Зомби не летают

Павел Корнев, 2014

Передача вируса-зомби через укус – это понятно и даже банально. А что если он начнёт передаваться воздушно-капельным путём?

1

Жизнь человека — совокупность мелочей.

Биение сердца. Вдох — выдох. Шаг — другой.

И так уж заведено, что люди игнорируют подобные пустяковины до тех пор, пока их окончательно не припирает к стенке. А случается такое сплошь и рядом. Количество неминуемо переходит в качество, а теория вероятности и закон больших чисел — вещи по сути своей безжалостные.

Только дайте им шанс, и они вас раздавят.

Сигарета — такой пустяк! Но двадцать сигарет в сутки, триста пятьдесят шесть дней в году, пятнадцать лет, и — здравствуй, рак легких!

Пара-тройка чашек крепкого кофе на работе — вроде, ерунда, но лет через двадцать ваше сердечко начнёт постукивать как-то очень уж неровно.

Бутылка водки в неделю — для кого-то норма, для кого-то — мало, а цирроз печени уже рядом, он просто посматривает на часы и ждет своего часа.

Занимайтесь зарядкой, люди! Не пейте, не курите, бегайте по утрам! И когда в дверь постучится белый пушной зверек, это существенно увеличит ваши шансы на выживание. Ну или хотя бы купите ружьё и…

…и тут я упал.

Жадно хватанул ртом воздух, с трудом поднялся и двинулся дальше. Легкие рвала боль, по спине текли струи пота, лицо пылало огнем, колени не разгибались, а лямки тяжеленного рюкзака врезались в плечи. Второе дыхание и не думало открываться, но — черт возьми! — я заставил себя сделать следующий шаг. А потом ещё один. И ещё…

Ступенька — это ерунда. Одна ступенька не убьет вас, если только вы не споткнетесь об неё и не сломаете себе шею. Но это когда она одна.

Два пролета по девять ступенек каждый — уже более серьезное препятствие. Ломается лифт, человек поднимается по лестнице на второй этаж, и будьте уверены — если последние лет десять-пятнадцать он вместо зарядки продавливал своим задом диван перед телевизором, злоупотреблял алкоголем и выкуривал пачку сигарет в день, ему станет нехорошо.

Каких-то два пролета, жалких восемнадцать ступенек, — и, согласно медицинским исследованиям, риск инфаркта увеличивается вдвое!

…На миг остановившись, я навалился на перила, но сразу поборол малодушие и двинулся дальше.

Подняться на второй этаж — пустяки. Другое дело — со второго на двадцать пятый!

Двадцать три этажа, сорок шесть пролетов, четыреста четырнадцать ступеней.

Тот самый случай, когда количество переходит в качество.

Умотаться просто!

…Шумное дыхание Антона постепенно удалялось; я сглотнул вязкую слюну, собрал в кулак всю свою волю и поспешил следом. Подниматься на такую верхотуру — не самое простое дело на свете, а уж если на спину давит рюкзак весом в три пуда, шею оттягивает ремень АКСУ, и опираешься ты сразу на две двустволки, то и вовсе караул.

Когда я вывалился на крышу — именно вывалился! — и без сил распластался на бетонной плите, только и смог, что смахнуть с лица заливающий глаза едкий пот.

— Слабак! — рассмеялся Антон Чириков — для своих Штурман, — привалившийся спиной к ограждению и неторопливо попивавший из пластиковой бутылки.

Ему хорошо говорить: здоровый лосяра, да и гоняли их в военном училище…

Ну, в лётном, может, особо и не гоняли, но зарядку-то наверняка делать заставляли. Меня чаша сия миновала, вот теперь и отдуваюсь.

Я судорожно сглотнул и протянул руку.

— Дай!

Свояк закрутил пробку и катнул бутыль.

— Много не пей, — предупредил он только.

Я прополоскал рот, сделал пару глотков и, не без труда заставив себя оторваться от горлышка, вылил остатки воды на голову.

— Завтра ноги не разогну, — пожаловался потом.

