Минимум Дальтона. Часть 1

Полина Дельвиг (2024)

Десятая книга о приключениях Даши Быстровой, воспитанной, хотя и немного импульсивной молодой дамы, искусствоведа по профессии и детектива по призванию. На этот раз ей предстоит попробовать распутать невероятный клубок событий, связанных с уникальными военными разработками, огромными деньгами, международными террористами, а главное, любой ценой выполнить давнее обещание. Заодно постараться наладить и личную жизнь.Книга состоит из 3 частей, объединенных одним сюжетом.

Глава 7

1

Высоченные, до самого потолка, шкафы вмещали тысячи разноцветных корешков. Большинство книг были на русском и европейских языках. На некоторых обложках красовались арабская вязь и восточные иероглифы. В отдельной витрине располагались награды и спортивные кубки. На противоположной стене, между окнами, заполняя все свободное пространство, висели отдельные карты всех частей света, включая, Антарктиду. В самом дальнем углу чернела карта звездного неба.

Огромные трехстворчатые окна с полукруглыми фрамугами, массивными дубовыми подоконниками и откосами почти в метр глубиной, были распахнуты настежь. Однако прохлады это не приносило — ветер лишь лениво перебирал голубоватую лапшу жалюзи. Перед одним из окон, заложив руки за спину, стоял высокий плотный мужчина в форме генерала. Его осанка внушала уважение, а чеканный профиль вызывал трепет. Даже в приглушенной полутьме не возникало сомнений — это профиль великого полководца. Под стать профилю была и фамилия генерала: Железнокопытов. Но сегодня этот монументальный человек вглядывался в кремлевскую даль за окном без особого оптимизма.

И тому были причины.

— Итак, товарищи офицеры, раз все в сборе, полагаю, можно начать, — генерал кашлянул и коротким крепким пальцем оттянул воротник форменной рубашки. — Не секрет, что международная обстановка сейчас сложна как никогда. Н-да… Терроризм и экстремизм стали явлениями повседневными. НАТО вплотную у наших границ. Потому, товарищи офицеры, вас вызвали сюда, чтобы дать достойный отпор всей этой враждебной гадине. — Снова сложив руки за спиной, он качнулся на носках. — И не случайно выбор пал именно на вас. Вы элита, вы соль российской разведки… Только вам под силу выполнить задачу, которую поставило перед нами руководство страны. Вопросы есть?

— Конечно, есть!

Генерал резко обернулся. За овальным, ореховым столом сидели три человека. С самого края, ближе всего к генералу расположилась красивая молодая женщина в дорогом нижнем белье. Кроме копны белокурых волос, кружевного белья и не оторванных ценников на девушке не было ничего, даже туфель. Впрочем, ее красоты это не портило. За полуобнаженной красавицей, с выражением резкого недовольства на загорелом лице, сидел мужчина в костюме типичного дачника. Под подмышкой у дачника была зажата часть свежей газеты, на ноге не хватало одного тапка, из кармана торчала сломанная оправа пластиковых очков. По другую сторону стола, прямо напротив генерала, сидел молодой человек в летном комбинезоне, на коленях у него лежал сложенный парашют. Он единственный кто выглядел совершенно спокойным.

— Я не понял, у кого есть вопросы? — строго осведомился генерал.

— У меня! — от двери к столу, с двумя стаканами чая в руках, прошагал высокий статный брюнет. — Конкретно, у меня, есть вопросы. — С этими словами красавец — мужчина грохнул стаканами о полированную столешницу.

— Слушаю вас, товарищ майор, — голос генерала звучал сухо.

— Вы это бросьте! — Феликс возмущенно потряс указательным пальцем. — Никакой я вам не майор и вы это знаете лучше других. Я уже год, как в отставке!

Генерал тут же растекся в сладчайшей улыбке, после чего сразу же стал похож на доброго дядюшку, принимающего на даче любимых родственников.

— Ну, какая отставка, голубчик? Что вы, ей — Богу, — он широко развел руками. — Вы просто устали после очередного задания и вам дали отпуск.

