Драконья Десница

Римъ Эдельштейн, 2018

Тьма обрушилась на простых людей внезапно.Хуже безысходности может быть лишь развернувшаяся война, влекущая за собой смерти невинных. Градоправитель убит, начинается переполох. Уже скалят зубы вампиры, тёмные эльфы точат копья, предвкушая то, как они будут разделывать чешую Дракона. Работорговцы и мародёры уничтожают своих же, ничем не гнушаясь.Что делать, если ты всего лишь несчастная девчонка, оказавшаяся между лап чудовищ с одной стороны, а с другой – таких же чудовищ, но лишь выглядящих как люди? Бежать без оглядки, пытаясь спастись. Не останавливаться ни на минуту, ибо промедление смерти подобно.Лишь Отряд Зодиака может навести порядок, ударив своим молотом правосудия по чёрным силам, открыв огонь из всех своих орудий по Чистому Злу.

Глава вторая: Тайна старого трактира

***

Гонец принёс в Столицу очень тревожные вести, поэтому дозорные решили немедленно провести его прямиком в Драконий Храм.

Надо сказать, что гонец сам еле держался на ногах от усталости. Он едва ли поспал пару часов сегодня у одного из станционных смотрителей и ничего не ел, но всё равно был готов стоять до конца, хотя стражники сказали ему, что ни до какого бы то ни было конца стоять вовсе нет нужды, лучше поспешить к Королю.

— Открывай! — хрипло крикнул рослый бородатый стражник и вскоре ворота отворились.

Первое, что увидел гонец: за воротами такой же дозорный пункт, только там уже были гвардейцы в тёмно-красных мундирах и с ружьями.

— Сопроводите его к Вазилису, — громогласно объявил тот же воин гвардейцам. — У него грамота из Пограничного Управления.

— Видать, там совсем дело плохо стало, — заметил один из парней в мундире.

— Поспешите, — посоветовал дозорный. — Если ты прав, то времени у нас нет.

— Ладно, гонец, вскакивай в седло, мы тебя проводим к Храму, — произнёс другой гвардеец и заорал куда-то в сторону. — По коням!

Только гонец взобрался на своего коня, уже четверо гвардейцев были готовы устроить скачки по ночной Столице. Их скакуны выглядели действительно по-гвардейски: лоснящиеся, статные, крепкие. Два коня были чёрные, ещё двое — гнедые.

— Ну, вперёд, — сказал бородатый.

Когда гонец миновал колоссальную арку с воротами, остальные конники присоединились к нему и вместе двинулись в Столицу: два гвардейца спереди, гонец оказался в центре, а ещё двое гвардейцев сзади. После чего скакуны всадников протрусили по довольно широкому коридору, с обеих сторон которого были возведены кирпичные стены, а затем стены резко ушли в разные стороны и кавалеристы оказались в огромном дворе с разными пристройками.

С одной стороны двора были конюшни, а с другой — домики стражников. Видимо, тут обитали десятки воинов на случай первичной обороны ворот.

Из этого двора ещё шло две дороги — одна чуть дальше, направо, где метров через шестьдесят упиралась в большую кузницу, а другая вела налево, к развилке. Было очевидно, что Драконий Храм точно не стоит рядом с кузницей, поэтому бравые воины двинулись трусцой по другой дороге, налево.

Эта дорога пролегала прямо рядом со стеной и метров через сто раздваивалась: одна из её частей резко уходила вправо.

— Нам направо надо, — сказал один из первых гвардейцев. — Если мы поскачем прямо, то наткнёмся на большущие крестьянские поселения.

Гонец ничего не сказал и спустя несколько секунд всадники свернули туда, куда было нужно. И отсюда уже была видна сама Столица с её множеством огней в городских домах. Где-то горели фонари, где-то факелы. А ещё через некоторое время кони ступили на брусчатку огромной площади, по обе стороны от которой были дома простых горожан.

Да, сравнить с лачугами простых горожан их маленького городка было совершенно нельзя. Здесь были одноэтажные или двухэтажные крепкие домики, с аккуратными дверями и окнами со ставнями.

Теперь можно было прибавить ходу и пронестись через площадь, что, собственно, кавалеристы и сделали.

— А где у вас нищие кварталы? — спросил гонец прямо на ходу, чуть повысив голос, чтобы его было слышно.

— Хах, какие нищие кварталы? — отозвался гвардеец спереди.

Больше гонец ни о чём не спрашивал.

Через метров пятьсот площадь стала ещё шире, и домики резко бросились врассыпную,

уступив место низкой, приземистой постройке, очень широкой и длинной, этажа в три.

— После школы дорога резко пойдёт вверх, — сообщил другой гвардеец спереди.

— Я помню, — раздражённо отозвался первый.

И действительно, как только они проехали это здание, площадь резко закончилась — отныне она увеличивалась в ширину, вместив в себя в приличном отдалении отсюда ещё большой рынок, где днём чем только не торговали, а здесь начинался подъём на холм с редкими деревцами.

Теперь кони припустили во весь опор и скоро поднялись на ещё одну дорогу, выложенную крупным камнем. И её преграждала каменная стена с зубчатой решёткой. Перед ней никого не было, но факелы на другой стороне говорили о том, что там люди.

Когда всадники подъехали к решётке и спешились, из-за ворот послышался поистине громовой голос:

— Именем Дракона, отвечайте, кто вы такие!

— Тут гонец прибыл с нетерпящим отлагательств посланием из Пограничного Управления! Очень важная весть! Лично для Короля! — ответил в такой же суровой манере один из гвардейцев.

По ту сторону заскрипел невидимый отсюда механизм, и решётка стала подниматься, а затем им навстречу вышел человек в тёмном кителе с широкими плечами и вздёрнутой головой.

Первое, что подумал гонец об этом человеке, что он надменный и самовлюблённый и, нужно заметить, что он оказался совершенно прав.

— Гонца я проведу с собой, а остальные ждите здесь, — заявил вышедший стражник. — У тебя оружие есть с собой?

— Нет, — отозвался гонец.

— Хорошо, идём со мной, и не вздумай лезть без спроса.

— Хорошо, — согласился гонец.

Затем они пошли вдвоём по вымощенной камнем дорожке к ещё одной площади, по периметру которой было несколько прямоугольных сторожевых пунктов, а прямо в центре возвышался и сам Драконий Храм. Отсюда действительно было видно всю Столицу с всё более алеющим горизонтом. Храм стоял как бы в Центре Столицы, и в обе стороны от него разбрасывалась необъятная, густонаселённая территория.

Сам Храм представлял собой трёхэтажное здание с большими окнами, его свод спереди держали две резные колоны, между которыми и был вход. С задней части Храма было ещё возведено две башни, шпилями уходящими в небо.

Стоя прямо перед Драконьим Храмом, гонец испытал какой-то трепет и волнение.

— Стой тут, — скомандовал элитный воин. — Я сообщу Его Величеству о том, что ты немедленно испрашиваешь аудиенции.

— Хорошо, — опять сказал гонец и стал смиренно ждать, пока тот вошёл в Храм.

Уже половина небосвода была залита рассветом, и гонец почувствовал, что похолодало. Он повернулся в сторону города и стал рассматривать жилые кварталы. Да, такой красоты у них в городке никогда не было. Стояла непроницаемая тишина, и это было так прекрасно, что гонец не обратил внимания на то, что из Храма вышел человек.

— Доброго утра тебе, посланник с границы, — неожиданно прозвучал мягкий, глубокий голос у него за спиной, и, вздрогнув, гонец резко повернулся.

Перед ним стояла девушка в синем платье до самого пола с длинными, немного темноватыми волосами. Гонец сразу обратил на это внимание, её шевелюра ниспадала чуть ли не до пояса. Она с неподдельным интересом смотрела на пришельца, изучая его ярко-жёлтыми глазами. И чуть улыбалась одними уголками своих утончённых губ.

— Мир дому вашему, — отозвался гонец, чуть запинаясь.

И в этот же момент снова открылась дверь. Там стоял элитный воин, но на его суровом лице уже было написано несказанное облегчение.

— Быстрее, посланник, Король тебя ждёт.

При этих словах у гонца всё перевернулось внутри.

Он торопливо прошёл мимо девушки и больше ничего ей не сказал, в то время как она уже улыбалась по-настоящему открыто.

— Он в приёмном зале, на втором этаже, — обронил воин и пошёл первый.

Изнутри Храм выглядел скорее как уютная библиотека, нежели как королевская обитель. Длинный коридор прихожей внезапно превращался в большой зал с одной стороны, где стояли шкафы с полками, наполненными книгами. В дальней стене была дверь. А с другой стороны от шкафов была деревянная винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Причём очень удобная, с широкими ступенями, а не такая, где нельзя разогнуться в полный рост и откуда можно навернуться и сломать шею.

Пока они шли по коридору, гонец спросил:

— А кто эта девушка?

Воин через плечо посмотрел на него как на законченного, самого последнего придурка и ответил:

— Вообще-то это Фелиция, дочь Вазилиса.

Эти слова подействовали так на посланника, словно его окатили холодной водой, поэтому дальше он просто молчал, пока они поднимались по лестнице.

Второй этаж был просторный, уже залитый рассветом из больших окон. С несколькими комнатами друг напротив друга. Возможно, это некие государственные кабинеты. А в дальней стене прямо напротив подъёма на второй этаж была двустворчатая дверь.

Элитный воин подошёл к ней и двумя руками открыл её.

И гонец увидел перед собой Короля, сидящего у большого окна за широким письменным столом.

***

В трактир вошли двое. Тощий нёс на плече третьего.

Конечно же, кто ждёт, тот всегда дождётся, поэтому Красный выдохнул с облегчением.

— Ну вот, явились наконец. Сколько можно было ждать? Я думал, вас уже везут на виселицу, — он довольно улыбнулся.

— Тьфу на тебя, — произнёс Мадан и рывком сбросил с себя тело девушки. Она с глухим

стуком упала на пол и начала шевелиться, при этом слабо хныкая.

