Россия и Корея. Исторический очерк

Павел Быстровский

Так сложилось, что России нужно было устанавливать дипломатические отношения не только с государствами Европы, но также и со странами Азии. Одной из таких стран была Корея – государство, расположенное на Корейском полуострове и прилегающих к нему островах. История Кореи достаточно тесно переплетается с историей России. В данном очерке автор рассмотрел моменты нашей общей истории, которые так или иначе повлияли на русских и корейцев, попытался беспристрастно объяснить многие важные факты.

2. Отношения России и Кореи в период 1884—1896 годов

Сейчас мы рассмотрим очень важный исторический момент — подписание российско-корейского договора 1884 года, который дал старт официальным отношениям России и Кореи, а также их дальнейшее развитие. Именно после установления этого дипломатического контакта отношения России и Кореи вышли на официальный межгосударственный уровень. Как я уже отмечал ранее, до подписания этого договора контакты между русскими и корейцами не поощрялись со стороны корейского правительства (в то же время российская сторона относилась к этому нейтрально и не запрещала русским общаться с корейцами для торгового сотрудничества). Корейское правительство в свою очередь строго наказывало корейских купцов, однако это совсем не мешало им продолжать плавать в Россию — выгода от сделок с русскими перевешивала страх наказания. Стоит обратить внимание на Китай — китайское правительство видело Корею зоной исключительно своих интересов и также всячески препятствовало контактам русских с корейцами. Китай активно распространял в среде корейской знати слухи о том, что Россия планирует захватить Корею, присоединив весь Корейский полуостров к своей территории.

Изучая вопрос российско-корейских отношений, можно заметить, что установление официального контакта могло бы произойти раньше: ещё в 1882 году из Петербурга русскому консулу Карлу Ивановичу Веберу, работавшему в Китае, пришло разрешение заключить с Кореей официальный договор о дружбе и торговле. Но отбыть в Сеул Карл Вебер не смог из-за сложившейся внутриполитической ситуации — в Корее резко обострился внутренний конфликт, в котором активно участвовали также Япония и Китай. Поездка в Сеул в последний момент была отменена и заключение договора сорвалось.

Следует сказать о том, как подписывали договора о дружбе другие страны. Непосредственно перед заключением такого договора представители США, Великобритании и прочих западных государств отправлялись в Китай, чтобы получить разрешение китайских властей, оформленных в виде специального документа — рекомендательного письма. Корея находилась под вассальным подчинением Китая, поэтому западные дипломаты рассуждали так: если у правительства Кореи нет политической независимости для заключения подобного рода договоров, то и вести переговоры нужно не с ним, а с тем, кто обладает реальной властью — с китайским правительством. Россия с самого начала решила идти другим путём, обратившись с предложением о подписании договора напрямую к корейскому королю Коджону. Разумеется, такое положение дел совсем не понравилось Китаю, который уже давно с раздражением следил за попытками России установить отношения с Кореей. Так, дипломат Ли Хунчжан, обладавший в Китае значительной властью и авторитетом, всячески препятствовал заключению российско-корейского договора о дружбе и сотрудничестве, считая, что такое развитие событий может угрожать интересам Китая. Ли Хунчжан полагал, что заключение такого договора приведёт не только к усилению позиций России в Корее, но и к возможному последующему переходу всего Корейского полуострова под непосредственное управление русских. Зная о таких настроениях в китайских политических кругах, российские дипломаты отказались от каких-либо контактов с ними, решив, что это безрезультатная трата времени, и стали действовать непосредственно с корейским правительством.

Также необходимо отметить важный момент — все государства (и страны Европы, и Япония, и Китай) предлагали корейцам подписывать договор о дружбе, не учитывая интересов Кореи, просчитывая только личную выгоду. Например, заключение японско-корейского договора 1876 года привело к тому, что Корея фактически утратила независимость и была превращена в результате в полуколониальную территорию Японии. Со дня подписания этого документа японцы оказывали всё большее влияние на внешнюю (и внутреннюю тоже) политику корейского государства. В Санкт-Петербурге с неодобрением наблюдали за развитием этих событий, однако российские политические круги решили занять выжидательную позицию, не обостряя ситуацию с японцами на данном этапе. Однако также было принято решение, что в случае, если европейские державы вслед за Японией попытаются навязать Корее невыгодные для неё договора, Россия вмешается и на правах соседа будет защищать корейские интересы. Разумеется, западные страны не упустили возможность расширить своё влияние в азиатском регионе и стали активно побуждать корейское правительство подписывать такие договора и с ними тоже. К примеру, американцы запугивали корейцев угрозой со стороны России — они утверждали, что русские замышляют военные действия против Кореи. Одновременно с этим китайцы поддерживали устремления США, опасаясь ещё большего усиления Японии на Корейском полуострове. Кстати, китайцы тоже грозили корейцам возможной войной (но здесь уже напасть на Корею должна была Япония). Такими действиями иностранные дипломаты пытались заставить корейцев подписывать договора о сотрудничестве, в противном случае якобы Корея оставалась один на один с Россией и Японией (которые, как несложно догадаться, спали и видели, как бы скорее захватить корейские земли — по версии западных дипломатов). Российские дипломаты в свою очередь предостерегали корейскую сторону от неосмотрительных действий — они убеждали корейцев, что Россия никакой угрозы Корее не несёт, и что никаких агрессивных захватнических планов в отношении Кореи у русских нет. Понимая угрозы усиления влияния западных стран в регионе, российская сторона всячески препятствовала заключению таких договоров, разъясняя корейским сановникам их вредность для Кореи, однако ничего поделать не могла — под натиском американцев и китайцев корейский король подписал американо-корейский «Договор о дружбе и торговле». Первый пункт договора устанавливал «постоянный мир и дружбу» (впрочем, сами корейцы отнеслись к подписанию этого документа как к вынужденной мере, понимая, что никакой выгоды для корейского народа он не несёт).