— Отпуск они мне дали! Черта-с два! — На этот раз Феликс грохнул по столу кулаком. Стаканы подпрыгнули и покатились, оставляя на благородном орехе мокрые, липкие следы. — Сначала вы меня подставили, а уже потом уволили! Между тем, с последнего задания, я едва выбрался живым.

Дыша негодованием, майор в отставке обернулся к сидящей за столом троице:

— Только вообразите: бегу я по раскаленной пустыне, абсолютно голый, а вслед за мной несется стадо верблюдов. И все арабы мира целятся мне в…

Очнувшись от забытья, Александра вздрогнула и демонстративно заткнула уши.

— Феликс, умоляю, только не это! Только не про арабов и не про верблюдов. Твою дурацкую историю, мы слышали, наверное, уже миллион раз, — она раздраженно откинула длинные волосы, обнажив высокую грудь, прикрытую лишь эфемерным кружевом.

Мужчины, как по команде, отвели глаза. Исключение составил генерал — тот сохранил и анфас, и профиль в первозданной невозмутимости. Эту глыбу не могло смутить ни наличие груди, ни отсутствие оной.

— Что значит «дурацкую»? — немедленно оскорбился Феликс.

Александра бросила на галериста взгляд полный сарказма.

— Да все ведомство в курсе того, куда именно тебе целились все арабы мира. Вопрос в другом, — она повернулась к генералу. — Допустим, Феликса вы уволили приказом, но я-то рапорт попыталась написать сама! Правда, вы мне сначала отказали. Но потом все-таки уволили… — усилием воли Александра сдержалась, боясь по горячности сказать лишнего. — Так в чем же дело? Уже год, как я обыкновенное гражданское лицо. На каком основании меня хватают, словно какую-то террористку и волокут сюда, даже не дав оплатить покупки? — гневным жестом она указала на болтающиеся этикетки. — И где моя одежда?.. Что с моей сестрой?

— В самом деле, Семеныч, — оживился молчавший дачник, — что за методы? Ты бы меня еще из бани приказал взять, — взгляд невольно задержался на разбушевавшейся даме. — Нет, Санька, конечно, выглядит прелестно, и белье у нее высший класс… Но я-то как буду добираться домой в этих портках?! — оттянув пузыри на коленях, он вопросительно посмотрел на генерала.

— Успокойтесь, друзья мои, — генерал примирительно улыбнулся. — Александра… Феликс… И вы, товарищ Григорьев, не волнуйтесь. Хочу вас успокоить — домой никому из вас возвращаться не придется.

— Как это — «не придется»? — Феликс немедленно вскинул красивую голову.

— Что за чушь вы несете? — Александра встала в красивую позу.

— В самом деле, Михаил Семенович, — пыльный дачник неодобрительно сощурился. — Ты, давай, это… не дури. Что значит «возвращаться не придется»? Мы ведь и с тобой, и с этим кабинетом давно распрощались.

— Случилось что-то серьезное? — послышался с дальнего конца стола спокойный ровный голос.

Все обернулись. Евстигней, смотрел на генерала доброжелательно, даже с сочувствием.

— Да, — взяв стул, Железнокопытов сел к общему столу. С хрустом сжал пальцы. — Случилось.

В комнате повисла тревожная тишина. Никто из присутствующих еще не видел бывшего начальника в таком подавленном состоянии.

— Случилось нечто очень серьезное.

— Да не тяни, Семеныч, — Григорьев поерзал на своем стуле. — Что произошло-то?

Железнокопытов снова выдержал паузу.

— На ближайшем саммите будет попытка совершить покушение на президента.

Как ни странно, но на присутствующих новость особого впечатления не произвела.

— П-ф! Тоже мне сенсация, — фыркнул Феликс. — Сколько лет существуют президенты, столько же и пытаются их убить, — он на секунду задумался. — Хотя нынешний очень даже неплох. Лично мне он нравится.

