Новости со всех концов света

Полетт Джайлс, 2009

Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски. Едут по диким землям, где нужно постоянно держаться начеку, ведь смертельная опасность подстерегает на каждом шагу, за каждым поворотом…

Глава 4

Девочка шагала рядом с повозкой и пела:

— Ausay gya kii, gyao boi tol.

«Готовься к тяжкой зиме, готовься к суровым временам».

Шла босиком, уверенно ступая маленькими, твердыми, как дерево, ступнями. Как у всех не знающих обуви людей, большие пальцы на ногах смотрели точно вперед.

— Ausay gya kii, — пела она.

Казалось, дорога вела в запущенную, голодную местность. Вокруг, на склонах холмов, не бродили бизоны, не щебетали птицы. В этом краю не было народа кайова, не было мамы и отца. Она осталась совсем одна, стиснутая странной одеждой: платьем с узкой талией из ткани в синюю и желтую полоску, а еще какой-то непонятной вещью, должно быть, предназначенной для магических ритуалов. Словно крепко сжатый кулак или клетка, эта ужасная вещь стискивала сердце и мешала дышать.

Она шла, держась за оглоблю, и пела, потому что петь всегда лучше, чем плакать. Вокруг росли низкие кривые дубы долины Ред-ривер с почерневшими от бесконечных дождей ветками. Земля по обе стороны дороги раскинулась свободно, как будто радуясь освобождению из плена городов. Странно: зачем люди теснятся в городах? Девочка несла башмаки на шее, связав шнурками, и ступала по мягкой подстилке из влажных листьев. Она решила узнать, куда ее везут, а потом или сбежать, или уморить себя голодом. Зачем жить одной среди чужих людей, которые убили твоих близких, а теперь хотят убить тебя? Тот человек, который забрал ее у мамы, обещал отправить к родным и, кажется, не шутил.

Капитан Кидд сидел на козлах, подняв воротник плаща и надвинув на лоб старую широкополую шляпу. Мелкий дождик плохо скрашивал пейзаж, где главную роль играли кривые низкорослые дубы с причудливо изогнутыми ветками. Дорога то поднималась, то спускалась, повторяя холмистый ландшафт южного берега Ред-ривер. Гнедой верховой конь по имени Паша радостно трусил налегке, привязанный к металлическому кольцу. Не испытывая острой неприязни к упряжи, вьючная лошадь Фэнси бодро тянула повозку, однако с тоской поглядывала то в одну сторону, то в другую — туда, где вдоль дороги уже появились островки травы. Сейчас, в конце февраля, земля кое-где зазеленела. Слева вольно текла Ред-ривер — широкая бурная река с водой кирпичного цвета. Капитан натянул поводья, остановил повозку и знаком подозвал девочку. Та стояла, крепко держась за лошадиную гриву, и сосредоточенно следила за каждым его движением, но ближе не подходила.

— Вот, смотри, — заговорил капитан и достал «смит-вессон». Открыл магазин, вытряхнул патроны и показал, а потом быстрым движением руки вернул на место. — Это на случай опасности. — Он театрально осмотрелся, изобразил настороженность, а потом направил револьвер в сторону деревьев и притворился, что стреляет. Закончив представление, демонстративно положил оружие обратно на настил повозки, слева от себя.

Девочка не двигалась. Жили только глаза.

— И вот еще что. — Капитан вытащил старое ружье, открыл патронный ящик и достал пригоршню гильз. — В случае нападения этот абсолютно бесполезный запас хотя бы создаст много шума.

Девочка внимательно, озадаченно смотрела, как человек поднял ружье, и вдруг лицо прояснилось: она заметила, что револьвер и ружье он держит в левой руке. Капитан поводил дулом из стороны в сторону и прищурился, как будто целясь. Потом аккуратно убрал оружие на место и даже не улыбнулся, понимая, что в данном случае эмоции ничем не помогут. Девочка по-прежнему стояла, не шевелясь, словно окаменела. Высокий и худой, он продолжал сидеть на козлах и спокойно смотреть в упор — до тех пор, пока она вдруг не кивнула. Наверное, все поняла, но не пожелала признать, что в непредвиденных и неблагоприятных обстоятельствах может оказаться на одной с ним стороне.

Размышляя о странном поведении подопечной, капитан Кидд продолжил путь. Что сделало девочку такой необычной? Жесты и мимика белых людей абсолютно ей чужды. Их лица открыты и выразительны, а держатся они свободно и раскованно: совершают множество движений, часто опираются на различные предметы, кивают и качают головой. Упорное молчание и полная неподвижность Джоанны странным образом выключали ее из действительности. Она в полной мере освоила поведение индейцев, основной чертой которых всегда была статичность. Но ведь перед ним стояла десятилетняя девочка с волнистыми светло-русыми волосами, голубыми глазами и веснушками на лице.