Следует назвать основные предпосылки, которые подтолкнули корейскую сторону к пониманию необходимости заключения официального договора с Россией:

1) Переселение корейцев в Россию. Несмотря на то, что правительство Кореи всячески препятствовало этому, однако к тому времени на территории России жило множество корейских семей: в 1867 году было официально зарегистрировано более 1000 корейцев, в 1869 году их стало уже около 9 тысяч. Во все последующие годы численность корейцев на территории России неуклонно возрастала. Масштабы переселения были таковыми, что корейская сторона уже не могла отрицать факты миграции.

2) Увеличение торговли в приграничных регионах — корейцы продавали скот русским, русские продавали товары промышленного производства корейцам. Сначала торговля была незначительной, но достаточно быстро торговый оборот вышел на высокий уровень: за 1883—1884 года корейцы продали русским почти 18 тысяч голов скота, тогда как за это же время русские продали корейцам товаров на сумму, превышающую 800 тысяч рублей.

3) Реформирование социально-экономической сферы, постепенный отказ от политики самоизоляции. Корейцы понимали, что соседние страны (Россия, Китай, Япония) в своём развитии ушли далеко вперёд и чтобы окончательно не остаться на обочине цивилизации, Корее необходимо развивать связи с ними. Но Китай и Япония были исключительно азиатскими государствами, в то время как Россия воспринималась корейцами как европейская держава.

Все эти факторы не могли не повлиять не корейские политические круги. Игнорировать важность развития российско-корейских отношений не мог и не хотел никто, и после длительной и кропотливой работы российским дипломатам удалось убедить корейское правительство в правильности этого шага. Получив предварительное согласие корейцев, они смогли приступить к подготовительному процессу подписания официального документа, при этом учитывая интересы обеих сторон. И вот 7 июля 1884 года русский консул Карл Вебер, представляющий российскую сторону, и министр иностранных дел Кореи Ким Бёнси, представляющий корейскую сторону, подписали этот важный документ — договор о дружбе и торговом сотрудничестве между Российской империей и Кореей! Так Корея установила официальные связи с единственным европейским государством, имевшим общую границу с Корейским полуостровом. Настоящий договор открывал для русских кораблей морские порты Инчон, Вонсан, Пусан, а также два города: Сеул и Янгхвачжин. Всего в договоре было 13 пунктов, текст его практически слово в слово повторял текст англо-корейского договора. Вообще, договор между Кореей и Британией стал своего рода неким образцом для заключения всех последующих договоров — с Германией, Италией, Францией и Россией. Дополнительно к российско-корейскому договору прилагались «Правила, по которым торговля русских подданных может производиться в Корее». Согласно этому договору между Россией и Кореей устанавливались мир и дружба, полнейшая безопасность подданных (соответственно: русских в Корее и корейцев в России), взаимовыгодное сотрудничество (т.е. ни одна сторона не могла действовать в ущерб интересов другой стороны). Было оговорено, что Россия и Корея будут последовательно поддерживать друг друга в международных делах, оказывая при необходимости всяческое содействие (этот пункт договора часто использовался Россией для защиты интересов Кореи). Отдельным пунктом договора разъяснялись рабочие моменты дипломатических и консульских представителей: были чётко указаны права и обязанности дипломатов, консулов и торговых агентов, которые работали в столицах и портах. Также согласно договору русские могли арендовать землю или покупать её, возводить жилые здания, фабричные и складские постройки, торговые прилавки на корейских землях. Также всем подданным Российской империи разрешалось ходить вглубь Кореи на расстояние, равное 100 корейским ли (около 40 километров), а если русский получал паспорт от российского консула с печатями местных чиновников, то расстояние для свободного передвижения не ограничивалось вовсе (обычно, этим правом пользовались российские экспедиционные группы и одинокие корейские путешественники). Военные корабли двух держав получали исключительное право свободно заходить в любые морские порты (даже в те, которые были закрыты для иностранцев). Запасы провизии и обеспечения для нужд русского флота можно было выгружать в портах Кореи и складировать их в корейских помещениях (при этом за сохранением припасов могли следить русские представители, уполномоченные на это российским правительством, а при необходимости там выставлялась охрана из числа русских). При этом за российские военные грузы не нужно было платить никаких пошлин, они не досматривались корейской стороной.

