По эту сторону. Дом с секретом

Ольга Назарова (2024)

Иногда всё может оказаться не тем, чем кажется — и любящий муж, вовсе не любящий, и лучшая подруга отнюдь не подруга, а семья единодушна в том, что Тане надо вернуться обратно к мужу. А что? Больше-то она точно никому и не нужна.И что остаётся? Съёмная квартира в старом доме рядом с ветклиникой, где работает Татьяна, да мышка, вышедшая к ней из угла. Ну, кто бы знал, что и дом этот вовсе не обычный, и мышь совсем не мышь, хоть и похожа! Да мало ли кто на кого похож… Вот ворон, влетевший в окно, ударившись об пол, запросто становится ершистым черноволосым пареньком, а рыжий кот, появившийся у Тани в качестве пациента, прекрасно разговаривает по-человечески. Ветеринар c необычными помощниками, легко переводящими то, что хотят сказать животные, это же мечта! Настоящая мечта, ставшая явью для того, кто хочет открыть ветклинику и гостиницу для не совсем обычных пациентов. И пусть они не всегда просты в общении или безопасны, но иногда всё может оказаться не тем, чем кажется…

Глава 10. Совсем-совсем чужой

Скорость вылета Димы из подъезда была близка к сверхзвуковой. По крайней мере, он уже покинул негостеприимный для него дом, а его вопль ещё оставался в этих стенах…

— Нет, ну надо же, как он бегает! Нет, честно-честно, быстрее, чем замглавкрыс из соседней помойки!

— Замглавкрыс? — Таня покосилась на норушь, решив, что как-то мало она знает об окружающем мире — надо восполнять пробелы!

— Ой, это такой побегушечный крыс в подчинении у главы стаи. Не волнуйся, в норушный дом они нипочём не сунутся — закон такой, но знать я их, конечно, знаю.

— И Дима бегает быстрее?

— Однозначно! Поверь моему опыту! — фыркнула норушь. — О! Смотри! Мимо машины своей пробежал, интересно, когда сообразит, что он её забыл? Интересненько, а имущество он куда дел?

Шушана юркнула в угол и через пару секунд показалась оттуда, волоча за собой коробку с тортом.

— Помоги, а? Тяжёлый такой!

— Зачем ты его притащила? — удивилась Таня, машинально всматриваясь в абсолютно гладкую стену за спиной у норуши.

— Как зачем? Это добыча! Между прочим, законная! Я торт и цветуи тому чудику честно отдала, но если ему это всё не надо… кто я такая, чтобы с ним спорить? Бросил? Ну и ладно — в хорошем доме приличная добыча всегда пригодится!

Следующим рейсом норушь приволокла букетище роз и строго велела Тане носом не крутить!

— Я давно розы не нюхала! А ещё от них лепестки хорошо высушить… Короче, пригодятся! Пригодится…

— Добыча? — Таня развеселилась такой хозяйственности.

— Конечно! Как подарок я всё это выкинула, а как добычу — вкинула обратно! Ибо смысл другой!

— Аааа, ну если смысл… — уважительно протянула Таня.

— Короче, сейчас будем добычей любоваться и есть! То есть цветуями любоваться, в торт вгрызаться!

— Ээээ, а норушам торты можно? — озаботилась ветеринар Таня.

— Можно! — уверенно кивнула Шушана. — Точно-точно!

Таня нарезала торт, а норушь никак не могла усидеть на месте — всё время перебиралась на подоконник и выглядывала на улицу.

— Да что ты там высматриваешь?

— Не что, а кого! Настырника, конечно! А! Вон он… к машине крадётся.

— Почему крадётся?

— Потому как не понял, что это с ним было, и на всякий случай боится! — тоном опытного специалиста по настырникам отозвалась Шушана.

Дима действительно шёл к машине очень опасливо. Нет, когда он вырвался из того непонятного и страшного места, он мчался, не разбирая дороги, перепрыгивая через несколько ступенек и едва не унеся за собой тяжёлую подъездную дверь. Он промчался мимо деревьев и кустов палисадника, надёжно укрывающих этот дом от чужих взглядов, мимо припаркованных машин, даже мимо своего драгоценного авто, про которое он вспоминал обычно почаще, чем о своей жене.

Только промчавшись по узкому переулку до многолюдной дороги с активным движением, он притормозил, а потом припомнил, что вроде как приехал на чём-то…

«Машина!» — осенила Диму с трудом догнавшая его мысль.

По дороге обратно он судорожно пытался как-то утрясти произошедшее с ним в рамки реальности и нормальных жизненных реалий…

Получалось как-то не очень.

«Мне что? Померещилось? Я бежал и бежал по тому проклятому коридору… Да я столько бежал, что коридор должен был быть длиной, как… как оттуда и до этой улицы! А потом, я же никуда не сворачивал, там же не было ни одного поворота или боковой двери! Так что это совершенно невозможно в реальности. То есть или меня загипнотизировали, или я был под каким-то средством».

Если бы это случилось после визита к Тане и он бы что-то поел или выпил у жены, то не колеблясь обвинил бы её в том, что она ему подмешала какое-то средство — она вет, а это значит, есть доступ ко всяким препаратам. Но он же ничего не ел и не пил, да и вообще Татьяну не видел.