— Эй, — рявкнул Идума. — Ты из ума выжил совсем? — Он поспешно оббежал свою стойку и побежал к ним.

Птолема увидела его и подумала, что он бежит к ней на помощь, но ошиблась: Красный

пронёсся мимо и закрыл на ключ дверь изнутри.

— Всё прошло не очень гладко, — объяснил Иосиф. — Нас заметили.

Идума резко остановился, будто его к месту пригвоздила молния.

— Кто заметил? — осторожно спросил он.

— Гвардейцы, — пояснил Мадан. — Двое. Чуть ли не на соседней улице.

— И что вы сделали? — пониженным голосом полюбопытствовал Красный. Вернее, прозвучало даже «и что вы сделали», он как будто и не спрашивал, а утверждал.

— Перерезали им глотки, всего и дел-то, — сурово заявил Иосиф. — Ты же помнишь, что это наше последнее дело? Больше мы с этим дерьмом связываться даже не будем.

На мгновение Красный снова озадаченно замер, словно пытаясь понять, о чём говорит этот огромный лысый кусок мяса.

— Ах, ну да, что за вопросы, — выдохнул Идума второй раз с явным облегчением. — Само собой, как договаривались.

— Где деньги? — резко спросил Мадан. — Отдавай их нам, и мы уходим. Прямо сейчас.

Идума молча вернулся за трактирную стойку и вытащил откуда-то маленький мешочек.

— Держите свои деньги и проваливайте отсюда, — он бросил его в сторону Мадана и тот поймал мешочек одной рукой.

— Ты посмотри, какой товар сейчас хороший, — заявил Иосиф. — Надо бы добавить.

Ярость стала туманить разум Красного, но тот лишь опять глубоко вздохнул.

— Может быть, вам уже надо убрать свои тупые рыла из моего трактира? — зло спросил Идума. Его голос переполняло раздражение. — Не мешайтесь мне!

— Эй, — резко окликнул его Иосиф. — Не говори так со мной!

— А не то что? — ухмыльнулся Красный. Теперь ярость всё сильнее заполоняла его сознание, он уже был готов наломать дров.

— А не то мы глотку тебе вскроем, — тихо произнёс Мадан и снял с плеча ружьё. — Ты нам должен сверху. Только посмотри, какую сладкую попку мы тебе доставили. За один день. Тебе за неё заплатят втрое больше, а ты жмёшься. Нехорошо это.

— Да-да, нехорошо, — подтвердил Иосиф. Он успел нацепить на себя гвардейскую саблю с перевязью и теперь медленно стал вытаскивать клинок из ножен. — Заплати нам, как подобается.

Красный поджал губы. Он размышлял, успеет ли выдвинуть потайной ящик из трактирной стойки, на который не обратили внимания гвардейцы во время утреннего обыска, прежде чем Мадан продырявит его насквозь. В ящике хранился револьвер с полным барабаном патронов и с взведённым курком, уже готовый к применению на такой случай. Только бы успеть, только бы успеть…

— Эй, — снова окликнул его Иосиф. — Ты чего там замер? Ну-ка, подними руки! Живо!

И он двинулся к Красному, подняв над головой саблю. Мадан в это время держал его на мушке.

— Суки, — процедил Идума, в упор глядя на грабителей.

— Да пожалуйста, — ответил Иосиф и, обойдя стойку, с размаху дал Красному кулаком свободной руки под дых, тот сразу согнулся пополам, а потом и рухнул. — Где остальное? Где вся выручка? Говори, не то я твои кишки намотаю на саблю! — Он одним взмахом клинка снёс несколько бутылок из шкафа за стойкой.

Красный медленно поднялся, осторожно, будто боялся задеть головой потолок.

— Открой нижний ящик в шкафу, там и найдёшь, — сдавленно поделился он.

— Брат, следи за ним, чтобы он не выкинул чего-нибудь, — крикнул Иосиф.

Мадан бессловесно сделал пару шагов вперёд, не отводя дуло ни на миллиметр от головы Идумы.

— Ого, — взволнованно сказал верзила, открыв шкаф. — Сколько тут денег! Мадан, — он обернулся к подельнику. — Теперь у нас есть золото, чтобы уплыть из этого грёбаного Союза Четырёх. — Он повернулся к уже выправившемуся трактирщику. — И ты хочешь сказать, что ты заработал это, всё лишь продавая пиво? Ну да, ну да.

Иосиф снял с себя свою чёрную рубаху, обнажив мясистое дряблое тело, и расстелил её на полу, затем принялся выгребать содержимое ящика. Через пару минут он уже связал довольно крупный узел, наполненный деньгами.

— В следующий раз ты будешь знать, как наживаться на людских слезах, Идума. А ты, красавица, обязательно жди, мы ещё встретимся, как я обещал. Просто сейчас нет времени, — сказал Мадан, послав ей воздушный поцелуй. — И брось сюда ключ, дядя.

Красный безропотно кинул им требуемый элемент для побега.

Отперев дверь, они быстро ретировались под громкий хохот Иосифа, выкинув ключ на пол. Он отчаянно брякнул где-то в полутьме.

Птолема всё это время молча лежала на полу, наблюдая ограбление одного преступника — другими. Она, может быть, и пыталась бы сбежать, но сейчас ей просто некуда было, да и не было никаких сил. Поэтому она примерила на себя маску безвольного наблюдателя.

— АААААА! — зло заорал Красный и с размаху стащил ещё больше стеклотары с полок. Бутылки стали звонко падать на деревянный пол, некоторые разбились. — СУКИ! СУКИ! МРАЗИ! ЧЁРТОВО ВОРЬЁ! АААААА! — Он снова стащил на пол ещё несколько бутылок. — Ну, ничего, я до них доберусь ещё! — трактирщик метнул пылающий взгляд на лежащую на полу девушку.

— А ты что разлеглась? Вставай! — он резво подбежал к ней и рывком поднял с пола.

— Ты догадываешься, во сколько ты мне обошлась?

Он наотмашь ударил её по лицу, Птолема пошатнулась, но не упала. Затем, уже вне себя от бешенства, трактирщик схватил её и толкнул к стойке. Она ударилась спиной, и он тут же вцепился ей в горло, приблизив своё лицо к её лицу почти что вплотную. Она могла видеть не только его необузданную ярость, настоящее неистовство, а ещё и струйку слюны, стекающую по подбородку.

— Ну, ничего, сейчас кое-что я с тебя возьму, — пообещал Красный и развернул девушку спиной к себе.

Птолема почувствовала, как он прижался к ней своими чреслами, как дрожало его тело. Поэтому она попыталась вырваться, хотя понимала, что это безуспешно: бывший моряк держал её чрезмерно крепко даже одной рукой. Ну а что им, солдатам.

— Тебе совсем не идёт эта одежда, ты знаешь? — прохрипел он ей прямо в ухо, а затем другой рукой разорвал на ней платье сзади.

***

— Здравствуй, храбрый гонец, — произнёс Король, глядя прямо в глаза посланнику.

Король. И этим было всё сказано. Мужчина за столом напоминал собой больше безупречную статую, нежели человека. Просто ожившее изваяние в тёмной кирасе и с рельефными бронзовыми наплечниками. Крепкий, статный, с явно широкой грудью, сильными руками и стальной выправкой. Его волосы переливались золотом, как и борода, обрамляющая мужественное лицо. А ярко-жёлтые глаза, проницательные и очень мудрые, заглядывали прямо куда-то в саму душу.

— Приветствую Вас, Светлейший, — проговорил посланник и поклонился. Трепет охватил его полностью, и он очень беспокоился о том, дабы не сказать чего лишнего.

— Ты скакал сюда день и ночь, чтобы добраться до Столицы, и вот ты здесь, еле держишься на ногах от усталости. Я очень благодарен тебе за твой визит. Теперь поведай нам, что же у вас произошло, и какие вести ты принёс нам из Пограничного Управления.

— У меня грамота от начальника нашей гвардии, Государь, — пояснил гонец и протянул ему свёрток. — Нашего градоправителя Пироса убили в особо жестокой манере, и наш начальник думает, что это совершил крог, гостивший у него. Посланец от Агазона, властителя Плоскогорья и Пустынь.

— Где же он сейчас? — спросил Король и снова посмотрел на гонца пронизывающим взглядом. Однако ни злости, ни ненависти, ни тревоги, ни раздражения, ничего вообще во взгляде не было, как и в голосе, словно они разговаривали о погоде, а не о том, что вот-вот война может начаться.

— Крог сбежал, и его искали. Теперь же я никак не могу знать, что происходит в нашем пограничном городке, ибо я здесь.

— Хорошо, я тебя понял. Думаю, нам пора собрать немедленный военный совет. Андреас, — обратился Вазилис к тому суровому витязю, что привёл гонца сюда. — Проследи за тем, чтобы посланника с границы накормили, и выдели ему опочивальню, он сделал всё, что должен был. И не забудь определить его лошадь в конюшню, чтобы ей тоже обеспечили отдых. И ещё: пусть через двадцать минут здесь будут командующие гвардией, кавалерией и пехотой. И казначея сюда пригласи. И ты, будь добр, также присутствуй здесь.

— Повинуюсь Вашему слову, Государь, — проговорил витязь и очень низко поклонился.

Гонец поклонился тоже, хоть и не так красиво, как элитный воин, и через секунду они уже покинули его кабинет.

— Ну как тебе встреча с Королём? — проговорил Андреас уже гораздо более дружелюбным тоном, когда они пошли вниз. Хотя, судя по его голосу, можно было понять, что он очень гордится тем, что ему выпала такая честь — служить лично Вазилису.

— Хорошо, — сказал гонец, не совсем понимая, что хочет услышать от него витязь.

— Сейчас мы пройдём в Сторожевой пост, где тебя накормят и выделят кровать, чтобы ты отдохнул. За коня не беспокойся, с ним тоже всё будет в порядке, — говорил Андреас, когда они вышли из Драконьего Храма и направлялись к одному из тех прямоугольных зданий, что были расположены по периметру площади.

