Заряд 2098

Рита Маре, 2020

"Изменить нельзя выжить". 2098 – мир без измен. Уна живёт в совершенной системе: материальный достаток и безопасность, вечная молодость, роботы, обещающие тайные удовольствия. В браке ценится генетическая чистота, детей можно зачать после разрешения Комитета родительства. Молодая личность скучает с надоевшим безразличным мужем и жаждет настоящей большой любви. Проблема только в том, что она умрет, если изменит… После страшного открытия Уна, как герой "Дивного нового мира" Хаксли, пытается встроится в идеальное общество, но… Куда приведут ее поиски себя? Что она выберет: свободу в Низах или заточение в идеальном утопичном браке?

Глава 4. Вакуум

Эмоциональное напряжение достигло пика. Уна залпом допила голубое вино и жестом попросила робота наполнить бокал.

— Да, влипла, — подтвердила Риот, заедая напиток лимоном в глазури. — Что он говорит?

Зен скрестила руки на груди, как бы отгораживаясь от осуждающего тона подруги.

— Риот. Ты же знаешь, как я относилась к семейным Индивидам. Но у него другие отношения с Брачной Личностью — ничего романтического, договорённость «Союз как партнёрство». Я сама сначала думала: вот, наболтает что угодно, чтобы привлечь внимание. Но… всё изменилось. А по поводу Заряда единственное объяснение — у него послабление из-за принадлежности к Элите.

— Сколько у него детей?

— У него нет детей. Его Личность была беременна, родила, а на третьи сутки ребёнок умер. Большая трагедия. Он рассказывал, что она почти два года не вылезала от Светилы психолога. Их Союз скрепляет только уважение к пережитому горю.

— Звучит очень прозаично и знакомо, — не выдержала Риот.

Зен угрюмо на неё посмотрела:

— Да, и что? Я верю. Он весьма убедителен — не прячет меня от Брачной Личности, признался в любви и сказал, что хотел бы прожить оставшееся время со мной и с ребёнком.

— Но он в Союзе! — сама от себя не ожидая, громко воскликнула Уна.

— Мы пока ещё так мало встречаемся, — Зен устало потёрла глаза. Может, она уже и жалела, что рассказала подругам. — Я хочу понять его мысли, поступки, прочувствовать силу любви на себе. Зачем торопиться и что-то решать? Сейчас я наслаждаюсь самым лучшим периодом в своей жизни и не хочу от него отказываться. Я сама всё прекрасно понимаю. Я свободна, он несвободен — это классика, но, может, к чему-то мы придём.

— Зен, — начала Риот, потом несколько раз вздохнула, чтобы успокоиться. Она с трудом сдерживалась, чтобы не перейти границы приличий и не отчитать подругу. — Зен, я не хочу тебя обидеть, мне кажется ты не понимаешь. Говоришь разумно, но последствия затронут не его, а тебя!

Уна не знала, что и думать, очень уж похожая ситуация складывалась в её Союзе, только она находилась с другой стороны. Ей самой вставать перед женским трибуналом, рассказывать историю, выслушивать вопросы о мотивах и, главное, отвечать на них себе. Себе.

— А можно ли пересилить Заряд? — Уна услышала свой голос будто со стороны. Риот так резко повернулась, что Личность удивлённо дёрнула головой.

— А у тебя что?

— Всё ещё хуже, — удивительно спокойно произнесла Уна. Когда она закончила историю, молчание было пугающим. Уне нечего было стыдиться — чувства искренни, помыслы чисты, физическая верность соблюдена — но под взглядами подруг она растерялась. Система не была противницей человеческих желаний, но она культивировала другую любовь: к Пользе, детям и Обществу в целом.

— Риот, ты знаешь, как обойти Заряд? — повторила вопрос Уна. — Это решит мой вопрос.

— Нет, — покачала головой подруга, — Твои проблемы не в Акте. Начинать надо с Сета. С Меном вы мало знакомы и не разделяли радости и горести, быт, не испытывали друг друга. Чтобы одобрить заявку на ребёнка, Комитет оценивает уровень в Обществе, а ты даже не знаешь материальную обеспеченность Мена. Но при этом готова совершить самый важный, судьбоносный и в то же время самый ужасный поступок в жизни!

Риот гневалась. Она привстала в гамаке, испепеляя Уну острым, осуждающим взглядом. Правда оказалась гораздо разрушительнее, чем ожидала Уна: словно в горло залили литр кислоты, и та медленно опускалась вниз по телу, разъедая его изнутри.

