Никогда не целуй маркиза

Рене Энн Миллер, 2019

Жизнь Джеймса Трента, маркиза Хантингтона, нельзя назвать легкой. Он скрывается в сельской глуши уединенного имения от ядовитой молвы, безжалостно называющей его убийцей жены, и в одиночестве пытается воспитывать братьев и сестру. А тут еще и раненая прекрасная незнакомка падает ему на руки – в самом прямом и буквальном смысле слова… Бедняга еще не знает самого страшного – он спас и приютил в своем доме журналистку Кэролайн Лоуренс. И Кэролайн весьма решительно настроена выяснить, много ли истины в слухах, обвиняющих ее спасителя в убийстве. Главное – сохранять профессиональную объективность и ни в коем случае не поддаваться обаянию подозреваемого!

Глава 5

С бьющимся сердцем Джеймс отворил дверь в спальню, где находилась Кэролайн Армуа. Увидев, что она сидит в постели, он с улыбкой сказал:

— Я услышал шум и решил, что вы упали.

— Простите меня! — Девушка указала на вазу, стоявшую на столике рядом с кроватью. — Я случайно ее уронила. Слава богу, она цела.

— Это случилось потому, что у вас закружилась голова?

— Боюсь, это просто моя неловкость.

Джеймс снова улыбнулся.

— Видите ли, мисс Армуа… — Черт побери, она такая же мисс Армуа, как он — лорд Буфет. — Не хотите ли вы назвать ваше настоящее имя, чтобы я мог обращаться к вам как положено, а не играть в шарады.

— Свое настоящее имя я вам уже назвала.

— Возможно, ваше имя действительно Кэролайн, — но Армуа… Едва ли именно так звучит ваша фамилия.

Девушка немного пошевелилась, и одеяло чуть сползло, так что стала видна ночная сорочка, которую по распоряжению Джеймса дала ей служанка. Ему показалось, что сорочка была довольно скромная, но круглый вырез позволял видеть округлые формы ее груди.

Джеймс отошел к окну и посмотрел в сад. Немного помолчав, спросил:

— За вами приедут ваши родные?

— Нет, я сообщила, что задержусь на несколько дней.

— Несколько дней? — переспросил маркиз, глянув через плечо.

Девушка вскинула подбородок.

— Вы же сами сегодня утром настаивали, чтобы я осталась.

Так оно и было, но тогда он был уверен, что ее родственники сразу же приедут за ней в его поместье.

— Вы им сообщили, где находитесь?

— Да, милорд.

Было очевидно, что девушка не знала о слухах, связанных со смертью его жены. Джеймс снова выглянул в окно. Закатное солнце освещало желтые тюльпаны, возможно — те самые, которые поливал Джорджи.

Упершись ладонью в подоконник, маркиз спросил:

— У вас есть братья и сестры, мисс Армуа? — Он сам не понимал, почему задал этот вопрос — просто захотелось узнать.

Хотя родные доставляли ему множество хлопот, Джеймс не мог представить жизни без них. Однако иногда ему казалось, что Нина мечтала, чтобы его не было. Забота о братьях и сестре, обеспечение их благосостояния — это стало главной целью его жизни. Неужели у Кэролайн не было никого в мире, кроме тетки, о которой она упоминала? Эта мысль почему-то очень его тревожила.

— Мисс Армуа, вы — сирота?

Девушка отвела глаза и стала теребить рукав сорочки. Гостья явно не хотела о себе рассказывать.

— Нет, мой отец жив, но мама почти всю жизнь болела и умерла два года назад, — с печальным вздохом ответила она.

— Сочувствую, — пробормотал маркиз.

— Благодарю вас, милорд. Перед маминой смертью мы провели много времени в Хэрроугейте, надеялись, что минеральные воды помогут ее вылечить. — Девушка тяжело вздохнула.

Джеймс понял, она не знала о его прошлом, потому что ее не было в Лондоне какое-то время.