***

Квену служба была дороже, чем что-либо другое, даже его собственное здоровье. Поэтому он снова забылся тяжёлым, беспокойным сном в своём кресле, даже будучи раненым, хотя городской лекарь запретил ему это делать. Но что понимают эти людишки в военном деле?! Ничего. И вообще, Квен чувствовал, что скоро разразится война, а кроги уже выстраивают тысячное войско, готовое за пару дней бегом преодолеть пустыню, а затем и прорвать оборону их городка.

Квен был уверен, что его гонец доберётся в Столицу за сутки, учитывая, что у станционных смотрителей добротные скакуны, которых он будет меня каждые десять километров. Эти станции по пути с границы в Столицу как раз и были сделаны на подобный случай. Ну, естественно, не только на подобный. Очень часто на станциях останавливались странствующие торговцы или бродячие артисты, или ещё кто-нибудь.

И даже если Король пошлёт войско на подмогу, оно будет добираться гораздо дольше, чем гонец. Потому что, например, пехота — это не скакуны.

И с этими мыслями начальник гвардии уснул. Просто ухнул куда-то вниз, «на самое дно сна». И теперь сквозь крайне тревожный сон уже слышал топот ног — снова. Резко подорвавшись (отчего ключица взорвалась болью, как и запястье), Квен огляделся.

Утро ещё не наступило, но заря уже полыхала на горизонте вовсю, чуть ли не на добрую треть небосвода. Писаря на месте ещё не было однозначно, Квен чётко помнил, как отпустил его вечером, прежде чем остаться в кабинете и начать думать беспокойные думы.

И тут топот приблизился к его двери. Спустя секунду в проёме стоял гвардеец.

— Хорошо, что вы уже здесь, Квен, — запыхаясь, проговорил человек в мундире. — Там все гвардейцы вернулись в Управление, кроме двоих. И конь одного из них вернулся в стойло. По учётной книге их пост в эту ночь был в нищих кварталах, рядом с лавкой сапожника.

Квен о чём-то немного подумал, ошалело глядя на гвардейца, а потом рывком сорвался со своего насиженного места:

— Всех в ружьё! Совершенно каждого! — закричал он. — Обыскать все нищие кварталы. Каждую улочку, каждый двор, каждую канаву. Каждый заброшенный барак. Каждый подвал! Тех, кто будет противиться обыску, расстреливайте на месте. И начните, конечно же, с сапожника.

— Так точно, — уверенно отозвался гвардеец. — Разрешите идти?

— Разрешаю, — горячо пропыхтел начальник.

Ему так и хотелось схватить саблю, револьвер и поскакать вместе с ними. При мысли о револьвере ему стало одновременно грустно и яростно, потому что этот долбаный крог украл его оружие. И да, его так и не нашли. Хотя гвардейцы обскакали весь городок. Значит, он сидит у кого-то в доме.

— Ну, ничего, — злобно выдавил Квен, прохаживаясь по кабинету. — Я ему устрою развеселую жизнь. Уж он не уйдёт от моего правосудия.

И при этих мыслях ему опять стало легче, как от обезболивающего.

***

— Ой, да перестань ты уже, — добродушно сказал Идума. — Я одежду тебе новую принёс. Заметь, совершенно бесплатная! — он бросил комок тряпья чуть ли Птолеме не в лицо, которая сидела у трактирной стойки, сотрясаемая глухими рыданиями и дрожью. Теперь её холщовое платье было изорвано полностью.

— Ну прекрати уже, — улыбнулся Красный и, присев рядом с ней на корточки, положил руку ей на плечо.

Птолема в этот момент взбрыкнула с каким-то досадным воплем и сбросила с себя его конечность.

Красный расхохотался:

— Ты чего это, а? Ну-ка, давай успокаивайся, а то ты никуда не будешь годиться. Послезавтра уже мы отправляемся в путешествие, а у тебя начнётся новая жизнь. Переодевайся тут, а я проведаю своего гостя, — и он ушёл в подсобку.

Само собой, Идума уже успел закрыть дверь на ключ снова, поэтому совершенно не беспокоился о том, что Птолема сбежит. Теперь ей нужно было побыть одной (минут десять), чтобы немного успокоиться и переодеться в новую одежду. Хорошую одежду. Очень дорогую, надо сказать. Которую он снял с трупа жены одного из богатых купцов ещё год назад. Тогда они с Барнабасом повеселились, так повеселились, до сих пор ностальгия захлёстывает.

Птолема развернула кучу тряпья: это было пышное зелёное платье, почти новое.

Тем временем Идума уже был в узкой каморке, где зачастую ночевал во время непогоды, когда не хотелось возвращаться домой. Сейчас же там лежал огромный крог и спал практически беспробудным сном. Лишь его грудь тяжело вздымалась. Когда там надо давать гилиум? Вроде бы сегодня вечером, а завтра этот зверь уже будет на ногах.

Но безопасно ли оставлять его здесь? Недоумки Мадан и Иосиф убили как минимум двух гвардейцев, чего начальник пограничной гвардии им не простит точно. Этим утром в нищих кварталах начнутся повсеместные обыски или даже аресты, или вообще расстрелы. Поэтому отряд гвардейцев заявится к нему снова. То, что в прошлый раз они не стали проверять подсобку и рыться по шкафам, не значит, что сейчас они не сделают этого. Хотя, казалось бы, приходили именно за дотошным обыском. Или нет? На этот вопрос у Идумы пока ответа не было, более того, неожиданно ход его мыслей прервал шорох сзади, и, оглянувшись, он увидел Птолему в новом шикарном платье, однако, её лицо не выражало особой радости, хотя она уже не ревела и не тряслась. Просто молча переводила взгляд с Идумы на крога и обратно.

— А вот и наша красавица, — пробурчал Красный и сделал шаг навстречу. — Ну, я же говорил, эта одежда смотрится на тебе гораздо лучше, словно ты благородных кровей.

В этот момент Птолема дико закашлялась. Хрипы адскими звуками вырывались из её лёгких, казалось, что она сейчас разорвётся.

— О, ужас, — выдохнул испуганно трактирщик и схватил её за плечи. — Сейчас я схожу за своим знакомым лекарем, но тебе придётся посидеть в моём укромном закутке, а то мало ли ты что задумаешь сделать. Пошли.

Птолема безвольно подчинилась, сил на сопротивление у неё не осталось. Он вывел её из подсобки, а потом подошёл к деревянной двери, прямо напротив стойки. За ней обнаружилась маленькая кухонька. По обе стороны, вплотную к стенам, было два узких стола. На одном из них лежали ножи, вилки, ложки, ещё какие-то приборы, а на другом уже был хлеб и овощи: капуста, морковь, свёкла. Посредине этой маленькой кухоньки, прямо в полу, была квадратная крышка с маленькой ручкой.

— Это погреб для хранения пива и вина, — пояснил Красный. Потом он наклонился и рывком открыл крышку, обнажив квадратную дыру в полу, ведущую в непроглядный мрак.

«Может, толкнуть его вниз? — стремительно пронеслось в голове у девушки. — А если он не сломает шею? Тогда — добить ножом, благо, тут их достаточно…»

Но снова приступ лютого кашля прервал её мысли.

— Потерпи немного, — сказал Красный. — Сейчас я достану лекарства. Эх, фонарь в подсобке оставил, — и совершенно не помня о мерах предосторожности, он быстро побежал назад, за фонарём.

Птолема поняла, что это её шанс, а второго такого может уже и не представиться: она резко схватила самый большой нож со стола и зажала его двумя руками. Буквально через секунду Красный вернулся, держа уже зажженный фонарь.

— Не подходи ко мне! — проревела что есть сил Птолема, но последнее слово снова утонуло в приступе кашля. Она старалась крепко сжимать оружие, но его лезвие всё равно

подрагивало. — Я убью тебя, грязное животное!

Наверное, у Красного была способность грамотно вести переговоры с тем, кто хотел его убить: то с крогом, то с Маданом и Иосифом, то теперь вот с Птолемой. Однако у него будет шанс поговорить с тем, кого обвести вокруг пальца не так легко.

— Так, подожди, — начал он. — Убьёшь ты меня, а дальше что? Куда ты денешься? Я знаю, что ты бежишь от гвардейцев, но не знаю почему. Я тоже не люблю этих свиней в багровых мундирах. Да и вообще, у тебя сильный кашель. Скорее всего, пневмония. Без лекарств ты можешь умереть. А к пограничному лекарю ты не сунешься, слишком опасно.

Увидев терзания на лице Птолемы, трактирщик понял, что победил. Хотя бы посеял в её голове сомнения, и то уже хорошо. И поэтому продолжал:

— Здесь ты в безопасности. Да-да, понимаю, что ты мне не веришь, ночью я повёл себя очень неправильно, но больше такого не повторится. Я обещаю тебе, нет, я клянусь. Больше я тебя и пальцем не трону.

— Я не хочу лезть в погреб, — ответила девушка.

— Тебе придётся это сделать, — сказал Идума, демонстрируя зажженный фонарь. — Если я уйду за лекарствами, а сюда ворвутся гвардейцы, что ты будешь делать? Правильно, терпеть их побои и пытки. А если ты послушаешь меня, то всё будет хорошо.

— А как же крог? — прохрипела служанка, чуть опустив нож.

— Плевать на него, — отрезал бывший моряк. — Его подозревают в убийстве Пироса, поэтому его сразу же застрелят, как только увидят…

— Он не делал этого, — прошипела Птолема. В его голосе снова заскользила ярость: она вспомнила того, из-за кого начался весь этот путь. — Его убила какая-то мерзкая тварь.

— Откуда ты знаешь? — с неподдельным интересом полюбопытствовал Идума.

— Я видела его, — подчёркивая каждое слово, произнесла девушка. — Там был настоящий монстр.