Генерал отрицательно покачал головой.

— Вы меня не поняли: все гораздо хуже. Убить хотят американского президента.

На этот раз, сидящие вокруг стола все же удивились. Григорьев выложил обрывки газеты на стол и подтянул сползающие панталоны.

— Сань, а ну-ка глянь-ка за окно: там, напротив, Кремль или мне показалось?

— Кремль, Кремль, — хозяин кабинета сделал недовольный жест, показывая, что шутки сейчас не уместны. — Говорю же — все гораздо хуже.

— То есть лучше, если бы хотели убить нашего президента? — еще больше удивился Евстигней.

— Думай, что говоришь, — генерал постучал костяшками пальцев по лбу.

— Тогда не понимаю, в чем проблема? — пробурчал Григорьев, — От америкосов одни неприятности, их никто не любит. Шлепнут, да и черт с ним. Кто о нем заплачет? Аргентина?

— Аргентина, может, и не заплачет, но ты представь какая свистопляска начнется, если его шлепнут, как ты выражаешься, на нашей территории.

— Ну да, тот еще Хеллоуин будет, — Феликс от чего-то развеселился. — Я бы не хотел оказаться на месте событий. «Забери меня, мама, домой…»

Железнокопытов сделал вид, что не расслышал последней реплики.

— Итак, поступила информация, что во время ближайшего саммита в Москве американский президент будет ликвидирован. В организации убийства обвинят наши спецслужбы, уже заготовлены улики, свидетели и, естественно, «исполнители», — генерал изобразил в воздухе кавычки. — Но мы предполагаем, что убийца кто-то из ближайшего окружения президента.

— Нашего или ихнего? — переспросил Григорьев.

— Разумеется, ихнего.

Пожилой садовод скрестил руки и откачнулся на спинку стула.

— Так предупредить пиндосов и дело с концом. Пущай сами разбираются.

— Умно, — генерал посмотрел осуждающе. — То есть звонят русские, сообщают, что один из их людей предатель и предлагают поменять всех, на всякий случай. Как думаешь, послушают они нас?

— Даже если и послушают, ситуацию это все равно не спасет, — вполголоса произнесла Александра.

Феликс с вызовом повернулся в ее сторону.

— Это еще почему?

— Потому, что на чьей земле произойдет покушение, тот и виноват. Убийство американского президента преследует единственную цель: спровоцировать военный конфликт. Поэтому без разницы кто его шлепнет — наши или чужие.

— Умница, Сашенька, — генерал зааплодировал. — Вот всегда была умницей! И почему ты от нас ушла?

— Потому, что в этой жизни я могу нечто большее, чем работать девушкой по вызову, — с равнодушным видом Александра принялась отрывать ярлыки. — Кстати, никто не одолжит мне что-нибудь из одежды?

Григорьев и Стин разочаровано осмотрели свое нехитрое обмундирование.

— Увы, — вздохнул Евстигней. — Если я отдам свой комбинезон, то сам останусь в трусах. Боюсь, остальные мне этого не простят.

— А я даже предлагать не стану, — Григорьев снова огладил пузыри на коленях.

Обладатель роскошного смокинга даже не пошевельнулся. В темных зрачках промелькнуло злорадство.

Железнокопытов принялся расстегивать китель.

— Вот, товарищи офицеры, посмотрите до какой жизни вы докатились. Не то, что Родину защитить — честь дамы отстоять не в силах.

— А нечего этой даме в нижнем белье по городу расхаживать, — холодно произнес галерист.

— Можно подумать, ты имеешь обыкновение прогуливаться по улицам с чаем в руках! — возмутилась Саша. — Меня сюда доставили прямо из примерочной… А вы, не смейте приближаться ко мне с вашим обмундированием! — рявкнула она на генерала.

Тот все же попытался прикрыть кителем обнаженные плечи.

— Уберите руки!

