Битвы магов – II. Книга Тьмы

Роман Гринь

Продолжение истории о Страннике, колдовских школах и Великих Мастерах. После уничтожения фракции Хаоса начинается охота на выживших хаоситов. Страннику приходится постоянно убегать и скрываться от множества врагов. И ему еще предстоит найти и открыть Твердыню Миров, что будет совсем не просто. Что скрывается за ее вратами: сила, что спасет мир или погубит его? Как всегда придется принимать непростые решения и нести ответственность не только за свою жизнь, но и за жизни других.

Акт 1. Действие 3. Новый союзник или враг, затаившийся в ночи?

«Упал клена лист

Гладь пруда всколыхнулась

Демон проснулся!»

Это был мой первый хайку, и, увы, последний. Демон проснулся голодным…

Я сидел за столиком в кафе, пил свой латте и вяло ковырял десертной ложкой кусочек бисквита, попутно разглядывая прохожих. Самый разгар июля выдался не слишком жарким, было приятно сидеть на свежем воздухе и наслаждаться еле ощутимой вечерней прохладой. И все же настроение было паршивым. Мои поиски длились уже несколько недель, я спускался на самое дно магического криминального мира, имел дело с ренегатами, головорезами, охотниками за головами, несколько раз попадал в опасные передряги, истратил около пятой части тех огромных сбережений, что достались мне после вскрытия хранилища Мастера. Истратил для того, чтобы передо мной открылись некоторые закрытые двери, чтобы наконец-то найти чертову Блуждающую Библиотеку, но я сомневаюсь, что хоть немного приблизился к ее тайне. Все, что я мог заполучить, это слухи, сплетни, отрывки легенд, неясные намеки и наводки на новых информаторов, которые тоже ничего полезного мне сказать не могли. Зато суммы за свою информацию они просили немалые. И если бы я не платил, пришлось бы не сладко, в мире ренегатов есть свои жесткие правила. Те, кто их не соблюдают, долго не живут. Эта библиотека — действительно эксклюзив, дорогой эксклюзив.

— Кира, а нельзя ли как-то обойтись без Блуждающей Библиотеки? — спросил я скучающим голосом у своего демона-хранителя.

— Ты спрашиваешь уже восьмой раз, — так же скучающе ответила Кира.

— Неправда, всего шестой!

— Нет! — возразила Кира. — Ты же гуманитарий, ты плохо считаешь!

— Прекрати быть такой смешной, — сказал я, зевая, — сейчас живот надорву от смеха. Так что там с моим вопросом?

— То же, что и семь прошлых раз. Если хочешь открыть Твердыню Миров — нужен ритуал со сложными печатями. Ему можно обучиться только в магической библиотеке. Все кроме…

— Блуждающей находятся под контролем врага, — закончил я за Киру, — в Мир Теней хода нет, с Мастером не связаться. Я помню, что нет других путей.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Для поддержания беседы.

— Зачем тебе это? — вдруг спросила Кира. — Зачем ты все еще продолжаешь эту миссию?

— Это все, что мне остается. Чтобы отчаянье не поглотило меня. И чтобы я не стал психом суицидником, как те выжившие маги Хаоса из «Армии Спасения».

— Но правда ли это то, чего ты хочешь? — допрашивала меня неугомонная Кира.

— Я не знаю! Я ничего не хочу! Я — инструмент, ключик от Башни. А когда ее открою и исчерпаю свою полезность, не все ли равно, что со мной будет? Может, Мастер выбросит меня на свалку, как надоевшую игрушку, если он, конечно, еще сам не отбросил концы.

— И тебя это устраивает?

— Мне все равно! — Я ковырял ложкой ненавистный бисквит. — Когда я был человеком, то мечтал о богатстве, славе, возможно, превосходстве над другими людьми. Не помню точно, но я был достаточно амбициозен! Когда стал магом, у меня появились другие приоритеты. Но теперь и это разрушено, и в человеческий мир мне не вернуться! Я чувствую себя опустошенным! Завис в каком-то межпространтсве! Но одно я знаю точно, я не из тех, кто купит маленький домик, заведет семью и разобьет небольшой сад, чтобы доживать спокойно до конца жизни. Я не из тех, кто примет покой. И пока у меня есть цель — я могу держать себя в тонусе. А сейчас моя цель — Твердыня Миров!

