Сердце Земли

Ольга Параскевич, 2019

Лучшую подругу робкого семиклассника Саши похитили странные люди. Чтобы найти ее, ему приходится украсть машину, сбежать из дома через окно и последовать в ночной лес за странным стариком. Там он попадает в плен к женщине, называющей себя «истинной властительницей Земли». Та согласна освободить его и Катю, только если Саша принесет ей Сердце Земли – магический камень, надежно спрятанный в поселении волшебников. Саша пытается выполнить ее требование, пока не понимает – если камень попадет ей в руки, планете придет конец. К тому же у Сердца Земли есть своя воля – противостоять древнему чудовищу, которое вот-вот появится на нашей планете.

Глава вторая

У человека на рисунке были длинные острые когти. Его глаза с пугающе узкими зрачками смотрели прямо на Сашу, а тело замерло в выжидающей позе, как у хищника, готового к прыжку. Рядом с рисунком на столе лежал открытый учебник математики. Надо было готовиться к контрольной, но мыслей было много, и они так путались, что Саша не мог ничего повторять или учить — только рисовать. Он водил карандашом по бумаге и старался не плакать, но не получалось. Следы от слез оставляли вмятины, размазывали линии.

Мальчик сидел, сгорбившись, вжавшись в стул, будто пытаясь стать совсем маленьким и исчезнуть. Где сейчас Катя? Сдержит ли обещание странно одетый дедушка? А может, ему все померещилось? Какое ужасное чувство — быть таким беспомощным и глупым, не верить самому себе!

За окном было уже темно. Недавно вернулась домой мама — Саша слышал, как открылась входная дверь, как она спросила про него, а отец ответил, что Саша наказан и выйдет только завтра утром. Мальчик знал, что мама не будет перечить отцу — тот был в доме главным.

Он посмотрел на перевязанную коленку. Катя не боялась перечить. Она всегда была боевой, и сейчас Саше надо стать таким же. Нельзя просто сидеть, сложа руки! Она на его месте обязательно сделала бы что-то смелое.

Саша встал и начал ходить по комнате, пытаясь придумать план действий. Самодельная модель самолета — его гордость — раскачивалась туда-сюда от ветерка из форточки. Эх, если бы можно было улететь на ней!

Тук! — вдруг послышалось Саше.

Тук!

Сомнений не было — кто-то стучал в окно.

Тук!

Тук!

Собравшись с духом, Саша подошел к окну. Под ним никого не было. Сквозь деревья, густо покрытые свежей листвой, виднелся лишь магазин с разноцветной вывеской «Продукты».

«Может, померещилось?» — подумал Саша.

Он отвернулся от окна и… застыл в изумлении. В воздухе прямо перед ним, переливаясь разными цветами, висели два существа. Одно из них было продолговатым, с короткими ручками и ножками, большими глазами и редкими волосами, похожими на толстые макаронины. Второе выглядело как круглый ёж с острым носом.

— Привет! — еле слышно пискнули они.

Саша отшатнулся и протер глаза, но существа никуда не исчезли.

Тот, который был похож на ежа, тоже протер глаза.

— Прикольненько! — второй повторил этот жест, и они глупо захихикали.

Саша задрожал от страха:

— К-кто вы?

— Мы Кусля! — сказал продолговатый.

— И Бусля! — сказал ёжик.

Саша сглотнул.

— А кто ты, мы знаем, — сказал Бусля. — Ты Саша.

— Саша, Саша, в попе простокваша, — пропищал Кусля, и они снова глупо захихикали.

Саша сделал было движение к двери, но остановился — Кусля и Бусля выглядели дружелюбно и переливались очень уж красиво.

— К-кто вы? — спросил он снова.

— А! — выдохнул Кусля. — Ты же не знаешь! Мы бесцветные.

— Нас так называют.

— Хотя мы цветные.

— Просто мы меняем цвета.

— Да-да, прикольненько так меняем.

— Это просто все всё перепутали.

— Ага-ага.

— Угу, да-да.

— Смотри!

И они стали переливаться разными цветами, а острый нос Бусли вдруг изменил свою форму, став круглым. Саша от страха вжался в стену.

— Мы обычно вот такие, — сказал Кусля и… исчез.

— Ага, — сказал Бусля и тоже исчез.

Спустя несколько секунд они снова возникли в воздухе, как ни в чем не бывало.

— Поэтому нас не видят.

Саша не мог вымолвить ни слова. Кусля и Бусля переглянулись.

— Ты не подпирай стену, она не упадет.

— И главное — не кричи, а то некоторые кричат.

— Мы от Эммануила Эдуардовича.

— Он нас прислал.

— Потому что мы самые лучшие гонцы.

— А ещё потому что мы умные.

— И ответственные.

— Ага-ага.

— Прикольненько, — и они снова захихикали.

«Значит, не приснилось», — подумал Саша.

— З-зачем? — еле выдавил он.

— Он попросил тебя к нему прийти.

— З-зачем?

— Помочь ему.

— А у тебя есть сахар? — Кусля беспокойно завертелся.

— Но я не могу. Я заперт. Я плохо себя вел. Сахара нет.

— Нет сахара! — горестно воскликнули оба. — Не прикольненько.

Бесцветные переглянулись, а потом подлетели к двери. Что-то щёлкнуло — и она внезапно открылась. Донесся звук работающего телевизора.

— Не заперт! — хором воскликнули они.

Саша подбежал к двери и быстро закрыл ее. Бесцветные удивленно посмотрели на него.

— Мы же открыли дверь.

— Вы что? Я не могу, — прошептал Саша.

— Почему?

— Я наказан. Я не могу.

— Не понимаем, — бесцветные выглядели озадаченными.

— А что такое наказан? — спросил Кусля.

— Это значит, что я плохо себя вел. Мне нужно быть здесь.

— Ааа, — нос Бусли снова стал острым. — А зачем нужно?

— Папа так сказал.

— Весь сахар у папы?

— Ну… Вроде того.

Бесцветные переглянулись.

— Простите, — сказал Саша.

— Опять все всё перепутали, — недовольно сказал Кусля.

— Ага-ага.