— А где ваши родители, милорд? Ваша матушка… — Она внезапно умолкла.

— Она умерла восемь лет назад, после рождения моего младшего брата Джорджа. А мой отец умер через несколько месяцев после нее.

— Как это ужасно! Очень тяжело терять близких — будто теряешь часть самого себя…

— Вы правы, — согласился Джеймс. И действительно, ощущаешь жуткую пустоту после потери близкого человека. Он вспомнил свою жену и их нерожденного ребенка, которого она носила под сердцем. Сердце его болезненно сжалось.

— Значит, у вас есть восьмилетний брат, милорд? — спросила девушка.

— Удивительно, не правда ли? Иногда мне кажется, что он — скорее мой сын, а не брат.

Он никогда прежде не признавался в этом. Разве он говорил об этом Генриетте? Кажется, нет. Они с женой не вели откровенных разговоров. Конечно, не следовало вести такие разговоры с незнакомкой, однако же… Она чем-то его привлекала.

— Мисс Армуа, наверное, вы голодны. Я распоряжусь, чтобы вам принесли поднос с обедом.

Джеймс оттолкнулся от подоконника и быстро направился в свою спальню, чтобы поскорее уйти от этой удивительной гостьи и ее поразительных глаз.

На следующее утро лил дождь, но к полудню появилось солнце. В тот день Кэролайн никого не видела, за исключением доктора и прислуги — ей в спальню приносили завтрак и полдник.

К счастью, головная боль стала слабее. Доктор Кларк предложил ей полежать еще несколько дней, но Кэролайн решила завтра вернуться домой. Она выбралась из постели и подошла к окну. Террасный сад простирался далеко вокруг. Маленький мальчик смеялся, глядя на щенка, пытавшегося поймать собственный хвост. Наверное, это был младший брат его светлости по имени Джордж. Кэролайн, улыбаясь, наблюдала за ними, пока мальчик и щенок не ушли далеко по дорожке сада. Девушка посмотрела на боковую дверь — та, по словам Нины, вела в гостиную. Может, там имелись перо и бумага? Тогда она могла бы записать свои мысли для будущей статьи о «ярмарке невест».

Кэролайн накинула белый халат, который хорошо сочетался с ее ночной сорочкой, приоткрыла дверь и через щелку осмотрела гостиную. В отличие от той комнаты, где она спала, там не было ничего женского. Комната казалась абсолютно мужской, а стены были обшиты деревянными панелями. Около двойного венецианского окна стоял большой стол, а рядом с ним находилось кожаное кресло. Картины, висевшие на стенах, представляли пейзажи, выполненные в духе старых мастеров. На окнах висели бархатные шторы винного цвета. Кэролайн на цыпочках пошла по толстому красно-синему ковру в сторону высоких книжных шкафов.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — раздался знакомый низкий голос.

Кэролайн резко повернулась. В углу, на стуле, сидел лорд Хантингтон. Высокий бронзовый торшер освещал его белую рубашку и серые брюки.

— Извините, я не знала, что в комнате кто-то есть. — Кэролайн поплотнее затянула пояс халата.

Его светлость с улыбкой поднялся и подошел к шкафу.

— Ищете, что почитать?

— Да, если не возражаете. Головная боль почти прошла, и мне хотелось бы отвлечься.

Кэролайн посмотрела на книгу в руке маркиза — ей стало интересно, что за роман он читал.

Заметив ее взгляд, он поднял книгу повыше.

— Это «Двадцать тысяч лье под водой». Читали?

Вопрос немного обидел Кэролайн. Почти все мужчины почему-то думали, что она читала только журналы мод.

— Да, конечно, — кивнула девушка.

— И что вы думаете об этой книге?

Удивительно! Он спросил ее мнение!

— Начав читать, я уже не могла оторваться!

— Захватывающая история, не правда ли?