— Даже если ты выпустишь в мир истинное зло, как тебе предвещал твой сон о падшем ангеле?

— Даже если так! — Ответил я. — Даже если открою «ящик Пандоры», сорву печати Апокалипсиса.

— Не ври, что тебе наплевать! — Кира смотрела на меня с внимательным прищуром. — Даже сейчас, тебе не все равно, что ждет этот мир!

— Может, ты и права! — Ответил я. — Просто там, стоя на крыше вместе с Мастером, три месяца назад, я увидел суть, увидел, что ждет наш мир. Это крах! Это правда, это не то, что смог бы внушить мне даже Великий Мастер, не будь это правдой. Да, это определенно, правда! И если нас всех ждет конец, не так уж и страшно, если я ненароком ускорю его приход на сотню, другую лет. Но если найду способ предотвратить? Не стоит ли рискнуть?

— Решать тебе! — сказала Кира.

— Конечно мне, милый демон, — ответил я, — судьба этого мира должна находиться в руках тех, кто унаследовал его. Отличная задумка, старик, — я улыбнулся, вспомнив создателя Твердыни Миров, его птичник и наше необычное чаепитие.

— Простите!

Я поднял голову и увидел девушку! Она была совсем молодой, от силы лет двадцать. Девушка была одета в белоснежное платье с узорами в виде красных маков. Платье отлично подчеркивало ее стройную хрупкую фигуру. Девушка была невысокой, что впрочем, вполне обычно для ее расы. Типичная восточная внешность выдавала гостью из дальней Азии. Она показалась мне японкой. Хотя, вряд ли можно так легко отличить. С тем же успехом это могла быть китаянкой или кореянкой.

— Эм? Чем могу помочь?! — меня таки удалось удивить.

— Прошу меня простить! — Девушка слегка покраснела. Она поклонилась мне. Японская традиция, насколько помню. И эта приветливая улыбка. Видимо японка. — Меня зовут Ватанабэ Нацуми. — Японское имя, сомнений больше нет.

Так, что я знаю о Японии? Одна из самых богатых и развитых стран, размещенная на островах в Тихом Океане, Токио, сакуры, технологии. Японцы вечно улыбаются, кланяются, очень вежливые, трудоголики, долгожители, едят много риса и морепродуктов. О, мангу еще неплохую рисуют. Мда, не густо! Так, насколько помню, сначала называют имя рода, а потом личное имя. Значит «Ватанабэ» это фамилия, а «Нацуми» — имя. Интересно… А еще ж эти «вежливые» суффиксы.

— Рад, знакомству Нацуми-сан, — ответил я.

Улыбка девушки стала еще шире:

— Давно меня так не называли. Ненужно этих формальностей! Просто Нацуми!

Ее совсем не озадачило то, что я не назвал своего имени. И еще, девушка говорила на чистейшем русском, ни ошибок, ни малейшего акцента. Видимо, она еще с раннего детства жила в этой стране. Но японцы не ездят жить, работать и учиться в русскоязычные страны, насколько мне было известно. И почему она не поинтересовалась, как меня зовут? Уже знает, кто я? Или у меня паранойя?

— Извините мне мою бестактность, — девушка продолжала улыбаться, как она еще не отучилась от этой привычки со своей родины, — просто я услышала, как вы говорили сами с собой. И это… конечно не мое дело, но мне показалось, что вы… писатель или драматург? Или может сценарист? Вы сочиняете сюжеты?

Писатель? Да может я псих просто? Я удивленно смотрел на девушку, и что же занесло такой прекрасный экзотический цветок в этот город?

— Я… — девушка немного нервничала, — я просто была бы рада пообщаться с коллегой, я пишу свою первую книгу.

— Я не писатель, увы, — я попытался улыбнуться девушке как можно искреннее, а то она уже так нервничала, что даже начала немного дрожать, — но люблю хорошие сюжеты. Может, вы составите мне компанию? — Я указал рукой на стул за моим столиком. — Позволите угостить вас кофе? — Я не знал, как у них там в Японии принято приглашать, наверняка какие-то особые жесты и церемонии, но девушка, судя по всему, хорошо социализировалась в нашем обществе, по этому улыбнулась, поклонилась еще раз и села напротив меня.

— Японцы всегда так много улыбаются? Почему это? — поинтересовался я. Да, может не слишком вежливо, но я уже не помню когда в последний раз пил кофе с девушкой, особенно девушкой-человеком.