— Ну, хорошо, — Железнокопытов аккуратно повесил китель на спинку стула и придвинул к рассерженной даме. — Возьмешь, когда захочешь. Если же ты о нашем давнем споре… — он пожал плечами. — Не буду оригинальным и повторю: твоя внешность позволяла добиться того, на что у остальных ушли бы годы. Что в этом оскорбительного?

— Я хотела работать в стратегическом отделе, — холодно парировала девушка.

— Да что там делать? Скука неземная. Все равно, что прима-балерине поручить протирать стекла в танцзале. Кроме того, тебе никто не мешал заниматься стратегией в…

— В постелях интересующих вас политиков?

Бывшие коллеги переглянулись. По-человечески им было жаль генерала. Крутой нрав блондинки был известен всем.

— А кто виноват, что ты родилась не только умницей, но и красавицей?! — запальчиво вскричал Железнокопытов. — Да многие душу продали, лишь бы оказаться на твоем месте! Подумаешь, с премьер-министром переспать…

— Ах, так?! — оттолкнув стул, разгневанная дама вскочила на ноги. Ноги, как и все остальное, были безупречны — длинные, стройные с хорошо проработанными мышцами.

Мужчины от смущения не знали, куда глаза девать.

— Скажите спасибо, что вы здесь под охраной. А то… — аккуратные кулаки сжались, глаза метали молнии. — Как бы то ни было, дискуссия окочена. Я подала рапорт об отставке, меня лишили звания, выслуги и всех привилегий. Закрыли пути даже в науке.

— Та ты же сорвала операцию! Тебя вообще под трибунал надо было отдать.

Александра угрожающе подалась вперед.

— Я тогда вас сразу предупредила, чтобы вы даже не рассчитывали… А! — она махнула рукой. — Бесполезно. Короче, больше я вам ничего не должна и ничем не обязана.

— Ну, ладно, ладно, успокойся, — хозяин кабинета примирительно протянул руку. — Мы осознали свои ошибки. Пересмотрели концепцию сотрудничества. Именно поэтому и предлагаем нечто совершенно иное.

Последовала пауза. Немного успокоившись, Александра вернулась на свое место, закинула ногу на ногу и спросила как можно равнодушнее.

— Просто так, чисто из женского любопытства: что на этот раз?

Генерал моментально оживился.

— На этот раз никаких престарелых министров, коррумпированных представителей Лиги наций — ничего подобного.

— В самом деле? — жесткое выражение лица красавицы немного смягчилось. — Что тогда?

— Не что, а кто! — Железнокопытов буквально светился. — На этот раз тебе предстоит сложнейшая стратегическая задача.

— Слушаю, — в голосе все еще звучало сомнение.

— Тебе будет поручено соблазнить непосредственного президента Америки. Технически это не так сложно, тем более для тебя. На сегодняшний момент это наиболее простой способ чтобы… чтобы…

Солидный опыт работы в разведке должен был подсказать генералу, что в некоторых ситуациях прямой путь — не самый короткий.

Побледнев, как ярлычки на полу, Александра начала медленно приподниматься. Остальные, как по команде, сдвинулись от эпицентра на максимально далекое расстояние.

— Вы… вы… — блондинку буквально колотило от негодования. — Вы — старый мерзкий негодяй! Да как вы смеете, мне — кандидату наук, автору более десятка книг и монографий по молбиолу, без пяти минут замужней женщине — предлагать… Предлагать…

Поняв, что отступать поздно генерал решительно перешел в контрнаступление.

— Да, он не принц на белом коне! — выкрикнул он. — Не Бандерас. Но, между прочим, руководитель одной из самых сильных мировых держав. К тому же миллиардер.

— Так и спите с ним сами! Третьим можете взять Бандераса.

— Да если бы только у меня был шанс, — в голосе звучала неподдельная горечь. — Неужели ты думаешь я бы не справился со своими амбициями?

— Плевать мне и на ваши амбиции, и на вас! — огрызнулась Александра и резко указала рукой на дверь. — Немедленно выпустите меня отсюда. Меня ждет жених.