— Я… я не могу, — бормотал Саша. — Простите, но от меня ведь и толку никакого, я ничего не могу сделать, я… Лучше у папы попросить, я…

Волосы Кусли медленно зашевелились, а нос Бусли снова стал острым.

— Ладно, пока-пока, — сказал Кусля, и они полетели к окну.

— Простите, — громче сказал Саша.

Когда бесцветные исчезли, Сначала он почувствовал облегчение. Но когда его взгляд упал на перевязанную коленку, мальчику стало стыдно, как никогда в жизни.

— Стойте! — он подбежал к окну. — Кусля! Бусля!

За окном шумело большое дерево и жужжала электрическая вывеска. Где-то раздавался детский плач. Из квартиры внизу доносилась музыка.

Саша открыл окно.

— Кусля! — позвал Саша, но их не было. — Где вы? Я передумал!

Он вглядывался в дерево, в кусты под окнами, но не видел своих новых знакомых.

— Мы тут! — бесцветные появились прямо у него за спиной.

Сашины ладони вспотели.

— Я хочу уйти, я был бы рад помочь…

— Ура! — Бусля запрыгал по воздуху, как мячик.

— Но как? Я не могу выйти через дверь, папа заметит.

— А мы знаем, что делать!

— Знаем! Всегда знаем!

Бусля завертелся в воздухе.

— Лезь на подоконник!

— Что?!

— Залазь!

Немного поколебавшись, Саша встал ногами на подоконник.

— А теперь — главное, не кричи!

Бесцветные подхватили его под руки… и Саша оказался висящим в воздухе у себя перед окном.

— Ааа! — закричал он и задрыгал ногами.

— Тише! — услышал он писк.

Он не видел бесцветных, но чувствовал их прохладное прикосновение. Когда они начали спускаться вниз, Саша снова испуганно задрыгал ногами и чуть не задел окно соседа снизу — молодого парня, сидящего перед компьютером среди невероятного бардака. Еще ниже — и вот он перед открытым Катиным окном. Кусля и Бусля пронесли его внутрь, по дороге сильно стукнув лбом —

Ой!

— об обшарпанную белую раму.

Каким облегчением было почувствовать твердую поверхность подоконника! Но Сашины ноги так тряслись, что он чуть не упал, когда Кусля и Бусля отпустили его. Им пришлось снова его подхватить.

— Уф! — Саша присел на корточки, вцепившись и подоконник руками, а потом неловко спрыгнул на пол кухни. Кусля и Бусля хихикали, вися прямо у него перед носом.

Вся Сашина спина была мокрой от пота, а ноги продолжали дрожать. Но крошечная Катина кухня успокоила его — она была живой и теплой, как дворовый кот, которого знаешь целую вечность. Старые полотенца, выцветшие обои, деревянные табуретки, запах трав — о них баба Вера знала все! Она часто добавляла их при готовке, и её еда нравилась Саше намного больше, чем то, что готовила их домработница.

Вошел Эммануил Эдуардович. Он опирался на трость, но походка была намного тверже, и выглядел он лучше. Глаза блестели, лицо порозовело.

— Александр! Я рад, что ты пришел. Ну, или прилетел.

Эммануил Эдуардович сел за стол. Саша присел тоже. Когда его взгляд упал на домашнее печенье в плетеной вазочке, живот забурлил, ведь мальчик ничего не ел с самого утра.

— Хочешь есть? — спросил Эммануил Эдуардович. — Бери.

«Распоряжается, как будто это его квартира», — недовольно подумал Саша, но печенье взял, подумав, что баба Вера была бы не против.

Печенье было сладким, рассыпчатым. Саша ел жадно, несмотря на то, что злость на Эммануила Эдуардовича и боль от набухающей шишки на лбу заметно портили аппетит. Зачем нужно было грубо выставлять его всего несколько часов назад, а потом заставлять лезть через окно, как взломщика?

Он хотел сказать Эммануилу Эдуардовичу что-то грубое, но не мог придумать, что. И вдруг услышал:

— Александр, не против ли вы помочь в поисках Екатерины?

Сердце ёкнуло.

— Мне необходимо выбраться из города.

— А как же Катя? Или она за городом?

Эммануил Эдуардович сделал неопределенный жест рукой.

— Вы поедете ее спасать? Вы знаете, где она?

Эммануил Эдуардович кивнул.

— Те люди, которые ее похитили, далеко её увезли?

— Можно сказать и так. Ты согласен помочь?

— Конечно, только… А они с ней ничего не сделают? С ней все будет хорошо?

— Всё будет хорошо. Наверное.

«Наверное» оптимизма не внушало.

Кусля и Бусля пискнули:

— У Сашиного папы есть машина!

— Да, — кивнул Саша. — Есть, и не одна.

Кусля и Бусля завертелись в воздухе, а Эммануил Эдуардович выразительно посмотрел на мальчика.

И тут Саша понял.

— Да вы что! Папа вас никуда не повезёт, и не спрашивайте!

— А если его не спрашивать? — вкрадчиво спросил Эммануил Эдуардович.

От такой мысли все внутри Саши сжалось. Он вскочил из-за стола.

— Вы что! Нельзя не спрашивать! Нельзя трогать папины вещи без спроса! Вы хотите… воровать? Вы автоугонщик? Вы банда?

— Мы вернем машину целой и невредимой, папа ничего и не заметит! Мы просто доберёмся до нужного места.

— Езжайте автобусом!

— Сейчас поздний вечер. К тому же автобусы не ходят туда, куда мне нужно.

— Возьмите машину в другом месте.

— В другом месте не получится.

— Но у вас же есть другие знакомые, позвоните им.

Эммануил вздохнул и задумчиво погладил набалдашник.

— Саша, мне нужно выбраться из города срочно и незаметно. Машину я верну через несколько часов. Возможно, с Катей. К утру, папа и не заметит.

— Нет, нет, этого нельзя делать! Давайте… давайте просто расскажем всё папе. Вместе.

Эммануил внимательно посмотрел на Сашу.

— Когда ты уходил, ты говорил, что все скажешь папе. Сказал?

Саша покраснел.

— Я… пытался.

— И что он ответил?

— Он не… он…

— Он не поверил, да? Я опасался, что он вызовет милицию или придет сюда. Но он не пришел. Почему?

Саша растерялся.