— А почему русские улыбаются так мало? — Ответила девушка вопросом на вопрос. А она мне с каждой минутой нравилась все больше.

— Ну не знаю, может, мы адекватнее оцениваем жизнь и этот мир?

— Мы тоже адекватно оцениваем, — ответила девушка уже серьезно, без улыбки ее личико было еще привлекательнее, — просто, может, мы умеем лучше противостоять неприятностям?

— О да, — улыбнулся я, — судя по нынешнему уровню экономики, ВВП, уровню жизни японцев, вы умеете преодолевать препятствия и извлекать из всего выгоду. — Я легким жестом отсалютовал ей своей чашкой кофе и легонько ударил ею о чашку, стоящую перед ней. — За Японию! Успеха ей и процветания! За страну, которая, даже проигрывая, выходит победителем.

— Аригато! — девушка улыбнулась. — Вы же не упрекаете мой народ в том, что во времена Второй Мировой войны мы воевали против вас?

Ох, девочка, мне было бы плевать, даже если бы война шла сейчас, а не семьдесят лет назад. Я же маг, ваш человеческий вид и ваши бесконечные войны мне не интересны, тут хоть бы со своими разобраться.

— Нет, что вы, — улыбнулся я, — дела давно минувших дней. Вы не посчитайте за бестактность, — начал я, — можете не отвечать, если не хотите. Но мне интересно, как вы оказались в этой стране? Откуда так хорошо говорите по-русски? И о чем вы пишете свою книгу?

— Я с детства проживала в России, так как мой отец получил работу в японском посольстве Российской Федерации, и моя семья переехала в эту страну, когда мне было четыре года. В Японии после этого я была всего несколько раз. Всегда весной, я очень люблю цветущие сакуры. — Взгляд девушки стал мечтательным и рассеянным. — Ой, — спохватилась она, — ну, в общем, почти всю жизнь я прожила в этой стране, а теперь вот решила около года путешествовать по Европе, перед тем, как поступлю в университет.

— И ваш отец так вот запросто отпустил вас одну колесить по Европе, вам ведь еще, извините, и двадцати лет нет, как мне кажется, так?

— Мне… мне девятнадцать, — девушка замялась, — и я сбежала, отец меня словно в клетке держал, я не могла так больше, я хотела увидеть мир.

— Мда, вас там разыскивают, наверно, а вы тут отсиживаетесь?

— Меня не станут искать, — заявила девушка, — отцу все равно.

— Ну а в этом небольшом городке какими судьбами? — поинтересовался я, не став углубляться в щекотливую тему семейных отношений.

— Проездом.

Я ничего не ответил. Прекрасно понимал, что это, скорее всего — ложь. Это был небольшой городок, тысяч тридцать населения, и он находился вдали от основных транспортных маршрутов. Это же каким необычным путем нужно ехать в Европу, чтобы оказаться здесь проездом.

— Вы владеете какими-то языками, кроме русского и японского, ведь в Европе на них не говорят?

— Я знаю английский, французский, немецкий, бегло итальянский, немного понимаю испанский.

Я даже присвистнул.

— Да, отец не экономил на моем образовании, — улыбнулась девушка, — если бы он еще так же щедро тратил на меня свое время, как свои деньги… — Девушка погрустнела. Видимо, вечная занятость отца причиняла ей боль.

— Вам нравится эта страна? — Вдруг спросил я, чтобы как-то перевести тему разговора.

— Очень! — Улыбнулась Нацуми. — Хотя, люди живущие здесь, их поступки, менталитет, традиции — сложны для понимания японки, но, ко всему привыкаешь. А вам?

— Страна, как страна, — ответил я с какой-то скукой, — есть в мире и получше, хотя, наверняка, есть и хуже.

— Вы не патриот своей страны? — удивилась девушка.

Патриот? Я не человек просто, а даже если бы был человеком…

— А что если нет? — Спросил я. — Я обязан любить страну, в которой родился и людей, которые там живут? Ведь мое рождение — это случайность. По-моему, немного странно гордиться своей принадлежностью к какой-то стране, народу, ведь это не твоя личная заслуга, а воля случая. Но и презирать свою Родину — это как минимум признак плохого воспитания и бестактность, как мне кажется.

