Реванши́ст

Павел Смородин (2024)

В один миг его мир рухнул. Родители казнены, земли отобраны, титул утрачен. Пятнадцатилетний Андрэ Жуар, бывший граф дель-Косталь, теперь изгой, но в его жилах вместо крови течет огонь.У Андрэ длинный список имён, но он убьет их всех…

Глава 6. Я в это благородное дерьмо не лезу — мне своего хватает

Перекусив солониной, Гурат заметно подобрел и принялся насвистывать несложную мелодию, напоминавшую что-то среднее между военным гимном и простенькой песенкой городской бедноты. Пальцы отбивали ритм по потертой кожаной перевязи, а в глазах появился озорной блеск, который на мгновение сделал его похожим на совсем зеленого новобранца, а не на сурового закаленного ветерана.

Андрэ же незаметно для себя начал размышлять о мести. Эта идея, словно яд, расползалась по разуму мальчишки, вытесняя все остальные мысли. Весь путь до нужной деревни в голове у него крутились картины возмездия, одна страшнее другой.

Несколько раз он настолько проваливался в собственные мрачные фантазии, что спотыкался о корни деревьев и камни, едва не падая на сырую землю. Только крепкая рука старого солдата удерживала его от неминуемого падения. Гурат каждый раз едва успевал схватить мальчишку за плечо или шиворот, демонстрируя при этом отличную реакцию.

После очередного такого спасения старик остановился, его лицо приобрело озабоченное выражение. Морщины на лбу углубились, а в глазах появилось что-то похожее на сочувствие.

— Да какого хрена с тобой происходит, малыш? — спросил он, внимательно вглядываясь в лицо Андрэ. — Ты что там, спишь на ходу? Или призраков увидел?

— Нет… — Андрэ опустил глаза, чувствуя, как краска стыда заливает его щеки. Виноватого взгляда было мало, так что он пояснил: — Прости, Жан, просто я задумался…

— План мести вынашиваешь, как я понимаю. — Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

Андрэ вскинул голову, удивленно уставившись на старика.

— Как ты узнал?

Гурат хмыкнул, доставая из кармана потрепанный кисет с табаком. Его пальцы ловко набили трубку, затем он чиркнул спичкой и раскурил табак.

— Ты бы был крайне хреновым сыном, если бы этого не планировал. — Старик сунул в рот свою неизменную трубку и пыхнул несколько раз, выпуская облачка сизого дыма. — Да и на роже у тебя все написано. Твои глаза… они сейчас такие же, как у меня были много лет назад.

Он замолчал на мгновение, словно погрузившись в воспоминания, затем покачал головой и добавил:

— Только смотри, чтобы эта мысль тебя не сожрала изнутри, парень. — Жан выпустил клуб дыма, который медленно растворился в вечернем воздухе. — Месть — она хороша только в голове, а как только начнешь ее воплощать… потянется цепочка трупов. Брат за брата, кровь за кровь, обида за обиду — и вот ты уже мстишь непонятно кому и непонятно за какое оскорбление, нанесенное твоему предку, которого даже никогда не видел.

Андрэ сжал кулаки, его глаза сверкнули в полумраке:

— Они убили моих родителей, старик.

— Ха… и считали себя правыми, — произнес старый солдат и направил мундштук трубки на мальчишку. — Ты как раз и подтвердил мой вывод. Дель-Конзо мерзавец, я не спорю, но вражда с твоим отцом у него наследственная.

— Наследственная? — Андрэ резко остановился, его лицо выражало смесь удивления и недоверия. — Ты что-то знаешь?

Жан вздохнул, выбивая остатки прогоревшего табака из трубки о ствол ближайшего дерева:

— Толком ни черта. Все, что я знаю, — что твой и его род грызутся уже без малого век. Пара стариков вроде не поделили юбку и то, что под ней, и во многом из-за этого твой папаша отправился на виселицу.

— Быть такого не может, — произнес последний Жуар тихо, его голос дрогнул.

— О… — Гурат только заулыбался сильнее. — Поверь мне, мальчик. И не на такое способны мужики ради юбок. Если захочешь узнать историю лучше — прошу, делай это без меня. Я в это благородное дерьмо не лезу — мне своего хватает.