И тут его осенило!

— Ну конечно! Как я не догадался сразу! Розы! Я ж купил их много, а они могли быть чем-то обработаны, ну, чтобы не портились подольше, а я прямо у лица их держал — букет-то здоровенный!

Он решил было поехать и поругаться в цветочный магазин, но для того, чтобы их обвинить, надо было забрать проклятый веник из роз, а несмотря на успокоительно-научный вывод, заходить в тот дом как-то не хотелось. Почему-то…

— И вообще, может, это и не какое-то этакое средство, а просто аллергия у меня такая, с потерей ориентации в пространстве и глюками.

Если бы норушь знала, что её обозвали глюком, опрометчивый Дима и машину свою бы долго искал — как-никак стояла она очень недалеко от дома, а норушь имеет возможность действовать везде, куда дотягиваются корни деревьев, дом окружающие…

Но Шушана была занята тортом и розами, которые вовсе ничем не были опрысканы, а просто радостно пахли, обнаружив, что их перестали наконец-то трясти и швырять и поместили в воду, так что крадущийся тигром Дима нырком поместил себя в машину и благополучно отчалил домой, к сожалению, не оставив идею вернуть себе «старую» и удобную, как разношенные ботинки, жену.

«Только я сам туда больше не пойду… только с ней вдвоём! — решил Дмитрий, уверенный в том, что Таня его всё равно простит и позовёт к себе или поедет с ним в его квартиру. — Завтра надо наведаться к ней на работу!»

Сказано — сделано! Дима, решив проявить заботу и продемонстрировать себя с лучшей стороны, припомнил, что чуть больше года назад Таньке нравился сорт кофе, который он как-то пару раз ей купил.

«Так за чем же дело?» — Дима купил пару кофе, пакетик с булочками и отправился к Татьяне на работу, специально сделав приличный крюк, чтобы не проезжать мимо того самого дома, где он так странно… надышался розами.

— Танюша, милая, доброе утро! — он окликнул жену, которая торопилась на работу с огромной дамской сумкой, бережно придерживая её рукой. — Танечка, а я тебе кофе принёс.

— Я не пью кофе с абсолютно чужими и неприятными для меня людьми! — отрезала Татьяна, проходя мимо.

— Тань, прекрати… как это я чужой?

Глупо стоять перед закрытой дверью ветеринарки с двумя высокими стаканчиками кофе и бумажным пакетиком с выпечкой, поэтому Дима решительно распахнул дверь и…

Был вынесен на улицу чёрным лабром и спаниелем, которые были в стационаре и которых Таня вывела погулять.

Псы чувствовали себя гораздо лучше, радовались этому, а тут какое-то препятствие…

Облитый очень горячим напитком и слегка приложенный спиной к фонарному столбу, Дима решил, что кроме роз ему и кофе тоже противопоказан…

Утро было бурным, после проверки самочувствия пациентов в стационаре, стоило только Тане дойти до своего кабинета, как примчался брутальный тип, который волок на руках пса, который проглотил слишком маленький для него мяч, напрочь застрявший в горле.

— Спааасииите! Он почти не дышит! — мужчина снёс Валентину, которая упорно пыталась заполнить какие-то бумажки, и рванул к Тане, вышедшей на шум.

Тут и норушь не потребовалась, да и вообще ничего не потребовалось, кроме воспоминания о том самом сельском ветеринаре Джеймсе Хэрриоте, который расчудесно описал средство спасения в таких случаях.

— Завести большие пальцы рук под нижнюю челюсть и надавить, выталкивая мяч из горла, — пробормотала Таня, проделав именно то, что сказала.

Мяч вылетел из пасти пса, и тот судорожно вдохнул воздух.

Хозяин рухнул перед псом на пол, пытаясь его обнять, отмахиваясь от Валентины, которая всё уточняла, как зовут пса, потом схватил за рукав Таню:

— Девушка, миленькая, вы ж гений! Вы его спасли! Девушка, я вам так обязан…

Только-только Таня успокоила и человека, и собаку, отправив их обоих к мрачной Валентине, как в клинику влетела очень субтильная дама с переноской, а за ней очень упитанный мужчина.

— Спасите! Кот умирает!

Валентина вцепилась в упитанного мужчину, а дама прорвалась к Тане.

— Помогите! Он сошёл с ума, бегал, орал, а потом упал и не встаёт!

Первым из переноски вышел запах…

— Ээээ, а почему от кота так пахнет настоем валерьяны?

— Что? — дама принюхалась, а потом пожаловалась: — Я ничего не чувствую, после гриппа обоняние так и не восстановилось.

Таня извлекла крепко спящего кота из переноски, выложила на смотровой стол, над которым повисло прямо-таки облако густого запаха.

— Ой, кажется, чем-то слегка пахнет, таким… травяным, да? — осведомилась клиентка.

— Ну да, можно и так сказать, — Таня шагнула к окну и открыла его, стараясь избавиться от амбре…

— Так… секундочку, то есть он не умирает, а налакался валерьянки? — дошло до клиентки.