— Но можно гордиться своей страной, если сам приложил усилия для ее процветания, сделав ее чуточку лучше, — возразила Нацуми.

— Возможно, но я ничего не сделал для своей страны, — сказал я, и подумал, что ничего не сделал, когда был человеком, и уж конечно ничего не сделаю в роли мага. Хотя, может, я еще что-то могу сделать для всего мира, а не для одного государства.

— Знаете, что я думаю, все эти идеи деления на народы, нации, государства создают лишь проблемы, вражду и конфликты. — Сам не зная почему, но я начал говорить ей это. — Идеи патриотизма удобны, когда нужно посылать людей на войну. А на войне, как известно, дети семей бедного и среднего класса умирают за интересы богачей. Я, знаете ли, верю, что однажды на нашей планете будет единое государство, с одной валютой, одним языком, одним мировым правительством, равномерным распределением ресурсов и обществом, в котором одни люди не будут доминировать над другими по принципу пола, цвета кожи, вероисповедания, сексуальной ориентации или еще чего-то. Может, я слишком наивен, но таким я вижу мир будущего. — И почему я все это рассказываю ей? Хотя и понимал, что мне просто наболело. Мне давно хотелось выговориться. Почему уничтожили мою фракцию, нас магов Хаоса, перерезали словно скот. Неужели мы были такой угрозой для всех? Неужели мы были такими чудовищами, что нас пришлось истребить? Что враг пошел на такие жертвы, на такие потери, только бы остановить нас? Почему у нас забрали все? Мы, Маги Хаоса, были такими слабыми? Неужели у слабых всегда все забирают? Неужели мир, дружба, жвачка бывают лишь в сказках? Я заметил, что мои кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели.

— А я тоже верю в это, — Нацуми улыбалась, так искренне, уже не из вежливой формальности, — я верю, что когда-то наступит мир, и взрывы и выстрелы больше не прозвучат на этой многострадальной планете.

— Боюсь, мы с вами слишком наивны, Нацуми-сан, это противоречит человеческой природе, такой день не наступит.

— А вы главное верьте, — сказала девушка, — кстати, вы спрашивали — о ком я напишу свою книгу. Я напишу ее о вас!

— Что за шутки? — удивился я.

— Никаких шуток, — девушка покраснела и тут же поклонилась, эти японцы не исправимы, — я хотела написать книгу о людях, которых встречу во время своих путешествий. Вы пока что первый, о ком мне захотелось написать. Вы видите все в другом свете, я это чувствую.

Я смотрел на эту милую девушку, такую простую и по-детски наивную. Мне было жаль ее, жаль, что мир еще не раз попытается ее сломать, растоптать. И самое обидное, что, скорее всего, ему это удастся.

— Извините, моя очередь угостить вас кофе.

Только теперь я заметил, что наши чашки пусты. А поскольку официанта не было рядом, девушка схватила чашки и грациозной легкой походкой направилась к барной стойке. Сама непосредственность.

— Просканируй ее! — Тихо прошептал я Кире.

— Уже. Она не маг.

— Человек? — я уточнил на всякий случай.

— Нуу… как бы да.

— Что значит «как бы»?

— Сейчас она, несомненно, человек, — уклончиво ответила Кира, — но, по-моему, она была им не всегда. Ты ведь тоже почувствовал, да?

— Ауру я так хорошо не чувствую, но моя психомагия показывает сильные противоречия в ней. Она действительно простая, добрая, милая, искренняя, но есть что-то еще, за чудесным цветком скрывается свирепый дракон, но где-то очень глубоко, хоть и выдает себя некими еле заметными полудвижениями что ли, микрожестами.

— Соглашусь, — ответила Кира, — ты ведь понимаешь, что она здесь не случайно?

— Ну разумеется, — ответил я, — японская писательница в этой стране, еще и «как бы человек». Вряд ли такая встреча могла произойти случайно.

— Уйдем? — спросила демонесса.

— Кира, где твой дух авантюризма? — вернул я кошке ее же фразу. — Девушка мне любопытна. И даже если она враг, врагов нужно держать поближе к себе. Так их проще контролировать и предугадывать их действия.

— Не трудно контролировать цветок, — заметила Кира, — но что будешь делать, когда проснется дракон?

— Да кто же даст ему освободиться? — улыбнулся я. — А теперь полезай в медальон, нужно будет поддерживать ментальный диалог.