Старик на мгновение замолчал, глядя куда-то вдаль. Затем он снова повернулся к Андрэ:

— То, что я хочу до тебя донести: месть понятна и проста, но нужно уметь с ней обращаться, иначе сам сгоришь быстрее, чем до врага доберешься. Твои старики не поняли этого, и вы режетесь из-за одной давно протухшей ссоры. — Жан покачал головой. — Черт… что-то меня потянуло на философию. Вставай да пошли, еще немного осталось до городка.

К месту они вышли уже сильно после заката. Хотя городом его можно было назвать с натяжкой. Два или три десятка невысоких домишек выросли рядом с небольшой паромной переправой. Последняя точка на карте земель дель-Косталь — на другом берегу уже чужая земля, где у дель-Конзо нет власти.

Жан приказал оставаться Андрэ в лесу, пока он сходит на разведку. И хотя мальчишке было страшновато, но спорить он не стал. Если в городе ждут солдаты, то поодиночке поймать их будет пусть ненамного, но сложнее. Андрэ смотрел на то, как фигура старого солдата скрывается вдали, и на душе у него было тревожно. К счастью, ожидание продлилось недолго. Практически через час или около того появился Жан с весьма довольным видом.

— Отличные вести, — произнес он первым делом, — городок пока чист.

Андрэ облегченно вздохнул, услышав новости.

— Так мы можем зайти? — с надеждой спросил он.

Старик кивнул, но его лицо оставалось серьезным.

— Можем, но нужно быть осторожными. Он, может быть, и чист сейчас, но ситуация легко изменится в любой момент. Держи ухо востро, а глаза открытыми. Заметишь хоть что-то — тут же говоришь мне. Уяснил?

— Да, — кивнул парень и рефлекторно взялся за рукоять шпаги.

Они двинулись.

По мере приближения, Андрэ смог разглядеть больше деталей. Дома были невысокими, в основном деревянными, с двускатными черепичными крышами. Возле паромной переправы на волнах качалось несколько лодок, привязанных к кривым деревянным столбам.

Сам же паром стоял на другом берегу.

Заметив это, Гурат выругался на каком-то странном шипящем языке, который бывший граф не распознал.

— Слушай внимательно, малыш, — проговорил Жан, когда они подошли к границе поселения. — Мы остановимся в трактире «У Пьера». Хозяин — мой старый знакомый, ему можно доверять. Но даже там не расслабляйся. Веди себя как обычный путник, не привлекай внимания.

Андрэ в очередной раз кивнул. Он все чаще чувствовал себя игрушечным болванчиком, который только кивает и делает то, что велят.

— А что мы будем делать дальше? — спросил он шепотом.

Жан усмехнулся.

— Для начала — хорошенько выспимся и поедим. А утром решим, как переправляться через реку. На той стороне нас ждет относительная безопасность, но до нее еще нужно добраться. И что-то мне подсказывает, что проблемы нас слишком долго обходили стороной.

Они вошли в городок со стороны северного тракта. Выходить сразу из леса — это верный способ получить пулю в брюхо. Даже Андрэ это понимал и не спорил. Пусть путь и удлинился на добрую четверть часа. Ноги, непривычные к целому дню ходьбы по кустам и буеракам, уже заметно гудели, но близость цели и нежелание потерять лицо заставляли мальчишку терпеть.

У входа в город Андрэ попытался накинуть на голову капюшон плаща, но рука старика его остановила.

— Это что это ты делаешь, малец? — спросил он с любопытством.

— Нас же заметят люди, — попытался объясниться парень, но в ответ только получил недоуменный взгляд.

— На небе ты хоть облачко видишь?

— Э-э-э…

— Вот именно, как бы ты поступил, завались к тебе в такую погоду пара гостей с закрытыми лицами? Ставлю десять медяков, что ты из штанов бы выпрыгнул, только узнать бы о них хоть что-то.

— Но нас же запомнят.

— И плевать. Мы простые путники — ни от кого не бежим, ни от кого не скрываемся. Ждем второго или третьего парома и переправляемся.

— Почему не первого?

— Я тебе только что все объяснил.

Несмотря на поздний час, на улицах еще встречались редкие прохожие. Трактир «У Пьера» оказался небольшим двухэтажным зданием рядом с пристанью. Жан уверенно толкнул дверь, и они вошли внутрь.

Андрэ на мгновение зажмурился от яркого света. Зала была наполнена запахами чего-то кислого, жареного мяса и табачного дыма. За столами сидели разные люди — от простых крестьян до купцов в дорогих одеждах. Держались они группками.