Эммануил вкрадчиво продолжал:

— Катю похитили незнакомые люди средь бела дня. Ты рассказал папе. А Кусля и Бусля сказали, что ты был заперт в своей комнате.

Саша молчал.

— Видимо, твой папа не очень-то любит слушать.

Саша вскипел. Эммануил показался ему самым наглым старикашкой на земле. Как он смеет говорить такие гадости! Но что ответить, мальчик не знал.

— Ты можешь просто дать мне машину, — тихо сказал Эммануил. Его голубые глаза сверкнули в полумраке кухни. — Этим ты поможешь. Очень поможешь.

Саша молчал.

— Подумай о Кате. Это всего лишь машина.

— Всего лишь машина?! — выпалил Саша. — Да вы понимаете, что говорите? Папа за нее убьёт!

— И это неправильно, — тихо сказал Эммануил Эдуардович.

От этой простой фразы Саша совсем растерялся.

— Саша, помоги, — Эммануил встал, подошел к Саше и посмотрел ему прямо в глаза. — Я понимаю, сегодня ты столько всего увидел. Когда не можешь рассудить, что правильно, нужно слушать здесь.

Эммануил положил руку Саше на сердце.

Саша не знал, что ответить. С ним впервые в жизни так разговаривали. Рука Эммануила была такой теплой, а ещё он почему-то чувствовал доверие к этому странному старику.

— Вы правда вернете её через несколько часов? — спросил он, сам не веря, что говорит это.

— Конечно! Клянусь косичкой!

— Это ради Кати, да? Вы привезете Катю домой?

— Да. Спасибо тебе.

Ошарашенный своим согласием, Саша немного помолчал.

— Надо дождаться, пока папа заснет. Тогда я вынесу вам ключи, — наконец сказал он.

И мысленно добавил: «От папиной любимой машины».

Эта мысль ужаснула Сашу, но помимо волны страха было и другое чувство. Что-то истинное вырвалось на свободу и устремилось вперед, навстречу большой дороге.

***

Возвращаться обратно снова пришлось через окно. Летать в этот раз Саше было не так страшно — того, что предстоит сделать, он боялся куда больше. Мальчик встал на подоконник, Кусля и Бусля подхватили его — и вот он уже плыл мимо большого дерева.

Парень из квартиры на третьем этаже по-прежнему сидел за компьютером и ничего не замечал. Более наблюдательной оказалась малышка, гуляющая с мамой во дворе. Она шла по каменной дорожке за деревьями у Сашиного дома, споткнулась о выбоину и уже готова была заплакать, когда заметила Сашу, влезающего в окно прямо из воздуха.

— Кал-лсон? — удивленно спросила она и шмякнулась на землю.

Мама засуетилась рядом, посмотрела, куда показывала девочка, но Саша уже успел спрыгнуть с подоконника в свою комнату.

Кусля и Бусля куда-то исчезли, пообещав скоро вернуться. Саша сел на кровать и поджал ноги. То, что он хотел сделать, очень пугало, но ещё страшнее было потерять решимость. Мальчик скорчился, будто пытаясь удержать смелость в себе. Ему помогало тепло руки Эммануила, все еще разливающееся по груди приятной волной.

«Я поступаю правильно», — снова и снова мысленно повторял Саша. — «Правильно!»

Когда совсем стемнело, перед ним появились Кусля и Бусля.

— Пошли, — шепотом сказал Саша.

Он приоткрыл дверь своей комнаты и на цыпочках вышел в коридор. Справа была родительская спальня. Свет везде был выключен, а единственным шумом был папин храп. «Лишь бы мама не проснулась», — подумал Саша. Иногда он вставал ночью и видел, как она курит у окна, полностью погруженная в себя. Саша никогда не подходил к ней в такие моменты — почему-то боялся, что она его не узнает, хотя это было глупо.

Кусля и Бусля летели за ним, слегка мерцая в темноте, тихо хихикая и достаточно навязчиво спрашивая про сахар.

— Потом, потом, — Саша тихо прошел в прихожую и взял ключи с тумбочки.

Стоило ему выдохнуть с облегчением, что первая часть операции прошла успешно, как Кусля и Бусля пропищали:

— Потом — это сейчас? Сейчас будет сахар?

— Ладно, — сдался Саша. — Только быстро.

Они тихо пошли на кухню.

Сахарница мерцала при свете уличных фонарей. Саша достал несколько кусочков рафинада.

— Мой сахар, дай!

— Нет, мой!

— Мой, мой, это мне!

— Отдай!

Саша с ужасом смотрел, как бесцветные носятся друг за другом по кухне, пытаясь отобрать заветное лакомство.

— Тише! — взмолился он. — Вы всех разбудите!

Но Кусля и Бусля были слишком заняты спором, чтобы слушать.

— Если вы успокоитесь, я дам вам еще, — прошептал Саша.

Бесцветные моментально замерли в воздухе, проглотили кусочки, которые он им дал, и вытянули вперед полупрозрачные ладошки.

Саша положил в них еще немного сахара, но, видимо, и этого было мало.

— Сахар? — Бусля схватил белую фарфоровую ложку от чайного сервиза.

— Нет, Бусля, положи! — взмолился Саша, стараясь шептать не слишком громко.

— Белая, ням-ням, — Кусля подлетел к Бусле и попытался съесть ложку.

— Фу! — на вкус она ему явно не понравилась и, фыркая, бесцветный завертелся в воздухе.

Бусля в ответ захихикал и тоже стал вертеться. Мгновение — и ложка выскользнула из бесцветных ладошек, упала на пол и…

Цок!

— разбилась.

Звук показался Саше оглушительным. Сердце ушло в пятки. Бесцветные, поняв, что натворили, застыли в воздухе, а потом исчезли.

Обливаясь потом, Саша прислушивался, пытаясь приготовить какое-то объяснение, если придут родители. Но прошла минута, потом другая — а из спальни по-прежнему доносился папин храп. Дрожащими руками мальчик аккуратно собрал осколки с пола. В свете желтого ручейка уличного фонаря их было плохо видно.

«Утром кто-нибудь обязательно поранит ногу», — подумал мальчик.

— Кусля, Бусля, вы где? — сердито шепнул он.

Бесцветные снова появились.

