Нежность. Сказка о светлом чувстве. Добрая сказка для взрослых

Осока Шелестящая

Очень светлая и нежная история о первой любви. История, похожая на сказку. Но каждый из нас надеется встретиться с ней в реальной жизни.

© Осока Шелестящая, 2024

ISBN 978-5-0062-7345-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

— Да, что же здесь такое происходит? — возмущенно воскликнула я, недовольно осматриваясь вокруг. — Кто-нибудь сможет мне это объяснить? — уточнила я сердитым голосом, с подозрением оглядываясь на идущую сзади хихикающую подругу.

Хохочущая группа молодых офицеров, совсем еще мальчишек, полностью перекрыв тротуар в парке, и, заблокировав проход, шумно веселилась, доставляя неудобства прохожим. В том числе и мне. Как мне, так в первую очередь. По крайней мере, мне именно так и показалось.

Тихонько хихикающая подруга слегка подтолкнула меня вперед. Лучшая моя подруга. Или единственная? Красавица-блондинка. Умница-разумница. Таня Ласточкина, которая, в прочем, не такая уж и Ласточкина, поскольку, выйдя замуж за одного из этих веселых морских офицеров, два года назад сменила свою нежную фамилию на более звучную. И теперь она Байзарова. Татьяна Байзарова. Хмм…! Очень необычно. Непривычно.

А, может, не стоит девушкам брать фамилию мужа, выходя замуж? Что это за архаичность в нашем современном обществе? Бред! Пережиток прошлого. Но подруга была счастлива, и так не думала. Безмерно счастлива была! О-о-очень рада! И замужеству. И фамилии мужа. И самому красавцу-мужу больше всего. Она считала, что все должно быть правильно и гармонично. Она вообще у меня такая. Вся насквозь правильная. В отличие от меня. А я… Не то, чтобы я неправильная… Просто я все подвергаю сомнению. Сомневающаяся я. Мда… Такая уж личность уродилась. Или воспиталась сама собой? Ну, не факт!

Группа совсем уж молоденьких офицеров расступилась на мгновение и… с громкими приветственными возгласами и радостными криками приняла нас в свои коллективные объятья, образовав вокруг нас живой кружок. Взявшись за руки, и, отплясывая веселую «польку-еньку», взяли нас в плен. Кружась вокруг нас в веселом хороводе, поочередно мелькая молодыми красивыми хохочущими физиономиями, как будто бы мы с подругой и есть эта самая новогодняя елка, вокруг которой принято водить развеселые хороводы. Хотя на улице-то весна! Вдумайтесь на минутку! Тепло. Солнышко. И даже тополя уже распустили свои первые нежные клейкие светло-зеленые почечки.

— Это они так окончание учебы празднуют. Выпуск у них сегодня, из военного училища, — с пониманием в голосе объяснила мне, наконец, моя улыбающаяся подруга. — Радуются, что теперь период обучения закончился и можно самостоятельно выполнять свои офицерские обязанности. Заниматься любимым делом. Служить в море.

— Что же в этом хорошего, — буркнула я не совсем довольно, никого не спрашивая, и, не ожидая ответа, просто высказывая свою точку зрения. А, в прочем, что там миндальничать? Совсем недовольно высказалась! — По полгода в море болтаться. Не видеть ни родных, ни близких.

— Так у них на корабле и есть их настоящая боевая семья. И родные, и близкие люди. Родней команды нет никого! — с веселой улыбкой, кивнув головой, ответила Таня, поправляя за плечи длинные светлые волосы.

https://shedevrum.ai/ используется только с целью иллюстрации

Я изумленно взглянула на нее, как на ненормальную.

— А ты тогда кто? Ты зачем тогда замуж-то выходила? Ты — не семья? Ты — своему Женечке неродная и не близкая?

Она опять улыбнулась моему непониманию, взглянув на меня совершенно укоризненно.

— Конечно! Я — семья! Но это другое. У них две семьи, понимаешь? Одна личная, своя, на берегу. А другая — служебная, морская, на корабле. Без этого никак нельзя. Без этого счастливо жить и успешно служить невозможно! У морского офицера всегда две семьи! Которые его поддерживают и ободряют. Обе!

Я достаточно скептически и уже откровенно недовольно фыркнула, покосившись на прыгающих на одной ножке вокруг нас хохочущих офицеров, исполняющих попеременно то польку-еньку, то ламбаду, а то и, вообще, КАНКАН! О! Мрак!

