Затерянные в Урте

Павел Попов (2024)

Это история о семье Сорокиных, раздираемой внутренними противоречиями и конфликтами, оказавшейся в канун Нового года в одной из самых удалённых деревень Кольского полуострова, скрывающей в себе древнее проклятие и множество тайн. Волей судьбы все члены семьи оказываются втянуты в непредсказуемый водоворот событий, чтобы выжить в этом суровом крае они должные объединиться и вместе с последними жителями деревни бросить вызов коварному врагу.

Глава 3: Руна

Жене снилось что он идёт в темноте сквозь сильную метель, внезапно он спотыкается и из-за ветра никак не может подняться, он начинает ползти, пытаясь найти хоть какое ни будь укрытие.

Среди сугробов он находить странный, округлый вход: «Сюда, здесь безопасно», — донёсся изнутри мужской голос, в этот раз он был похож на голос обычного человека. Женя, не раздумывая вползает внутрь ледяной пещеры, в ней очень тихо и темно из глубины он слышит звук шагов, цокающих когтями об лёд, присмотревшись мальчик замечает два больших, изумрудно — зелёных глаза, медленно приближающихся к нему. Женя пытается вылезти наружу, но лёд очень скользкий и он скатывается обратно, мальчик оборачивается и видит перед собой огромную, волчью голову: «Я жду тебя, быстрее», — внезапно, громким голосом говорит волк, а затем начинает выть.

Женя резко вскочил на кровати, где-то вдалеке за окном был слышен волчий вой, он вздрогнул и спрятался под одеяло. Его охватило странно чувство, что там в темноте, среди снегов, его кто-то ждёт, сам не понимая почему, Женя осторожно сполз с кровати на пол чтобы не разбудить бабушку. В избе было очень темно, сквозь «вьюшку» печки пробивались тонюсенькие всполохи пламени, а на стене, почти не излучая свет, горела лампадка. Натянув брюки, он обулся и крадучись подошёл к двери, где рядом на стене висела куртка с шапкой, одевшись Женя осторожно сдвинул в сторону тяжёлую задвижку и открыв дверь незаметно прошмыгнул наружу, аккуратно прикрыв за собой дверь, он оказался в ледяном коридоре, слева и справа возвышались двухметровые стены из снега и льда, здесь почти не продувал ветер и было довольно уютно. Правая сторона перед домом, где ещё вчера проходила дорога была доверху завалена снегом, и Женя сразу пошёл по тропинке ведущей за дом. Ночь стояла тёмная и холодная, снег почти прекратился и время от времени в просветах облаков появлялась молодая луна, освещая бледным, серебряным светом Урту. Пока глаза не привыкли к темноте Женя шёл почти на ощупь касаясь рукой снежной стены, через несколько метров он увидел тот самый шест со светящейся банкой на конце. Подойдя ближе, Женя остановился и посмотрел вверх, свет был не очень ярким, но тем не менее хорошо подсвечивал уходящий вверх на плато проход. Его безудержно что-то манило в лес и он осторожно пошёл вперёд, время от времени оборачиваясь назад, Жене всё время казалось, что сейчас из темноты на него кто-то выпрыгнет, но несмотря на сильный страх им овладело сильнейшее любопытство.

Путь на плато занял у него чуть больше получаса, пройдя вперёд ещё триста метров он стал различать чёрную стену леса возвышавшуюся высоко над снегом. Женя сделал ещё несколько шагов и остановился, он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд из леса.

«Ищи нору среди веток», — прозвучал у него в голове голос из сна.

Дойдя до конца прохода, он осторожно выглянул за его край, до леса было ещё метров двести, снег на поляне перед лесом был словно укатан чем-то тяжёлым и кругом виднелись отпечатки огромных медвежьих лап.

Женя в страхе спрятался в проходе: «Быстрее, пока он на другом конце, ползи направо», — сказал голос, в этот раз он звучал более настойчиво и мальчик, доверившись ему выполз из прохода и пополз направо, через пять метров перед собой он увидел лежащие на снегу еловые ветки. Подползя ближе, он увидел между ними чёрный лаз в снегу и не раздумывая нырнул внутрь. Ход уходил в глубину почти на два метра, внутри было довольно просторно, так что Женя полз по нему свободно не касаясь стен. Примерно через триста метров ход стал подниматься вверх, поднявшись по нему Женя обнаружил что находиться в лесу, среди высоких пихт.

Между деревьев мелькнул силуэт человека и к нему вышел старый, худой мужчина, среднего роста, с длинными седыми волосами и короткой, заострённой бородой, на нём был одет грубо сшитый, истрёпанный тулуп из разных шкур животных. Головного убора у него не было, только кожаный, чёрный ремешок, повязанный поверх головы. У мужчины был тяжелый, пронзительный взгляд, его большие, голубые глаза, казались ещё больше и выразительней на фоне бледных, впалых щёк.

— Почему ты шёл так долго? — строгим, тихим голосом спросил он, подходя к Жени.