Кира вздохнула, но спорить не стала. Легкая, видимая лишь мне вспышка, и она в моем медальоне.

Девушка вернулась через минуту, она поставила передо мной чашку с еще одной порцией латте, хорошо она не знает, что для меня это уже пятая, я сидел тут задолго до того, как она подошла.

— Простите за опоздание, — Нацуми улыбнулась, — кстати, а как вас зовут, а то вы не представились?

Ты наверняка знаешь, как меня зовут, раз ты здесь.

— Странник! — ответил я и внимательно посмотрел на девушку. — Так зовут меня друзья.

— Друзья? А мне можно звать вас так?

Девушка никак не отреагировала на мое имя, никакое узнавание на миг не промелькнуло в ее глазах, вообще никакой реакции. Или она слишком хорошо себя контролировала, или и в правду не знала кто я такой.

— Конечно можно, — ответил я. — А вы не против перейти на «ты», раз мы уже подружились? А то чувствую себя слишком старым. А я ведь всего на пять лет старше… вас… эээ… тебя. — Ага, вот только после всех этих событий с фракцией Хаоса чувствую себя минимум на все сорок.

— Хорошо, как вы… ты пожелаешь, — сказала девушка, улыбнувшись.

Мы беседовали еще почти час. В основном, обсуждали разные книги. Оказывается, Нацуми очень любила литературу, она много читала. Когда отец и мать были на работе, и девушка оставалась одна, книги становились ее единственными друзьями. Она так же любила прогулки и музыку. Даже училась играть на скрипке и фортепиано, но по словам самой девушки, ее навыки пока еще оставляли желать лучшего. Хотя, она наверняка, просто скромничала. Думаю, такие тонкие изящные пальчики легко справляются с музыкальными инструментами.

Когда стало темнеть, девушка сообщила, что ей нужно идти, она остановилась в отеле недалеко отсюда. Я предложил провести ее, и, к счастью, она согласилась, это все упрощало.

«Что предпримешь?» — прозвучал у меня в голове голос Киры.

«Заведу ее в безлюдное место и потом нападу! Только под угрозой опасности, сила, спящая в ней, может пробудиться» — ответил я Кире на ментальном уровне.

«А если я ошиблась и она простой человек?» — поинтересовалась кошка.

«Тогда система Кодекса защитит ее, как защищает всех людей, если магам вздумается напасть на них».

«Разумно. Но если моя догадка правдива, и Сила спящая в ней пробудится? Ты сможешь это контролировать?»

«А вот здесь самое интересное, — мысленно ответил я. — Если смогу — подчиню себе эту Силу. Если нет — то уже где-то через полчаса тебе понадобится новый напарник».

«Отличный план», — сиронизировала Кира.

«А то!» — улыбнулся я.

— Ну вот, и ты улыбаешься, — сказала Нацуми, увидев мою улыбку.

— Видимо общение с тобой положительно влияет на меня.

— Я рада это слышать, — девушка улыбалась совсем искренне, кажется, это правда делало ее счастливой. Даже обидно, что сейчас мне придется сделать ей больно. Но я должен выяснить правду, возможно, в том числе и для ее блага. По крайней мере, в этом я себя убеждал.

Я сказал Нацуми, что знаю более короткий путь до отеля, и она даже не заподозрила неладное. Что-то здесь не так, не может взрослая и неглупая девушка быть такой наивной с незнакомцами. Ее доверие ко мне было каким-то аномальным.

— Мы пришли! — сказал я, когда мы оказались посреди какого-то грязного дворика, выходящего справа к пустырю, а слева упирающегося в глухой тупик.

— Что?! — удивилась девушка.

— Ты все еще не поняла? — я засмеялся. — В свой отель ты не идешь!

Я взмахнул рукой. Передо мной возникла веревка, она словно живая змея, тут же оплела руки и ноги девушки, крепко привязав ее к старенькому забору, что стоял возле нас.

Я заставил веревки сжаться потуже, они болезненно впились в кожу девушки. Как и ожидал, система Кодекса ее не защищала. Кира была права, Нацуми — не человек.

— Что ты делаешь Странник? — на глазах у девушки выступили слезы.

— Ты не человек! — сказал я. Я медленно достал нож и поднес его к шее девушки. — Кто тебя подослал и с какой целью?