«Хмм… Тоже мне, офицеры…,» — с искренним недоумением разглядывая их, веселящихся, как маленькие несмышленые дети, поочередно прыгающих мимо меня, не понимала я. — «Мальчишки совсем. Сколько им? Ну, чуть старше нас. Лет по двадцать пять? Или даже меньше. А туда же! Офицеры!» — хмыкнула я с явным осуждением, написанным на моем лице. — "И как можно им что-то доверить? Охрану Родины? Границы? Безопасность? Они же маленькие совсем! Я бы им даже свой старенький двор охранять не поручила!»

Подруга, звонко рассмеявшись моему мрачному недовольному выражению лица, опять легонько подтолкнула меня вперед, чтобы выйти, наконец, за пределы этого живого хоровода. И я, не удержавшись, неловко споткнулась обо что-то на гладком тротуаре, и… полетела птицей вперед прям вниз,… лицом на асфальт.

Крепкие руки подхватили меня у самой поверхности, бережно приподняли, оторвали от земли, и прижали к мужской груди. Я сердито, как нахохлившийся воробей-желторотик, выпавший с крыши, из гнезда, взглянула вверх.

Красивый светловолосый парень в военной морской форме внимательно разглядывал меня своими огромными голубыми глазищами.

https://shedevrum.ai/ используется только с целью иллюстрации

— Вы не ушиблись, Принцесса? — спросил он приятным бархатистым голосом.

Мое сердце дрогнуло непонятно от чего. Или от запоздалого испуга при падении. Или все-таки от этого замечательного мелодичного мужского голоса. А, может, все-таки, от таких крепких объятий? Поскольку я все еще была бережно, но очень крепко прижата к мужской груди. И мне это, кажется, начинало даже нравиться.

— Поставьте меня на землю. Пожалуйста, — ворчливо отозвалась я, чтобы скрыть смятение, охватившее меня изнутри, и теперь стремительно распространяющееся по всему организму, как пожар. — Спасибо, что спасли! — добавила слегка осипшим от волнения голосом.

— Спасать и защищать — это наша профессия! — не отрывая от моего лица своего пристального серьезного взгляда, осторожно опустил он меня так, чтобы я коснулась носочками босоножек поверхности тротуара, продолжая прижимать к своей груди крепкими надежными руками.

— Кстати, Ленка, а, ведь, это его спасать надо! Ну-ка, отлипни от него! — нетерпеливо дернула меня за руку Таня. — Он очень сильно нуждается в твоей помощи!

Хоровод парней внезапно остановился, и замер. С десяток пар внимательных мужских глаз серьезно взглянули на нее.

— Не хочешь ли ты сказать, дорогая моя, что мы можем попробовать попросить Лену помочь Ромику в оформлении документов? — недоверчиво покосился в сторону моей подруги ее муж, Женя. Десяток пар других глаз продолжал так же молча, недоверчиво и выжидательно, но уже почти с надеждой, не отрываясь, смотреть на мою светловолосую красавицу-подругу.

— Именно это я и собираюсь сказать! — тоненьким пальчиком изящной ладошки ткнула она в мою сторону. — Ну, а что? — пожав худенькими плечиками, и, кивнув головой, махнула она тяжелым светлым хвостом. — Сейчас и спросим! Вот прям сразу же! Немедленно! Куда тянуть-то уже? Попытка-не пытка!

Решительно приблизилась к нам вплотную, оторвав меня от Романа, и, оттащив в сторону, с трудом расцепив при этом замок его крепких рук. И тут же цепко ухватилась тоненькими пальчиками за верхнюю пуговицу на моем сарафане, с изрядной долей сомнения глядя мне в глаза.

— Слушай, Ленка, тут такое дело…, — она опустила глаза вниз, тяжко выдохнув. — Ромику документы в поход не оформляют, — она отвернулась от меня и взглянула на парня, с непонимающей улыбкой стоящего позади нас.

https://shedevrum.ai/ используется только с целью иллюстрации

— Считается, что одинокий человек не может выдержать длительных походов в море без поддержки и писем с Земли. Тяжело ему будет одному психологически, без весточки от родных и близких. Без осознания того, что на берегу его любят и ждут. Понимаешь? Есть инструкция не оформлять одиноких молодых офицеров, у которых семьи нет. Мамы. Папы. Бабушки. Других близких родственников. Хоть кого-нибудь. Короче, тех людей, которые его любят. Ты не могла бы…, — подруга запнулась на полуслове, не решаясь продолжить фразу.