— Никогда больше не ведите себя так! — прошипел Саша. — Я же дал вам сахар!

— Прости нас, — с искренним раскаянием сказал Бусля. — Мы иногда как сделаем что-нибудь…

— И баба Вера ругается…

— И все остальные тоже ругаются… и баба Галя…

— А особенно фигуристки… и невесты…

— Почему невесты? — удивился Саша.

— Ну… они белые… и похожи на сахар… но только внешне!

— Дааа….. и вот ещё мел…

Саша сжал ключи в руке. Еще раз прислушавшись, он прошептал:

— Теперь тихо. Тихо-тихо идем обратно.

— Тихо-тихо, — подтвердил Бусля.

— Мы поняли, — ответил Кусля. — Тих-тих — тих….

— Как паровозик.

— Нет, не как паровозик, — сказал Саша.

— Тихий такой паровозик — тих-тих…

— Как часики?

От Сашиного взгляда Бусля замолчал.

Они тихо и медленно пошли обратно в Сашину комнату. Дверь закрылась почти бесшумно, и Саша выдохнул с облегчением. Он сел на кровать и какое-то время сидел там, ещё раз перебирая в уме все случившееся и удивляясь сам себе. Бесцветные тем временем плавно летали по комнате.

— Ах! — Кусля стал почти серым, увидев на столе рисунок человека с когтями.

— Ты его знаешь? — спросил Саша.

— Это очень плохой человек, очень-очень, — затараторил Бусля. — Ой, ой…

Он так заволновался, что стал вертеться, как разноцветное колесо. Кусля задрожал.

Саша удивился, что бесцветные могут так сильно бояться. Он решил отвлечь их:

— Вы такие маленькие и прозрачные. Как вы можете делать всякие штуки? Открывать двери? Носить меня?

Он потрогал бесцветных рукой — рука проходила сквозь, будто они были дымом.

— Кусля и Бусля называются в вашем мире… — гордо начал Кусля. — Эээ… Как мы называемся?

— Да вот как-то прикольненько, — пискнул Бусля.

— Мария?

— Магния?

— Магнолия?

— Магия! Мы называемся магия!

— Здорово, — прошептал Саша, а Бусля поменял форму носа.

— Ага — ага.

— Угу, да-да.

— А почему вы скрываетесь?

— Ну… это… есть правила…

— А то все испугаются…

— Да и не все увидят, даже если покажемся.

— Вы очень красивые, — искренне сказал Саша.

От этих слов Кусля и Бусля засветились ярче.

— А вы, люди, прикольненькие. Ну, правда, глупые иногда.

***

Открытое окно манило свободой, пусть и холодной — майский ветер напоминал о дождливой весне. Оно также казалось Саше дверью, в которую он входит в последний раз — после того, как он отдаст ключи, его жизнь безвозвратно изменится. Когда мальчик взобрался на подоконник, темнота внизу увиделась ему океаном. Деревья качались, как водоросли в течениях, а вывеска магазина светилась, как большая глубоководная рыба. И вдруг Саша подумал, что вся эта затея — огромная, сумасшедшая глупость.

«Что я делаю? Папа меня убьёт! Я так не могу!»

Он открыл рот, чтобы сказать, что передумал, но Кусля я и Бусля уже подхватили его. Голова закружилась, темный океан сомкнулся вокруг, а от чувства невесомости в животе будто возникла дыра.

Через несколько мгновений они уже были на Катиной кухне. Её освещала маленькая настольная лампа, которую зачем-то накрыли кухонным полотенцем. В слабом желтоватом свете Эммануил Эдуардович казался волшебником из сказки, а его сережка мерцала, как благородный янтарь. Саша заметил, что старичок нервничает. Сам он сжимал ключи так сильно, что заболела ладонь. Мальчик хотел сказать, что всё отменяется, но вместо этого почему-то молча протянул связку.

Эммануил Эдуардович кивнул, но ключи не взял.

— Машина вот, — Саша указал на Ауди, стоящую во дворе. При виде папиной черной любимицы, которая так скоро по его вине покинет двор, Сашина голова закружилась, а в горле пересохло.

Эммануил подошел к окну и внимательно посмотрел на машину.

— Вы правда…? — Саша в который раз хотел удостовериться, что машина будет возвращена. Но опять получилось другое: — Катин друг?

— Да. Я друг Катиного родственника, о котором она сама не знает. Она очень дорога ему.

— Родственник? — удивился Саша.

Эммануил ничего не ответил. Он внимательно осматривал безлюдный двор.

«Он тоже боится», — подумал Саша. — «Как и я».

Эммануил сильно сжал ручку трости.

— Спустишься со мной? — спросил он Сашу.

Мальчик кивнул, хотя не было ничего страшнее.

Когда они спускались по лестничной клетке, Саша пугался каждого шороха. Бибиканье кнопки, открывающей железную дверь подъезда, показалось ему оглушительным, а сама она — красным глазом, смотрящим на него с осуждением. Саше казалось, что он в плохом сне про то, как пришел в школу без штанов. Как и там, больше всего на свете мальчик боялся, что его увидят.

Двор показался Саше зловещим. Деревья будто перешептывались между собой, осуждая его поступок и грозясь разбудить папу. Саша бросил взгляд на свое окно. Оно было темным и совершенно обычным, будто из него никто никогда и не вылетал.

Машина стояла там же, где и всегда. Бесцветные подлетели к ней. В свете фонаря они были как две мокрые кляксы на стекле, и рассмотреть их было очень сложно.

«Ещё можно отказаться», — подумал Саша, но вместо этого отключил сигнализацию.

— Умеешь водить? — спросил Эммануил Эдуардович.

— Да, папа учил меня. Разрешал ездить по пустырю тут недалеко.

— Здорово. Научишь меня?

— Что?

— Покажи мне, как вы управляете этими штуками.

Саша остолбенел.

— Вы не умеете водить?

— Раньше не доводилось. Но я быстро освоюсь!

Кусля и Бусля хором пискнули:

— Ага-ага, и мы тоже, мы поможем!

Саша не мог поверить своим ушам.

— Но нельзя научиться водить машину просто так! Этому долго учатся! Надо знать правила!

— Ну, так расскажи мне их по-быстрому.