— Гражданин страны, входящей в североатлантический блок? — с легкой, но вполне ощутимой угрозой, поинтересовался генерал.

— А вам какое до этого дело? — возмутилась красавица. — Я, может быть, вообще гражданство поменяю.

Железнокопытов осуждающе покачал головой.

— Как это непатриотично.

— А патриотично меня подкладывать под всякую заморскую шушеру?!

Последняя фраза заставила хозяина кабинета смущенно оглянуться.

— Тише! — прижав пальцы к губам, он выразительно обвел глазами кабинет. — Нас ведь могут слушать.

— Можно подумать, вы и без того не доложитесь.

— Я имел в виду… Что если… — генерал кашлянул, после чего добавил с отеческой укоризной. — Неудобно, ведь перед иностранцами будет.

Александра села, гневно сверкнув глазами.

— Очень смешно!

Мужчины с интересом следили за их перепалкой.

— А что такое «молбиол»? — шепотом поинтересовался Евстигней.

Николай Петрович пожал плечами.

— Хрень какая-то научная.

— Спасибо большое за информацию…

— Ну, хорошо, — элегантным жестом Феликс поддернул брючину и закинул ногу на ногу, — Александра вам понадобилась в эротических целях, а я для чего? — полированные ногти поправили запонки от «Jacob & Co». — Насколько понимаю, для операции необходимо войти в непосредственный контакт и с мадам президентшей? — Поймав свое отражение в стеклянной дверце шкафа, он поправил пышную шевелюру. — В принципе, я не против. Надо, так надо.

— Тебе, может, и надо, только я сомневаюсь, что жена президента нуждается в услугах подобного рода, — сухо произнес Железнокопытов.

Стин с Григорьевым сдержанно зафыркали.

— Тогда зачем я вам?

— Нам нужны твои связи на Ближнем Востоке. Феромоны будешь источать потом. В свободное от работы время.

Феликс хмурил брови, не понимая как относиться к полученному предложению.

— Разве мужчины источают феромоны? Не знал.

— Да источай ты хоть амброзию! — рявкнул генерал. — Речь о том, что ты отпрыск одной из самых уважаемых семей на Ближнем Востоке, свободно говоришь на пяти восточных языках, не считая диалектов, играешь в поло на слонах, верблюдах, а также владеешь всеми видами стрелкового оружия. Ты можешь проникнуть туда, куда закрыт путь обыкновенному европейцу… И многие шейхи…

— Что?! — Феликс подскочил как ужаленный. — Опять бегать голым по пустыне?! Вы что, принимаете меня за идиота?

Тут хозяин кабинета сорвался окончательно.

— Да тебя все наше ведомство принимает за идиота! Кто, мать твою, просил тебя соблазнять сестру шейха? А?

— Это было необходимо для дела! — галерист принялся запальчиво оправдываться. — Во-первых, с ее помощью я получил очень важные документы; во-вторых, она была вдовой; а в-третьих, — аристократичные пальцы прищелкнули, — все прошло без сучка и задоринки, если бы о нашем свидании не стало известно ее брату. А узнать он мог исключительно от главы нашей миссии! Только этот высушенный стручок знал, что у нас свидание. Хотя бы сейчас признайтесь — ведь это он меня заложил?

Отведя взгляд, генерал поджал губы:

— Все было совсем по-другому. Глава миссии даже предположить не мог, что ты окажешься таким психом и завалишь эту почтенную даму прямо на ее персидский ковер!

— Просто этот гад решил выслужиться и подставил меня, — процедил Феликс.

— Просто тебе не надо было ей лезть под паранджу! — генерал снова грохнул кулаком по столу. — От тебя, всего-навсего, требовалось отдать вдовушке бриллианты, забрать документы и через пятнадцать минут сидеть в самолете… А посол должен был сообщить шейху о вторжении в его дом, в полном соответствии с разработанным заранее планом. Это должно было отвести подозрения от его сестры.

— Но перед этим, он хотя бы мог удостовериться, что меня там нет?!

