Убежище. Книга седьмая

Ольга Назарова (2024)

Потихоньку заканчивается лето, а жизнь в Убежище и его окрестностях идёт своим чередом. Каникулы и отпуска, летний отдых и работы в огороде, все заняты своими делами, но… всегда бывают люди, которым мало просто жить своей жизнью, хлебом не корми, дай покомандовать окружающими! Снять дачу и начать устанавливать в окрестностях свои правила? Для кого-то это обыденность! Ведь все только и ждут, когда же к ним придут и расскажут, как они жили плохо и неправильно, и как им срочно нужно переделать свою жизнь. Именно такие люди приехали в Убежище. Ну, кто к нам с поучениями и хамством, тот… сам виноват! Незваные гости — явление известное и знакомое всем. Как правило, они приезжают не просто без приглашения, но ещё сходу пытаются стать хозяевами и покомандовать от души! Избавиться от таких бывает довольно непросто, но здесь и не с такими справлялись. С помощью Людмилы, кота Фёдора, дружественного крысиного отряда, Мишки и Пашки с Полиной, незваным гостям придётся покинуть Убежище.

Глава 4. Высокие семейные отношения

Андрей мать любил и жалел, сколько себя помнил, и сердился на отца, который постоянно требовал какого-то особенного ухода. Правда, когда вырос, стал понимать, что не всё так уж просто… стал понимать, что без помощи мамы у отца не получилось бы так удачно присесть ей на шею.

Ну, казалось бы… что проще на требование свежего «сегодняшнего» супа и жаркого подать вчерашние блюда? Да, тоже вполне себе свежие и вкусные, никоим образом не испорченные пребыванием в холодильнике. Да, скорее всего, отец побухтел бы, может, даже поругался, но можно же было объяснить, что это время, силы и здоровье! И если бы мама была домохозяйкой, которая только обедами и занималась, а обеспечением семьи и всем остальным ведал отец, то и проблем бы не было, но мать работала и вкалывала на огороде, в саду, в очень немаленьком доме, где надлежало поддерживать идеальный порядок!

— Мам, ну, давай, я ему скажу! — пытался решить проблему Андрей. — Те же супы можно готовить хотя бы на два дня, полы… зачем их мыть во всём доме ежедневно? Зачем гладить всё, включая папины носки, постоянно стирать занавески, с мылом мыть подошвы его обуви каждый раз, когда он приходит с работы, даже если никакой грязи и в помине нет? Он же в доме её не носит, а завтра снова на улицу в ней отправится!

Андрей бы и не лез, но, когда видел уставшую, измученную маму, позволившую себе на пару минут прикрыть глаза, присев на краешек кухонного стула, или хватающуюся за спину, потому что потянула её из-за непомерной нагрузки, его прямо-таки поднимало и несло раздражение на дурацкие отцовские требования!

Правда, все его попытки облегчить её жизнь заканчивались одинаково:

— Андрюшенька, ну, как ты не понимаешь! У него чувствительное пищеварение, он не может так питаться, как мы. Его аллергия может обостриться, если в доме будет пыль, поэтому я мою полы и стираю занавески. А глажу для того, чтобы бы не было постельных клещей — они очень опасны для аллергиков, для нашего зрения неразличимы, но в одежде и постельном белье живут отлично! А обувь — ну, и мне нетрудно, и ему приятно! И, вообще, если ты хочешь мне помочь, то лучше поди и траву выкоси под яблонями, ты же знаешь, как отец любит там отдыхать… А! Ещё нужно наколоть дров, выполоть гряды и полить теплицы!

Когда отец уезжал в санаторий, мама изумлялась и даже как-то пугалась от обилия свободного времени. Правда, потом начинала возиться с сыном и дочерью, но хватало её ровно до возвращения супруга.

Одного его вкрадчивого уточнения, а почему, собственно, хлеб, поданный ему, недостаточно свежий — уже вчерашний, а яблоко не очищено, как он любит, хватало для возвращения прежних порядков в доме.

— Что значит, ты не успела? Ты просто неправильно распоряжаешься своим временем и не используешь помощь Андрея. А ты… Ты почему не помог матери? — строгий отцовский взгляд упирался в сына.

Почему-то всегда в сына, словно дочь никакие домашние хлопоты не касались.

— Что значит, он помог? Это что, помощь, раз она ничего не успевает и выматывается? — строгий тон и раздраженный непорядками взгляд были Андрею знакомы до мелочей.