— И будем прикольненько ездить! — пропищал Бусля.

— Да вы что! Эммануил Эдуардович, так не делается! Вы что, с луны свалились?

— Нет, я из леса.

— Что?!

— Ну ладно, давай ключи, разберусь сам. Ты противный мальчик.

— Я не дам вам ключи! И я… не противный.

И тут Эммануил Эдуардович движением быстрым, как у кошки, выхватил их прямо из Сашиных рук.

— Отдайте! — Саша попытался отобрать их. — Отдайте!

Эммануил Эдуардович поднял ключи высоко над головой — откуда взялись силы?

— Александр, отойди!

— Отдайте ключи!

— Нет.

— Я позову соседей!

— Не позовешь.

— Еще как позову!

— Тогда и папу зови заодно.

— А вот и… позову, — Саша замер в нерешительности. Конечно же, звать папу не хотелось.

Свободной рукой Эммануил Эдуардович дернул за дверцу машины. Она открылась, к его радостному изумлению.

— Она меня приняла! Я ей нравлюсь! — в его глазах заплясали огоньки.

Саша попытался удержать старика, но не получилось — уже через несколько мгновений Эммануил Эдуардович был внутри машины. Он захлопнул дверцу и каким-то чудом умудрился запереть её. Саша забарабанил в стекло, сначала боковое, а потом лобовое. Через их блестящую гладь он видел, как Эммануил Эдуардович пытается разобраться, что делать. Старик любовно погладил руль, попытался его покрутить, а затем стал рассматривать ключи и приборную панель.

— А ну-ка откройте! — выкрикнул Саша так громко, что сразу же испугался, что их кто-то услышит. Он с опаской обернулся — дом из красного кирпича стоял тихо и спокойно.

И тут раздалось рычание мотора. От неожиданности Эммануил Эдуардович подпрыгнул на месте и ударился головой о потолок машины. Потом он вжался в сиденье и дрожащими руками повернул ключ зажигания в обратную сторону. Машина замолкла.

Пожилой джентльмен медленно открыл дверцу и посмотрел на Сашу выпученными от страха глазами.

— Почему она взбесилась?

— Она не взбесилась, она завелась! — Саша открыл дверцу настежь и попытался выдернуть ключи из зажигания, но Эммануил Эдуардович его опередил. Его взгляд блуждал по внутренностям машины, и вдруг старик поправил кружевные манжеты, элегантно вскинул бровь и, как ни в чем не бывало, спросил:

— Александр, не будете ли вы так добры подвести меня?

— Что?!

— Не будете ли вы так добры подвезти меня? — чеканя каждое слово, повторил Эммануил, смотря на Сашу, как на непонятливого малыша.

— Вылезайте из машины!

— Да, конечно, — сказал Эммануил Эдуардович и вылез из машины так спокойно и величественно, будто и не было никаких недоразумений.

— Отдайте ключи!

— Александр, давайте поговорим взвешенно.

— Я это и пытаюсь сделать последние полчаса!

— Так вот, я взвешенно не отдам вам ключи.

Саша чуть не задохнулся от возмущения и отчаяния.

— Зато предлагаю вам отвезти меня в очень красивый лес между Минском и Витебском. Насколько я слышал, дорога в одну сторону занимает не так много времени. И она живописна.

— Эммануил Эдуардович, вы сошли с ума.

— Позвольте спросить, почему.

— Позвольте ответить, что вам нечего ответить!

Ноздри Эммануила Эдуардовича гневно раздулись.

— Эммануил Эдуардович, — Саша попытался говорить спокойно. — Машину могут водить только взрослые. Нужно знать, как ею управлять, это не так просто. Поэтому давайте дождемся утра, а там поговорим с кем-нибудь. Есть другие машины, и я уверен, что кто-то подвезет вас в лес… Кстати, а зачем вам в лес?

Эммануил Эдуардович молчал и смотрел на Сашу, задрав подбородок. Саша подумал, что он похож на гордую, но непонятливую цаплю.

«Из какого леса он свалился?»

И тут выражение лица пожилого человека изменилось.

— Прячемся! — сдавленно прошептал он, схватил Сашу и потащил за машину.

— Что такое? — хотел было возмутиться Саша, но Эммануил Эдуардович закрыл его рот ладонью.

Они рухнули на землю за кустами. Эммануил держал Сашу так сильно, что стало больно. Мальчик начал брыкаться, но вдруг услышал шаги, а потом голоса.

— Где он может быть? — хрипло спросил кто-то.

Почему-то Саша сразу понял, что речь идет об Эммануиле.

— Он не мог уйти далеко. Меланья сильно ранила его, и в ране слизь. Говорит, в таком виде он не может проходить через деревья.

По тишине Саша понял, что собеседники остановились.

— Мы ищем его уже полдня.

— Меланья сказала искать, пока не найдем. Разозлить её хочешь?

— Дали бы хоть инвертов в помощь. Без них как его найти?

Саша сидел тихо, и Эммануил ослабил хватку. Мальчик огляделся в поисках Кусли и Бусли, но они исчезли. Саша осторожно выглянул из-за машины.

Перед домом из красного кирпича стояли двое пожилых людей. Саша видел их спины и седые волосы. Один сильно горбился, другой — худой, как щепка — стоял очень прямо.

— Он может быть здесь? В квартире Веры? — спросил щепка.

— Сюда опасно соваться, здесь живет баба Галя, — нервничал горбатый.

— Но сейчас-то её нету. Давай посмотрим.

Щепка подошел к большому дереву, растущему напротив Катиного окна, и начал взбираться на него. Саша оторопел от того, как легко старичок перемещался с ветки на ветку. Сам мальчик по деревьям не лазил никогда, но вот Катя это проделывала регулярно. Но даже она не могла прыгать так, как этот худой старик! Пытаясь понять секрет такой ловкости, Саша увидел нечто, от чего его коленки подкосились. Худющий дед помогал себе… хвостом! Да, да, из-под рубашки виднелся длинный и ловкий хвост! Щепка прекрасно им управлялся, цепляясь за ветки и балансируя. Саша не мог оторваться от этого зрелища, хотя никогда не видел ничего более странного.

Щепка тем временем внимательно посмотрел в Катины окна, а потом в окна других жильцов.