— Жан, старый ты черт! — раздался громкий голос из-за стойки. — Какими судьбами?

Хозяин трактира — крупный мужчина с лысиной и пышными усами — радостно приветствовал их. Он вышел из-за стойки и едва ли не вприпрыжку припустил к новым гостям.

— Тише ты, Пьер, — проворчал Гурат, но по его лицу было видно, что он рад встрече. — Нам бы комнату на ночь и ужин. И поменьше вопросов, само собой.

Трактирщик понимающе кивнул, его улыбка испарилась, а глаза стали настороженными.

— Конечно, старина, все как обычно, — покивал он. — А это кто у нас? Новый ученик?

Жан положил руку на плечо мальчика.

— Племянник. Везу его к родственникам за рекой.

— У тебя же не было родственников за рекой…

— А у тебя дырки в пузе, иихо дэ пута!

— Что ж, добро пожаловать, молодой человек. Надеюсь, вам понравится у нас. Пойдемте, я покажу вам комнату.

Они поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж. Пьер открыл дверь в небольшую, но чистую комнату с двумя кроватями.

— Располагайтесь. Ужин принесу через полчаса. Что-нибудь особенное?

Жан покачал головой.

— Все как всегда, я чертовски голоден.

— Вина?

— Немного.

— То есть не два кувшина?

— Только если ты его разбавил.

Когда Пьер ушел, Андрэ повернулся к Жану.

— Племянник?

Старик устало опустился на кровать и принялся стягивать сапоги.

— Меньше знает — меньше расскажет под пытками. Пьер хороший человек, но лишняя информация укоротит ему срок жизни.

Андрэ кивнул, понимая логику старого солдата.

— А что насчет парома? Мы действительно будем ждать второго или третьего? Я бы рискнул…

Жан хмыкнул.

— Поживем — увидим. Сначала нужно осмотреться, понять обстановку. Может, придется задержаться на день-два, а может уплывем с первым же паромом. Главное — не привлекать внимания и быть готовыми ко всему.

Андрэ сел на свою кровать, чувствуя, как усталость накатывает волной.

— Жан, — тихо произнес он, — спасибо тебе. За все. Я только сейчас понял, что не сказал тебе это.

Старый солдат удивленно посмотрел на мальчика, потом его лицо смягчилось.

— Не за что, малыш. Я буквально за месяц до всего этого кошмара подписал с твоим папашей, упокой его боги, новый контракт на десять лет, так что на этот срок можешь быть уверен в моей лояльности.

— А дальше?

— Сначала доживи до этого времени, малыш.

— Жан… — Андрэ рухнул на кровать.

— Чего тебе еще?

— А дорого я стою? В том смысле, сколько заплатил мой отец?

— Пятьдесят золотых марок ждут меня в банке, но забрать их могу только через десять лет и с твоего личного одобрения. Мера предосторожности, сам понимаешь…

Андрэ только улыбнулся в ответ.

Через полчаса в дверь постучали. Пьер принес ужин. Чечевичная похлебка на утином мясе, пара ломтей не самого сухого хлеба, четверть головки свежего козьего сыра с травами и большой кувшин с вином. Такого застолья у Андрэ не было давно.

Он почувствовал новый прилив сил и, вскочив с кровати, собирался с жадностью наброситься на еду, но старик остановил его:

— Не так быстро, малыш. Ешь медленно и небольшими порциями. Еще не хватало слечь с заворотом кишок.

Мальчик кивнул и стал есть осторожнее, смакуя каждый кусочек. Жан тоже приступил к трапезе, но его движения были размеренными и спокойными.

— Значит, пятьдесят золотых марок, — задумчиво произнес Андрэ, хрустя твердым куском хлеба. — Это много?

Жан усмехнулся.

— Достаточно, чтобы купить небольшое поместье с виноградником или снарядить отряд из двадцати хорошо вооруженных солдат на год службы.

— Не думал, что ты хочешь виноградники.

— Я такого и не говорил.

— Значит, солдаты?

— Значит, это метафора, — пояснил Гурат. Он съел несколько ложек похлебки и продолжил: — Все, что я хотел сказать, так это то, что твой отец не поскупился на твою безопасность. Цени это.

Конец ознакомительного фрагмента.