— Я, я, не знаю, мне было страшно, — запинаясь ответил мальчик отступая назад. — Это вы меня звали? — дрожащим голосом спросил он, продолжая пятиться назад.

— У нас нет времени на разговоры, мне велено тебя учить, где твоя руна?

— Какая руна, у меня ничего нет? — непонимающим голосом ответил Женя.

— Она у тебя в правом кармане, — ответил незнакомец, заложив руки за спину.

— Но у меня ничего нет, кроме этого камня, — задумчивым голосом ответил Женя, смотря на чёрный, круглый камень в своей руке.

— Это не камень, а могущественный инструмент, у тебя есть сила способная овладеть последней ступенью, поэтому тебя и выбрали, — сухим голосом ответил незнакомец, присаживаясь на поваленное дерево.

— Какой ступенью, кто выбрал? — пробормотал Женя, широко раскрыв глаза от удивления.

— Для тебя должно быть важно только одно, готов ты развивать свою силу или нет, если нет, то убирайся назад в свой жалкий мир, полный страданий и страха, — суровым голосом сказал незнакомец, сверля пристальным взглядом мальчика.

Женя не знал, что ответить, он подошёл к норе в снегу собираясь уйти, как вновь перед ним возникла сцена с избиением на полу, он старался спрятать это ранящее воспоминание как можно глубже в памяти, но кто-то снова вытаскивал его наружу, пробуждая в сердце мальчика сильную ярость. День за днём, без устали, зло читало человеческие сердца, ища в них уязвлённые места, а затем протыкало их раскалённой иглой гордыни, пытаясь таким образом подтолкнуть свою жертву к ещё более чёрным делам, чтобы в конце концов установить над ней полный контроль.

Женя остановился: — Я хочу обрести силу, — сказал он робким голосом.

— Что ты лопочешь себе под нос, скажи, как мужчина, — самодовольным голосом ответил незнакомец.

— Я хочу быть сильным, ясно теперь! — с яростью в голосе прокричал Женя, сжав кулаки.

— Так лучше, иди садись рядом, — кивнув головой ответил незнакомец, показывая рукой на бревно.

— Дай мне руну, — сказал он, протягивая руку.

Женя сев на бревно молча отдал камень.

— Это руна превращения, она наделяет человека способностями животного, но тот образ, который она сотворит, зависит от внутренней силы человека и его навыков, — сказал он, отдавая руну обратно Жене.

— Я что могу стать снежным барсом! — с восхищением вскрикнул мальчик.

— Я удивлюсь если вначале тебе удастся превратиться хотя бы в мышь, хахха, — разразился громким смехом незнакомец.

— Я смогу, что нужно сделать! — решительным голосом произнёс Женя, вскакивая на ноги.

— Сила у тебя может и есть, а вот страха тоже многовато, чтобы превращаться ты должен быть холодным как снег и спокойным как дерево.

— Я готов, — надув губы произнёс Женя.

— Это на самом деле просто, прокрутись три раза вокруг себя с руной в руке и произнеси: «ДЖАРОЙ САЛИ РОМУАНУ ИЛРАХ».

Незнакомец не успел ещё договорить, как Женя начал крутиться на месте и повторять за ним слова, но ничего не произошло.

— Хахха, ты так можешь крутиться всю ночь, а толку не будет, где твоя сосредоточенность, где желание, это тебе не игра.

— Ну и ладно, — со злостью крикнул Женя, подбегая к норе.

— Эй трусишка, если передумаешь я буду завтра ждать тебя здесь, но ты должен прийти в новом образе, — сказал незнакомец, вставая с бревна и уходя обратно в темноту.

— Я больше не приду, дурацкий, самодовольный старикашка, — бурчал Женя, ползя по норе еле сдерживая слёзы.

Подползя к выходу, он услышал громкое фырканье сверху, где-то рядом ходил медведь и от его тяжелых шагов падал снег с потолка норы. Женя спустился ниже и замер, через несколько

минут шаги стали удаляться, он осторожно выглянул сквозь ветки и увидел огромного белого медведя, идущего вдоль леса. Дождавшись, когда он отойдёт ещё немного, Женя по-пластунски вынырнул из норы и пополз быстро на животе к проходу.

Только он успел заползти в проход как раздался оглушительный рёв медведя, вскочив на ноги Женя вне себя от страха побежал прочь. Он остановился только у избы и тяжело дыша тихо прокрался в дом, раздевшись Женя, трясясь от страха спрятался под одеяло. Остаток ночи прошёл для него в мучительном, тревожном сне, он боялся высунуть голову из одеяла и обливаясь потом страдал от жары и духоты, а когда засыпал, то через некоторое время снова просыпался, судорожно вскакивая вглядывался в окно и по сторонам.

Наконец проснулась бабушка, хотя за окном ещё стояла непроглядная тьма, она, посмотрев на Женю стянула с него одеяло и провела рукой по волосам.

