Записки безумца. Из самых закоулков души

Павел Смертин

Не ищите в этой книге возвышенных слов о любви и жизни. Здесь этого нет. Это история моей бесславной юности и многих лет, проведенных впустую. Лет, наполненных безысходностью, отчаянием и алкоголем, от которого я и по сей день пытаюсь скрыться. Всю свою жизнь я стремился к свету и хотел жить и жить хорошо. Но судьба решила все иначе. На мою долю выпала нищета и весь тот ужас, что идет рядом с ней…

Глава 8

В армейском городке не было спокойствия. Я до сих пор ощущал себя в армии и кому-то обязанным. Да и что можно сказать об этом городке? Унылое место, где все жители вояки или персонал обслуживающий части. Полный кошмар. Впрочем, я заночевал в квартире у контрактника. Мы посидели, поболтали и выпили по паре пива. Утром я благополучно сел в поезд и отправился в самый прекрасный город, из всех, в которых мне довелось побывать в этой жизни.

Всю дорогу я только и делал, что спал. Дорога заняла целые сутки, но я никуда и не торопился. Подумать только, я ведь уже тогда создал в своей голове картину того, как поступлю учиться, буду жить в Питере и стану, наконец, человеком, который сможет помочь матери, да и, в целом, вытащит семью из нищеты. Я помню этот воздух, немного сырой, но в тоже время великолепный, с ароматом свободы и возможностей…

На вокзале меня встретили. Это был друг командира моего подразделения. Как я понял, они вместе с ним учились в этом же самом городе, в «Воздушно-космической академии имени Можайского», в которую планировал поступать и я.

Восхищение! Вот что овладело мною с самого вокзала. Всю свою жизнь я только и видел разруху вокруг себя, а полгода нахождения в лесной части и вовсе сделали меня дикарем, отвыкшим от цивилизации. Все же, времени наслаждаться открывшимся зрелищем у меня не было — мужчина сразу посадил меня на такси и отправил по адресу академии. По дороге я только и делал, что любовался городом — превосходными зданиями, дворцами, фонтанами и просто людьми. В этом городе люди не выглядели усталыми, замученными и полными ненависти. В их глазах горел дух авантюризма и жизни. Что же касается других городов, подобное я наблюдал только в Рязани, и то у некоторых молодых людей. Кто знает, может я всего лишь не попадал в места, где живут хоть сколько-нибудь состоятельные люди, лишенные бремени постоянного мышления по поводу того, где взять денег.

Водитель остановился у длинного пятиэтажного здания, у которого стоял парень в форме — обычный парнишка, лет 18-ти. Я предъявил ему документ из части, в котором содержалась информация о том, что я направлен сюда на обучение. Парень мне объяснил, что мне на третий этаж. Я прошел в здание. Первое что мне бросилось в глаза, так это огромная лестница. В ширину она была метра три, и в высоту примерно также. На каждом этаже, слева и справа от нее, расположились казармы для курсантов. Я это знаю потому, что поднявшись на третий этаж, я постучал в дверь справа. Мне открыл курсант, стоящий на тумбочке. Подумать только, а я и не знал, что курсанты тоже заступают в суточный наряд! Я сказал ему, кто я, и зачем здесь. Он же, в свою очередь, направил меня в дверь напротив.

Я зашел. В глаза мне сказу ударил сигаретный дым. Никого в наряде на было, ни дневального, ни дежурного. Царила полная неразбериха. Кто-то ругался, кто-то ржал, а курили все там, где только захотят. Я походил промеж комнат, не зная, в какую мне нужно зайти. Спустя около получаса появился какой-то лейтенант. Он мне объяснил, что здесь живут военнослужащие, приехавшие поступать учиться с воинских частей…

Там я пробыл неделю. Самое странное в том, что у каждого из находящихся там парней был на руках мобильный телефон, только вот розетки были всего в одной комнате. Чтобы яснее была картина могу сказать, что всего там было комнат двенадцать, в каждой по десятку парней, а в этой пустой комнате всего розеток десять. Шла жесткая конкуренция за каждую розетку. Чтобы зарядить мобильник необходимо было стоять и ждать в этой комнате, когда освободиться розетка.

На второй день уже назначали наряд. Но это было совсем не то, что на срочной службе. Единственной обязанностью наряда было сидение на стуле у двери. При этом каждый мог спокойно пользоваться всем, чем угодно. Со мной в нарчд попал один парень, у которого была на руках игровая приставка. Так что, мы сидели и играли, поочередно отлучаясь покурить в сортире. По утрам все бегали, потом ходили в столовую, и так день за днем. Кормили там отменно. Я уверенно могу заявить, что подобную пищу дают в ресторанах. А бегали мы по улицам Санкт-Петербурга.