«Неужели его никто не заметит?» — подумал Саша. — «Это невозможно».

Но старик действительно остался незамеченным и слез с дерева так же быстро, как и взобрался.

— Его тут нет, — он раздраженно отряхнулся. — Пошли еще раз гаражи обыщем.

Горбатый с радостью поторопился прочь, и скоро их шаркающие шаги стихли.

— Саша, — Эммануил Эдуардович впервые выглядел умоляюще. — Меня ищут. Если меня найдут, то я попаду к тем людям, которые похитили Екатерину. У меня была сообщница в твоем доме, но сейчас ее нет. А больше мне некому доверять… Помоги.

Он смотрел прямо Саше в глаза, и мальчик не мог отвести взгляд.

— Помоги, — снова прошептал Эммануил. — Пожалуйста. То место, где я живу, в осаде. Всё очень непросто.

Он дотронулся до Сашиной руки. Прикосновение было мягким и теплым.

«Он в отчаянии, как и я», — вдруг понял Саша. — «Мы оба влипли. И Катя…»

— Хорошо, — сказал Саша. — Но вы все мне расскажете.

Эммануил Эдуардович кивнул.

— Я плохо вожу, но постараюсь. Вы знаете, куда ехать?

— Я знаю, что нужно выехать на дорогу между Минском и Витебском и ехать прямо. Я никогда не добирался на машине. Я редко бываю тут, у вас.

— Вы узнаете место?

— Да, конечно. Нам подскажет лес.

Если бы не события этого дня, Саша бы решил, что эта фраза — глупость. Но сейчас он уже ни в чем не был уверен.

Всё ещё оглушенный увиденным, мальчик сел за руль и вдруг подумал, что ведь это уже давно было его мечтой — вот так сесть и поехать куда-нибудь. Одному, самостоятельно.

Кресло, в котором раньше всегда сидел папа, показалось Саше очень большим, но удобным. Он повернул ключ зажигания, и от звука мотора в животе запорхали бабочки.

«Что я делаю?» — подумал Саша, но машина уже двинулась с места. — «Что скажет папа? Что будет утром? А вдруг эти страшные старички нападут?»

И тут он понял, что это не так и сильно интересовало его сейчас, когда машина ехала мягко и гладко, слушаясь его движений. Он выехал со стоянки и медленно поехал к воротам.

— А угадайте, кто с вами? — вдруг послышался писк с заднего сиденья.

От страха Саша так крутанул руль, что машина сделала крутой пируэт и врезалась в бордюр.

— Кусля!

— И Бусля!

— А мы с вами! А мы с вами!

— Ага-ага!

— Угу, да-да!

Саша резко сдал назад, потом снова неловко крутанул руль, и машина чуть не врезалась в чёрный забор у дома. Мальчик резко затормозил. Руки тряслись от страха. Видимо, он себя переоценил!

— Эммануил Эдуардович, а может я…

Но Эммануил Эдуардович смотрел не на него, а на фигуру, которая отделилась от стены дома и медленно подошла к ним. Умирая от страха, Саша опустил стекло и увидел деда Николая из соседнего подъезда. Он лихорадочно пытался придумать хоть какое-то оправдание, но дед Николай, казалось, вообще его не заметил.

— Эммануил Эдуардович, я правильно помню? — спросил он.

— Да, — ответил тот. Рука сильно сжала набалдашник трости.

— Не беспокойтесь. Я знаю, кто вы. Я не выдам вас.

— Спасибо, — с видимым облегчением сказал Эммануил.

— Мы с женой не хотим участвовать в этих ваших стычках. Но я слышал… Саша?!

Саша вжался в сиденье.

— Эммануил… Вы знаете Сашу?

— Так получилось, что мальчик помогает мне.

— Понятно, — неуверенно сказал дед Николай. — Ну ладно. Саша, ты как? Как дела у папы?

Саша не нашел сил ответить и просто кивнул в ответ.

Дед Николай внимательно посмотрел на него, а потом снова обратился к Эммануилу.

— Я только хотел знать, правдивы ли эти слухи.

— Какие именно?

— Про то, что… может быть, дела примут серьезный оборот.

— Пока еще не приняли.

— Пока? Это значит… Что нам делать? Что будут делать отряды по борьбе с бесцветной глупостью?

— Я не знаю. Просто старайтесь не высовываться эти дни.

— Понял. Спасибо.

Дед Николай кивнул в знак прощания и подошел к калитке.

— Я вам помогу, — сказал он и открыл чёрные ворота.

— Спасибо, — только и смог выдавить Саша.

— Поехали, Саша. Поехали! — торопливо прошептал Эммануил.

Мальчик завел мотор, и они выехали на дорогу.

***

Машина медленно скользила по Минским улицам, то пересекая желтые лужицы света фонарей, то погружаясь в темноту. Прохожих и машин было немного, магазины и кафе закрыты. Они ехали к Витебскому шоссе, пытаясь избегать проспектов и людных мест, где мальчика за рулем могли бы заметить. От прикосновения руля по телу бежали приятные мурашки, и всё же Саша молил, чтобы они доехали поскорее.

Эммануил Эдуардович нашел в бардачке карту. Он на удивление быстро разобрался в ней, и уже совсем скоро они без приключений выехали на пустое шоссе. От чёрной полосы перед глазами Саше стало намного спокойнее, но слова деда Николая не выходили у него из головы.

— Что такое отряды по борьбе с бесцветной глупостью?

Эммануил Эдуардович поморщился и неохотно ответил:

— Это отряды по сохранению тайн.

— Каких тайн?

— Тех, которые ты видел сегодня.

— У того, кто залез на дерево, был хвост, вы видели?

Эммануил Эдуардович не ответил.

— Это всё только в нашем дворе? Откуда все эти люди? Почему у того мужчины были такие длинные ногти?

Эммануил Эдуардович молчал.

— Вы обещали сказать, — напомнил Саша.

Эммануил грустно вздохнул.

— Тебе не положено знать эти тайны, Саша. Придется забыть все, что я тебе сейчас скажу.

— Хорошо.

Эммануил усмехнулся:

— Это не так просто. И на тебя не подействовало привычное средство.

— Какое?

— Дремучник.