— Да тебя там не должно было быть, черт побери! — Железнокопытов потрясал кулаками, из глаз летели молнии. — Ты выполнял роль простого курьера, идиот!

— Простого курьера? — красавец-галерист побледнел, как мел и вдруг неожиданно успокоился. — Ах, вот как… Что ж, в таком случае вам придется поискать себе другого посыльного. А я, извините, уже несколько староват для этой роли.

Понимая, что хватил лишку, генерал примирительно заулыбался.

— Феликс, сынок, ну прекрати, зачем вспоминать прошлое?.. Мы поспешили, ты тоже погорячился. Все еще можно переиграть! Тебе восстановят стаж, выплатят задолженность…

— Я не нуждаюсь ни в чьих подачках, — брюнет был холоден как лед. — Тетушка собирается оставить мне наследство и шестерых детей. Она уже и жену подыскала. Вот такую: — он с размахом изобразил две огромные груди. — Так что поищете себе иных любителей сафари.

— Послушай, Михал Семеныч, — Григорьев решил вмешаться в перепалку. — Ребята правы, мы и с тобой и друг с другом давным-давно распрощались. Оттого никак в толк не возьму — с чего вы к нам прицепились? Дело, я так понимаю, серьезное, а вы вдруг отставников теребите. А?

В глазах садовода светилось вполне искренне сочувствие, казалось, ему даже жаль своего бывшего шефа.

— А что тут непонятного? — Железнокопытов сжимал и разжимал огромные кулачищи, словно намереваясь кого-то придушить. — Просто вы лучшие. Кроме вас такую миссию доверить больше некому.

Александра фыркнула:

— Хоть бы краснели, когда врете!

Остальные согласно закивали.

— Ты нас на пушечное мясо, что ли заготовил? — Григорьев достал из кармана сломанную оправу. — Так и скажи… Очки, вон, мне разбили. Кто оплачивать будет?

— Да чего мелочиться, — Феликс картинно распахнул смокинг на груди, — тогда уж пристрелите нас прямо здесь и сейчас.

— Вот еще, полы пачкать, — генерал попытался шутить, но в глазах читалась тоска. — Говорю вам, никто подставлять вас не собирается. Просто так получилось, что из всех реально возможных кандидатов…

— Алле, Семеныч, мы в отставке, — Григорьев постучал по столу остатками оправы. — В отставке. И максимум, куда ты можешь нас пригласить — на праздничный концерт.

— Ладно, ребят, хорош, — Стин переложил парашют на соседний стул. — В остроумии посоревнуемся потом. А пока, у вас, Михаил Семенович, осталась последняя возможность с нами договориться: или вы сейчас рассказываете нам всю правду или… — он пожал плечами. — Мы уйдем. Это раньше мы были обязаны выполнять ваши приказы без обсуждения, а сейчас мы люди гражданские: хотим — спасем американского президента, хотим — тухлыми яйцами забросаем.

— Точно, — важно согласился Феликс. — И когда начнете говорить — помните о нашем IQ.

— Или хотя бы о ее, — Стин послал Александре легкую улыбку. — Насколько мне известно, у госпожи Самойловой он был самым высоким в нашем ведомстве.

Красавица неожиданно зарделась и ответила Евстигнею воздушным поцелуем. Феликс тут же недовольно зафырчал.

— Держите меня трое, двое не удержат…

— А ну, тихо! — шикнул Григорьев. — Семеныч говорить будет.

Но генерал молчал. И только желваки ходили ходуном на мужественном лице.

— Да, действительно, я рассказал не все. Но это вовсе не означает, что я вас обманывал, — голос звучал сухо, без эмоций. — Дело в том, что к террористам попала информация о наших агентах, действующих в определенном регионе. Все, кто попытался приблизиться к их логову — мертвы.

В кабинете повисла тишина.

— И… много их было? — неуверенно спросила Александра.

— Не важно. Но среди них, — генерал перевел взгляд на Григорьева, — Илья Барков.