Нет, разумеется, он регулярно пытался выяснить у отца, а почему, собственно, он сам не может помочь жене или хотя бы снизить планку своих требований, но отец демонстративно хватался за сердце, мама тут же начинала плакать, суетиться вокруг мужа, кричать на Андрея, что он довёл отца, а сестра бросала презрительные взгляды…

Собственно, вечерний разговор, дозвонившись до сына, мама тоже начала со слёз и упрёков.

— Как ты мог! Ты что? Ты почему не приехал?

— Мам, я был занят!

— Отец пошел тебе навстречу, отложил все свои дела, озаботился пристройством этой самой дурацкой собаки, а что в результате? Анна нас обругала, наговорила какой-то неописуемой ерунды, на твоего папу напали гуси, и сейчас он лежит с сердцебиением! А если у него будет сердечный приступ? А всё из-за тебя! Из-за того, что ты ставишь эту свою псину выше интересов родителей! И что это за ерунда с домом? Ты что, действительно его купил?

— Да, — сухо ответил Андрей.

— Отец был очень этим недоволен! Как ты мог не посоветоваться с ним, не спросить у него?

— Что именно?

— Как «что»? Стоит ли тебе его покупать, можно ли?

— Мам, я взрослый человек и сам разберусь, можно ли мне купить себе дом или нет. И да… в домах я уже понимаю значительно лучше, чем отец!

— Андрей! Как ты можешь так неуважительно!

— А в чём же тут неуважение? Я с шестнадцати лет практически полностью занимался вашим домом, ремонтами подрабатываю, а отец в руки ничего тяжелее ложки уже больше десяти лет не берет.

— Андрей! Прекрати так отзываться об отце! Он бы всё делал, если бы не его здоровье! А ты… Ты понимаешь, что вынуждаешь его рисковать сердцем? А эта твоя собака?! Ты даже не подумал, что у папы аллергия! Так, ручка у тебя есть? Ну, ручка, карандаш, что-то?

— Есть, а зачем? — Андрей подтянул к себе шариковую ручку.

— Пиши адрес Армена. Завтра же отвезёшь туда собаку и вернёшься домой! Я одна не справляюсь… Или ты хочешь нас обоих похоронить? — Алла Ивановна заплакала.

Сначала тихо, а потом в голос, со всхлипываниями и невнятными упрёками и мольбами.

Кто знает, как повернулось бы дело, если бы не Линда, поддержка тётушки и день, проведённый в семье, абсолютно непохожей на его собственную. Там, в семье Лены, было всё по-другому. Там был Максим, который напоминал немного неуклюжего медведя, но любил своих «девочек», заботился, волновался и переживал за них.

— А ведь он даже не отец Лене — отчим. Да ещё и не с младенчества её воспитывает. Вот просто это его семья и всё тут. Да, ворчит потихоньку, суетится, но за них любого порвёт на кусочки. Просто потому, что у него есть, ради кого жить… А Ленина мама? Она же не пользуется этим, не навешивает на него всё новые и новые требования и обязанности, не садится ему на шею. Она же ровно, как и сам Максим, любит мужа и дочь, готова защищать их и помогать им. Это и правильно, и по-настоящему, тогда… что же не так с нами? Что? Может быть, то, что отец взобрался на пьедестал, а мама радостно бегает вокруг и приносит ему всё новые и новые жертвы? Нет, всё было бы правильно и понятно, если бы он был болен по-настоящему. Но ведь он здоров, как бык, а она не просто не видит этого, но и слышать не желает, когда ей говорят правду.

— Андрей! Приезжай немедленно! — прорвались членораздельные слова в потоке слёз.

— Мам, вы оба совсем не старые, нормальные здоровые люди. Нет, мам, только не надо мне про его сердце и аллергию, я же видел его медкарту…

— Да что эти врачи понимают! — взвилась Алла Ивановна.

— Может, и не всё, но побольше обычного человека, — твёрдо ответил Андрей. — Так вот, я тоже взрослый и прислуживать в доме отца больше не буду. Он имеет право жить так, как считает нужным, и ты тоже. Если ты ХОЧЕШЬ так жить, конечно. А я так не могу и не хочу. Одно дело — помочь, когда это действительно нужно, а другое дело — ковриком расстелиться и чтобы о тебя ноги вытирали. Нет, мама, я не пожалею! Я буду жить в своём доме со своей собакой! А потом, мам, я семью хочу. Да, представляешь? Нет, Лиля здесь точно ни при чём!

От такой новости у Аллы Ивановны рыдания выключились как по волшебству.