Так у них начался интересный разговор об этом романе. Казалось, прошло всего лишь несколько минут, но тут пробили высокие напольные часы, и Кэролайн, посмотрев на них, с удивлением поняла, что они проговорили почти час.

— Мы не заметили, как время летит, — улыбнулась она.

— За интересным разговором время проходит незаметно, — отозвался маркиз. Уголки его губ приподнялись, черты лица смягчились, и сейчас он выглядел гораздо моложе.

— Да, так бывает. — Кэролайн взяла с полки «Вокруг света за восемьдесят дней». — Наш разговор навел меня на мысль прочитать еще один роман Жюля Верна. Благодарю вас, милорд.

Она поблагодарила его не только за книгу, но и за разговор, а также за то, что он общался с ней как с человеком, у которого имелись мозги.

Лорд Хантингтон поклонился, но тут взгляд его опустился ниже, и он уставился на ее губы. Неужели он хотел ее поцеловать? Сердце девушки сжалось от какого-то незнакомого чувства.

Маркиз же откашлялся и сказал:

— Надеюсь, вам понравится книга.

— Спасибо, милорд.

Возвращаясь в свою спальню, Кэролайн, казалось, чувствовала горячий взгляд лорда Хантингтона. По телу ее пробежала дрожь, но дрожала она вовсе не от страха.

Несколько часов спустя Кэролайн перевернула очередную страницу, когда вдруг услышала шаги в коридоре. «Интересно, это лорд Хантингтон возвращается с обеда?» — подумала она.

Девушка отложила книгу и посмотрела на дверь, соединявшую ее спальню с гостиной. Она вспомнила разговор о книге Жюля Верна. Интересно, заметил ли его светлость связь между образом капитана Немо и поэмой Гомера «Одиссея»?

Ей захотелось задать ему этот вопрос, поэтому Кэролайн встала с кровати, достала свое черное платье из шкафа, куда его повесила служанка, и надела его. Но, увы, напрасно она искала в шкафу свои башмаки. В конце концов Кэролайн решила, что если идти мелкими шажками, то его светлость не заметит, что она босиком. Тщательно разгладив складки платья, девушка приоткрыла дверь в гостиную.

Она заметила какое-то движение в комнате — у противоположной стены. А затем перед шифоньером появился лорд Хантингтон в рубашке. Но Кэролайн видела его только сбоку. Лорд сбросил с плеч подтяжки, на которых держались темные брюки. Потом расстегнул пуговицы на белой рубашке и стянул ее через голову. Свет лампы упал на него, обрисовывая выпуклую мускулатуру.

Внутренний голос подсказывал Кэролайн: «Закрой дверь!» Однако ноги будто приклеились к полу, как если бы через ковер проросли лианы и, опутав щиколотки, заставили ее стоять на месте.

Тут лорд немного повернулся, и стала видна широкая мускулистая грудь. Кэролайн судорожно сглотнула. Боже, он был красивее, чем все картины, которые она видела в Берлингтон-Хаусе или в любой частной галерее около Королевской академии. Тепло, возникшее внизу живота, распространилось по всему телу.

А маркиз бросил рубашку на стул, потом повернулся. Его спина выглядела еще соблазнительнее, чем грудь — она резко сужалась от широких плеч до талии. А его руки… Они двигались так, как если бы он расстегивал брюки. Ткань брюк спустилась немного ниже, но потом маркиз отошел — и скрылся из виду.

Кэролайн тихонько прикрыла дверь.

Лунный свет струился через прозрачные занавески, наполняя комнату голубоватым свечением. Кэролайн перестала ходить по комнате, когда часы пробили одиннадцать. Ох, почему она не могла заснуть?

Впрочем, она знала, в чем дело. После того, как ей довелось невольно наблюдать, как раздевался лорд Хантингтон, ее охватила нервная дрожь. И дрожь эта то и дело возобновлялась.

Может, это желание? Похоже, что да. А то, как он ранее глядел на ее губы… Наверное, он ее хотел. Кэролайн и прежде замечала вожделение в глазах мужчин, но никогда не испытывала ответного желания.