— Тот дым? Из трости? — догадался Саша.

— Да, это дым растения. Обычно он действует.

— И люди все забывают?

— Да.

— Ого! И вы им внушаете, что они ничего не видели? — вспомнил Саша.

— Отряды пользуются им почти ежедневно.

У Саши это не укладывалось в голове.

— Что за тайны вы прячете?

— Это тайны людей, которым уже исполнилось 60 лет. Некоторые из них… не совсем такие, какими кажутся более молодым. Они…

— Видят нас! — пискнул Бусля.

— Разговаривают с нами! — подтвердил Кусля.

— У них прикольные хвосты! — пискнули они хором.

— Хвосты? У всех? — с изумлением переспросил Саша.

— У многих. И если кто-то заметит это… из тех, кому не положено…

— Дремучником его! — с восторгом завопил Кусля.

— Баба Галя его настигнет и отдымит, — важно сказал Бусля.

— Баба Галя? Из нашего двора?

— Она предводитель местного отряда.

— У неё тоже хвост?

— Да, ещё какой!

— И у вас?

— И у меня тоже, да.

Саша уставился на Эммануила.

— Что, правда?!

Эммануил вздохнул, снял пиджак и задрал рубашку сзади. Действительно — из штанов выглядывал кончик пушистого рыжего хвоста.

— Следи за дорогой! — строго напомнил Эммануил, но Саша не мог оторвать взгляд от блестящего меха.

— Ааа! — увидев, что хвост двигается, Саша потерял управление, и машина чуть не вылетела в кювет.

— Ты что?!

Саша резко затормозил, и Ауди остановилась поперек дороги.

— Он двигается!! Двигается!

— Конечно, двигается — я же им двигаю!

— Ааа!

— Да чего ты орешь?

— Он двигается!!!

Эммануил закатил глаза.

— Я же говорю — люди глупенькие, — прокомментировал Кусля.

— Прикольненько! — ответил Бусля, и бесцветные захихикали.

— Все, хватит! — Эммануил накинул рубашку на хвост.

— Зачем он вам?

— Я им душу школьников!

— Ааа! Что?! — Саша вжался в дверь машины, готовый выпрыгнуть в любой момент.

— Да шучу я, Господи! Ну, хвост и хвост!

— Вот потому и нужен дремучник, — философски заметил Кусля.

— Он не душит им школьников, это он перепутал! — пискнул Бусля.

— И мы тебя в обиду не дадим!

— Это он с нами общается хвостом!

Саша закрыл глаза и потряс головой. Когда он их снова открыл, то увидел Куслю и Буслю, передразнивающих его движение.

— Поехали, Саша, поехали! — Эммануил положил ладонь Саше на руку, и мальчик немного успокоился.

Машина радостно завелась, и они снова поехали вперед по шоссе.

— Когда-то давно на земле жили особые люди. Тогда их было много. Они жили в гармонии с землей, и она дарила им свою магию. Проводниками этой силы были деревья и древесное молоко.

— Древесное молоко?

— Оно сочилось прямо из коры. Тогда его было много, а сейчас почти не осталось.

— У этих людей были хвосты?

— Да, они помогали общаться с существами из других миров и…

–…и с нами!

— Да, с бесцветными.

— Мы цветные!!!

— Да, название неудачное, уж не знаю, кто это придумал.

— Глупенькие!! Люди глупенькие!!

— Но случилась ужасная война. После неё земля была отравлена, деревьев почти не осталось, бесцветные спрятались. Умерли волшебные животные, да и почти все люди тоже. Те маги, кто выжил, потеряли способность колдовать. Тёмные времена длились много столетий… Надежда появилась снова, когда у некоторых людей, когда им исполнялось 60, стали появляться…

— Хвосты!!

— Да, и еще способность…

— Колдовать! — пискнул Бусля.

— Баловаться! — добавил Кусля.

— Слушать наши песни! — пискнули они вместе, и стали издавать странные высокие звуки, от которых Саша чуть снова не потерял управление.

— Эй! — Эммануил Эдуардович обернулся и строго посмотрел на них.

Бесцветные стихли.

— Конечно, мы можем колдовать совсем чуть-чуть, но всё же…

— А почему после 60-ти?

— Никто не знает. Один мудрый старец говорит, что молодые люди слишком горячие для волшебства. Они многого хотят, не умеют сдерживаться, часто думают только о себе. А для магии нужен опыт, нужно быть мудрым, медленным.

Саша кивнул. Люди после 60-ти тоже казались ему медленными.

— Когда у людей появляется способность колдовать, они могут оставаться, где были. Просто жить со своей семьей, потихоньку ухаживая за землёй, например, на даче. Но многие инсценируют свои похороны и уходят жить в поселения. Это места, где еще остались деревья, дающие молоко. Их надо охранять, заботиться о них. Чистить лес вокруг от той грязи, что еще осталась от войны.

— И много этих поселений?

— Немало. Но те, в которых есть сильные светлые маги, можно пересчитать по пальцам.

— Мы едем в такое?

— Да.

— А п-папа о поселениях знает?

— Не думаю.

По Сашиной спине прошел ощутимый холодок. Он был посвящен в тайну, которую не знает даже папа!

— А почему только у некоторых это появляется?

— Этого точно никто не знает. Это решает Та Что Могло Бы Быть Если.

— Кто?

— Богиня бесцветных.

Саша не понял, но решил не переспрашивать. Вместо этого он поинтересовался:

— А вам хвост… не болит?

— Нет.

— А ходить с ним удобно?

Эммануил кивнул:

— Вполне. И под рубашкой не видно.

Саша попытался представить, каково это — иметь красивый рыжий хвост.

— А он у всех такой? Ну, у кого они вырастают.

— Ну, — Эммануил приосанился. — Я бы сказал, что мой хвост красивее, чем у многих. Я за ним слежу — мою каждый день и расчесываю деревянной расческой. Этот ваш пластик просто кошмар, от него волосы лезут и цвет тускнеет.

Он озабоченно покачал головой.

— А у того человека, который лез на дерево, хвост был голый, как у крысы.

— Ну, у слизняков они часто такие.

— Слизняков?

Эммануил Эдуардович немного подумал перед тем, как ответить.