— Я, как и Зен — Уна облизнула пересохшие губы, — хочу жить с любимым, родить ребёнка.

— Ты лишаешь себя будущего! — воскликнула Зен. Она смотрела на неё, как на чужую.

— Я пытаюсь найти выход из ситуации, а вы говорите только про Низы и как это всё ужасно, — вспылила Уна. — Я влюблена, понимаете, влюблена. Я счастья хочу, а не Сета! Понимаете, нет?!

Зен примирительно накрыла рукой ладонь Уны.

— Что вы вообще делаете вместе? — миролюбиво спросила подруга.

— Говорим, — на секунду растерялась Уна, но быстро нашлась, — обо всём. Катаемся на флайбордах. Он устраивает волшебные свидания…

— А о главном говорили? Что он предлагает? — не дослушав, перебила Риот, но, увидев изменившееся лицо Уны, осеклась. Та была готова взорваться.

Робот разлил голубое вино, обновил закуски — которые Зен от нервного напряжения поглощала без остановки, а Риот, наоборот, почти ни к чему не притронулась — а тишина всё висела.

— Риот, что делать с Зарядом в Союзе? — холодно повторила Уна. Она настроилась получить ответ, и она его получит.

— Ну, сами знаете, — тихо начала Риот, — влюблённые идут по стандартному пути — пальцы без проникновений, обоюдные оральные удовольствия, эро игрушки.

Уна и Зен понимающе кивнули. А у Риот уже включилась программа «академические знания».

— Заряд — наночастица, которая вживляется в заднюю стенку влагалища (или в крайнюю плоть, если речь идёт об Индивиде). Она считывает генетический код проникаемого объекта по половым органам или пальцам. Любое проникновение чужого живого предмета или погружение в живой предмет мгновенно распознаётся Зарядом. Да, множественные суррогаты половых систем Индивидов и Личностей не являются изменой и разрешены для использования в Брачном Союзе.

Вот уж компромисс, подумала Уна, если вдруг с Индивидом или Личностью что-то случится, а семью сохранить хочется. Она, будучи в Союзе, во всех смыслах удовлетворялась своими длинными пальцами, но частенько подумывала о субституте фаллоса. Рынок удовольствий кишел фаллоимитаторами всех размеров, форм и функций. Личность приглядывалась к одной вещице с подогревом, чтобы холодная ненатуральность, игрушечность не сбивала тщательно подобранный настрой. Но так и не купила.

— Заряд очень силён и точен, он приносит дикую боль уже при начальном проникновении, парализует разум. Продолжать невозможно. Говорят, учение Новая Йога у нескольких человек вызывает абсолютную терпимость к сильной боли. Но Светилы работают над совершенствованием Заряда, поэтому при каждой Перезарядке ставят обновлённую версию.

Перезарядка. Ненавистное слово. Мало того, что Уна живёт с Индивидом, который ей безразличен, а ещё приходится преодолевать неприятные процедуры. Риот не останавливалась:

— У тебя, Уна, совсем тяжёлый случай, ты рискуешь своей жизнью, а значит вариант перетерпеть боль не подходит. Не обойти Систему. Ты можешь жить в Обществе, оставшись в Союзе с Сетом или договориться о мирном Разводе. Ну или начать конфликт. Моё мнение: подожди, если тебя не торопит Акт и ребёнок.

— Ох, вот он меня как раз и торопит, — Уна больше не находила в себе силы на злость, обиду и оправдания. Она уже было открыла рот, чтобы упомянуть о срочных делах, как Зен звонко щёлкнула языком:

— Жаль не знаешь, кто такая Чёлка Если так уж хочешь развестись, можно познакомиться с ней и договориться. Хотя я думаю, что Сет просто дурит девочке голову, не помышляя о Разводе. Он так тебя любил!

— И что, я должна жить с ним, потому что когда-то «он меня так любил»? — съязвила Уна. Она понимала, что Зен зеркалила ее ситуацию на себя. — Зато теперь ненавидит.

Подруги переглянулись, но промолчали. Уна почувствовала себя очень глупо.

— Да… невесело, — выразила общее настроение Риот.

