Договор на двойню

Риша Старлайт, 2022

Чтобы вытащить любимого из-за решетки, мне пришлось провести неделю наедине с Бесом. Роман Бессонов – опасный влиятельный мужчина, которому не отказывают. Ни в чем. Ну а после у меня родилась двойня. Сыновья – точная копия Беса, и муж мне этого не простил. Зато о детях узнал их родной отец. И он не собирается оставлять меня в покое.

Глава 9

ЛЕРА

В полуобморочном состоянии, я не соображаю ничего. Вокруг летают разноцветные мушки, голоса сотрудников доносятся словно сквозь вату.

— Лера, пошли, не тормози! — кто-то вкладывает в мои ладони какие-то папки, бумаги.

— Вот, еще блокнот и ручку возьми на всякий случай.

— И телефон.

— Куда ты без телефона?

Засовываю смартфон куда-то в карман, туда же летят ключи от автомобиля. Если будет возможность сбежать — сделаю это при первой же возможности.

Леночка берет меня под локоток. Чего-то нежно воркует, рассказывает. Мы, небольшой гурьбой из всего отдела бухгалтерии выходим под предводительством Тоцкого. Тот идет, точно на смертную казнь. У меня полное ощущение, меня что ведут на расстрел, или как минимум на эшафот.

Не сбежать. Если только оттолкнуть Лену. Но тогда я прослыву сумасшедшей, и мне санитаров вызовут в лучшем случае.

— Давайте быстрей! Он вас ждет! — Округляет глаза Алисия, секретарша нового гендира.

— Он один там? — с надеждой выспрашивает Тоцкий. — Головореза нет с ним?

— Нет, — улыбается брюнетка в стильных очках, — Всеволод Алексеевич вынужден был срочно отбыть по делам.

У меня потихоньку отлегает от сердца. Если я правильно понимаю, то Всеволод Алексеевич и есть Сявый, только выражаясь по культурному. И мне просто мега повезло, что ему нужно было срочно отъехать по делам. Меня будто ангел-хранитель от этого изверга оберегает…

— Ну все, проходите, удачи вам!

Тоцкий стучит в святая святых нашего нового гендира.

— Войдите.

Я застываю на месте с новой волной удивления. Я знаю этот голос! Я не перепутаю его ни с одним другим. Бархатный баритон. Объёмный, с хрипотцой. Он может принадлежать лишь одному человеку в этой вселенной. И этого просто не может быть! Ведь он сейчас далеко! В швейцарских Альпах… Или же! Вот черт! Вот я дура! Сявый-то у него на побегушках! Я могла бы догадаться, что раз здесь «ниточка», то должна быть и «иголочка» где-то недалеко!

Захожу в кабинет генерального самой последней. Прячусь за спинами своих коллег. Меня трясет мелкой дрожью ладони мои вспотели и так и норовят выпустить блокнот и папку.

Спины коллег расступаются.

Я поднимаю глаза на него…

Свет меркнет вокруг.

В целой вселенной не остается ничего более кроме этих черных, влажных, мерцающих зрачков.

***

ЛЕРА

Он смотрит только на меня, не мигая, а я на него. Тоцкий суетится, мельтешит между нами, что-то говорит, трясет бумагами. Вся женская составляющая бухгалтерии глядит то меня, то на нового генерального.

Я смотрю на Бессонова, а вижу суровые склоны заснеженных Альп, чувствую арктический бодрящий потрескивающий холод, и вместе с тем адский пожар нашей обоюдной страсти у раскаленного камина…

Сколько лет прошло, а я все еще помню его жгучие, запретные поцелуи. Его постыдные прикосновения… то, чем мы занимались в его горном особняке дни и ночи напролет.

Он поменялся… Внешне стал выглядеть более представительным, как и полагается большому боссу. Дорогой костюм и обувь, стильные аксессуары, массивные часы на широком заросшем запястье, стоимостью в двадцать моих зарплат… Короткая стильная стрижка, ухоженная борода.

Но вот огонь в его глазах остается прежним. И этот огонь с каждым новым мгновением наших переглядываний усиливается все больше и больше.

***

РОМАН БЕССОНОВ

Сколько я искал ее! Сколько представлял, надеялся, фантазировал… Сколько желал нашей встречи! Но даже подумать не мог, что она произойдет вот так обыденно… При тривиальных рабочих моментах.

Она просто вошла в мой кабинет в составе бухгалтерского отдела… она просто все это время работала в компании, которая теперь принадлежит мне!!! Почему я ее раньше не видел?! Какого простите, рожна, все это творится?!

Лера… Красивое женственное имя. Как же оно подходит своей хозяйке!

Лера ничуть не изменилась со времен нашего кхм… уикенда в горах. Разве что бедра стали чуть круче, да грудь налилась. И эти изменения ей несомненно к лицу. Зря я думал, что Лера может поправиться или подурнеть. Такие женщины как она обычно не меняются. Они по природе своей очень манкие, знающие себе цену.

Несмотря на то, что мы сейчас на работе, и у меня вообще-то совещание с ее отделом, на рабочих моментах я сосредоточиться не могу. Я продолжаю разглядывать девушку… продолжаю представлять себе, как у нее могла сложиться жизнь после госпиталя… продолжаю подавлять в себе страстное желание поцеловать ее.

Тоцкий что-то говорит, его женский коллектив вторит боссу, все лыбятся мне, нервничают, стараются понравится, а я воспринимаю это лишь фоновым звуком, внешним раздражителем, не более.

— Достаточно. — негромко прерываю главбуха и его когорту, — Совещание окончено. — уверенный взгляд на Леру. — Все свободны. Кроме… вас. — прямой откровенный взгляд на Котову. — для нее совещание еще продолжится… на неопределенный срок.