— Магия земли действует, только если не нарушаешь закон — нельзя вредить другому. Если делаешь кому-то плохо, то будто делаешь плохо себе. Ему болит — и тебе. Он плачет — и ты не можешь сдержать слез. Поэтому эту магию не получится использовать для зла. Она несёт мир.

Саша кивнул.

— Но это нравится не всем. Многим хочется разрушать, сражаться с врагами, возвышаться над другими. Иметь много силы только для себя — никаких ограничений, никакого сочувствия. И, чтобы преодолеть закон, они пьют особое вещество.

— Слизь?

— Да. Из-за неё и началась война, именно она отравила землю. Когда пьют слизь, сила остается, а боли нет. Связь теряется. Другого не понимаешь, не чувствуешь. Мир перестает быть живым. Зато можешь воевать, забирать, мстить.

Лицо Эммануила Эдуардовича стало серьезным.

— А почему они искали вас?

— Потому, что, кажется, война приближается снова, — тихо сказал он.

— Война между двоемирцами и слизняками? — уточнил Саша.

— Если она начнется, то заденет всех. Земля же общая.

— А чего они хотят?

— Править. Просто брать то, что им нужно, ни с кем не считаясь. Рабы им тоже пригодились бы.

По Сашиной спине пробежал холодок.

— Двоемирцев хотят сделать рабами?

— Нет, конечно. Если они победят, нас всех убьют. А рабами будете вы, обычные люди.

Сашины руки вспотели.

–А что это было за пятно, там, в гаражах?

Эммануил Эдуардович еще больше помрачнел.

— Это слизь?

Двоемирец кивнул и больше не проронил ни слова. Он лишь смотрел на тёмную стену лесов, припорошенных лунной пыльцой. Но мальчик и не хотел больше расспрашивать — услышанное и так не помещалось в голове.

Кусля и Бусля пели или ссорились на заднем сиденье. О чём, Саша понять не мог — они говорили на каком-то своем языке. В какой-то момент бесцветные окончательно рассорились и перестали разговаривать. В салоне воцарилась тишина. Саша подумал, что это самая удивительная ночь в его жизни. Когда Катя вернется, он обязательно ей всё расскажет! Новость про хвосты ей точно понравится! Конечно, война — это очень серьезно, рабом быть совсем не хочется, но мысли о хвосте почему-то были более навязчивыми.

Размышляя о том, хорошо ли быть хвостатым и как на это прореагировали бы в школе, Саша вел неловко, и машина петляла. К счастью, дорога была пустой и тихой. Лишь несколько раз мимо проносились фуры, или медленно проползали автобусы. Каждый раз Саша боялся, что их водители увидят его за рулем, но все обошлось. Мальчик был так погружен в фантазии о Баранове, в ужасе бегущем от хлещущего его Сашиного хвоста, что слова Эммануила Эдуардовича застали его врасплох:

— Мы почти там. Я узнаю этот лес. Сворачивай.

Они свернули на проселочную дорогу. Она петляла, машина тряслась на колдобинах. Саша очень боялся, что они проколют шину или произойдет еще что-нибудь неприятное, но они благополучно свернули в лес и там остановились.

— Вы живете здесь?

— Не совсем. Мы остановились далековато, но так безопаснее.

Саша выключил мотор и открыл дверцу машины. Рассерженные Кусля и Бусля сразу разлетелись в разные стороны.

— Спасибо, Саша, — Эммануил Эдуардович положил свою ладонь Саше на руку.

— Вы найдете Катю? Вы правда за ней пойдете?

— Да. Обещаю, я не остановлюсь, пока не верну ее. А ты… храни секрет. Мы ещё увидимся, когда Катя найдется.

— Вы точно найдете дорогу?

— Это мой лес, — Эммануил Эдуардович вышел из машины с наслаждением вдохнул чистый воздух. — Я здесь каждую кочку знаю. Ну, езжай домой! Не заблудишься?

Саша помотал головой, хотя об обратной дороге до этого момента не думал.

— До свидания! — с сожалением сказал Саша.

— До свидания! Ты удивительный мальчик, знаешь это? И очень смелый.

Жар залил Сашины щеки.

— Я понимаю, каково это — ослушаться папу, вылезти в окно и поехать в тёмный лес. Кажется, совсем неразумно, да? Мог бы спать себе спокойно, как родители.

Сашины ладони вспотели.

— Но ты же знаешь, что все сделал правильно, — продолжил Эммануил Эдуардович.

Саша помотал головой.

— Знаешь, знаешь. А как? Вот здесь тепло, — и Эммануил указал в центр Сашиной груди. — Сердце радуется, что пошло помогать другому, пусть даже и в тёмный лес.

По Сашиной спине побежали мурашки. Он хотел поблагодарить Эммануила Эдуардовича, но тот уже исчез в темноте.

Саша сидел в машине, закрыв дверь со стороны двоемирца. Он не заводил мотор, а снова пытался обдумать события этого дня. Ничего не выходило — образы плыли перед глазами несвязным потоком. Саша положил голову на руль и внезапно заснул. Ему снились люди, крадущиеся по ночному лесу. Кошачьи глаза человека с длинными когтями горели в темноте. Он ловко прыгал с ветки на ветку, и оскалился, когда увидел Сашу.

Саша вздрогнул и резко проснулся. Часы на приборной панели показывали, что он проспал 15 минут. Мальчик завел мотор, включил фары.

Б-бух!

Что-то тяжелое приземлилось прямо на капот. Сашу тряхнуло. Блестящие желтые глаза смотрели прямо на него. Сердце ушло в пятки.

— Яро… — прошептал он.

— Вылезай! — дед Иван, великан с квадратной головой, резко открыл дверцу и грубо вытащил Сашу из машины.

— А мы-то думали, где искать тебя, мальчик? — прошипел Яро, все еще сидя на корточках на капоте. — А ты сам пришел… Хорошая машина!

Он провел ногтем по её боку, и «Ауди» ответила стоном. Яро любовался глубокой царапиной, а его голый, противный хвост резко постукивал по лобовому стеклу. Страх, подобно которому Саша раньше никогда не испытывал, парализовал мальчика.

Дед Иван легко поднял его, перекинул через плечо и понес в глубину леса.