— Андрей, так это же замечательно! А кто эта девушка? Мы с папой будем так рады! Он так хочет, чтобы ты скорее женился и привёл жену в дом!

— Если это и случится, то я приведу жену в СВОЙ ДОМ, а не в качестве бесплатной прислуги отцу. Всё, мам, не начинай снова. Если ты устала, приезжай ко мне, поживи, отдохни. Я только рад буду. Но сам я не вернусь.

Андрей отключил смартфон, покосился на послушно погасший экран и вытер пот со лба. Даже перетаскивание валуна его так не вымотало… «Ничего себе, я заявку сделал, — усмехнулся он… — Аж жениться собрался! Смешно, честное слово! Мне бы с собой разобраться сначала, а потом уже жену искать».

Правда, он почему-то сразу подумал, что сказала бы об этом Лена, а потом расхохотался.

«Представляю, что будет с отцом, когда он узрит Крушиголова во всей его красе! Ой, Линда, не надо меня зализывать и спасать, я просто смеюсь!»

***

Именно Полине досталось сомнительное счастье узреть прибытие мужа и сына скандальной «выжматери». Произошло это потому, что она ходила к соседям отнести Глафиру.

Соседка Татьяна позвонила Мишкиной бабушке с обычным вопросом:

— Людочка, а наш кошковертолёт, случайно, не у вас? Ой, у вас? Небось, опять к Фёдору пристает? Ну, так я и знала! Поля может принести? Вот спасибо огромное! А то у нас Крок и Дил переживают у забора — подкоп-то я им рыть запретила, а если их через калитку запустить к вам на поиски, огорода у вас уже не будет… У нас-то они расположение грядок выучили, но чужие грядки как что-то неприкосновенное пока воспринимать не научились, к сожалению.

Полина вызвалась отнести Глашку сама, очень уж ей было жалко кота Фёдора и особенно свою Атаку.

— Извела эта предприимчивая особа Фёдора — ему же лапу поставить некуда — везде эта шушера! — Полине Мишкин Фёдор почему-то напоминал самого Мишку. Тактичный кот явно сдерживался, чтобы не шугануть приставучку, вьющуюся вокруг него. Кроме Полины, на это сердилась ещё и Чудь болотная. А если уж она оказывалась рядом, то от Глашки только пух летел — так поддавала ей грозная кошка.

Атака очень старалась Чуди подражать, поэтому на Глафиру тоже сердилась. Нападать не нападала — не по статусу пока, но злилась отчаянно — пушистый чёрный хвост метался очумевшим маятником.

Мишка благодарно проводил Полину взглядом. Вслух ничего не сказал, разумеется, но понял, что Поля просто пожалела его кота.

Вот как раз в момент передачи беспокойной шилогузки хозяйке Полина и услышала, что на улице происходит что-то очень громкое.

— Опять… — вздохнула Татьяна. — Тихо же у нас было, так нет, приехали новые соседи, и теперь целый день скандалы! Крок и Дил соседку прямо с ума сводят. На Фунтика она уже оборалась. Вашим, по-моему, тоже досталось?

— Да, всех собак успела обругать, даже Пина, — хмуро кивнула Полина. — Можно я посмотрю, что там происходит?

— Конечно! — Татьяна, крепко придерживая Глашку, понесла её в дом в сопровождении счастливых булек, а Полина шустро метнулась к густым зарослям сирени.

— Эээээ, не поняла, однако! — пробормотала она, обращаясь к своей вечной спутнице Атаке. — Я помню, она сына ожидала… Ради него тут всех и разгоняет, чтобы опасности её малышу не было… Это вот тот здоровенный лоб — малыш?! Да ладно вам!

Изумление Полины можно было понять — дитятко, которое выбиралось из салона машины, малышом уже назвать было несколько затруднительно.

— Минимум лет девять — десять! Ведёт себя, словно ему принадлежит весь мир и ещё четвертушка параллельного, ути… какой крутой сыроежик! — хмыкнула Полина, глядя на вальяжно потягивающегося «малыша».

Мальчишка с презрением осмотрел окрестности, скривился, небрежно тряхнул запястье руки с навороченными часами, вальяжно взъерошил модную стрижку и, пинком открыв калитку, внёс себя на участок, оставив мать ворковать ему вслед.

— Маленький мой, как ты доехал? Хорошо? Кушать уже хочешь? Папа тебя в ресторан завёз? Ник, ты проследил, чтобы мясо было не пережаренным?