— И как же он тебя не убил? — искренне удивился трактирщик.

— Я воткнула в него осколок стекла. А в тебя воткну нож, если ты ещё раз подойдёшь ко мне, — голос её дрожал, на глазах снова появились слёзы. — Если ты говоришь правду, и ты хочешь мне помочь, тогда ты совершенно не будешь против, чтобы я взяла этот ножичек с собой, не так ли, ублюдок?

— Хорошо, как скажешь, — дипломатом он был от Дракона. — А теперь, я тебя прошу, давай спустимся в погреб и я схожу за лекарствами.

Может, со стороны это и покажется несусветным бредом, но Птолема подумала, что других способов выжить у неё не будет. Она не сомневалась, что вместе с крогом положат и её, сразу же и без разговоров. Потому что гвардейцам уже наверняка дали команду не церемониться с подозреваемыми. А подозреваемой в убийстве она была, служанка не сомневалась. Потому что ей не повезло оказаться в поместье градоправителя и остаться живой. Интересно, уже допрашивают ли её благопристойную тётушку, выбивая зубы и пытаясь выяснить, где прячется Птолема? И вправду интересно.

— Так что ты решила? — неожиданно спросил Идума. — Время уходит.

— Чёрт с тобой, — тихо сказала девушка. — Давай, лезь первый.

Мужчина медленно прошёл к погребу, держа фонарь в руке, а затем слез туда.

— Аккуратнее, — сказал он, — тут небольшая лестница.

Птолема молча последовала за ним, одной рукой крепко сжимая нож. Она была готова воткнуть его ублюдку хоть куда-нибудь и была уверена, что как только она спустится, он тут же набросится на неё. Она не верила ни одному слову, но если она тут загнётся, то вряд ли это будет так уж полезно для Красного. Так что насчёт лекарств, может быть, он и говорил правду, но даровать ей свободу уж точно не собирался. Хорошо, пока всё пусть будет так. Теперь выживать надо каждую секунду, а не только послезавтра.

И вообще, как он собирается отправить её в путешествие, если Белая Крепость вряд ли выпустит хоть кого-нибудь после таких зверств? Если убийца, по их мнению, крог, то он точно побежит обратно в Игнис. Но об этом сейчас думать некогда было, потому что они уже спустились в погреб — широкую плоскую комнату с низким потолком, заставленную у стен бочками с пивом, виски и прочим добром.

— Иди за мной, — скомандовал Идума и двинулся к дальней стене, держа перед собой фонарь. — Гвардейцы сюда точно не полезут, слишком тупые, — добавил он, подойдя к последней бочке слева. Затем он неуловимым движением руки откатил её дальше, словно она была из картона. Там показались очертания ещё одной крышки.

— Что? Снова лезть?! Ещё ниже? — прошипела Птолема, поднимая нож опять.

— Да успокойся ты, — рявкнул Красный и отбросил крышку в сторону. Там было гораздо светлее, чем здесь, в погребе. — Ничего с тобой не случится. В этом подвале жили все путешественники, которые хотели выбраться через границу с моей помощью. Еда, вода есть. Даже сортир. Сейчас эти ребята где-то живее всех живых, пьют вино, купаются в деньгах и радуются жизни. Лезь уже.

Птолема аккуратно полезла по лестнице, снова готовясь воткнуть нож, если кто-то там попытается её схватить. Но спустившись, она оказалась в довольно хорошо освещённой комнате фонарями на стенах, чем-то напоминающей трюм корабля. Там было несколько больших клеток друг напротив друга, в которых стояли койки и маленькие грубые деревянные столики. На некоторых столах стояли чашки с водой или супом. Но хуже всего было то, что в некоторых клетках были люди.

Следом прыгнул Красный и поставил фонарь на пол.

— Ой, кто это у нас тут? — грубо послышалось из самой дальней от огромного толстяка, развалившегося на койке.

— Идума, я убью тебя! — дерзко крикнул молодой парень из ближней клетки и подбежал к своей решётке, пытаясь дотянуться до него рукой.

— Фух, теперь мне не будет скучно, — сладострастно послышалось от женщины в чёрном платье из клетки напротив того огромного толстяка.

Птолема резко развернулась к Идуме, поднимая нож, но тот лёгким движением перехватил готовящийся удар и заломил ей руку — нож брякнул о пол. В клетках начался галдёж, как у приматов в зоопарке.

— Знаешь, мне просто не хотелось нести тебя на руках, — тихо проговорил Идума и ударил её в живот так, что она осела на пол. Упасть не могла: бывший моряк снова держал её крепко. Он просто подтащил её к свободной клетке (она была не заперта), открыл дверь и втащил её туда. Потом достал связку ключей и замкнул её.

— Я не соврал тебе. Побудь здесь, я сейчас вернусь и принесу тебе лекарства. А послезавтра ты уже пересечёшь границу, — рассказал Красный, а затем вышел из подвала, прихватив с собой и нож, и фонарь.

***

Барнабас брил какого-то джентльмена с суровым взглядом, скобля его не менее суровое лицо своей широкой бритвой. И тут в цирюльню ворвался Красный, почувствовав с порога удушливый запах мыла. Внешний вид у него был крайне обеспокоенный и какой-то растрёпанный, словно он всю ночь не спал.

— Что стряслось, дружище? — спокойно спросил цирюльник, мельком взглянув на него. Его рука ничуть не дрогнула, и он всё так же упорно прижимал бритву к щекам джентльмена.

— Мне нужна твоя помощь, — объяснил трактирщик.

— Подожди немного, я скоро закончу, — громко ответил цирюльник, сосредоточенно продолжая приводить в порядок лицо клиента. Тот, однако, никакого интереса к третьему человеку не проявил совершенно и просто смотрел куда-то в одну точку.

Красный психанул и вышел на улицу, хлопнув дверью так, что она чуть не слетела с петель. Такого прежде не случалось: чтобы его и кто-то надул. И не просто надул, а ограбил. И спускать с рук Красный это не хотел. Он был уверен, что Мадан и Иосиф захотят уйти через Игнис (они сами об этом говорили, к тому же). Может быть, они бы и спрятались внутри страны, но их это не устраивало, они хотели другой жизни, более лучшей. По счастью, Идума никогда им не рассказывал, каким же способом он переправляет людей через границу и с кем же у него «дружеские» отношения из Белой Крепости, иначе эти недоноски могли попробовать выйти на того человека сами, без участия Красного, что последнего бы не устроило.

Как предполагал Идума, как минимум до завтра эти кретины будут просиживать в своём бараке и придумывать план побега. И сейчас было очень удачное время, чтобы навестить их и продырявить. Но одному идти туда было нельзя, ибо бывшие подельники были вооружены, а тянуть было смерти подобно: они могли запросто сменить барак или потратить все его деньги.

Об этом напряжённо и думал Красный, когда сзади дверь открылась, и оттуда вышел гладковыбритый джентльмен. Он посмотрел на Идуму как на отребье, скривился и зашагал куда-то по своим делам. Но это совершенно не волновало трактирщика, уже снова забежавшего в цирюльню.

— Да что у тебя случилось, дружище? — благодушно спросил Барнабас.

— Меня вчера ограбили Мадан и Иосиф, а сегодня мне нужно лекарство для одной девчонки, которая вот-вот загнётся от пневмонии. Это если кратко.

— Ну ничего себе! — проревел Барнабас. — Так что же ты раньше молчал?!

И он побежал куда-то вглубь своей цирюльни, не дав Красному пояснить, что раньше он молчал из-за того, что у жирного был клиент. Там раздался грохот, словно уронили какой-то тяжёлый ящик, цирюльник стал браниться как сапожник, а потом выбежал обратно. В одной руке у него была тёмная бутылка, а в другой — два маленьких флакона с пробками.

— Держи, — сказал тот, протягивая бутылку. — Это её согреет с одного глотка, но пить она может сколько влезет, хотя гадость это редкостная на вкус. И возьми вот эти снадобья, это против жара, а это против кашля. И ты меня разоришь такими темпами, дружище!

— Благодарю, — ответил Красный. Он уже заткнул бутылку за пояс и принялся рассовывать флаконы по карманам.

— А что ты намереваешься делать с Маданом и Иосифом? — спросил Барнабас.

— Думаю, что нужно отнять моё добро у них. С процентами, — он посмотрел прямо в глаза своего дружища. — Поможешь мне?

— Знаешь, оружия у меня нет, — отрезал цирюльник, активно жестикулируя руками. — Я же цирюльник, и немного лекарь, но не торговец оружием!

— Хорошо, — торопливо согласился Красный. Ему самому казалось, что Барнабас помогает ему гораздо чаще, чем он платит в ответ. — Ты не знаешь, у кого приобрести можно что-нибудь интересное?

— Слушай, — произнёс жирный, кладя руку на плечо своему дружищу. Следующие слова он произнёс вполголоса. — У тебя же есть друг в Белой Крепости, правильно? Так пусть он тебе поможет вернуть твоё добро. Вы же давние партнёры.

— Действительно, — подтвердил Красный. — Ладно, я пойду. Благодарю за помощь.

— Ага, и заплатить не забудь, — буркнул с улыбкой Барнабас.

— Не забуду.

Идума пошёл обратно к трактиру, гадая, не ворвались ли туда гвардейцы в его отсутствие. Было уже солнечное утро, но по дорогам нищих кварталов почти никто не сновал, кроме того джентльмена с важным лицом, которое ничуть не добавляло ему статуса: брился он у цирюльника, обычно обслуживающего сброд.

Но Красного это не волновало: послезавтра он должен передать своему деловому партнёру трёх человек, одну милую девушку и одного монстра, что позволит ему неплохо заработать. Но сегодня Идуме нужно было вернуть свои деньги, так бессовестно отнятые его бывшими подельниками.

Подходя к своему трактирчику, Красный понял, что что-то не так. Вскоре он заметил большущую ворону, сидящую прямо на крыше его трактира. И, что более странно, повернув свою голову, она прямо вперила взгляд своего золотистого глаза прямо на

Идуму.

