Сюрприз для Босса, или Буду вашим папой!

Ольга Николаева (2024)

— Тимофей, собирайся. С нами поедешь! — Не. Я не могу. Мне еще папу надо искать! Вдруг, он приедет, а нас тут нет? И смотрит на меня такими честными глазами… Маленький хитрый чертенок! И оставить их тут нельзя… — Ладно. Уболтал. Буду вашим папой! Так пойдет? Это что? Я сейчас такое сказал? Серьезно? — Андрей Сергеевич, это не шутки! Так нельзя! — Еще одни такие же честные глаза, только возмущенные. — Тебя спросить забыли. Собирайтесь, я сказал! Буду вашим папой, а вы будете меня слушаться! **** Приехал, называется, с внеплановой проверкой в филиал! И нашел там столько интересного… Мальчишку, запавшего прямо в сердце. И его мать, заразу… Пока еще не решил, что с ней делать — любить или убивать.

Глава 2.2

— Настя. Подожди.

Я придерживал дверь в ожидании Анастасии. Джентльмен я, так-то, или где? Должен хоть сейчас вести себя прилично перед дамой?

Она уже сделала первый робкий шажок навстречу… Но смотрела на меня с таким подозрением… Словно готовилась к укусу. Или, там, я должен был броситься на нее и одежду содрать?

Фиг знает, короче. Что-то ей во мне не нравилось…

И тут — Егор. Очнулся.

Решил ее придержать.

— Я завтра приду и подпишу заявление. Вернее, уже подписала. Завтра еще одно пришлю, заказным, с уведомлением!

Она явно путалась в словах и намерениях. Но одно было точно: секретарь не хотела оставаться рядом с шефом.

И кто я такой, чтобы ей мешать? На фиг мне сдались сотрудники, не желающие работать на компанию? Особенно, после того, как повалялись с шефом на рабочем столе?!

— Настя! Постой! — Малой рванул к ней, как сайгак, наперерез. В два шага пересек приемную, поймал за рукав.

Она тут же отдернула руку, словно от прокаженного… Мда… Это что, он так плохо старался? Совсем девчонку не порадовал, когда снимал одежду и юбку ей задирал?

— Я могу сам снять вам номер в отеле! Не надо ехать с ним!

— Спасибо. — Красивые пухлые губы искривились, как будто Анастасия вляпалась в какашки, и только сейчас это увидела… — Ты уже мне помог, Егор. Этого достаточно. — И понеслась вперед, мимо меня, оставив за собою только шлейф духов.

— Да, мелкий… Не ожидал от тебя такого… Если уж решил завалить девчонку, так мог бы хоть постараться, как следует…

— Вот уж, действительно! — Черт. Почему получилось так громко-то?!

Секретарша меня услышала. Вернулась. Обожгла возмущенными глазами — насквозь, как будто гвоздями к стене приколотила!

— Мог бы совет у начальства попросить, как своих подчиненных укладывать! А то, блин, как лох настоящий!

Настя подскочила к Егору, дернула за галстук, до сих пор перекошенный, висевший криво. Потянула его к себе, вплотную, лицом к лицу…

— Даже поиметь меня не смог, как следует! Фу таким быть, Егор Сергеевич!

Развернулась на каблуках. Фурия, а не женщина.

Ко мне тоже подскочила. В самое лицо глянула.

— А вы, между прочим, могли бы не мешать! Стучаться не учили, Андрей Сергеевич? Или это у вас семейное? Не уважать чужое личное пространство?

Кхм… Не ожидал я такого наезда. Вот совершенно не ожидал!

— И вообще, вы идете? Сейчас Тимофей убежит и сядет в первую машину, которая понравится! И будет требовать везти его в отель. Искать его как станем?!

— Он у тебя настолько самостоятельный? — Не заметил, как перешел на «ты», пытаясь догнать эту леди, летящую по офисным коридорам в развевающемся пальто.

— А вы не заметили? Все без меня решает! И вас, наверное, слушать не будет…

— Подожди. — Не выдержал. Поймал ее. Застегнул пальто на все пуговицы, и шарф завязал на шее.

— Спасибо за заботу. Но мне важнее Тиму поймать.

Отмахнулась и снова полетела.

— Ну, и чего вы там возитесь? Мам, времени-то много уже! А я хочу успеть поплавать в джакузи!

Самостоятельный Тимофей присел на чемодан и ждал нас прямо у дверей лифта.

— Боже мой… Сынок! Ты почему так делаешь? Я думала, ты уже на улицу без нас убежал!

Анастасия принялась ощупывать его и осматривать, будто не видела пару минут назад. А встретила после долгой разлуки, вытащила из зоны стихийного бедствия, и теперь не верила своим глазам: как это ребенок живым-то остался?!