— Проследил, но эти безрукие повара в первый раз блюдо испортили — мне пришлось заставить их всё переделать! — отец «маленького» раздражённо скривился. — Они ещё пытались два раза заставить меня заплатить за мясо. Нет, ты представляешь? Да ещё и хамили!

— Безобразие какое, ну, что ещё ожидать от этой страны?! Я надеюсь, ты сфоткал первое блюдо? Написал жалобу? Мы им такие отзывы накатаем, чтобы у них все клиенты разбежались.

Полина, сидя в засаде, горячо посочувствовала сотрудникам того несчастного ресторана…

— Не свезло вам, граждане! Вы наткнулись на «выжотца» с его «пупиком земли». На пуп земли это создание пока не дотягивает, а вот как пупик — самое то!

— А у меня тут тоже приключения! — возмущалась Ксения, вытаскивая из салона машины кучу вещей «Пупика». — Тут прекрасная местность, экология на высоте — никаких производств поблизости, но остальное — просто ужас! Соседи — дикие хамы, куча огромных собак и все без намордников, ещё и свинья! Да-да, настоящая свинья! Её хозяйка утверждает, что это минипиг, но я же их видела, они крошки, а тут прямо боров!

— Она что, держит скотину тут? Это же запрещено! Я слышал, что теперь на дачах даже кур нельзя держать!

— Вот и я возмутилась, пошла к этому их председателю. Ну, ты же сам понимаешь, что мы не можем быть спокойны за Стасика, если тут бродят какие-то псы и свиньи. Я потребовала у него, чтобы он убрал отсюда собак со свиньёй и оштрафовал их хозяев, а он мне знаешь, что сказал? По уставу их посёлка держать здесь собак и минипигов можно и даже нужно, и кур тоже! И даже гусей! Я тут же поехала жаловаться в местную администрацию!

— И как? Успешно? Может, просто сместить этого председателя и тебе им стать? — живо предложил любящий муж.

— Я уже думала об этом, но в администрации мне сказали, что здесь земли приписаны к какой-то деревне, от которой осталось несколько домов, поэтому владельцы здешних участков могут заводить кого угодно! И ты представляешь, мне там тоже нахамили!

— Ты записала разговор? — взволновался супруг.

— Конечно! Я хотела жаловаться на администрацию! Правда, сегодня не успела — готовила Стасюшику еду. Ну, ничего, поеду завтра! Я выведу их всех на чистую воду!

— Аааа, Пупик-то, оказывается, Стасююююша… ПрЭлестно, прЭлестно! — пробормотала Полина. — Ну, будем надеяться, что мать будет слишком занята своим ненаглядным малышком да жалобами и вокруг будет чуть потише.

Нет-нет… она вовсе не утратила боевой задор, просто как-то жалко было тратить августовский летний хвостик на таких людей…

Она почти уговорила себя не думать про выжмать и её семейство, но следующим утром обнаружила Стаса с его крутыми часами и ужимками прямо у Нининого дома. Он пристально разглядывал сам дом, особенное внимание уделив голубям, которые ворковали на перилах крыльца.

«Прямо жаль, что Гирь на прогулке с Ниной, Пином и Пашкой!» — подумала Поля, выходя к незваному гостю. — Привет! А что ты тут забыл?

— А чё? Нельзя что ль? — процедил мальчишка.

— Вообще-то, да. Это не твой участок, и к чужим людям без разрешения заходить не принято! — сухо произнесла Полина.

— А ты кто такая, чтобы мне тут указывать? — в лучших традициях чуть подросших деточек «выжматерей» уточнил Стас.

Он смерил взглядом девчонку постарше его самого и хмыкнул. Он и со взрослыми на раз-два управляется, что ему какая-то…

— Мне ваааще неинтересно, чё ты там чирикаешь! Я хожу, где хочу!

Он подобрал комок земли и швырнул в белого голубка, который был ближе всего к нему. Голубок, сбитый с перил, панически захлопал крыльями, стараясь не упасть на дощатый пол, но его поймала Полина, а остальная стайка взвилась вверх.

— Кто я? — Полина широко и открыто улыбнулась, выпуская голубка. — Если бы ты не полез, то и не узнал бы, а так разреши представиться: с этого момента я — твой ночной кошмар! Хотя я и днём могу покошмарить — мало не покажется!

Стас хотел было выругаться, но на плечо девчонки прыгнула угольно-чёрная кошка и хищно прищурила глаза, а сбоку, из кустов смородины, выдвинулся огромный чёрный котяра и зевнул, открывая клыки каких-то непомерных размеров.