— Ты, — произнес капитан и ткнул пальцем.

Девочка едва заметно вздрогнула, словно готовясь бежать. Распущенные светлые волосы качнулись легкой волной. Люди племени кайова никогда не показывали пальцем. Никогда. Только тыкали дулами ружей и палками шаманов, посылавших в тело врага ядовитых демонов. А больше никак и никогда. Но капитан этого не знал.

— Ты Джоанна, — медленно произнес он. — Джо-ан-на.

Чтобы лучше расслышать и понять, девочка слегка подалась вперед, однако так и не выпустила из руки гриву чалой кобылы. В катастрофической жизненной коллизии лошадь с острым характерным запахом и мощным телосложением оставалась единственным знакомым и нестрашным существом.

— Капитан. — Он ткнул себя в грудь.

Девочка отошла в сторону, чтобы лучше видеть, а спустя минуту поняла, что жест совсем не опасен. Человек не может насылать демонов на самого себя. Это точно.

Капитан Кидд решил повторить урок. Спокойно сидя с поводьями в правой руке, левой снова показал на Джоанну. Терпеливо, по слогам произнес ее имя и подкрепил звуки ободряющим жестом. После чего замер в ожидании.

Джоанна наконец-то отпустила упряжь и, продолжая стоять неподвижно, подняла обе руки перед собой ладонями наружу. Так она призвала на помощь духа-хранителя; того самого, который велел носить в волосах две травинки, а между ними перо из крыла беркута — знак его постоянного присутствия. Злые женщины все отобрали и выбросили в окно, но что, если дух-хранитель все-таки слышит? Этот старый человек хочет, чтобы она повторила какое-то магическое слово. Может быть, вреда не будет?

— Чоенна, — произнесла девочка, чуть приоткрыв рот и продемонстрировав белые ровные нижние зубы.

Капитан Кидд снова показал на себя:

— Капитан.

— Кеп-дан, — пробормотала Джоанна.

— Очень хорошо. Теперь можно ехать дальше.

Реку Литл-Уичито они пересекли всего лишь в миле от того места, где она впадает в Ред-ривер. Капитан посадил Джоанну в повозку, отвязал Пашу и позволил ему действовать самостоятельно. Достал большой мясницкий нож и заткнул за пояс на тот случай, если придется срочно освобождать Фэнси из упряжи. Примерно в четверти мили от переправы пустил лошадь быстрой рысью, а в воду вогнал галопом. Джоанна изо всех сил вцепилась в сиденье; золотая надпись «Целебные воды восточных минеральных источников Техаса» попала в фонтан брызг. Течение сделало свое дело: сначала заставило замедлить ход, а потом подхватило и лошадку, и экипаж. С дальнего берега с криком поднялась стая ворон. Вокруг вздымалась пена; извиваясь, словно змеи, в потоке мчались тонкие и толстые ветки. Экипаж поплыл. Чалая кобыла захрапела, с головой скрылась под водой, однако тут же вырвалась на поверхность и энергично заработала ногами. Усилие не пропало даром: вскоре копыта уперлись в твердое дно, и лошадка вытащила насквозь мокрую повозку на берег. Паша не ведал страха, а потому решительно бросился в разбушевавшуюся речку и, победно вскинув голову, выбрался на сушу в нескольких ярдах ниже по течению. Отряхнулся в ореоле брызг, весело подбежал и снова занял свое место за повозкой. Продолжив путь, капитан обратил внимание на мерный щелкающий звук. Прислушался, спустился на землю и внимательно осмотрел переднее колесо. Оказалось, что лопнул железный обод. Неприятность, устранить которую мог только кузнец в Спаниш-Форте. Конечно, если он там был.

Вечером капитан Кидд показал спутнице купленную вместе с экипажем походную железную печку. Главное ее достоинство заключалось в малом количестве потребляемых дров и производимого дыма. Размером с большой патронный ящик, печка была снабжена трубой длиной примерно в пару футов — вполне достаточно, чтобы дым не разъедал глаза. Капитан опустил задний борт и уважительно похлопал по гладкому черному боку.

Девочка понятия не имела, что это такое.

— Печка, — объяснил капитан. — Огонь. — И приладил трубу.

Стоя в полосатом платье, босиком, с распущенными, мокрыми от дождя волосами, Джоанна вдруг быстро опустила перед собой сжатую в кулак правую руку, а потом резко расправила покрытые заусенцами и мозолями пальцы.

— А, — сказал капитан. — Понятно. Знак. Знак огня.

Он немного знал язык жестов индейцев равнин, а потому смог ответить знаком «Да».

Превосходно. По крайней мере появилось пусть и ограниченное, но действенное средство общения.