— Эй, — крикнул бывший моряк. — Быстро улетай отсюда!

Его голос эхом разносился по пустой, залитой солнцем улице.

Однако ворона ничуть не смутилась и никуда не улетела.

— Давай, проваливай! — прокричал Идума и замахал руками, совершенно не понимая, что он делает. Его почему-то крайне разозлил вид этой нахальной и лоснящейся птицы: она напоминала ему какого-то важного купца из элитных кварталов. Тем не менее, ворона вообще не планировала покидать найденное место и осталась сидеть, с любопытством поглядывая на человека внизу.

Сердито выдохнув, Красный вошёл в трактир. Он не торопясь прошёл за стойку и поставил на неё бутылку и флаконы.

«Мда, теперь ещё с этим крогом надо что-то делать», — мрачно подумал Красный. Теперь им овладевали тревожные мысли, в которых смешалось всё.

Так бы и стоял Идума за стойкой, вперив озлобленный взгляд в один из столиков, если бы в трактир не вошёл человек. И когда Красный увидел его, он подумал, что это конец.

***

В комнате, уже залитой утренним солнцем, собралось пять человек во главе с самим Королём. Все вместе они были настолько величавы, что могли внушить благоговейный трепет кому угодно. Ну, казначей, может, не выглядел таким уж и брутальным, но главнокомандующие войсками однозначно были окружены аурой суровости.

— Тёмные времена движутся в наши земли, — сказал Король. — Мне только что доставили послание из Пограничного Управления. Там написано, что был убит их градоначальник Пирос. Причём в особо жестокой манере. Ему просто разорвали горло.

Клич возмущения вырвался у начальника гвардии — рослого черноволосого мужчины в тёмно-красном мундире. По его виду можно было понять, что он очень серьёзен и решителен, а вся его поза говорила о том, что он готов прямо сейчас выдвинуть гвардию всего королевства куда угодно, хоть в неизведанные земли.

— Есть ли у них подозреваемые? — поинтересовался он. В его голосе слышались неприятие и вызов. — Если есть, то почему они ещё не пойманы?

— Не торопись так, Деимос, — коротко бросил ему Андреас. — Там всё намного ужаснее, чем ты можешь помыслить.

Деимос даже не посмотрел на него, внимательно глядя на Вазилиса.

— У них есть подозреваемый, — произнёс Король. — Это крог из Игниса.

Теперь клич возмущения вырвался у всех, кроме Андреаса и казначея.

— Да как они только посмели! — вскричал начальник кавалерии, одетый в кожаную тёмную кирасу. Одно мгновение всем казалось, что он сейчас вскочит не только с места, но и в седло, и что есть силы помчится на границу, высоко держа свой длинный меч. Однако этот рыцарь ничего подобного не сделал и Король продолжил:

— Но этот подозреваемый мог и не совершать убийства, ты должен помнить об этом, Еврипид, прежде отправлять своих смертоносных скакунов через Пустыню.

— Но что заставило подумать их на того крога? — спросил низкорослый блондин, одетый в жёсткую кольчугу. Доселе он просто молчал и внимательно слушал Вазилиса, стараясь не обращать внимания на выкрики начальников кавалерии и гвардии — они всегда были такими импульсивными и горячими, сколько он их помнил.

— Ибо этот крог — посланник Агазона, — пояснил Вазилис. — Он прибыл на границу из-за того, что наши шахтёры столкнулись с рабочими из Игниса во время добычи самоцветов. В грамоте от Квена, начальника нашей пограничной гвардейской стражи, написано, что Пирос рассказал ему, что вечером к нему прибыл гонец, чтобы заключить мир и уплатить даже какую-то сумму. А утром на следующий день Квену сообщили о нескольких жутких убийствах, в том числе маленькой девочки, совершённых в их городе. Узнав об этом, Квен объявляет режим тревоги и спешит сообщить об этом градоправителю, но находит выломанную входную дверь…

— Тот, кто сделал это, поистине заслуживает смерти! — горячо воскликнул Деимос.

— Казнить его прямо на месте! — вскричал Еврипид. — И да свершится правосудие!

— Не торопитесь так, джентльмены, — вставил главнокомандующий пехотой. — Пусть наш Государь до конца изложит суть обсуждаемого вопроса.

— Благодарю тебя, Дэймон. Войдя внутрь, Квен обнаружил полнейший беспорядок и кровь. Поднявшись наверх, он обнаружил труп достопочтенного градоправителя и получил сокрушительный удар от крога со спины. Вступив в жестокий бой, Квен ранил крога из револьвера и тот сбежал. На его поимку брошены все силы.

— Вздёрнуть мерзавца! — предложил Деимос.

— А что думает об остальных убийствах начальник пограничной гвардии? — спросил Еврипид.

— Он полагает, что и эти убийства совершил крог. Он думает, что Агазон пытается развязать таким способом войну, — ответил Вазилис.

— Так и есть! — согласился Деимос. — Иначе бы крог не нападал на уважаемого и храброго начальника пограничной гвардии.

— Соглашусь, друг, — ответствовал Еврипид. — Государь, предлагаю собрать лучших бойцов Столицы и отправиться на помощь нашим отважным друзьям из пограничного городка. И можно отправить гонцов в остальные города, чтобы получить подкрепление. Я больше чем уверен, что кроги захотят взять нас вероломным напором, численностью.

— Но зачем им это, многоуважаемый Еврипид?! — воскликнул Дэймон. Хоть он и был терпелив, но сейчас не мог спокойно выслушивать этот, по его мнению, вздор.

— Потому что экономика их страны уже давно в упадке! — ответил Деимос. — Они только и ждут, чтобы протянуть свои лапища и поработить близкие страны.

— Остыньте, друзья, — чуть повысив свой зычный голос, произнёс Король. — Опрометчивость можно только усугубить положение дел. Агазон тоже состоит в Союзе Четырёх, если вы забыли об этом. И если бы он хотел расширить свою территорию или добыть для своего народа лучшее, чем есть, я полагаю, что он бы стал расширять владения в сторону неизведанных земель и вод.

— Простите мне мой скверный язык, — начал Деимос. — Но наши братья за Плоскогорьем всегда были трусливыми и глупыми, поэтому они скорее пойдут войной на нас, чем на жутких тварей за границами Союза Четырёх.

Король промолчал, но взгляд его полыхнул оранжевым огнём, отчего даже свирепому и бесстрашному начальнику гвардии стало не по себе.

— Я поддерживаю его, — согласился Еврипид. — Надо смотреть правде в лицо. Это сделал крог, и причины вполне очевидны. Он был заслан намеренно. И мы должны поспешить с войсками на границу.

— С кем проживал градоправитель? — неожиданно спросил Дэймон.

— Хм, в грамоте написано, что у него была служанка, — ответил Король.

— И где она? Тоже убита?

— Нет, её тело найдено не было. Но Квен полагает, что даже если она и выжила в той бойне, то искать её бессмысленно: бедное дитя точно не может быть причастно к этому зверству, ибо у неё не было никаких причин.

— Может, это только так кажется, — возразил Деимос. — Не удивлюсь, что она была с тем крогом заодно и держала руки градоправителя, пока монстр перегрызал ему глотку!

— Хватит нести чушь! — воскликнул Дэймон, и все вскочили. — Я говорил о том, что сведения этого дитя могут быть полезны в установлении истинного убийцы!

— Если бы это не был военный совет, и ты не был бы командиром пехоты, Дэймон, я бы вызвал тебя на дуэль, — сказал Деимос. — Молись Дракону, что мой мундир обязывает не мараться о таких как ты!

— Что ж, ты можешь снять свои тряпки, Деимос, — заметил пехотинец, глядя прямо в глаза гвардейцу. — И тогда ты не испачкаешь их.

— Прекратите! — прогремел Король, ударив кулаком по столу. — Вы мужи, вы

военачальники, а ведёте себя как неразумные юнцы!

— Держи себя в руках, Деимос! — подхватил Андреас. — Ты всё-таки на совете у самого Короля, а не у себя на кухне! — Он неосознанно положил руку на рукоять меча.

— Всем сердцем прошу вас успокоиться, — произнёс Еврипид, поднимая руки. — Мы не должны ни в коем случае поддаваться чему-то кроме разума. — Хотя сам несколько минут назад готов был скакать на границу и топтать крогов.

— Что вы думаете об этом, Мидас? — обратился Король к пожилому и громоздкому на вид джентльмену в белой рубахе и чёрном пиджаке с длинным низом, который доселе не проронил ни слова. Это был казначей.

— Я уверен, что нашли они много самоцветов, — неуверенно начал Мидас. Ещё бы: когда на тебя пылающими взорами смотрят такие витязи и сам Король, хочешь — не хочешь, а начнёшь нервничать. — Поэтому разумно допустить, что Агазон мог подумать, что, заполучив эти самоцветы, он сможет обеспечить свой народ на долгое время. Но, — резко продолжил он, заметив, что Деимос хочет начать ликовать, — глупо допускать другое: что Агазон, всегда бывший таким разумным властелином, сумевший объединить под своим крылом столько земель и столько народов, попытается завоевать одного из своих соседей. Да даже если бы он и стал стремиться к этому, неужели Агазон стал бы засылать убийцу под предлогом мирного поручения? Он должен был предполагать, что после совершения такого преступления сразу все подозрения падут на него. Это совершенный вздор. Я полагаю, что там был кто-то ещё, кто также беспрепятственно мог проникнуть в поместье к градоправителю и расправиться с ним.

— Благодарю вас за это взвешенное и разумное мнение, свободное от эмоций, — произнёс Вазилис. — Андреас, ты о чём думаешь?