— Спортом занимайся, в проруби купайся! — вместо сочувствия раздалось в ответ.

Не обратив внимания на издевку, я откашлялся и спросил:

— Слушай, Штурман, на хрена мы вообще сюда забрались?

— А разве непонятно? — удивился свояк и обвел рукой безоблачное небо. — Зомби не летают, ёпт!

Я перевалился на спину и вздохнул:

— А пониже остановиться не судьба? Обязательно на самую верхотуру тащиться? Дом не сдан, зомбаков много быть не должно.

— Тебе и одного мертвяка хватит, — резонно заметил Антон. — А здесь дверь запрем и все. Натуральный плацдарм! — Он поднялся на ноги и оглядел огромную, расходившуюся тремя лепестками крышу. — Дизель-генератор есть, инструмент есть. Баллоны, вон, газовые стоят. Да тут жить можно!

— Так-то да, — согласился я и перетащил свои вещи к рюкзаку свояка. — Только мы в любом случае здесь не задержимся.

— Плацдарм! — повторил Антон, достал из рюкзака новенький бинокль и перегнулся через ограждение крыши. — И наблюдательный пункт!

— Как там внизу? — Я расстегнул кожаную мотоциклетную куртку со вполне подходящей к ситуации надписью «Jesus saves» и крестом на спине, стянул ее и остался в одной лишь промокшей от пота футболке.

Фух! Сразу ветерок освежил.

— Сам посмотри.

Свояк протянул бинокль, я взял его и принялся крутить колёсики, подстраивая под себя резкость. С высоты двадцати пяти этажей бродившие по улице зомби походили на обычных людей, но десятикратное увеличение моментально расставило всё по местам.

Рваная одежда, следы разложения и многочисленных увечий. У большинства — ломаные и заторможенные движения механических кукол, и только иногда в собравшейся на устроенный нами шум толпе мелькали куда более целеустремленные, быстрые и резкие покойники. Быстрые и резкие — и уже мало походящие на людей, пусть даже и мертвых.

Жевуны, саранча, шустрилы.

Эти создания постоянно находились в активным поиске пропитания, в первую очередь интересуясь богатой белками и жирами человечиной. Но и собачек они тоже харчили за милую душу, да и консервами не брезговали.

Хорошо хоть вскрывать банки ума обычно не хватало, а то бы у нас натуральный продовольственный кризис разразился.

— Саранчи-то сбежалось… — досадливо поморщился я.

Антон отвлекся от рюкзака, забрал бинокль и внимательно оглядел улицу.

— Со всего района собрались, — решил он. — Ничего, здесь переночуем, с утра в парк рванем. Они к этому времени уже расползутся, а нам только дорогу перебежать.

— А с едой как? — спросил я. — Еды мало.

— Хочешь в магазин вернуться? — усмехнулся свояк. — Ты только учти, нам повезло ещё, что никого серьезного поблизости не оказалось. Мужики о таких монстрах рассказывали — пипец просто!

— Это которые мужики? У которых мы патроны на водку выменяли? Они тогда ещё трепались, будто две деревни спокойно жили, пока кто-то в гости не сходил, а потом в один день вымерли? Да эти алкаши лыка не вязали!

— Знаешь, Кость, вот как-то совершенно нет желания на себе это проверять. И так еле ноги унесли.

Еле унесли — это точно; в торговом центре мертвяков оказалось куда больше, чем мы рассчитывали. Хорошо хоть вломились мы туда исключительно с целью оттянуть зомби от соседнего здания, на втором этаже которого располагался охотничий магазин. И вот уже после потрошения оружейной комнаты был выматывающий забег по торговой галерее и марш-бросок на крышу.

Я вздохнул и задумался над предложением свояка.

— Через парк, говоришь? А дальше? Не влипнем, как прошлый раз?

— Ерунда! — не разделил моих сомнений Антон, который куда лучше ориентировался в областном центре. — Подумаешь, заплутали немного! Теперь через парк сразу на окраину выйдем, там складов оптовых полно и места не самые людные. Минуем заторы на выезде, найдём машину — и в путь! Не парься, короче!