Мнения современных южнокорейских историков о российско-корейском договоре разнятся. Одни считают, что договор между Россией и Кореей нельзя сравнивать с прочими договорами о дружбе и сотрудничестве, потому что он учитывает интересы всех сторон и все его статьи строились на основе взаимовыгодного сотрудничества. Другие заявляют, что нет никакой разницы между российско-корейским договором и аналогичными договорами с прочими западными державами. Они считают — и этот договор, и все другие договора были изначально составлены так, чтобы закабалить Корею, навязать ей невыгодные для неё условия, поэтому и российская сторона искала лишь свой интерес. Однако внимательно анализируя текст договора, можно увидеть, что документ, подписанный Россией и Кореей, ни в коем случае не ущемлял интересы корейской стороны. Было учтено, что все статьи договора и приложение к нему ставят две страны в одинаковое положение. В России надеялись, что экономическое положение Кореи улучшится, что она сможет стать более самостоятельной (а именно это было в долгосрочных планах российской стороны).

Кстати, после подписания российско-корейского договора в Петербург незамедлительно пришло официальное письмо от корейского короля, где он благодарил императора России, указывая, что хотя Корея находится под вассальной зависимостью от Китая, но отныне корейская сторона сможет действовать более смело в делах международных, чувствуя поддержку российских дипломатов.

Нельзя не сказать несколько слов о Карле Ивановиче Вебере — его роль в подписании российско-корейского договора о дружбе, пожалуй, наиболее важная. Можно сказать, что подписание этого документа состоялось во многом именно из-за его участия в процессе переговоров. Карл Вебер был прекрасным психологом, мастером ведения переговорного процесса. Он отлично знал корейский язык, понимал менталитет корейского народа, был признанным специалистом по культуре Востока. Его спокойный, несколько умиротворяющий тон ведения беседы очень нравился корейцам, которые всегда уважали именно эти качества характера человека — спокойствие, уверенность, доброжелательную манеру общения. Карл Вебер общался с корейцами на равных (чего никогда не делали дипломаты западного мира) — он видел в них не представителей неизвестного и доселе неизученного азиатского народа, а партнёров и полезных союзников. Зная все нюансы восточного менталитета, он смог завоевать доверие корейской знати и расположить к себе корейские политические круги. Например, понимая, что корейцы очень ценят показную демонстрацию могущества и богатства, Карл Вебер распорядился построить большое здание Русской дипломатической миссии (и действительно — наше здание было самым солидным из всех ему подобных). Особенно корейцев впечатлили колоритные русские моряки, которые несли охранную службу там. Также Вебер солидно обустроил и свой собственный дом, куда часто захаживали корейские сановники. Благодаря таким, казалось бы, незначительным нюансам, Карлу Ивановичу удалось заручиться поддержкой корейских политических кругов, что, в свою очередь, значительно ускорило переговорный процесс. Кроме своей непосредственной работы по дипломатической линии, Карл Вебер также весьма серьёзно занимался исследованиями: коллекционировал географические карты, учил корейскую историю и литературу. Корею этот человек воспринимал не просто как место своей работы, а именно как объект личного интереса и исследования. Он был преданным другом Кореи и корейского народа. Так, узнав об убийстве королевы Мин (эта тема будет рассмотрена подробно позже), он сразу же публично заявил об этом, тем самым настроив общественное мнение правильным образом. При этом действовал он по своей собственной инициативе, ввиду сложности тогдашней коммуникации с Петербургом. Если бы он начал согласовывать свои действия с центром — драгоценное время было бы упущено. Кстати, позже российский МИД полностью одобрил его действия, посчитав их абсолютно верными и своевременными.

