Верность не гарантирую

Ольга Сергеевна Рузанова (2024)

Перехватываю очередной взгляд Артура на красивую блондинку и, взяв со стола свой бокал, откидываюсь на спинку дивана. — Она тебе нравится? Откровенно говоря, девушка очень красива. Сидя на высоком барном стуле, она размешивает трубочкой свой коктейль и время от времени поглядывает на наш столик. — Тась, помнишь, о чем мы договаривались? — спрашивает он, подавшись ко мне через стол. — Все в силе, верно?.. — Верно. — выталкиваю из себя, чувствуя, как внутри что-то с хрустом надламывается. — Точно? — Точно. Удерживая мой взгляд, он молча кивает. А я не знаю, откуда у меня силы выдержать это. Больно до рези в груди и звона в ушах. — Да, она мне нравится. Я ее хочу. В начале наших отношений я сама согласилась на это. Артур не мог предложить мне ничего серьезного. Я, понимая это, приняла его предложение, но, очевидно, не рассчитала силы.

Глава 15

Таисия

Настя обмолвилась, что Рома, ее сынок, теперь модельки гоночных автомобилей коллекционирует. Я знакома с ними постольку — поскольку. Видела на постерах у братьев некоторые из них. Поэтому, проведя у полки с машинками в магазине игрушек почти час, выбираю Бугатти черную матовую с зелеными вставками. Консультант заверил, что она редкая, поэтому я очень надеюсь, что у него такой еще нет.

Убрав коробку в подарочный пакет, выхожу из магазина и шагаю по тротуару вдоль дороги. До дома, в котором живут Греховцевы всего пару кварталов.

Вот уже несколько дней я испытываю колоссальную потребность встретиться и поговорить с Настей. Возможно, это мои слабость, эгоизм, тяга к общению с подругой, когда настают тяжелые времена, и все в этом духе, но я больше не могу носить это в себе. Мне просто необходимо рассказать ей все, потому что, то, что я переживаю сейчас, сводит с ума.

С той ночи в квартире Артура прошло уже две недели, но он, кроме сообщения с вопросом, как я чувствую себя, на следующий день, больше никак знать о себе не дает. Я знаю, что он был в командировке пять дней и уже давно вернулся — выведала у Лизы. Это значит, он просто больше не хочет встречаться со мной.

Сей факт казался мне абсурдом и никак не желал укладываться в голове первые дней десять. Но сегодня уже четвертый день, как я думаю иначе: для Рокотова наш секс был лишь инцидентом. Переспал — отвлекся на важные дела — забыл, но возможно вспомнит, когда появится свободное время.

Чувствую себя чем-то вроде того флакона духов на полке в его ванной. Стоят, ждут, когда ими воспользуются.

Я так не хочу даже с ним.

Пройдя через шлагбаум на территорию элитного жилого комплекса, захожу через стеклянные двери в подъезд и, вежливо поздоровавшись с консъержем, сообщаю номер квартиры Насти и Кирилла. В ответ мне так же вежливо кивают и указывают на матовые двери лифта.

— Привет! — восклицаю я, когда из квартиры пулей вылетает Ромаш.

Совершив круг почета по просторному холлу, он так же стремительно влетает обратно.

— Привет! — смеется Настя, касаясь губами моей щеки. — Его топлива хватит еще часа на два. Придется потерпеть.

— Он подрос!

Заходим внутрь, и я разуваюсь. Ромка подглядывает за мной из гостиной. Взгляд серьезный, как у отца, но в глазах лукавые огоньки, как у Насти.

Он вытянулся и повзрослел с последней нашей встречи, стал еще больше похожим на Греховцевых.

— Поздороваться не хочешь?

— Здраствуйте. — отзывается негромко. — Как поживаете?

— Отлично! — отвечаю, бодро улыбаясь. — А как твои дела? Что нового в детском саду?

— Ничего. Каждый день одно и то же…

Настя, закатив глаза, зовет меня в кухню, но я решаю сначала вручить подарок ее сынишке.

— Что там? — шепчет с предвкушением, забирая пакет из моих рук.

— Машинка. В твою коллекцию.

Он вынимает коробку и, порывисто прижав ее к груди, смотрит на мать. Я затаиваю дыхание — надеюсь, угадала с выбором.

— Мам, это Бугатти?..

Настя пожимает плечами, тогда я отвечаю за нее.

— Да, она.

— У меня такой нет!.. Спасибо! — крутанувшись на пятках, бежит с коробкой в свою комнату. А мы с Настей остаемся вдвоем.

— Ну, рассказывай, как дела? — спрашивает она, направляясь в кухню.

Я иду следом, осматривая все вокруг. Кажется, она здесь снова что-то поменяла. Светильники и зеркало?

— Ммм… нормально… — Совсем не нормально, но не шокировать же с порога. — Кирилл дома?

— Нет. У них с его братом дела. Договор какой-то пилят.

— В выходной?

— Скажи ему это, когда он придет. — поворачивается к шкафу, чтобы достать с полки два бокала.