— Я считаю, что надо готовиться к войне, — ответил элитный стражник Драконьего Храма. — Неизвестно, кто совершил эти убийства, но я чувствую, что дело здесь нечистое. И надо максимально полно подготовить как элитную гвардию наших прославленных стрелков и полк несокрушимых пехотинцев, так и нашу свирепую кавалерию. И создать комиссию, которая займётся расследованием убийства градоправителя. Поговорив лично с гонцом, я понимаю, что у них в городке началась страшная паника, а сами власти справиться с ней не могут. Быть может, потому что сами охвачены паникой. Необходимо поддержать их прямо со дня на день, чтобы они видели, что Король в курсе событий, Король готов помочь. Иначе неизвестно, что там будет происходить дальше.

— Благодарю тебя за твой ответ, я полностью согласен с тобой, Андреас. Но есть ли у кого мысли по поводу этой комиссии для поимки убийцы? Кто должен этим заняться?

— Разрешите, Ваше Величество? — спросил Дэймон и, получив одобрение, начал: — Здесь нужно начать с того, что подозрение сейчас падает на страну из Союза Четырёх. Как я понял, если крога поймают, то его сразу же убьют. А долго он там не пробегает. Если же посланник ни в чём неповинен, можем ли мы быть уверены, что Агазон не потребует сатисфакции за смерть своего верноподданного? К тому же, вы все прекрасно помните, что у Агазона в соратниках тоже есть Отряд Зодиака. Вот тогда действительно могут начаться тёмные времена. Поэтому надо немедленно отправить туда тех, кто сможет взять под контроль этот пограничный город — и я не про временное управление, небось, сам Квен неплохо может справиться с этой задачей. Поэтому предлагаю прибегнуть к звёздной магии!

Все разом охнули, никто не ожидал такого предложения.

— Не поторопимся ли мы с этим? — усомнился Деимос. — Можем ли быть уверены, что Отряд Зодиака не воспротивится такому поручению? Здесь же внутренняя политика Союза Четырёх, а не внешняя!

— Согласен, — вставил Еврипид. — Когда мы можем просто собрать двести пик и скакунов и домчаться до границы, чтобы обагрить песок кровью захватчиков.

— Не думаю, что здесь только внутренняя политика, — терпеливо пояснил Дэймон. — Задача Отряда сохранять мир и благоденствие на Материке, защищать Союз Четырёх, а

если начнётся кровавая внутрисоюзная война, будет ли Союз в безопасности? Не пойдут ли войной на нас монстры северных гор и чудовища неизведанных земель?

После непродолжительного молчания, во время которого Король взвешивал сказанное,

он встал из-за стола и произнёс:

— Полагаю, что Андреас и Дэймон правы. Настало время просить помощи у тех, кто обладает мудростью, неведомой нам. Во благо нашим землям и нашим народам.

Никто не сказал ни слова, все просто молча смотрели на Короля. Но ни ярости, ни вызова в их взгляде уже не было: Король принял решение на военном совете, и они могут только подчиниться ему.

Да будет так.

***

Если бы у Красного спросили, как выглядит настоящий демон в обличии человека, он бы показал им этого мужчину, тихо вошедшего к нему в трактир. Едва обратив на него взор, Идума сразу забыл о том, что ему нужно искать людей, отобравших его деньги, что нужно готовить пленников к отправке, что нужно лечить девчонку, что нужно лечить крога. Он забыл обо всём и просто смотрел на человека, медленно шагающего к нему навстречу.

Неожиданно Красный понял, что его трясёт от пронизывающего холода, который принёс с собой этот человек. Словно он пришёл из замогильного мира, неся с собой ужасы, страдания и лютый мороз. Казалось, что за окном трактира наступил пасмурный поздний вечер. Темнота стала сгущаться.

Выглядел гость тоже очень странно. Если его встретят гвардейцы, то… То что?! Этот джентльмен всем своим видом давал понять, что пули его не возьмут, как и мечи. Может, из пушки и получится уничтожить, но что с того?

Тем временем незнакомец уже подошёл вплотную к стойке. Он был одет во всё чёрное, да Идума и не сомневался, что такие вот существа одеваются только во всё чёрное: чёрные кожаные перчатки, чёрный длинный плащ, чёрные сапоги. Волосы незнакомца были тёмно-багрового цвета, длинные, блестящие, завязанные в конский хвост. Лицо же у этого человека («нет, это совсем не человек, это нелюдь, монстр, чудовище!!!» — вопил внутренний голос Идумы) было белым, как снег, хотя черты были весьма утончённые, как у красивой хрупкой женщины, но перед трактирщиком стопроцентно стоял тяжеленный мужчина массой килограммов так девяносто пять.

«Не смотри в глаза ему, не смотри ему в глаза!», — судорожно подумал Идума и, конечно же, посмотрел.

Глаза у посетителя были самые обычные, карие, только какие-то печальные, как будто это существо познало всю бессмысленность бытия и брело между мирами, иногда так вот заходя в старые трактирчики и пугая до полусмерти бедных владельцев.

— Где девчонка? — прошептал мужчина красивым женским голосом, отчего сердце у Идумы рухнуло куда-то вниз, быть может, даже провалилось не то что в пятки, а ещё ниже. — Где эта милаха, которая всё время появляется там, где её не ждут? Где эта сука, доставляющая столько проблем таким красавчикам?

Красному подумалось, что сейчас его хватит удар от испуга. Если бы он умел молиться, то прямо сейчас настало прекрасное время для молитвы хоть кому-нибудь.

— Давай ты меня порадуешь, красавчик, — томно и очень соблазнительно сказал этот треклятый здоровый мужик в кожаных одеяниях, приблизив своё милое личико на расстояние поцелуя. — Просто расскажи мне, куда вы её дели.

Бывший моряк во время боёв видел множество всяких ужасов, но такого он ещё не испытывал. Усилием воли Красный попытался сбросить с себя оцепенение и сказать, что не знает никаких девчонок, но изо рта у него вырвалось только что-то типа «к…к..каку…как…кую».

Незнакомец рассмеялся бархатным девичьим смехом, а потом схватил Красного правой

рукой за нижнюю челюсть. Как стальными клешнями.

— Быстрее, милый, — проворковало ужасное чудовище и медленно лизнуло лицо трактирщика от губ до лба.

Идуму затрясло с новой силой, но уже не только от холода и испуга, а от возбуждения.

— Я не… Я не знаю… Никаких девчонок, — выдавил из себя Красный, но монстр не отпустил его, а только сжал лицо сильнее.

— Мне сказали, что она потерялась в нищих кварталах, — продолжил он и чмокнул трактирщика в губы. — А потом её поймали два чумазых мальчика, — снова поцелуй, — которые… должны… были… доставить… её… к… тебе… — Последние семь слов пришелец выделял смачным поцелуем в губы. — И где же она? Скажи мне, умоляю.

Идума хоть и уже терял рассудок от холода, ужаса и вожделения, но понимал, что эта тварь убьёт его, если он не сдаст эту проклятую девчонку, из-за которой у него теперь столько проблем. Если чудовище спрашивает, значит, оно точно не знает, здесь его добыча или нет, но… Может, оно просто играет с ним? Да, оно будет более точно, теперь Красный уже не знал, женщина это или мужчина.

— Они ещё не привели её, — сказал Идума.

— Ты мне врёшь, — высказала предположение не такая уж прекрасная незнакомка и сдавила челюсть гораздо сильнее. — Ну, милый, не обманывай меня.

— Я, правда, не знаю, — с трудом выговорил Красный. — Они приведут её только завтра!

— Врёшь, — прошипел монстр, заглядывая прямо в душу трактирщику своими карими глазами, в которых разлилась сама тьма. Наверное, так могут смотреть только демоны.

— Я клянусь тебе! — проревел Идума и разрыдался.

— Ах, какая жалость, — выдохнуло существо и разжало хватку. — Тогда скажи мне, где они живут. Порадуй свою мамочку.

— Они живут в огромном бараке через несколько улиц отсюда… Тебе нужно вверх… Ты сразу его узнаешь, он стоит как бы в центре всего… — Каждое слово Красный произносил с невероятным усилием, пытаясь совладать с рыданиями и дрожью.

— Ладно, — оборвал трактирщика монстр. Теперь его голос был мощным басом. — Но если ты мне соврал, — существо при этих словах слегка похлопало его по лицу, — тогда я вернусь и сделаю тебя своей девочкой. Ты такой сладенький.

Потом чудовище резко развернулось и пошло прочь. Подойдя к двери, оно обернулось и прохрипело голосом, мало чем отличающимся от рычания собаки:

— И я думаю, что тебе нужно переодеться, малыш.

И в конце этой фразы — и это было хуже всего — существо дважды оглушительно каркнуло, а потом мерзко рассмеялось и хлопнуло дверью.

Этот звук словно вывел Красного из оцепенения. Он осмотрелся по сторонам: кругом было светло и тепло, на улице — солнечное утро. Но горло его до сих пор издавало рыдания, а лицо сильно саднило, как будто секунду назад его избили. И, кроме того, у Красного были мокрые штаны.

Значит, кошмар случился наяву. И может повториться в скором времени.

Подумав о том, ЧТО эта тварь может сделать с ним в приступе ярости, когда узнает, что Идума обманул её, Красный побежал домой. Ему надо было быстро переодеться, а потом немедленно бежать в Белую Крепость, чтобы продать прямо сейчас свой товар. Или договориться хотя бы о том, чтобы ему дали хоть кого-нибудь для охраны товара. Или просто продать хотя бы самого себя, лишь бы покинуть эту страну. Или попросить просто остаться в любом подвале крепости, лишь бы больше не повстречать чего-нибудь подобного. Надо хоть как-то защититься!

Хотя в глубине души он ни разу не усомнился, что чудовище найдёт его без особых проблем где угодно, если ему понадобится.

***

— Эй, красоточка, за что это тебя сюда? — крикнул толстяк, когда Птолема сумела перебраться с пола на койку, а потом и к столу, где стояла чашка с чистой водой. По крайней мере, на вид. Но ей уже было всё равно, она думала, что хуже не будет.

В голосе толстого слышалось искреннее любопытство, однако, отвечать на этот вопрос девушке всё равно не хотелось.