— Что не спишь-то, чего боишься? — тихо шёпотом спросила она.

Женя сделал вид что спит, а на самом деле он только сейчас смог расслабиться, ощутив приятное прикосновение сна. Прасковья Авдотьевна, встав перед иконами стала читать про себя утреннею молитву, сделав двенадцать земных поклонов она переоделась в свою домашнюю одежду и пошла в хлев доить корову и кормить скотину.

Выспавшись днём, Илья плохо спал, около двух ночи его разбудил протяжный волчий вой, решив посмотреть в окно он осторожно опустил больную ногу на пол, боли почти не было, ощупав лодыжку Илья обнаружил что припухлость спала и немного прихрамывая подошёл к окну. Он очень удивился, заметив светящуюся банку на шесте, а затем боковым зрением увидел, как среди снегов быстро мелькнул чей-то силуэт, от неожиданности Илья отпрянул от окна, но посмотрев ещё раз больше никого не увидел и пошёл спать дальше.

«Наверное это был Егор Тимофеевич», — подумал он и закрыл глаза, но заснуть так и не смог,

Илья ощущал внутри себя нарастающее давление, которое нагнетал он сам, думая, что подвёл всех, подписчиков, спонсоров, семью и перебирал в мыслях различные варианты, как быстрее выбраться из этой снежной ловушки. Услышав рано утром доносившиеся снизу звуки ходьбы и бренчания посуды Илья сразу слез с кровати и подойдя к лестнице, сделал несколько неуверенных шагов по ступеням вниз, обнаружив полное отсутствие боли в ноге он сильно обрадовался и сбежал вниз.

— Ох сынок, напугал ты меня, я думала, что-то случилось, — заохала бабушка, увидев Илью.

— Доброе утро, извините, всё хорошо, просто я услышал, что вы уже встали и решил спуститься, — с улыбкой произнёс Илья, садясь за стол.

— Смотрю, сынок, тебе получше стало.

— Да, спасибо вам огромное с Егором Тимофеевичем, за лечение, нога уже не болит.

— Слава Богу, я думала долго она будить тебя мучить! — перекрестившись ответила бабушка.

— А он ещё не вернулся? — сказала Илья, смотря на кровать со спящим Женей.

— Нет, тока к вечеру будет.

— Понятно, мне просто показалось, что я его среди ночи в окне видел.

— В лесу он, это тебе спросонья померещилось, — с улыбкой ответила бабушка, засыпая манную крупу в чугунок.

— Наверное, я хотел с ним поговорить, но может вы знаете, тут есть где ни будь поблизости телефон?

— Нет, сынок, вряд ли, раньше в пяти километрах от нас на плато метеостанция была, мужик там учёный жил и работал, смурной такой, ни с кем не общался, а раз в год к нему вертолёт прилетал с припасами, только вот отдал он Богу душу уже как года три, а заселился ли кто там вместо него я не знаю.

— Пять километров, это совсем не далеко, у вас есть лыжи, я попробую туда сходить? — оживлённым голосом спросил Илья.

— Лыжи-то есть, терпения только у тебя нету, плохо это, жизнью рисковать впустую, это грех.

— Но почему впустую, если там люди у них должна быть связь.

— Послушай сынок, ты только выздоравливать стал, а если нога подведёт тебя в дороге в такую погоду, это же верная смерть, — ответила бабушка, расставляя посуду на столе и смотря Илье в глаза.

— Хорошо, но, если погода станет лучше, я обязательно схожу, а пока давайте я вам чем ни будь помогу, просто без дела сидеть не могу.

— Это я вижу, сынок твой такой же, возьми лампу, да принеси из сарая дровишек ещё, а потом, если можешь, снега, а то воды у нас маловато в доме.

— Хорошо! — энергичным голосом ответил Илья и сразу пошёл в сарай, мысль о скором спасении привела его в крайне возбуждённое состояние, и он с нетерпением ждал от будущего дня хорошей погоды.

Женя проспал почти до обеда, его не стали будить, посчитав что он начал заболевать и дали выспаться досыта. Поднявшись на кровати, он увидел, как бабушка пытается примерить папе старые заплатанные штаны и большие меховые унты. В это время Лиза снова рисовала что-то за столом, а мама пыталась застирать в тазу окровавленные брюки отца с носками.

— Ну вот и хорошо, по росту вы почти одинаковые, а то, что широко это ерунда, тебе чай на танцы в город не ходить, — смеясь сказала бабушка, смотря на Илью одетого в одежду Егора Тимофеевича.

Илья улыбнулся в ответ, штаны висели на нём как парашют, а унты были велики на несколько размеров.

— Может лучше свои одену, у печки они быстро высохнут, — сказал он с усмешкой растягивая штанины в разные стороны.

— Нельзя, их замачивать надобно, кровь там, её зверь может почуять из большого далека, так что опасно в них выходить тебе.

Конец ознакомительного фрагмента.