Тихонько вздохнув, она подошла к окну и отодвинула занавески из ноттингемских кружев. Взгляд наткнулся на высокую фигуру, гуляющую по одной из дорожек парка. Лорд Хантингтон! Ей снова захотелось с ним поговорить. Она тронула пальцами губы и тотчас же вспомнила, как мама однажды рассказала ей о своем первом поцелуе. «Ты никогда его не забудешь, — говорила она. — Особенно… если высоко ценишь этого мужчину». Но Кэролайн очень сомневалась, что мама имела в виду отца, потому что ей казалось, что мать не так уж высоко ценила своего самоуверенного мужа.

Интересно, что она будет чувствовать, если лорд Хантингтон ее поцелует? Если она уступит своему желанию, это очень плохо? Но это был бы поцелуй единственного мужчины, принимавшего ее всерьез, то есть так, как будто у нее действительно имелись мозги.

Молодые кавалеры, впервые появившиеся в обществе, испытали в жизни значительно больше, чем юные дебютантки. Общество охотно позволяло юношам пополнять свои знания о некоторых сторонах жизни. Они проходили через ритуал становления мужчинами, что повышало их статус в глазах женщин. Какая несправедливость! Мужчины в результате приобретали опыт, а на репутацию женщин в таких случаях ложилось пятно, и их называли «фривольными».

Сестра его светлости сказала, что он не принимал участия в светской жизни. Значит, они, возможно, никогда больше не встретятся, следовательно…

Кэролайн, больше не размышляя, стала осматривать комнату в поисках своей обуви. Но ее башмаков нигде не было видно. Ах, если она не поторопится, то, скорее всего, упустит такую прекрасную возможность…

Девушка бросилась к двери и, приоткрыв ее, осмотрела темный вестибюль внизу. Вокруг никого не было, и она тихо спустилась по лестнице. Центральный коридор вел от входной двери в глубь дома. Кэролайн на цыпочках прошла почти через весь особняк и остановилась у застекленной двери, ведущей на террасу. Чуть помедлив, отворила дверь.

Туман, застилавший все вокруг, покрывал тонким слоем влаги гладкую поверхность каменных плит, холодивших ее босые ступни. Кэролайн приподняла юбку и зашагала по дорожке, обсаженной кустами самшита. С каждой секундой она уходила все дальше от дома. Ноздри заполняли запахи цветов и свежевскопанной земли. Впереди, в лучах молодого месяца, поблескивала статуя нимфы, длинные локоны которой были украшены венком.

Если бы мрамор умел говорить, что бы шепнула ей богиня? «Глупышка, вернись домой»? Но Кэролайн отбросила сомнения и прошла мимо статуи к балюстраде. Положив руки на холодные перила, она осмотрела нижний сад. Тут промелькнула какая-то тень, а в следующее мгновение она увидела высокую фигуру, почти скрытую рядами вечнозеленых растений. Собравшись с духом, Кэролайн решительно зашагала по дорожке и вскоре почувствовала запах табака — но не трубочного, который курил ее отец. Скорее это походило на аромат сигарет, которые джентльмены курили, попивая по вечерам портвейн.

Но ведь от лорда Хантингтона никогда не пахло табаком… Что ж, возможно, он позволял себе выкурить сигарету только перед сном. Табачный дым, хорошо заметный в темноте ночи, струился между высоких деревьев. Закусив губу, девушка остановилась. Она довольно долго наблюдала за струйками дыма. Потом оглянулась на огромный особняк, высившийся у нее за спиной. В некоторых окнах горел свет, и они казались глазами, за ней наблюдавшими, — странная мысль, порожденная чувством вины, связанной с мечтой о поцелуе. «Ах, прочь все эти глупые светские условности», — сказала себе Кэролайн и двинулась в сторону дымка. Минуту спустя она вышла из-за деревьев.