— Ганс, не трогай её, — сказала женщина. — Ты не видишь, как ей крепко досталось?

— Ой, да тут всем крепко досталось, — добродушно заметил толстяк. — А послезавтра достанется ещё больше.

Все промолчали, но Птолема почувствовала, что они как будто с ним молча согласились, даже тот парень, который кричал, что убьёт Идуму.

— Почему? — слабо спросила она.

— Потому что послезавтра у Красного будет сделка, — объяснил толстяк.

— Какая сделка? — хотя Птолеме казалось, что у неё уже был ответ на этот вопрос.

— Ууу, — протянул Ганс. — Послезавтра нас продают, ты что, не знала?

Почему-то такое заявление её вовсе не удивило и не расстроило даже. Потому что в глубине души Птолема ожидала чего-то такого.

— Куда продают?

— В рабство, куда же ещё, — ответил мужчина таким тоном, словно объяснял ребёнку, почему идёт дождик, если тучки собрались. — В Белой Крепости у него есть свой человек. Не последний в этом городе. Я так думаю, он участвует в отправке караванов.

— Откуда ты всё это знаешь? — с усилием спросила Птолема.

— Потому что я королевский разведчик, — полушёпотом ответил толстяк.

— Ага-ага, разведчик, — резко вставила женщина из клетки напротив и расхохоталась. — А я тогда королевский алхимик.

— Не обращай на неё внимания, — посоветовал Ганс. — За трое суток, проведённых тут, я понял, что эта ведьма не в своём уме.

— Да, я ведьма, — сладострастно согласилась крупная женщина с тёмными волосами. Она повела левой ногой, и её платье обнажило ногу до середины бедра. — А ещё я помогала королевским солдатам за хорошую плату… Но это я так, к слову…

— Фу, мерзость какая, — неожиданно сказал молодой парень. И сплюнул под ноги.

— Нет, — поспешно воспротивилась ведьма. — Я им только гадала же.

Впрочем, парень не обратил на неё внимания:

— Ганс, твоя задача попасть в рабство что ли?

— Да, — согласился толстяк. — Именно за этим я здесь и нахожусь.

— А мне что-то совсем не хочется в рабство, — слабо заметила Птолема и чудовищно закашлялась.

— Ой, да ты совсем плохая стала, — сочувственно заметила ведьма. — Как ты тут оказалось, дитя?

— Долго объяснять, — отрезала бывшая служанка, мигом в голове прокрутив события двух последних дней. — Лучше вы мне расскажите, что делать будете и как выбираться.

— Да никак отсюда не выберешься! — заорал парень и пнул решётку. — Я здесь уже целую неделю нахожусь. И другого способа, кроме как убежать во время поездки в Белую Крепость, нет.

— Это бесполезно, — снова вставила ведьма. — Вы что, не знаете, как происходит сделка? Ганс, ты же КОРОЛЕВСКИЙ РАЗВЕДЧИК, может, ты нам расскажешь?

— К сожалению, мне не удалось найти об этом сведений, — тихо ответил тот.

— А я знаю, — продолжала ведьма, — я работала с одной девицей, которую Красный продал в Байон, и она оттуда сбежала обратно: сначала в Игнис, а потом сюда.

— И как же? — спросил парень.

— Ну, всё очень просто. Завтра поздно вечером сюда прибудет отряд из Белой Крепости. Может, десяток солдат, может, чуть меньше. У них будут верёвки и кляпы, а приедут они на вместительной четырёхколёсной карете с просторным коробом. Ну, теперь ясно?

Парень снова стал пинать решётку с отчаянной остервенелостью.

— И как же вы все попали сюда? — спросила Птолема, дав смертный бой новому приступу кашля.

— Ну я, например, просто неудачно обслужила двух парней, — весьма честно призналась ведьма, отчего парень в очередной раз стал озлобленно сквернословить. — Нет, ты не понял. Я просто встретила их на улице и предложила им погадать, а они меня вырубили. И очнулась я здесь уже. Сразу поняла, где именно. Та девка мне рассказывала и про это место.

— А я просто странствующий торговец, — сказал парень. — Я сюда приехал из Столицы, но сбился с пути и угодил в эти треклятые кварталы, где двое ублюдков — здоровый и тощий — меня и повязали. — Он в тысячный раз начал охаживать решётку из последних сил.

Ведьма посмотрела на толстяка.

— Ну а я просто пришёл к Красному и сказал, что ходит слух, будто он может помочь переправиться за границу, — поделился Ганс.

Женщина расхохоталась опять:

— Ну да, а это недалеко от правды.

— Так вот, — продолжал разведчик, угрюмо посмотрев на ведьму. — Он ничуть не удивился и признался, что может меня переправить, даже абсолютно бесплатно, ибо он сам такой же, как и я. Ну, что он не на своей земле, не на своём месте и прочий вздор. Но я не сомневаюсь, что он неплохо обогатится за счёт меня, если сумеет договориться с каким-нибудь владельцем рудников на невольничьем рынке.

— А никто не знает, куда направляется караван? — спросила Птолема.

— Куда угодно, — ответил Ганс. — Даже за пределы Союза Четырёх. Никто не знает, что за теми границами.

— Там леса, населённые исчадиями ада, — спокойно сказала ведьма. Она больше не смеялась. — Мне рассказывали, что за рабами на рынок приезжали самые разные твари.

Теперь у Птолемы похолодело всё внутри.

— Какие твари? — спросила она, сразу отчётливо вспомнив пасть «благородного господина», полную смрада и острых клыков.

— Разные, — повторила ведьма. — Послезавтра сама увидишь.

После этого она рухнула на свою койку.

— А как ты планируешь выбираться потом из рабства? — спросила Птолема у разведчика. Или, быть может, «разведчика».

— Просто убегу, — ответил толстяк, отчего ведьма в очередной раз расхохоталась.

— Не думаю, что ты далеко убежишь, — заметила она.

— А я убегу завтра вечером, — сказал парень. — Прямо во время погрузки. Не думаю, что на невольничьем рынке будет больше свободы, чем завтрашней ночью.

— Если хочешь быть зарезанным на месте, то дело твоё, — безучастно сказала ведьма.

Парень никак не отреагировал на сказанное, и повисла тишина.

— А почему вас никто не ищет? — слабо поинтересовалась Птолема, хотя знала: потому что никому не нужны.

— Потому что никому не нужны, — сказала ведьма. — А тебя саму кто-нибудь станет искать?

Девушка промолчала, не сомневаясь, что гвардейцы ещё как её ищут, чтобы расстрелять на месте.

— Ну вот, — продолжала женщина. — И остальных никто никогда не искал. Здесь мы предоставлены самим себе, девочка.

— Ну уж нет, — вмешался толстяк. — Короне совершенно не безразлично, иначе бы меня тут не было.

— И как вы вообще узнали о том, что Красный торгует людьми? — хрипло спросила Птолема и чихнула.

— Рабы, бежавшие из Игниса и Байона, рассказали нам об этом. Но они не знают человека из Белой Крепости, который здесь заведует торговлей. Поэтому было принято

решение проделать весь путь, который проделывают невольники. И вот я здесь.

— Так если они не знают человека, как ты это узнаешь, пройдя их путём? — хмуро спросила ведьма. — Не проще ли было побеседовать с Красным по-особенному, как вы это умеете?

— Что ты имеешь в виду? — толстяк сразу напрягся.

— Да ладно тебе, — сказала женщина. — Все мы знаем, как представители Короны любят

допрашивать подозреваемых. А если это будет девушка, то тем более…

Птолема вздрогнула, вспомнив, как на ней выместил злобу Красный. Если именно так допрашивают гвардейцы, второй раз она такое не переживёт. Хотя, если после допроса гвардейцы её расстреляют, то не переживёт она допрос в любом случае.

— Заткнись уже, — оборвал ведьму толстяк. — Ты понятия не имеешь, о чём говоришь.

Та лишь фыркнула в ответ и снова наступила полная тишина.

— Вы знаете об убийстве градоправителя? — неожиданно спросила Птолема.

— Конечно, — ответил Ганс. — Идума сразу рассказал нам об этом.

— Так вот, у трактирщика в подсобке лежит крог, — сказала Птолема. — Раненый гвардейцами. Он был в ту ночь у Пироса в поместье. Его Красный тоже хочет переправить в Белую Крепость.

Парень хохотнул.

— Ну да, видел я крогов на своём торговом пути. Один такой стоит нескольких мечников из Белой Крепости.

— Тогда тебе пора распрощаться с мыслями о побеге, — сказала ведьма. — Потому что Красный скажет, что у него есть крог, и тот человек из Белой Крепости пришлёт сюда не десяток солдат, а в два раз больше.

Повисло молчание, больше никому говорить не хотелось.

И в этот момент все услышали отдалённый гул где-то наверху, но достаточно сильный, чтобы расслышать его даже на такой глубине.

***

— Итак, — начал Король. — Мы призовём на помощь Отряд Зодиака и отправим их к нашим друзьям из пограничного города.

Сейчас они уже все поднялись в самую высокую башню Драконьего Храма, только к ним присоединилась Фелиция, державшаяся ближе к отцу. Хоть она и не была на военном совете, но вопросов никаких не задавала.

Самая верхняя комната башни была ромбообразной, с единственным окном, выходящим на город, а посередине стояло не что иное, как настоящий алтарь в виде огромной железной розы без стебля, раскинувшей гигантские лепестки в стороны. А прямо в центре у неё был слот, который в этот момент пустовал.

У Короля же в руках был небольшой стальной амулет, сияющий, словно недавно выкованный. На амулете был изображено лицо Дракона, суровое и непоколебимое, а глаза изучали предельную ярость. Он выглядел как живой, и никто не мог смотреть долго на этот амулет, все сразу же отводили глаза.

Даже Король держал его перед собой обеими руками, как очень хрупкий трофей, полученный в тяжёлой кровопролитной битве.