Но вернёмся к российско-корейским отношениям на данном этапе. В целом они развивались стабильно — увеличивалась приграничная торговля между русскими и корейцами, продолжалась иммиграция корейцев в Россию, портовый товарооборот понемногу рос. Корейская общественность довольно тепло относилась к русским, видя в России защитника от агрессивных Китая и Японии. Официальные корейские лица также рассматривали Россию, как дружественное государство, которое окажет помощь при необходимости и поспособствует в международных переговорах, если понадобится. И всё бы так и продолжало неспешно развиваться, если бы не следующие события. В феврале 1894 года в провинции Чолла вспыхнуло восстание — корейские крестьяне взбунтовались, разгромили местную администрацию, перебили чиновников и солдат. Узнав об этом, Япония тут же ввела свои войска в Корею (якобы для защиты японских граждан). А 23 июля 1894 года японцы пошли ещё дальше — под предлогом защиты корейского короля от заговора, они ворвались в королевский дворец и фактически пленили их! Через двое суток Япония внезапно объявила Китаю войну, разбив немногочисленные китайские войска, которые были на территории Кореи. Китайцы попытались дать отпор, послав большой отряд в Корею, но под Пхеньяном он был разбит японскими войсками, которые быстро потеснили китайцев на территорию Китая и театр боевых действий переместился уже туда. Эта война окончилась для Китая неблагополучно — китайцы проиграли, подписав Симоносекский мирный договор (из договора следовало, что Китай навеки утрачивал свой контроль над Кореей). Общественность в России встретила такую новость двояко: с одной стороны все были рады, что Корея, наконец, вырвалась из лап китайцев и получила самостоятельность, с другой — многие опасались, что усиление Японии на Корейском полуострове приведёт к тому, что интересы России будут ущемлены. И всё же официально российская сторона не предъявляла Японии никаких претензий, демонстрируя свою нейтральную позицию. Стоит отметить, что здесь Россия повела себя по отношению к корейцам не совсем по-дружески — многочисленные просьбы корейского короля Коджона о помощи (прислать в Корею русских советников и военных инструкторов) были в Петербурге не услышаны. Российская сторона не хотела обострять отношения с японцами, поэтому решила не принимать никакого активного участия в событиях. А японцы тем временем фактически захватили Корею — жестоко подавив восстание корейских крестьян, они без промедления начали проводить реформирование экономики и социального устройства, подгоняя их под японские стандарты (всё это делалось для удобства дальнейшей полноценной оккупации Корейского полуострова). Конечно, такой оборот событий совсем не понравился большей части корейской знати. Символом сопротивления японцам стала королева Мин (жена короля Коджона). Она всегда симпатизировала России, справедливо полагая, что более дружественно настроенного к Корее государства нет (однако многие западные историки утверждают, что никакой симпатии к России у королевы Мин не было, но было желание получить наибольшую выгоду для Кореи от российско-корейского сотрудничества). Впрочем, такие утверждения мало чем обоснованы — отчасти из-за необъективного взгляда европейских и американских историков на проблему российско-корейских отношений, отчасти из-за того, что биография и жизнь королевы Мин мало исследована и в ней присутствует много белых пятен. Тем не менее, японцы испугались, что действия королевы Мин помешают их планам (т.е. они понимали, что королева вполне может консолидировать корейское общество и вдохновить корейцев на ожесточённую борьбу за сохранение корейской независимости). Их испуг был настолько сильным, что они решились на убийство! 8 октября 1895 года группа японцев в сопровождении корейских солдат (обученных японскими инструкторами) ворвалась в королевский дворец, разоружила дворцовую охрану и убила королеву Мин. Убийство произошло в спальне королевы, в присутствии придворных дам и прислуги. Существует распространённая версия, что японцы, ворвавшись в комнату, не смогли понять кто из находившихся там женщин королева, вследствие чего ими были убиты все: и королева, и её фрейлины. Поспешность японцев понятна — они не хотели рисковать, ведь речь шла о господстве Японии на Корейском полуострове. После убийства японцы сожгли труп королевы Мин. По всей видимости, они настолько её боялись, что даже после смерти она вселяла в них страх. Король Коджон тяжело переживал смерть жены — будучи человеком слабохарактерным по натуре и легко поддающимся на чужие уговоры, он был не способен самостоятельно заниматься международными делами, а королева Мин была его верной помощницей в этом. Потеряв своего единственного умного и преданного человека, корейский король, казалось, потерял и весь смысл существования. После убийства королевы, японцы могли легко манипулировать королём, заставляя его один за другим подписывать указы, которые были выгодны Японии. Оказавшись в таком положении, король Коджон начал опасаться и за свою жизнь тоже — с одной стороны его могли убить японцы, с другой стороны с ним могли расправиться недовольные корейцы. Рассудив, что безопаснее всего ему будет в здании российской дипломатической миссии, король отправил записку Карлу Веберу, попросив его о помощи. Получив разрешение, король Коджон вместе с наследником престола незамедлительно перебрались в российское посольство, укрывшись там и прожив целый год (до 20 февраля 1897 г.).

Конец ознакомительного фрагмента.