— Ну, я же знал, что ты вернешься и обязательно поругаешься на Егора! Он же себя некрасиво вел. Надо было его поругать!

— Я поругала, Тим.

— Как следовает?

— Как следовает, да. Могла бы — и в угол бы поставила.

— Мам, ты чего? Он же взрослый! Взрослых по-другому надо наказывать!

— Я с ним обязательно разберусь, Тимох. И в угол поставлю, если понадобится. — Надоело наблюдать эти смешные разборки. Тима за руку потянул, подхватил чемодан, лифт вызвал.

— А мы поедем на автобусе? Или на маршрутке? Нам же не надо идти пешком? Маме будет холодно пешком, вы знаете?

— Мда… Тимох, как же вас так угораздило? Такой заботливый, а оставил маму с Егором?

— Дык… Как это?! Он же был начальник у нее! Он же ее работать позвал! А меня оставил кабинет караулить!

— А… Работать — да. Работать — это дело хорошее. Полезное…

— Он обещал мне помочь с арендой квартиры. Сказал, что покажет хорошие варианты и агентов. Только нужно еще подготовить переговорную перед завтрашним совещанием…

Чуть не подпрыгнул, услышав из угла кабины приглушенный голос.

— Не нужно оправдываться, Настя. Вы — взрослая женщина. Мать, опять же…

— А если бы вы не приперлись, мой сын не увидел бы этого позора!

— А быстро вам надоедает говорить спокойно. Чуть что — сразу наезд!

— О. Так мы что, на машине поедем?

Тимоха восторженно распахнул глазенки, увидев, что лифт открылся на подземной парковке…

— Ну. Выбирай, какая больше нравится?

— Че, прям любую? — Недоверие проявилось в подозрительном изгибе бровей. В повороте головы… В прищуре глаз…

Но ноги у пацана уже тряслись и подрагивали, как у нетерпеливого жеребенка!

— А какая самая крутая, по-твоему? Вот если угадаешь — на ней и покатим сразу!

— Боже… Как это по-мужски… — Настя закатила глаза.

— Что именно?

— Понтоваться! Даже перед детьми — понтоваться!

— Ну, а перед кем еще-то? Ты же меня совсем не оценила, еще и наругалась, как на маленького…

Она лишь презрительно фыркнула и пошла догонять сына. Чемодан, почему-то, у меня в руках остался…

— Во! Эта, да? Мы на ней покатаемся?

Тимофей стоял у белоснежного лимузина. С цветами, шарами и бантиками… Видимо, тут, в центре, у кого-то аренда свадебных автомобилей…

— А ты уверен, что она самая крутая? — Представил себя за рулем этой хрени…

— Неа. Зато прикольная. Мам, а ты хотела бы на таком поехать домой?

— Сынок… Мне кажется, Андрей Сергеевич над нами прикалывается. Пойдем… Я, наверное, и сама смогу снять комнату в отеле. А завтра уже как-нибудь разберемся…

Я только сейчас увидел, как вдруг устало это красивое лицо: глаза покраснели, уголки губ опустились…

— Все. Прекращайте шутки. Садитесь сюда. — Нажал на брелок, мой черный монстр приветственно моргнул фарами.

— О! Я почти угадал! Смотри, как они классно смотрятся рядом: белый и черный! — Тимка даже не дождался приглашения. Сам открыл дверь, сам внутрь забрался. — Мам, я вырасту, разбогатею, а потом куплю тебе белый лимузин!

— Договорились. Только, пожалуйста, выйди из-за руля. Тебе водить еще рано.

— Эх… Жаль…

— Тим, ты всегда такой горячий малый? Всегда бежишь впереди паровоза? — Я не уставал поражаться этой мальчишечьей непосредственной прыти.

— Ну… — Он почему-то вдруг засмущался. Начал ковырять ботинком бетон.

— Что «Ну»?

— Ты показался мне добрым. Я думал, разрешишь мне порулить… Я всегда мечтал!

— Мы с тобой на учебном полигоне покатаемся, Тим. А по дорогам — тебе еще опасно и рано!

— А… Ну, ладно… Тогда поехали быстрее — хочу попасть в джакузи и там побулькаться!

— Мама! Ты не садись сюда!

Он уже устроился на заднем сиденье, дожидаясь, пока я закину чемодан в багажник.

— Эй, Тимофей? Тебе там что, тесно?

Клевый пацан. И мать у него странная… Но зачем уж окончательно путать берега?! Пришлось, неожиданно для себя, встать на защиту этой бедной Насти…

— Маму будет тошнить. Я же знаю! Ей на заднем сиденье никак нельзя! Только на переднем, чтобы следить за дорогой!

— Господи, Тим! Да сколько можно?! Я уже как-нибудь разберусь сама! Это не жаркая маршрутка и не душный троллейбус! Меня тут не укачает!