— У каждого Короля из Союза Четырёх Драконов есть амулет, наделённый звёздной магией и силой одной из четырёх стихий. Все воины Зодиака, как и королевства из Союза Четырёх, подчиняются своим стихиям. Наше королевство, например, таит в себе магию земли, Игнис — магию огня, Байон — магию воды, Гиант — магию воздуха, — пояснил Вазилис.

— И сколько же воинов Зодиака у одного королевства? — спросил Еврипид.

— Трое, — ответил Король. — Всего их двенадцать. Каждый из них — кладезь мудрости, прочности и силы.

— И откуда же приходят воины Зодиака? И когда? — с благоговейным трепетом спросил Андреас.

Все были крайне взволнованы.

— Сейчас вы сами всё увидите, — пояснил Вазилис. Он как-то преобразился к этому моменту. Его голос изменился, стал выше и звонче, а глаза пылали жёлтым огнём.

— Мы, Вазилис, Король государства Гратия, призываем на помощь серафимов из Отряда Зодиака, — прогремел Государь. — Да придёте вы, да принесёте вы нам победу над врагами нашими, да свершится великое правосудие! — И с этими словами он опустил амулет в слот

на алтаре.

Луч света яркой вспышкой вырвался из центра алтаря и залил всю комнату. В этот же момент все отчётливо расслышали далёкое рычание Дракона, раскатом прокатившееся над Столицей, а может быть, и над всем королевством Гратия.

Затем всё стихло.

— Кажется, великая магия свершилась, — предположил Дэймон, глядя из окна, как на улицы Столицы высыпают людишки.

И в этот момент каждый из них почувствовал нарастающую вибрацию, словно сам воздух стал наэлектризовываться.

— Что это такое?! — воскликнул Еврипид. Он был полностью ошарашен и ничего подобного даже не ожидал.

— Быстрее, всем на улицу! — скомандовал Король, и они спешно стали спускаться из этой башни, ощущая, как нарастает дрожь воздуха, а когда они выскочили из Драконьего Храма на площадь, им стало понятно, что дрожит сама земля, словно брусчатка ходит ходуном у них под ногами.

К тому же появился какой-то звук. Что-то вроде страшного нарастающего гула.

— Смотрите! — закричал Деимос и показал рукой на небо.

Все, даже Король, выглядели в этот момент гораздо моложе своих лет, и восторженно посмотрели туда, куда указал начальник гвардии. И посмотреть стоило: на небе появилась голубая полоса, стремительно разрезающая его пополам от самого горизонта. И приближающаяся к ним.

По периметру площади стали собираться вояки, абсолютно не понимающие, что же происходит. Если бы эти люди когда-нибудь видели кометы, они сразу бы подумали, что сейчас по небосводу несётся именно комета.

Гонец, прибывший из пограничного городка, уже тоже стоял на улице и наблюдал за происходящим.

Так или иначе, когда гул достиг своего пика, эта голубая полоса оказалась как раз над Драконьим Храмом, а затем стала резко снижаться и через несколько секунд яркая вспышка поглотила всё вокруг. Гул сменился грохотом, а дрожь земли показалась в одно мгновение настоящим землетрясением, от которого сейчас всё разрушится.

И перед Драконьим Храмом, прямо в центр площади что-то рухнуло оглушительным раскатом, разметав камни и подняв в воздух клубы пыли, как будто это что-то проломило площадь и даже слой земли.

Все затаили дыхание, полностью шокированные. Даже сам Король на какое-то время опешил, вглядываясь в рассеивающуюся пыль.

— Я вижу его, — неожиданно прошептала Фелиция, завороженная происходящим.

Некоторые солдаты, доселе стоявшие поодаль, неуверенно стали подходить к месту падения, и в этот же миг из пробоины площади и облака пыли кто-то выпрыгнул.

Прыжок был настолько мощным, что его автор приземлился чуть ли не в метре от Короля и военачальников, из-за чего последние отшатнулись назад и вперили изумлённые взгляды в того, кто предстал перед ними. Это было невероятное зрелище.

Перед ними возвышался огромный минотавр, пышущий какой-то внеземной силой. Он был на голову выше и в два раза крупнее любого из королевских гвардейцев.

Первое, что бросалось в глаза при взгляде на него: тёмно-коричневая бычья голова, увенчанная двумя острыми рогами и чрезмерно мощная шея. Фелиция подумала, что с разбега ударом лба он мог запросто убить какого-нибудь преступника или даже пробить крепкую стену.

Одет минотавр был в чёрную кирасу с узорами, что надёжно защищала широченную грудь и спину. На его плечах были натянуты наплечники, усыпанные шипами, а на локтях — такие же шипованные налокотники. Огромные бицепсы и бугрящиеся мышцами предплечья, обтянутые сеткой вен, выдавали в нём поистине ужасающую силу. Быть может, он даже был способен порвать толстую якорную цепь.

На ногах у минотавра были тёмные поножи и кожаные сапоги с железными носками. Один удар таким сапогом мог покалечить любого противника.

А вот к узорчатому железному поясу, закрывающему не только талию минотавра, но и верхнюю часть бёдер, была приделана чёрная перевязь с широким топором с одной стороны, и кобура со здоровенным револьвером — с другой.

За спиной у минотавра виднелся огромный арбалет, словно он был сделан для охоты на исполинских чудовищ или каких-то гигантских демонов. А на левом плече у него висел обычный тряпичный мешок, возможно, наполненный патронами к его большущему револьверу.

Перед витязями стоял совершенный воин, доселе невиданный никем из них.

— Мира дому твоему, Вазилис, — произнёс низким голосом минотавр. — Я услышал твой зов и прибыл сразу же. — Он чуть поклонился Королю.

Этот воин был настолько величественен, что все витязи, стоявшие за Королём, тоже стали нервно кланяться ему в ответ.

— Здравствуй, Таурус, — ответил Король и отвесил лёгкий поклон рыцарю. — Где же остальные звёздные воины?

— Они сейчас прибудут, не беспокойся, — ответил Таурус и в этот момент снова послышался приближающийся гул. Но в этот момент он был немного тише, да и дрожи вибрации в воздухе практически не чувствовалось.

— Вот, я слышу Вирго. Она мягка словно южный ветер и быстра будто молния. — Произнёс Таурус и посмотрел на небо.

— Андреас, — обратился Король к своему стражнику, — пусть гонцы разнесут весть по Столице, чтобы ни один человек не боялся прибытия наших верных друзей, а то я вижу, что народ уже волнуется.

Тот сразу же исчез: слово Государя было для него законом более чем для остальных, ибо их связывала особая история.

Тем временем гул уже был над Драконьим Храмом, а спустя несколько секунд, под крики «Берегитесь!» со стороны высыпавших на площадь солдат, сюда упал второй воин отряда Зодиака.

Как и сказал Таурус, она была «мягка словно южный ветер», поэтому не пробила площадь насквозь, а просто кубарем прокатилась по её поверхности, оставив глубокую борозду в брусчатке.

— Я же тебе говорил уже тысячу раз, — повысив свой утробный и басистый голос, начал Таурус. — Старайся приземляться на ноги, тогда ты не будешь кататься так по земле каждый раз, когда мы появляемся в Гратии.

— Хорошо, учитель, впредь я постараюсь падать вниз подобно камню, — послышалось в ответ. Голос был женский, но громоподобный, далеко не нежный. Таким голосом может говорить человек, прошедший тысячи кровавых битв.

И скоро к ним подошла девушка, похожая на какую-то чёрноволосую фурию. Волосы у неё были необычно острижены: не очень длинные на висках и затылке, но с густой чёлкой спереди, закрывающей часть лица.

Эта воительница по виду была самим воплощением ярости. От одного взгляда на неё у Деимоса начался трепет в груди: такой концентрации женской суровости он ещё не видел.

Вирго была рослой и крепкой, довольно высокой, пусть и не такой махиной, как Таурус. От остальных женщин её отличало всё: как лютый убийственный взгляд, так и внушительная фигура.

Вся её манера держаться была полностью боевой: это, несомненно, дочь самой войны,

иначе и не скажешь. Такой выправки и стати среди девушек всего Союза Четырёх Драконов было не найти, даже если потратить на поиск всю свою жизнь.

Однако одета она была странно для женщины: в короткую, облегающую куртку, и обтягивающие брюки, сшитые из кожи. На ногах у неё были чёрные тяжёлые ботинки, идеально подходящие, чтобы топтать павших противников.

На её мощных бёдрах покоилось два револьвера, а из-за спины виднелась костяная рукоять палаша. На поясе же у этой девицы был заполненный патронташ.

— Приветствую тебя, Король, — сказала она своим жестковатым голосом. — И вас приветствую, доблестные воины. — Добавила Вирго, окинув взглядом стоявших за спиной Короля витязей, пребывающих в небольшом потрясении.

— Рад видеть тебя здесь, Вирго, — сказал Вазилис, лучезарно улыбнувшись. — Как добралась ты?

— Добралась я хорошо, благодарю тебя, мой Король, — отозвалась Вирго. — Я готова сражаться с кем угодно и где угодно.

— И да падёт ярость твоя на наших врагов, — сказал Вазилис.

— Где же третий? — спросила Фелиция, глядя на безжалостную воительницу. Если честно, именно принцессу эта суровая валькирия ничуть не впечатлила.

— Я ему не хозяйка, — резко ответила Вирго. — Он придёт на зов, как только сможет.

Таурус сделал шаг вперёд и сказал:

— Расскажите, что здесь случилось, и зачем нас позвали.

— Тогда пройдёмте в Храм, — предложил Вазилис.

И в этот момент снова раздался гул. Видимо, это спешил третий воин Зодиака.

***

Красный уже стал подниматься к Белой Крепости (благо она не так уж и далеко находилась от его трактира), как в небе раздался гул. Мужчина резко остановился и высоко поднял голову вверх, внимательно ища источник звука. Половина неба уже была прочерчена яркой полосой.

Конец ознакомительного фрагмента.