— Да никто и не парится, — пожал я плечами и спросил: — Слушай, Штурман, ты в продуктовом что-нибудь успел захватить, или опять тушенку жрать придется?

— Успел, — обнадёжил меня свояк и вдруг обратил внимание на оставшуюся открытой дверь. — Кость, ты гостей ждешь? — нахмурился он. — Закрой!

— Ножки болят, — хмыкнул я и уселся, прислонившись спиной к ограждению. — Давай сам.

— Вот ты баран! — поморщился Антон и с недовольным видом отправился к будке.

— Это ты у нас качок, а я слабенький! — крикнул я ему в спину.

И в самом деле, мои метр восемьдесят на фоне его без малого двух метров совершенно не смотрелись.

— Зря тебя от армии отмазали! — без особой злости бросил свояк. — Там бы научили Родину любить.

— А я и так люблю Родину! — заявил я, положил на колени новенькое ружьё с вертикальным расположением стволов и уточнил: — То, что от нее осталось…

После сдвинул вбок рычаг, переломил стволы и попытался зарядить патрон с картечью. Сунул в один патронник — не идет. Сунул во второй — тоже никак.

Что за фигня? Патрон ведь стандартный — двенадцатого калибра!

И тут меня как по темечку тюкнуло! Глянул прилепленный скотчем к прикладу ценник, а там черным по белому:

«BERETTA 686 SILVER PIGEON I 71 калибр 20/76».

Калибр 20/76! Двадцатый калибр! Не двенадцатый!

Ну ё-моё, Антон теперь все мозги вынесет! Ему только дай под шкуру залезть!

«От армии отмазали», «от армии отмазали», тьфу ты, блин!

Придётся делать вид, будто так все и задумывалось. Благо в рюкзаке среди впопыхах нахапанных патронов и коробка с двадцатым калибром отыскалась.

— Кость! — позвал вдруг меня Антон; позвал почему-то шепотом.

— Ну?

— У меня наушники сверху засунуты, дай.

Я расстегнул его рюкзак и вытащил две пары стрелковых наушников «Impact Sport».

— Какие тебе?

— Без разницы, — отозвался свояк, — они одинаковые.

На лестницу Штурман поглядывал с явной опаской, АКСУ держал под рукой, и потому я не стал выделываться и подошёл к нему.

— Что такое? — спросил, тоже понижая голос до шепота.

— Не знаю.

— А наушники зачем? Стрелять собрался?

— Да нет, они ж активные — звук усиливают, — пояснил Антон, подкрутил колесико громкости и замер, прислушиваясь к чему-то слышному ему одному.

Я немедленно последовал примеру свояка, и оказалось, что поставленные на полную громкость наушники и в самом деле усиливали окружающие звуки, вот только желание шутить про слуховой аппарат моментально пропало, стоило лишь уловить скрежет металла и какое-то приглушенное уханье, доносившиеся с лестницы.

— Что это? — прошептал я, облизнув враз пересохшие губы.

— Это за нами, — только и ответил Антон.

— Но там же все заперто было!

— Надо проверить, — решил свояк. — Автомат взял?

— Да. — По въевшейся за последнее время привычке я прихватил с собой и старую двустволку, и АКСУ.

— Идём!

С оружием наизготовку мы спустились с крыши и замерли у края площадки, на которую выходили обе лестницы. Вместо внешней стены от пола и до потолка здесь тянулось окно, и мое отражение в нем выглядело откровенно напуганным.

Оно и немудрено: судя по гулу, снизу к нам пробиралось нечто на редкость громадное и мощное.

Монстр?

— Оно с этой стороны лезет, — указал я на одну из лестниц. И рука сейчас у меня дрожала вовсе не из-за одной лишь усталости. — Может, по второй уйдем?

— Чтоб на этажах пересечься? — зло глянул на меня Антон. — Совсем, что ли? А если оно не одно там? Тогда чё?!

Конец ознакомительного фрагмента.