— Именно так. Я не могу сказать, что для здоровья кота это полезно, но он точно не умирает. Выспится, и всё будет хорошо!

— Так… с ним, может, и будет хорошо, а вот мужу я сейчас всё скажу! — клиентка сгребла спящего кота и рванула обратно — разбираться с виновником её волнений.

Таня проводила её взглядом и тут же услышала новое восклицание:

— Ой, скорее! Котёнок проглотил таблетки!

Только разобралась с котиком и таблетками, как новая звуковая волна оповестила о следующей проблеме!

К вечеру Татьяна достигла дзена… Никакие вопли и крики, с которыми клиенты как на подбор шли косяком, её уже не волновали.

— Бывают такие дни — видимо, какое-то обострение… — прошептала она в сторону огромной сумищи, которую принесла на работу и установила в тумбочку своего стола — поближе к себе.

— Бывают, конечно! — подтвердили из сумищи.

— Ой, ой, — новый писк из приёмной Таню вообще никак не заинтересовал — пищала одна из практиканток, которую пригласил Степаныч.

— Там же сам Соколовский!

— Да хоть целая киностудия! — пробормотала Таня. — Плевать!

У неё возникло короткое затишье, и Таня решила, что нипочём не потратит это время на то, чтобы хороводы водить вокруг владельца клиники.

В конце-то концов, она кто? Ветеринар! Сидит на своём рабочем месте — работает, что показательно — заполняет журнал приёма, просьба не кантовать!

Но наши желания и реальность — это две очень большие разницы. Собственно, это касалось не только Тани, но и Валентины.

Валентина-то как раз мечтала, чтобы знаменитый актёр подзадержался около неё! Она выскочила из-за конторки, начала что-то рассказывать, предлагать чай или кофе, да вообще всё что угодно!

«Я тут, значит, вокруг прыгаю, а он? А он как мимо пустого места прошёл, глянул только, спросил, кто сейчас принимает, и зашагал вперёд! И куда? К Таньке!» — от Валентины летели искры ярости и крайнего раздражения, щедро приправленные дурным характером, гневом и завистливой ревностью.

Её рабочий день закончился, но уйти, пока тут находится Соколовский, было выше её сил.

Нет, на самом-то деле, Филипп сначала заглянул к Ивану Степановичу, правда, проходя мимо кабинета, где принимала Таня, притормозил, повёл головой, словно прислушиваясь, заулыбался, а потом отправился кое-что обсудить с заведующим клиникой.

К Татьяне в кабинет он действительно пришёл, причём было понятно, что не заглянуть проформы ради, полюбопытствовать, как тут ему деньги зарабатывают, а для разговора…

Таня изумлённо подняла голову, когда к ней в кабинет довольно бесцеремонно ввалился киношный красавец.

— Добрый вечер! — она очень надеялась, что это не прозвучало как: «Пошёл вон, и не смею вас задерживать».

— И вам того же! — Соколовский широко улыбнулся и уселся напротив Тани. — Я смотрю, вы взяли половину ночных дежурств в стационаре?

— Да, а что?

— Хотел полюбопытствовать, зачем вам это? Молодая девушка, и вдруг ночами в клинике… да ещё с такими чудесными результатами! Ой, не скромничайте только, мне ваш заведующий сейчас такие хвалебные оды о вас декламировал.

— Я просто выполняю свою работу, — отозвалась Таня. Она здорово устала… даже не от работы — тут всё было привычно, никаких трагедий, обычная рутина, которая даже заканчивалась сегодня благополучно, а от шума и повышенно-энергичных эмоций.

— А стационар-то зачем взяли? — Соколовский взглянул Тане в лицо, а потом перевёл взгляд на её стол, причём Тане показалось, что он смотрит на…

«Ну, этого точно быть не может — она сидит тихо, а видеть через мебель даже звезда экрана не умеет!» — одёрнула она себя.

А вслух сказала:

— Нужны деньги, вот и взяла подработку.

— Простите за любопытство, а зачем вам вдруг понадобились деньги?

— Извините, но это моё личное дело! — Таня не собиралась рассказывать Соколовскому о своей жизни. Ещё чего не хватало! Да и вообще, этот разговор её напрягал чем дальше, тем больше.

— А с норушью вы как познакомились? — cо светской улыбкой уточнил Соколовский, и Таня чуть в обморок не упала, уставившись на актёра с выражением крайнего изумления, потихоньку вытесняемого ужасом.

Она машинально закрыла рукой тумбочку, где стояла сумка, и Соколовский оценил этот жест.

«Защищает…»

Он усмехнулся.

— Не надо бояться, я никогда в жизни ни при каких обстоятельствах не обидел ни одну норушь.

— Вы так говорите, словно видели их очень много, — машинально ответила Таня.

— Видел. А сейчас хотел бы поговорить с той, которая сидит в вашем столе. Уважаемая, а вы не могли бы показаться? Меня зовут Филипп Соколовский, и, возможно, у нас есть общие знакомые.

Настойчивый шорох из сумки возвестил Тане, что норушь не только не испугалась, но и активно выбирается, чтобы пообщаться.