позволил? Да и нужно ли?

Принц навалился сверху. Его губы захватили мои. Я успела лишь охнуть, прежде чем его язык проник в мой рот.

Райнхарт целовал меня откровенно и страстно. Я не поспевала за ним. Его язык игрался с моим. Только мне удалось лизнуть его в ответ, как мужские губы стиснули мою нижнюю губу.

Это было что-то новенькое. У меня возникло непреодолимое желание ответить тем же. Даже укусить его. Но Райнхарт не позволил. Он вновь впился в меня поцелуем, придавив всем телом к кровати.

Его руки блуждали по моему телу. Через тонкую ткань я ощущала тепло его ладоней. Уверенные, настойчивые, но такие нежные прикосновения заставляли меня трепетать.

Райнхарт, не прерывая поцелуя, взялся пальцами за торчащий сосок. Он стиснул его, чуть оттянул и отпустил. Широкая горячая ладонь накрыла отяжелевшую грудь и смяла ее.

Я бы застонала от удовольствия, но принц не оставлял мой рот. Он продолжал играть со мной то целуя, то прикусывая губы.

Вес его тела чувствовался острее. Мощь, рельеф мышц и та сила, что была заключена в развитой мускулатуре. И мне до безумия хотелось подчиняться этой силе.

— Что может? О чем ты хотела сказать? — Райнхарт оторвался от моих губ и перешел к шее. От его шепота по коже разбегались мурашки.

Я не помнила. В голове царил дурман и желание. Я вся дрожала под ним и жаждала ощутить его внутри.

— Ни о чем, — прошептала, подставив под поцелуй плечо.

— Уверена? — он выполнил мою немую просьбу.

Райнхарт каким-то удивительным образом всегда догадывался чего я хочу. Его губы задержались на коже.

В месте прикосновения стало тепло. На сорочке возникло черное пятно. Темная магия пропитала тонкий шелк. Мгновение и ткань начала исчезать.

Поцелуй принца поджег ее. Черное пламя охватило края прорехи и побежало во все стороны. Мгновение и я осталась абсолютно голой.

Мы встретились взглядами. Его глаза — расплавленное золото. Мне казалось, что в это мгновение я сама стала расплавленным золотом в его объятиях.

— Да, уверена.

— Вот и хорошо.

Райнхарт приподнялся на кровати. Его одежда так же, как и моя стала растворяться от темной магии. Я следила взглядом, как пламя пожирает ткань. Это завораживало. Ведь мне открывался вид на его массивную грудь, на рельефный пресс…

Невольно я потянулась к нему руками. Мне хотелось ощупать ладонями насколько напряжены его мышцы. Чувствовать их твердость и жар.

Брюки тоже исчезли. И белье. Оставшись голым, Райнхарт прилег на меня. Горячая твердая головка коснулась моей увлажненной промежности.

— О да, — застонала я.

Больше всего мне хотелось ощутить его внутри. Как можно скорее. Райнхарт пошевелил бедрами и его член потерся о самые чувствительные точки.

— Давай-ка перевернись.

Я широко распахнула глаза, не сразу догадавшись, о чем он просит. Но принц уже коснулся моего предплечья и потянул на бок.

Я была слишком возбуждена, чтобы задавать вопросы, чтобы думать. Перевернулась. Мягкое постельное поцеловало мою грудь. Но лечь полностью Райнхарт мне не позволил. Потянул за бедра, заставив упереться коленями в кровать.

Он вошел в меня. Первое движение было очень медленным и плавным. Его член полностью проник в мое лоно.

Удовольствие было слишком долгожданным. Я сократилась, не желая выпускать его. И когда Райнхарт вышел из меня, дернула бедрами навстречу.

Я хотела большего. Много большего. Не знаю откуда у меня появилась такая жажда удовольствия. Но я утопала в ней. И мне нужно было удовлетворение.

Райнхарт не заставил себя ждать. Он вновь наполнил меня собой. До предела. Толчок. Еще один. Еще. Медленные плавные движения сменялись быстрыми и требовательными.

Его руки коснулись поясницы, скользнули к плечам, и широкая ладонь легла на голову. Пальцы запутались в волосах и сжали их. Никакой боли не было. Лишь приятное тянущее наслаждение, что пробиралась от макушки к низу живота.

Я стояла на локтях, и моя грудь елозила по одеялу. Чувствительные соски терлись о мягкую ткань, принося дополнительное наслаждение. Райнхарт придерживал меня за пряди и напористыми движениями входил. Возможно, со стороны это могло бы показаться грубостью.

Но нет. Райнхарт был сильным и властным мужчиной. И он мне это показывал, а я принимала. Подчинялась и, наверно, была уже готова на все, лишь бы удовольствие длилось вечно.

Райнхарт обхватил меня за талию и заставил подняться с локтей. Он все еще находился во мне, когда его губы коснулись кончика моего уха.

— Ты такая тугая, такая узкая. Я хочу посмотреть, как вхожу в тебя.

В ответ я застонала, соглашаясь с ним.

Райнхарт вновь перевернул меня на спину. Он схватился за мои колени и подтянул их к моей груди. Мои бедра оторвались от кровати, и я увидела все. Я смотрела, как его член во всю длину входит в меня.

Один, два, три. Снова и снова он погружался до предела в мое лоно. Движение были резкими и настойчивыми. Он словно вколачивался в меня. А я не могла отвести взгляда. Все смотрела как скользил член, как сокращались мышцы низа живота.

Это было слишком развратно. Слишком запредельно для меня.

Я прикрыла глаза, погрузившись в темноту. Ощущения полностью захватили мой разум. Я точно находилась во тьме. Во мраке, который брал меня. Опять и опять. А я отдавалась. Потому что хотела отдаться.

Мы кончили вместе. Меня трясло гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Я стала слишком чувствительной ко всему. К воздуху, к постели, к телу моего жениха. Мириады искорок взрывались под кожей и вереницей тянулись к низу живота.

Райнхарт все сильнее вдавливал меня в кровать. Он вцепился пальцами в бедра и глубоко вошел. Толчок. и мы растворились друг в друге.

После мы еще долго лежали в кровати, приходя в себя. Принц целовал мое лицо. Нежно и невесомо. Его поцелуи были такими невинными, словно мы никогда с ним не развратничали. Никогда не сливались воедино и не стонали от удовольствия.

Контраст был потрясающим.

— Я одержим тобой, Каролина. Я все время думаю о тебе. Только о тебе.