Он показал, как работает печка: верхняя крышка размером с ладонь, дающее тягу колесо. Натянул между кривым дубом и краем повозки одну из боковых шторок, соорудив навес от дождя. Девочка пристально наблюдала за каждым движением: то ли боялась, то ли знала, что должна понять, как все работает.

Гордые собственным героизмом лошади с удовольствием занялись щедрыми порциями очищенных кукурузных зерен. Девочка стояла возле маленькой кобылы, гладила ее по ноге и что-то тихо, но с сожалением бормотала. Фэнси была молодой и сильной, однако страдала легким искривлением правой передней ноги: копыто едва заметно смотрело внутрь. Из-за этого капитану удалось дешево ее купить. Джоанна сразу заметила дефект и сейчас ласково, словно успокаивая, похлопывала кобылу, пока та стояла рядом с Пашой и жевала с шумом, напоминающим работу ручного жернова.

В высоких зарослях юкки капитан собрал ветки, а из внутреннего кармана плаща достал сохранившиеся сухими спички. Действуя неторопливо и методично, развел огонь. Джоанна продолжала внимательно, недоверчиво наблюдать. Наклонилась к печке, заглянула в колосник и увидела, как проходящий сквозь решетку воздух усиливает горение. Осторожно дотронулась и тут же отдернула ладонь.

— Pi tso ha!

— Да, — согласился капитан. — Что бы это ни значило. Полагаю, что «горячо».

Он сварил кофе, поджарил кукурузные лепешки и бекон. Джоанна долго сидела под навесом с едой в руках, а потом пропела какие-то ласковые, восхищенные слова, как будто бекон был живым существом, а горячая лепешка — щедрым подарком доброго Кукурузного духа. Костра с его светом и тенью не было, однако растущая половина луны плыла навстречу потоку облаков, то скрываясь, то появляясь и снова прячась.

Капитан начисто вытер тарелку лепешкой. Наверное, девочка могла убежать, но бежать было некуда: племя кайова осталось за рекой, а река вырвалась из берегов и превратилась в бурный океан ржавой воды шириной полмили — такой мощный, что легко тащил за собой целые деревья. А еще Джоанна могла завладеть револьвером или ружьем и, ни на миг не усомнившись, отправить его в иной мир.

Он перевернул старое испанское седло так, что получилось некое подобие подушки, и прилег. Достал из портфеля номер «Чикаго трибюн» и при свете фонаря начал просматривать страницу за страницей. Джоанна молча лежала, завернувшись в толстое шерстяное одеяло с красно-черным ромбовидным орнаментом, и смотрела широко открытыми, неподвижными голубыми глазами. Пошелестев газетой, капитан объявил:

— В Чикаго открылся новый большой консервный завод. Потрясающе, правда? В одном конце откармливают скот, а с другого вывозят мясо в банках.

Девочка не отводила глаз, явно ожидая нападения. Капитан Кидд состарился не только из-за возраста, но и из-за войн. Он улыбнулся и достал трубку, яснее, чем когда бы то ни было, сознавая, что долг благородного человека диктует защищать детей и при необходимости ради их безопасности даже убивать тех, кто на эту безопасность покушается. Отцу двух дочерей особенно легко это понять. Капитан считал, что, вырастив и воспитав Элизабет и Олимпию, честно исполнил свой мужской долг. Что же касается защиты этого дикого ребенка, то в принципе он был готов совершить небольшой подвиг, однако с радостью бы уступил почетную миссию кому-нибудь другому, а сам остался в стороне.

— Ты доставляешь колоссальное количество проблем, — обратился он к подопечной. — Нам обоим крупно повезет, когда я наконец смогу передать тебя родственникам, а ты получишь шанс превратить их жизнь в ад.

Джоанна медленно вытерла нос рукавом, но выражение лица у нее при этом не изменилось.

Капитан перевернул страницу.

— Это газета. Напечатанные слова. Рассказывают обо всем, что происходит в мире и что нужно знать. Или хотелось бы узнать. — Он взглянул и продолжил: — Видишь ли, в мире есть места под названием Англия, Европа и Индия. — Выпустил дым через нос и подумал, что лучше не курить: наверное, запах табака разлетается на много миль вокруг.

— Ин-ди-я, — прошептала девочка и принялась аккуратно соединять кончики пальцев обеих рук: большой палец с большим, указательный с указательным и так далее.

Капитан перевернулся на спину, укрылся одеялом и начал молиться. За Бритта, которого постоянно поджидала опасность. За дочерей, зятя и внуков: возможно, по его просьбе они скоро отправятся в далекий и трудный путь из Джорджии в Техас и будут вынуждены переправиться через Миссисипи. За себя и за Джоанну: ведь им тоже предстояло преодолеть немало испытаний. Так много людей, так много опасностей. Он прикрыл лицо шляпой и быстро уснул.