— Что?! — глаза Нацуми расширились от ужаса, но даже обездвиженная и с лезвием возле шеи, она, казалось, все еще не понимала что происходит. — О чем ты? Зачем ты делаешь это со мной? Я ведь не сделала тебе ничего плохого, я лишь хотела подружиться!

Слезы побежали по ее щекам, а я почувствовал себя последней сволочью.

— Ты не человек! — терпеливо повторил я. — Как и я! Ты или маг, хотя не похоже, или какой-то демон, или еще какое-то неизвестное создание. В любом случае, нас таких немного, ох как немного. Какая по-твоему вероятность, что наша встреча случайна? А теперь хватит косить под дурочку! Ты милая и забавная, мне бы правда не хотелось убивать тебя. По этому, ты расскажешь мне правду! Кто ты такая?!

— Я… Нацуми… — рыдая выдавила из себя девушка.

— Ложь! — закричал я. — Нет, никакой странствующей писательницы Нацуми! Ты ее выдумала, чтобы скрыть свою истинную личность. Я могу чувствовать такие вещи. Кто ты на самом деле? Зачем ты здесь?

— Но это правда! — девушка зарыдала еще сильнее, когда веревки больнее впились в ее кожу. — Зачем ты мучаешь меня?

«Это будет сложнее, чем я думал», — мысленно сказал я Кире.

«Что предпримешь?» — поинтересовалась она.

«Я уже не могу отступить. Я должен ее очень разозлить!»

«Но тогда, если она высвободит свою силу, то убьет тебя».

«Выбора нет! Когда проявится ее истинная сущность, у меня будет совсем немного времени перед тем, как она разорвет меня на куски. Надеюсь, я использую время разумно и успею достучаться до нее».

«А если не успеешь?».

«То спасибо за верную службу, Кира. Надеюсь, со следующим хозяином тебе повезет больше».

Кира лишь буркнула что-то невразумительное.

Я отошел на десяток шагов и посмотрел на рыдающую связанную девушку:

— Нацуми! — она подняла голову и посмотрела на меня. — Ты очень разочаровала меня! Прощай!

Я вскинул руку, создал в воздухе три лезвия и швырнул их в тело девушки. Но до цели лезвия не долетели. Буквально в сантиметре от нее они рассыпались в пыль.

— Почему? Почему, Странник?! — закричала девушка. Ее аура перестала быть человеческой, бледно-голубые еле заметные завитки сменились на мощный вихрь темно-фиолетового цвета, что огромной спиралью вился вокруг нее. Воздух стал нагреваться. Голос девушки изменился. А мощный поток Силы буквально переполнял ее тело, после чего безудержной лавиной обрушился на все вокруг. Веревки, связывающие девушку, превратились в труху, стальной забор разлетелся на куски.

— И это твоя благодарность за то, что я спасла тебя от валькирии в ту ночь?! Ублюдок!

Я был поражен. Хотя, это мягко сказано! Она — странное существо, что пришло мне на выручку два месяца назад, той майской ночью? Тогда она в мгновение ока у меня на глазах растерзала одного из самых могущественных демонов из Мира Теней. Невероятная мощь! Потрясающе, как прекрасно, я даже засмеялся. Я почувствовал острую боль. Ее кулак пришелся мне в живот. Меня отшвырнуло на десяток метров. Человека это уже убило бы, но видимо, каким-то чудом этот удар не смешал в кашу все органы внутри меня. Помогла магическая устойчивость. Что ж, вот я и пробудил дракона. Следующий удар будет для меня последним. Девушка, с силой сжимая кулаки, медленно шла в мою сторону.

— Почему? Почему вы все просто не дадите мне жить нормальной жизнью?

— Нацуми! — закричал я.

Услышав это имя, девушка остановилась передо мной, ее глаза расширились от удивления.

— Нацуми?! Ее не существует! Сам же сказал!

— Она имеет право на жизнь! Как и ты! Но, вы должны стать одним целым! — ответил я, пытаясь подняться на ноги.

— Тесновато будет нам двоим в этом хрупком тельце! — Сказала девушка, схватив меня за шиворот и подняв над землей. — Последнее желание, колдун?

— Позволь мне помочь тебе, Нацуми! Прошу тебя! Ты ведь сама создала ее, потому что хотела другой жизни, не хотела быть чудовищем, которое из тебя пытался сделать твой создатель. Позволь мне изменить тебя, — я провел рукой по ее лицу, вытирая слезы, которые начали бежать ручьем.