Гы… Гляди-ка. Ее терпение кончилось? Так, выходит?

И теперь уже и Тимофею от Анастасии достанется? Хотелось бы видеть этот коронный номер…

— Дядя Андрей! Ну, хоть вы ей скажите, а? Мама себя вообще не бережет никогда, только за меня старается!

— Анастасия, давай, прыгай вперед. — Она недовольно пошевелила в ответ бровью, почти не видной из-под шарфа. — Дай ты парню покайфовать! Пускай поваляется на этом диване один! Ему же раньше такого не приходилось переживать?

— Ну, хоть кто-то может ей командовать. Мама, молодец, что ты послушалась дядю Андрея! — Вот интересно, кто же так научил пацана закреплять положительный результат? Так вовремя и так качественно? По нему же можно целые методички писать…

— Сынок, а можно помолчать? Хотя бы пару минут, ладно? — Настя не оценила успехи парня. Даже не улыбнулась… Просто откинула голову на спинку кресла, пристегнулась… И отвернулась в окно. Можно подумать, ей там кино какое-то показали! Что-то новое, кроме стен, потолка и припаркованных автомобилей!

— Мам, ты устала, да? Хочешь поспать? Ну, ты подремли, пока мы едем! Я тебя разбужу, ладно?

— Тимофей… — Я не выдержал. Развернулся со своего кресла назад. Очень хотелось видеть выражение его лица. — А почему ты так переживаешь? Должно же быть наоборот: твоя мама — взрослая. Она о тебе заботиться должна!

— Ты чего, с ума сошел?! Я — мужчина. Она — слабая женщина! Кто еще будет ее защищать от жизненных невзгод?

И снова тряхнул шапкой соломенных волос. Гордо и возмущенно!

— А. Ну, да. Ты прав. Делай, как считаешь нужным!

Может, из него и вырастет что-то поприличнее Егора… Тому слишком часто дули в задницу, по каждому поводу… И вышло то, что вышло…

— А кто это орет у тебя, дядя Андрей? — Тяжелый рок врубился автоматом, как только я запустил двигатель. — Кому-то плохо, да? Его тоже сейчас вытошнит?

Тихое хрюканье справа… И невозмутимое лицо.

Это Анастасия, как будто никаких таких звуков и не издавала.

— Нет, Тимох, это певцу очень хорошо.

— Да ладно! Быть такого не может!

У пацана — реальное шило засунуто куда-то пониже копчика. Вместо того, чтобы сесть удобнее, он начал подпрыгивать на кресле, заглядывать к нам, вперед… Смотреть мне в глаза… Наверное, чтобы убедиться: дядя Андрей ему не врет, нисколечко!

— Да. Это он о любви поет, на немецком…

— А… мама говорила, что любовь — это плохо и тяжело. Тогда все ясно. Страдает мужичок…

Бросил косой взгляд на соседку по машине…Снова покерфейс, вместо нормального выражения лица…

— Что же у вас такое случилось, раз мама любовь нехорошими словами обзывает?

— Так от нее дети заводятся! Ты что, совсем ку-ку, не в курсе?

— Разве дети — это плохо?!

— Конечно, плохо!

Черт.

Пришлось помолчать, подбирая слова.

— Ну, вот ты появился у мамы — это разве плохо, Тимох? — Настя только еще сильнее отвернулась в окно. Комментировать наш разговор вообще не собиралась…

— Я — это хорошо. Но я-то — уникальная личность! А другие дети появляются просто так, а папы при этом пропадают! Представляешь, дядя Андрей? Раз — и нету человека!

Простодушие, с которым он делился своими знаниями, больно царапнуло по сердцу. Это же как-то неправильно…

— Малыш. Я попрошу бабушку Люсю, чтобы она больше тебя не забирала. Слишком много ерунды от нее наслушался…

— А бабушка тут ни при чем! Бабушка мне ничего такого не говорила!

— Тогда откуда в тебе такие идеи, не подскажешь?! — Все. Устала притворяться! Завелась. Вспыхнула!

Ничего так. Она намного приятнее живая, чем когда притворяется равнодушной дурой…

— Тетеньки на лавочке говорили. Во дворе. А я все слышал!

— Они тебя назвали уникальным?

— Нет. — Он помолчал, выдержал театральную паузу. Прекрасно видел, что мы оба ждем продолжения. — Я и сам прекрасно знаю, что лучше всех! И что тебе со мною повезло, мамочка!

Еще небольшая пауза…

— И никакой я — не малыш! Хватит меня так называть! Я сегодня ноутбук себе заработал!

— Мы завтра вернем его дяде Егору. Нельзя чужое брать бесплатно.

— Нет! Он мой!

— Я куплю тебе сама, ты понял? Нужно было раньше попросить!