Позже Риот прислала виноватую голограмму с кратким содержанием: «Сначала не хотела говорить, но тебе нужно знать обо всех вариантах. Есть учёные, которые расскажут больше об измене и силе Заряда. Но они живут в Боттоне. Я поеду туда по делам, могу выбить тебе пропуск волонтёра».

Личность успокоилась. Несмотря на то, что не поддерживала ее решений, Риот хотела помочь.

После негативной реакции близких людей Уна твёрдо решила поговорить с Меном об их отношениях. Но оказалось, что выбрать время для серьёзной беседы не так-то просто. В ближайший рабочий день влюблённые поехали на полюбившуюся маленькую открытую флайплощадку. Одним из ее плюсов была слепая зона рядом с допотопной камерой, которую забывали заменить. В те секунды, когда с флайдрома исчезали все посетители, Уна и Мен страстно целовались в тайном месте, чувствуя себя безумно влюблёнными. Притяжение сделало их бунтарями. Оно добавляло страсти в их и без того лёгкие, необременённые обоюдными претензиями встречи.

На улице совсем стемнело и на площадке усилили освещение. Мен, сладко улыбаясь, поманил Личность за собой. Она всё поняла, огляделась. Никого. Специально приземлив флайборды в слепую зону, любовники слили свои тела в объятии. Уна замерла, вдыхая его запах, прощупывая твёрдые мышцы под флайкостюмом, теснее прижимаясь бёдрами. Ещё ближе, ещё! Поцелуй, ещё поцелуй. Мен запустил руку под юбку и начал ласкать Личность. Как же хорошо и приятно от его прикосновений! Уна закрыла глаза и отдалась захватившим её чувствам.

И это была ошибка. Мен замер, дёрнулся, отпрянул от Личности. Она открыла глаза, чтобы возмутиться, но дыхание перехватило.

Квен.

Её темноволосая подруга резко развернулась и пошла обратно в раздевалку. Но Квен не двигалась, внимательно осматривала задранную юбку Уны, опухшие от поцелуев губы, Мена, прижимающегося к Личности.

Сначала лицо девочки казалось каменным, мёртвым, но горечь разочарования постепенно проступала. Уна кинулась к Квен, но та остановила ее жестом и, резко развернувшись, бросилась бежать.

Личность не помнила, как попрощалась с Меном и приехала домой. Напрасно она пыталась связаться с Квен, весь вечер набирая вызов, посылая видеоголограммы, которые так и оставались непросмотренными. Девочка обрекла Уну на мучения в ожидании следующей недели, когда она приедет к отцу. Случилось то, чего Уна больше всего боялась, но думала, что произойдет это после Развода. И все это она сделала своими руками.

Сил не осталось даже на связные мысли. Личность, совершенно опустошённая, забралась в кабину, отправилась на любимый пляж под скалами, выпила бутылку голубого вина и там же уснула.

Уна варилась в собственном соку переживаний, медленно помешивая ложечкой смесь из размышлений и сомнений. Утром она вспомнила события прошлого вечера и ее затрясло от стыда. В душе поставила подтягивающий массажный режим и долго смывала следы неуклюжего паршивого сна. В конце программы душевая кабина распылила молочко для тела с нежным запахом кофе. Жаль, что мрачные мысли и некоторые события не смоешь водой. Запах стыда не перебьёшь сладкими ароматами.

Всё произойдёт вечером.

Ещё вчера, в состоянии полной решимости, Уна договорилась о встрече. Пора бы уже всё выяснить. Мен предложил прогуляться, и Уна выбрала маленький немноголюдный парк, где им никто не помешает. А главное, где нельзя проявлять чувства, и она сможет сосредоточиться и собраться с мыслями, не отвлекаясь на проявления страсти.

Она, конечно же, волновалась, но гораздо сильнее — злилась. На себя, вчерашнюю ситуацию с Квен, а иногда даже и на Мена, что он вообще повстречался на ее пути и привёл к краху то немногое, что у неё было. На работе Уна заставляла себя вести как положено, надела строгий наряд, неброские украшения, нанесла базовый рабочий макияж. Она думала, что хорошо играет свою роль.

— Уна, — позвал подчинённый, как только она вернулась с быстро пролетевшего обеда. — Заходил один из Управляющих Партнёров, оповестил, что послезавтра утром личное собрание.

— С каких пор у нас Управляющие ходят ногами, — попыталась пошутить Уна, задумываясь, что же от неё хотят на высшем уровне. Неужели Квен умудрилась рассказать всё Сету, и он решил отомстить? Да ну, глупости.