И вот, спустя неделю, нас отправили в подготовительную базу за городом. О размерах базы я судить не могу, могу лишь сказать, что она была дьявольски огромной. Попав туда через пост, я не видел окончания ограды. В разных местах были разбросаны учебные корпуса, штабы, столовые и прочие здания. Меня и еще двух солдат зачислили в подготовительную роту, вместе с огромным количеством парней. В-общем, где-то человек пятьдесят. Все остальные поступающие парни были школьники и получившие среднее образование бывшие студенты. Курить нам не разрешали.

Время там шло весело. Мы готовились к вступительным экзаменам, бегали по утрам, смотрели телевизор и смеялись надо всем, происходящим вокруг. Я сдружился с одним классным парнем — Георгием, но все называли его Гошан. У нас были общие интересы. В частности, мы любили рок-музыку. От него я узнал, что раньше он играл в рок-группе. Вместе мы строили планы на дальнейшую учебную жизнь, как будем гулять по Питеру и клеить дамочек. Мы даже договорились, что каждый из нас должен трахнуть сотню баб за следующий год.

Кроме парней, учиться поступали и девушки. Каждый раз, когда нам доводились их видеть, каждый из нас невольно любовался ими, выискивая в толпе наиболее привлекательную. И все мы представляли, как однажды их трахнем, обсуждая с друг другом данный вопрос и заливаясь смехом от взаимных подколов. Мы все были юные глупцы, не знающие, что ждет впереди. Мы ходили строем в ногу и пели песни. В это трудно поверить, но довольно часто нам приходилось петь песню «Небо славян», что довольно удивительно, ведь поступали учиться люди разной национальной принадлежности. Что же, приказ старшего по званию никто не обсуждал, а мне самому нравилась эта песня еще до армии…

Конец приходит всему. И вот, меня отчислили. Я не прошел мед-осмотр. Что-то не так с кардиограммой сердца. Уж не знаю, так ли это на самом деле, или меня просто слили в угоду конкуренции на места. Ведь экзамены я сдал с хорошим результатом. Да, и стоит отметить один весомый факт — добрая половина поступающих парней были детьми офицеров. Я думаю, что не исключено и то, что в их сторону было больше поблажек, нежели в сторону простых парней вроде меня, приехавших поступать из чертовых дыр на карте страны. И вот, мне дали направление назад в часть, бумагу, по которой мне обязаны были бесплатно выдать билет на вокзале и отравили в путь.

Моей тоске не было предела. Это было одним из самых больших разочарований в моей жизни. Лишь тот факт, что я не один такой, хоть немного успокаивал. Выйдя за пределы базы, уже стоя на остановке, я познакомился с Лехой — парнем, которого также исключили, как и меня. Мы разговорились и пришли к выводу, что нам обоим просто необходимо выпить в городе. Так мы и сделали.

По городу мы гуляли весь вечер и добрую половину ночи. Это был прекрасный способ отвлечься от того, что мне теперь снова необходимо было направляться в чертову дыру, чтобы дослужить оставшийся срок службы. В одном из парков Петербурга мы пили Мартини, запивая его колой. Леха позвонил своей подруге и она пришла к нам. Это оказалась миниатюрная леди, приятной наружности. Я бы с ней с удовольствием переспал, но такое удовольствие досталось Алексею. Этот парень успел побывать во многих городах страны, и везде у него были знакомые. Ближе к полуночи он связался с еще одним другом, и мы зависли на квартире. Гулянка выдалась удачной, мы все напились и легли спать, кто куда добрался. А сквозь сон я слышал, как Леха уломал подругу на секс и последовали вздохи плотского наслаждения…

На утро мне было чертовски плохо. Когда мы проснулись подруги уже не было. Как мне сказал Леха, она уехала домой на такси. Нам тоже следовало собираться. В ближайшем магазине мы взяли по пиву, распили его и Леха проводил меня на вокзал. Попрощавшись с ним, я побрел за билетом…

Из этого города я уезжал полный тоски и разочарования. Впереди ждала неоконченная служба, ну, а я, всерьез подумывал о том, чтобы повеситься в этом мерзком поезде, чтобы лишь не возвращаться к рабской жизни в воинской части…