Лицо пожилого садовода посерело. Он с силой оттер шею.

— Вам плохо, Николай Петрович? — Железнокопытов заботливо потянулся за графином с водой. — Может лекарство попросить принести?

— Не надо, — Григорьев отрицательно качнул головой. Голос звучал хрипло. — Со мной все в порядке. Просто Илюха, он… был лучшим. Ладно, зачем именно мы понадобились?

Генерал встал, заложил руки за спину и подошел к окну.

— Вы все были уволены с соответствующей записью и не имели права быть приняты на службу, связанную с безопасностью страны. Ваши дела были сданы в архив, все это время вы вели обыкновенную штатскую жизнь и вами никто не интересовался.

— Эй-эй-эй! Что за детский лепет, — Григорьев погрозил пальцем. — Уж если кто-то получили доступ к оперативной информации, то они по любому обо всех узнают: и об отставных, и об уволенных.

— Нет, мы проверяли.

— Интересно как, — Феликс поправил орхидею в петлице.

Железнокопытов кивнул.

— Несколько человек, в том числе уволенные за проступки, с вымышленными заданиями, были отправлены в интересующий нас регион…

Александра поджала пухлые губы.

— Боевой отряд бабников и алкоголиков? — она все еще не могла простить генералу нанесенной обиды.

— Успокойся, — Феликс, напротив, заинтересовался. — Так что с алкоголиками? Тьфу ты, с агентами?

— Все, чьи дела были сданы в архив с подобной формулировкой, вернулись живыми и здоровыми.

— И что это доказывает? — Григорьев смотрел недоверчиво.

— Только одно: по непонятной пока причине, уволенные за проступки оказались вне подозрения. — И бодро добавил: — Так что, опасаться нечего.

— Мне ваши уверения не указ, — садовод поднял руку, мол знаем мы таких, — Вы сначала крысу у себя найдите, а уж потом людей от домашних дел отрывайте.

— Вероятность вашего разоблачения ничтожна!

Но бывший сотрудник был непреклонен.

— Ты уж извини, Михаил Семенович, но лично я рисковать не буду. У меня семья.

Железнокопытов перевел взгляд на Александру.

Рассматривая кружево на бюстгальтере, та отрицательно покачала головой.

— Для меня дело не в риске. Просто я не собираюсь ни с кем спать. Даже с президентом. Даже с нашим. А лучше, вон, — она кивнула в сторону галериста, — обратитесь к нашему плейбою. Голые задницы и шейхи как раз по его части.

Феликс заскрежетал зубами.

— Гадина!.. — после чего отрезал: — Я тоже отказываюсь.

Евстигней задумчиво теребил застежки на парашюте. Он единственный кто выглядел и говорил абсолютно спокойно.

— Меня уволили потому, что ваши врачи сказали: «этот парень может умереть в любой момент» Но я готов был умереть за свою страну, даже если бы был абсолютно здоров. Однако, вы решили не рисковать и комиссовали меня без особых раздумий. Да еще взыскание наложили, — Стин взглянул на генерала с грустной насмешкой. — А теперь вы в безвыходном положении и вам все равно, что со мной может случиться. — Он помолчал. — Думаю, ребята правы — на этот раз придется обойтись без нас, — с этими словами он встал.

Остальные поднялись следом. Они стояли молча, глядя на своего бывшего шефа с обидой, упреком и еще чем-то, что невозможно было выразить словами. И генерал понял — спорить или уговаривать бессмысленно.

Он вернулся к столу, нацепил на нос очки и принялся перебирать бумаги.

— Ну нет, так нет. Как говориться насильно мил не будешь. — Голос звучал холодно. — Вас незамедлительно вернут к вашим кабачкам и тапочкам. Всего хорошего дамы и господа…

Четверка уже дошла до дверей, когда в спину, с явной угрозой, прозвучало:

— Но мой вам совет: не уезжайте слишком далеко. Что-то подсказывает мне, что мы еще встретимся…