Интернационал

Паоло, 2022

Это повесть о жизни и судьбе инженера, выросшего в Советском Союзе в интернациональной семье и в обстановке Интернационала. Повесть охватывает период с середины 1930-х годов до настоящего времени и описывает работу инженера- исследователя во многих странах, взаимоотношения между инженерами, рабочими и управляющими. Автор рассказывает истории, в которых он имел удовольствие работать с выдающимися инженерами и учеными. Содержит нецензурную брань.

Дед

Александр Иванович, дед Ина по отцу, с дореволюционных времён работал телеграфистом и электромехаником телеграфных аппаратов. У него был врождённый природный дар собирать и чинить сложные механизмы; как говорят, он имел золотые руки, хорошо соединённые с головой. Всю свою жизнь он работал на Киевском центральном телеграфе, исключая время немецкой оккупации, когда он сидел на базаре и чинил часы, примусы, в общем всё, что ему приносили люди. Страсть к точной механике ему передал его отец, прадед Ина, Иоганн, который происходил из польско-немецкой семьи. Ин знал по рассказам отца и деда, что прадед Иоганн был файн-механик на заводе «Фильверт и Дедина», который в советское время стал называться «Красный эскаватор». Этот дар файн-механики от дедов и прадедов перешел к сыну Интера, который с детских лет обладал необъяснимой способностью сразу находить неисправное место в электронной плате компьютера.

Дед рассказывал, что во время войны бросившие фронт и возвращавшиеся домой итальянские солдаты, голодные и плохо одетые, проходили через Киев и подходили к нему на базаре с предложением:

«Дед, купи пулемёт».

«На чёрта мне сдался ваш пулемёт!» — отвечал дед.

«Дед, купи пулемёт, партизаном будешь!» — убеждали они его. Они ничего не забирали силой, не крали, жили тем, что им удавалось продать.

После возвращения в освобождённый Киев Интер часто приходил к деду в старый, дореволюционной постройки дом на Тургеневской улице. Квартира деда была на самом верхнем этаже. Во время бомбёжки дом, а вместе с ним и дедову квартиру, сильно трясло от разрывов бомб и выстрелов зениток на крыше. Вместе с дедом все невзгоды военных лет стойко переживал большущий сибирский кот. Он защищал деда и съестные припасы от крыс. Ин был свидетель подвигов и хитростей этого выдающегося кота. Однажды он пришел к деду в тот момент, когда кот дрался со страшным пацюком, который довольно сильно покусал кота, но всё же кот, совершая немыслимые прыжки, оказался на спине пацюка, схватил его за шею и задушил. Потом кот лежал на полу без сил, а дед обрабатывал его раны. Конечно, Интер ценил этот подвиг кота не меньше, чем победу Рики-Тики-Тави над коброй.

Хитрость и изобретательность кота в быту тоже были замечательны. Дело в том, что дед готовил вкуснейшие котлеты. Он одновременно поджаривал на большой сковороде штук двенадцать котлет. Кот, почувствовав соблазнительный запах котлет, пробирался поближе к плите и, так как сковорода была очень горячей, «шкварчала» и с неё вылетали капли горячего масла, кот разворачивался задом к сковороде и задней лапой ухитрялся скинуть одну котлету со сковороды на пол.

После возвращения в Киев из эвакуации дед стал для Ина очень близким родным человеком. Его рассказы, и комические, и трагические, были для Ина неотъемлемой частью образования, на долгие годы сформировали его взгляды. Рассказ деда о том, как по Львовской улице немцы вели киевских евреев на растрел в Бабий яр, настолько потряс Ина, что через много лет, когда он побывал в Иерусалиме в мемориале Яд Вашем, Интер мысленно видел эту процессию обреченных на смерть ни в чем не повинных людей и молился за их души, за память о них.

Характерный анекдот деда о нравах в царской России Интер часто вспоминал и пересказывал для иллюстрации того, что поведение властей в нашей стране почти не изменилось. Судите сами:

«Один киевский обыватель посадил под окном горох, репку, огурцы и мяту. И что же, вы думаете, взошло первым? А первым взошел на крыльцо околоточный надзиратель и приказал: «Убрать всё к чёртовой матери!».

Умер дед, когда Интер был уже в Казани студентом третьего курса Авиационного института. Отец прислал Ину телеграфный вызов на телефонный разговор и сообщил, что дед очень сильно болеет и может умереть. Ин помчался в аэропорт и вскоре вылетел в Киев с пересадкой в Москве. В то время рейсы Казань-Москва и Москва-Киев выполняли винтовые самолёты с поршневыми двигателями. Они летали на сравнительно небольшой высоте, ниже основных облаков, и поэтому погода сильно влияла на их полёт. Оба рейса и казанский, и московский на много опаздывали, Интер очень нервничал, но ничего поделать не мог. Когда он прибыл в Киев, деда уже не было в живых. Похоронили деда на Лукъяновском кладбище.