— Анастасия. Тимофей все честно заслужил. И я выполнил свое обещание. Не нужно ничего возвращать!

— А вы, пожалуйста, не лезьте в воспитание чужих детей! Своих наделайте, а потом с ними сами разбирайтесь!

Сказала, как отрезала.

Так жестко, что спорить резко расхотелось. В конце концов, Тим — ее отпрыск. Пусть сама с ним разбирается.

Ноут я ему оставлю, по-любому. Пускай хоть продаст, хоть подарит, хоть выкинет в окно!

Тимко тоже решил не нарываться. Отвалился назад, на спинку своего сиденья, недовольно сложил руки на груди и сердито засопел.

— Все. Приехали. Можете выскакивать.

— Ого… — Глазенки пацана восхищенно загорелись при одном только виде ярко украшенного входа в отель. — Мы сюда будем жить?

— Не «сюда», а «здесь». И не жить, а одну ночь проведем. Потом найдем другое место.

— Настя. Ты всегда такая зануда, или только по нечетным дням?

— По четным дням я еще хуже. Показывайте дорогу! Тимофею уже давно пора сделать уроки и ложиться спать!

— Мам. Ты чего? А как же ванна и буль-буль?

— Вот прямо в нее и ляжешь, если до сих пор неймется!

— А! Смотрите! Смотрите! — Парень уже не слышал никаких разговоров.

Сквозь стеклянные створки огромных дверей он увидел новогоднюю елку… Как сюда воткнули этого монстра — вопрос… Но ель была от пола и до самого потолка гостиницы — высотою в несколько этажей… Вся сверкала, светилась, переливалась фонарями, гирляндами, шарами…

— Он ее сейчас снесет… — Настя, было, схватилась за чемодан… Но тут же бросила его и рванула вслед за сыном.

Конечно же, Тим ничего не сломал. Он просто застыл, открыв рот, едва касаясь пушистых лап.

Я даже успел их догнать — и все еще было целым.

— А там уже есть подарок для меня? — Он почему-то смотрел не на мать. Прямо в мое лицо уставился.

— А я разве похож на Деда Мороза? Откуда мне знать?

Отличная тренировка для мозгов, между прочим: вечно искать ответы на неожиданные вопросы ребенка… И при этом ни разу не облажаться…

— Я думал, у тебя с ним связи… Разве ты не главный начальник? Начальники все должны друг друга знать…

— Между прочим, Андрей Сергеевич… Тимоша прав! — Настя что-то там себе придумала, и теперь смотрела с вызовом, очень дерзко. И глаза от этого стали еще красивее.

— Ты зря так сильно губы кусаешь. Обветрятся. Будут невкусными…

— Что? — Запнулась. Растерялась.

— В чем прав-то Тимоша? — Снова переключил ее внимание.

— Могли бы уточнить у Деда Мороза, где уже его подарок. И под какой елкой нужно его искать!

Пришлось чесать подбородок… Оброс уже к вечеру щетиной… Может, побреюсь, и не буду ей казаться таким уж страшным?

— Узнай, дядя Андрей! Когда узнаешь — можешь мне сказать. Я Дед Морозу не выдам, что ты его секреты разбазариваешь!

— Идем уже в номер, Тимофей…

Пацан, тем временем, решил проверить: что там за коробки разложены под еловыми ветками… Пробрался к самому стволу на четвереньках… Потряс одну. Вторую. Третью…

Пора его было уводить, пока персонал гостиницы нас отсюда не выгнал!

— Это подделка! Они все пустые!

— Это приманка, Тимох. Специально лежат такие…

— Зачем?

— Чтобы настоящие подарки видели, куда им падать!

— Ты что, совсем ку-ку, дядь Андрей? Думаешь, я маленький совсем? Не понимаю, что это просто для красоты?!

— А зачем полез туда, если не секрет?

— На всякий случай. Всякое же бывает?

— Да. Бывает всякое. Ты идешь с нами? Или здесь останешься, посреди шаров и коробок?

— Не… Я с вами… А нас покормят, кстати? Я что-то жутко проголодался!

Лифт с прозрачными стенами на какое-то время заставил его замолчать. Парень попросил прокатиться еще несколько раз, чтобы налюбоваться…Но строгий взгляд матери — и Тимоха скис.

Зато обрел второе дыхание, как только ввалился в мой номер.

— Выбирайте комнату. Мои вещи еще не распакованы. И мне без разницы, на какой кровати спать.

— Не поняла? Мы что, будем ночевать с вами в одном номере?! — Опять распахнутые глаза и шок в голосе. — Вы разве не обещали снять отдельный?!

— Настя. Ты с ума сошла? Новый Год на носу. Все гостиницы в городе — под завязку. Где я тебе возьму еще один номер?!