На столе запеченное мясо, овощной салат и сырная тарелка к вину. Настя готовилась к моему приходу.

— В этом они в своего отца, Германа Дмитриевича. — продолжает подруга, вгоняя в бутылку штопор. — Выходные для них, будто каторга…

— Помочь? — предлагаю я.

— Нет… садись. Выпьем за встречу.

Наливает вино в мой бокал, а в свой… яблочный сок из графина.

— Ты не пьешь?.. Почему?

Округлив глаза и порозовев, Настя пожимает плечами.

— Ну… потому…

— Что?!.. — смотрю на ее живот. — Ты серьезно?!

Настя, закусив обе губы кивает. Сама свой, пока еще не заметный, животик гладит и опускается на стул.

У меня горло от радости за нее спирает. Она заслужила свое счастье!.. Так любила Кирилла!.. Так долго ждала его!

— Представь… я сама в шоке пока…

— Это здорово, Настя! Поздравляю! Я так рада за вас!..

— Не верится, что дождалась, когда мозги Кира встанут на место, и он поймет, что я его судьба!..

Мы смеемся, и я смахиваю слезинку с глаз, потому что нереально счастлива за них обоих. Настя родила Ромаша от Греховцева и два года воспитывала его одна, пока он жил в столице со своей невестой. А потом они вернулись, и Кирилл узнал, что Настин ребенок от него. Наверное, это были самые тяжелые несколько месяцев в его жизни.

— Как протекает беременность? — спрашиваю, помня, что прошлая была очень тяжелой.

— Пока все отлично. — вздыхает облегченно. — По крайней мере, сейчас я ничего не боюсь.

— С таким мужем, конечно…

— Ну, а у тебя что нового? Рассказывай.

На правах хозяйки наполняет мою тарелку и взглядом указывает на бокал. Я беру его в руку и, отсалютовав, делаю большой глоток. Мне сейчас не помешает.

— Насть, а можно я сначала вопрос задам?

Ее темные брови удивленно взлетают вверх.

— Спрашивай.

Вино, прокатившись по пищеводу приятным теплом, снимает скованность в области груди. Я распрямляю плечи.

— Скажи, Настя, у вас с… Артуром было что-то?..

— В смысле?

— Ну-у-у… в смысле…

— Мы не спали, если ты об этом.

Неловкость нагревает щеки, я опускаю взгляд в тарелку. Блин, ну зачем я лезу в это?.. Она ведь говорила, что нет.

— Почему ты спрашиваешь?

— Прости… просто он же так долго добивался тебя, и ты была совсем одна…

Поднимаю глаза и вижу, что мои вопросы Настю напрягли. Застыв, она смотрит на меня в упор.

— Прости, пожалуйста, Насть!..

— Что случилось?

— Я… — тяжело сглатываю. — Я… я переспала с ним.

— С кем?.. — переспрашивает она шокировано. — С Рокотовым?!

— Да.

— Тася!

Хапнув порцию воздуха, я порывисто прячу лицо в ладонях. Хочется реветь до рези в горле. Потому что мне плохо! Плохо, страшно и обидно! В этой жуткой каше я варюсь уже две недели. Почти не сплю, не ем и вздрагиваю от каждого сигнала телефона.

— Вы переспали?! Серьезно?.. Когда?

— Две недели назад… — бормочу через пальцы. — Поздравь меня, я больше не девственница.

— Поздравляю! — восклицает глухо. — Вернее… блин… И что теперь? У вас отношения?

— Нет, Насть. — Убираю руки и хватаюсь за бокал. Выпиваю до дна. — Он слился. Совсем.

— Артур?..

— Не звонит и не пишет. Хотя обещал.

— Ну… может, у него случилось что-то?

— Ничего не случилось. Бодр, весел и полон сил. Весь в работе…

— Занят, наверное?.. — предполагает осторожно.

— Да. Так, сильно, что некогда сообщение написать. — хмыкаю невесело. — Я понимаю.

Наполнив мой бокал, она растирает лоб ладошкой.

Прибегает Ромка, хватает со стола кусочек сыра и убегает обратно. Настя качает головой.

— Вот козел!

— Он не козел. Он… просто он… не заинтересован…

— Козлина!.. Не заинтересован, но решил стать твоим первым?!

— Насть… ты же его знаешь, и я знаю… Я сама виновата.

— Хочешь, я его наберу? Прямо сейчас?

Опирается руками в стол и начинает взглядом искать свой телефон.

— Нет! Нет, пожалуйста! — восклицаю громко. — Не надо!

— Я его убью!

— Настя!..

К счастью и огромному моему облегчению, спасение приходит, откуда не ждали — домой возвращается Кирилл. Сдержанно, в своей манере, здоровается со мной, целует Настю в губы и, положив руку на ее живот, бормочет что-то на только им понятном языке. А потом уходит смотреть новый экспонат Ромкиной коллекции.

— Пожалуйста!.. — молю, сложив ладони в молитвенном жесте. — Не надо!

— Ладно. — соглашается она. — Только, Тася… не позволяй ему обижать себя!