***

ЛЕРА

— Ну, здравствуй, Лера. — говорит отец моих детей.

Голос негромкий, но уверенный. Встает из-за стола. Подходит. Возвышается надо мной горой.

— Что же ты молчишь? Язык проглотила?

Подкалывает меня на счет моей «немоты». Но сейчас мне настолько не по себе, что и правда слова вымолвить не могу.

— Брось играть, Лера! Я прекрасно осведомлен, что ты не немая. Говори. Я хочу послушать твой ангельский голосок!

Он берет меня за подбородок. Его теплые пальцы гладят меня по лицу. Несмотря на всю нежность его действий для меня сейчас его руки, точно острые ножи. Напряжение достигает своего максимума, а потом, словно что-то лопается у меня в ушах, разрывается, точно граната, и я оседаю на ослабевшие ноги. Дальнейшее помню плохо.

Мужские сильные руки подхватывают меня, усаживают на диван.

К ноздрям приложен лед, обернутый салфеткой. В руках тоже салфетка. Окровавленная.

Роман меня ударил? Вроде нет, ничего не болит, ничего не сломано. Откуда тогда кровь?

— Ну и встреча… — озабоченно комментирует Бес. — Да ты не волнуйся так, Лер, я же тебя не съем.

— Что случилось… — не понимаю я.

— Снова пошла. — Бес прижимает к моему носу чистую салфетку. — Ты увидала меня. У тебя пошла носом кровь. Ты хлопнулась в обморок.

— Простите… — только и могу пробормотать я.

Блузка моя в красных брызгах. Мне неловко. И страшно. Раньше такого не было.

— Так, давай, заново. — трясет головой Роман.

Я снова дрожу. Очень хочу домой. Под одеяло. Желательно с головой.

— Лер, я ведь тебе ничего плохого не сделал, ни тогда, ни сейчас. Я думал о тебе, Солнце!

А сколько думала о нем я, глядя на своих мальчишек!

— Давно ты тут работаешь?

— Почти сразу устроилась… после… приезда от вас.

Роман кивает.

— Продолжай. Ты замужем?

Зачем он спрашивает? Неужели это волнует его?

Киваю.

— Да…

— Дети есть? — смотрит настороженно, будто боится услышать ответ.

— Д…двое.

Роман поднимает брови в изумлении.

— Уже двоих успела родить?

Не буду говорить, что они от него. А вдруг отберет? Да мало ли что у него на уме? Мало ли как он может отреагировать…

— А сейчас беременна? — зачем-то уточняет.

— Нет. И так двое, куда еще…

— Действительно. — соглашается Роман. — Терпеть не могу детей!

Вот тебе раз! Но, вполне его право не хотеть иметь детей. К его чести, он предохранялся со мной, и в том, что контрацептив нас подвел, его вины нет.

***

— Господи, Лера, он избил тебя? Ударил? Руку поднял?! У тебя вся блузка в крови! — крестится, увидев меня побледневшая Леночка.

— Нет, Лен, он тут не причем. — вымученно улыбаюсь коллеге-подруге, — У меня просто носом кровь пошла…

— Ужас какой-то, Лерочка, ты вся бледная. Давай-ка мы и тебе капелек Иван Иваныча накапаем.

А вот от этого я бы не отказалась. И не только от капелек, а еще и отчего-то покрепче. Главбух всегда в столе держит пузатую бутылочку «успокоительного». Вот из нее испить сейчас было бы не дурно.

— Иван Иваныч! — зовет Тоцкого Леночка, — Отпустите Котову домой, ей на самом деле плохо.

— Никого не отпущу! — злится Тоцкий, — Видали, новый гендир недоволен нашим отделом. А ну быстро все за работу, козы ленивые!

— Иван Иваныч, Котова нам сейчас всю бухгалтерию кровью зальет! — не сбить Леночку с толку ругательствами.

— Так тампон ей выдайте! — не смущаясь унижает меня, главбух. — Что ж вы, бабы, за месячными своими не следите, тьфу!

— У нее носом кровь, Иван Иваныч…

Кряхтя своими ста килограммами, при росте сто шестьдесят сантиметров, Тоцкий вылезает из-за двери собственного отдельного от нас кабинета.

Смотрит на меня укоризненно. Качает головой.

— Чет не то творится, Котова. Чет подозрительно. Откуда тебя гендир знает? — прищуривается главбух пытливо.

— Э-э-э…да так. Раньше встречались…

— Прямо встречались? — заламывает белесую бровь Тоцкий.

Я краснею до кончиков ушей. Если бы только сотрудники компании знали, как именно мы «встречались», и что делали друг другу при «встречах», они бы все в обморок с инфарктами свалились.

— Даже так?! — кажется, что прожженный главбух читает меня, точно открытую книгу. — Кабздец, у тебя насыщенная жизнь! Муж, двое детей, Бессонов собственной персоной… твоей биографии можно только позавидовать.

— Бог с вами, Иван Иванович! — тараторю я, уходя в отказ, — Нет, конечно, тоже придумаете ерунды всякой! Встречались, в смысле были знакомы. На одном горнолыжном курорте пересеклись, и…

— Обалдеть, Котова, ты еще по горнолыжным курортам у нас летаешь… Кстати, гендир к нам из Альп пожаловал, это не в Швейцарии вы с ним пересеклись? — у главбуха издевательский тон, но сейчас я его обломаю.

— Именно там.

Вот теперь в изумлении весь отдел.

— Гонишь, — только и может шептать Леночка.

Пожимаю плечами. У меня нет цели как-то подтверждать, или опровергать эту информацию. Не верят сотрудники, ну и не надо.

— Короче, Котова, вали домой, от греха подальше! — наконец отпускает меня Тоцкий. — Тоже мне, темная лошадка выискалась. Ну тебя к черту!