— Ну, не своими ногами, голограммными, — засмеялся подчинённый, а Уне пришлось вежливо улыбнуться.

Личность спокойно отработала оставшуюся часть дня. Но когда приехала в парк, беспокойство овладело ей.

— Рада тебе!

— Ты сегодня очень собранная, строгая, — Мен попытался взять Уну за руку, но она убрала её за спину. Необходимо сразу расставить границы, чтобы рзговор получился серьезным.

Личность чувствовала, что ему было не по себе, после того как их вчера застукали. Он понял, что это кто-то из знакомых Уны, но не задал ни одного вопроса. Даже сейчас, медленно шагая рядом, Уна понимала, что она позвала его, ей и говорить. Кожа начала зудеть чуть ниже левого локтя. Она чесала руку под платьем, скрывая неловкие движения. Может, всё ложное, напускное и лишь Брачный Союз твёрдая опора под ногами? Там, в апартаментах, где всегда узнаваемая почти мертвая тишина и Сет, сутками не выходящий из Т-комнаты? Или она боялась того, что сам Мен откажется от неё?

— Я хотела поговорить о… о нас.

Зуд распространился вниз на кисть и пальцы. Уна почёсывалась, пряча руки за спину.

— Что ты планируешь? — хрипло спросила она.

— Я думаю, что всё прекрасно, — удивился Мен вопросу. Ему явно не нравилось напряжение, усиливающееся с каждой минутой. Не нравилось, что от него чего-то хотят.

— Что мы будем делать?

Личность яростно раздирала нежную кожу. Нервная чесотка передалась на ладонь, и Уна впивалась острыми ногтями, только из-под маникюрного аппарата, в маленькие красные пузырьки. Она ждала, что Мен произнесет слова, которые ей так надо услышать. В них Уна хотела отыскать надежду, зацепиться за нее и продолжить приятные и столь важные отношения. Пусть он скорее поцелует её, заставит поверить в серьёзность их чувств.

— Наслаждаться общением! Всё же так здорово, — непринуждённо ответил Мен. Его не беспокоили её серьёзные проблемы. Для него и не существовало никаких проблем.

— Я…думала, мы хотим большего, — Уна чуть не поперхнулась слюной. Неправильное направление разговора встряхнуло, отрезвило её. Вовремя.

— Чего ты хочешь? — вылетело у Мена. Уна даже не удостоила его ответом. Она не смогла бы себя уважать, если бы вырвалось ее страстно желаемое — «семью». Особенно находясь в Союзе. Это как, стоя на коленях перед любовником, вымаливать хоть капельку любви, потому что она не нужна своему Брачному Индивиду. Какой стыд.

— Ты разве не слышал моё признание?

— Нет, какое признание, когда?

Уна смотрела в одну точку, не моргая, не различая дороги из-за застилающих глаза слез. Она всё это время чувствовала, что что—то не так, что она что-то важное упускает. Она для себя решила, что он тоже влюблён.

— Ты хочешь развестись? — переменил Мен вопрос и по тому, как вздохнула Личность, понял, что угадал. Но…

— А ты хочешь? — Уна наконец почувствовала обиду. Почему до неё так долго доходило?

— Пожалуй, это будет нелогично. Ты прекрасная Личность, потрясающе красивая, но я…

Он замолчал. Уна методично расчёсывала руку до крови, пытаясь унять нестерпимый зуд. Мен невозмутимо продолжил:

— Я не ожидал, что встречи зайдут так далеко. Я думал, ты понимаешь.

— Ты играл со мной?

— О чём ты? Это было обоюдно. Ты в Союзе, да ещё твой Заряд. Акт не стоит таких жертв.

— Ах, Акт. Забудь.

Уна, резко остановившись, развернулась и бросилась к кару, дистанционно запуская автопилот до дома. Не надо было оборачиваться. Но Мен даже не пытался её остановить. Он стоял и печально смотрел вслед. Только Личность села, кар сорвался и поехал в сторону центра. Вот теперь можно откинуться на мягкое сиденье и от беспомощности закрыть окровавленными руками лицо. Она сама виновата! Она сама придумала то, чего не было.

— А-а-а — стон и рыдания вырывались из горла. Как же просто и быстро открываются глаза на события, которые, казалось, были такими понятными. Не осталось ничего.

Вакуум поглотил цветочное поле, вскормленное надеждами.