— Что ты делаешь? — девушка отпустила меня и упала на колени, схватившись руками за голову. Ее слезы капали просто на землю. — Я чудовище! Я монстр, созданный Древними из самых темных материй.

— Ты не монстр! — я обнял ее так быстро, что она не смогла ничего сделать. Я чувствовал ее горячие слезы на своей щеке. — Я больше не позволю тебе проходить через это одной. Ты спасла мне жизнь, и я в неоплатном долгу перед тобой.

— Но ты, ты пытался убить меня?!

— Нет! Я знал, что лезвия не смогут причинить тебе вреда! Я пытался пробудить тебя, настоящую тебя! Ты имеешь право на новую жизнь, на новую личность! Но ты не должна подавлять и отвергать первоначальную себя, иначе это сведет тебя с ума. Позволь мне помочь тебе принять твою природу! Как тебя зовут?

— Алиса! Так меня назвал Владыка.

— Алиса! Позволь мне помочь тебе! Я хочу, чтобы ты приняла Нацуми, а она приняла тебя! Чтобы вы обрели целостность!

— Я… я… я не могу… я…

Начинался новый приступ истерики. Энергия снова повалила из нее потоком. Но я крепко схватил ее за плечи и припал губами к ее губам. Это был нежный, мягкий поцелуй. Но я почувствовал, как силы покидают девушку, как ее тело обмякло в моих руках.

— Вырубилась? — спросила Кира, что уже стояла возле меня. — Обычно красавицы просыпаются от поцелуев, а твои наоборот засыпают. Вечно у тебя все ненормально.

— Я вызвал у нее слишком сильное эмоциональное и психическое перенапряжение, она не контролировала выход Силы и быстро всю ее растратила. Даже такая мощь не имеет смысла, если не уметь грамотно ею пользоваться.

— Меня пугает твоя улыбка! — сказала Кира.

— А я и не заметил, что улыбаюсь. Хотя, конечно я рад. Заполучить такой джокер, такой потенциал чистой мощи. Я забираю у Древних их игрушку!

— Я уж подумала, ты всерьез о том, что она важна для тебя, и ты хочешь ей помочь.

— А я и не врал, как личность она мне очень интересна. Ее прежний господин был глупцом, хоть и очень талантливым. Он создал ее чувствующей и мыслящей, а хотел использовать как простое послушное орудие. Я заполучу ее по-другому.

— Как? — поинтересовалась Кира.

— Сделаю все наоборот. Я дам ей свободу, буду расширять ее пределы, открывать ей новое, а потом… потом она сама пожертвует своей свободой ради меня, ее преданность будет вызвана не страхом и давлением, а уважением и благодарностью.

— Но, если познав мир и свободу, она захочет покинуть тебя? — поинтересовалась Кира.

— А вот в этом и весь фокус! Этого не будет! Ведь на мир она будет смотреть моими глазами, а думать она будет моими мыслями. Я словно вирус поселюсь вот здесь, — и я провел пальцем по лбу девушки, — я стану той линзой, через которую она будет познавать реальность, и искажу ее восприятие так, как это нужно мне. Правда, это романтично?

— У тебя странное виденье романтики, — несколько брезгливо ответила Кира.

— Какая ты скучная! Разве любить — это не поглощать, пожирать, растворять в себе?!

— Любовь бывает разной!

— Да, и моя будет такой, — я провел рукой по волосам девушки, — я буду любить ее и заботиться о ней, а она станет моим оружием.

— Так она, — спросила Кира, — то самое существо с буро-морщинистыми когтистыми лапами, что спасло нас, от Валькирии? А пластическая хирургия определенно творит чудеса.

— Видимо, она создала себе новое тело и личность, — конечно эта красивая хрупкая японка не была похожа на того ночного демона, но… — ты ведь видела ауру Алисы, когда я спровоцировал ее подавить Нацуми и проявить себя? Ты же поняла уже, что это она. Это обновленная она, вторая версия, с новой личностью.

— А почему ты, решил, что эту вторую личность создал не ее творец?

— Я проверил ее своими энергощупальцами, они могут изучать и психику. Новая личность — ее рук дело. Не знаю почему, но она захотела уйти от своего прошлого, она сама захотела стать Нацуми.

— Почему она решила так поступить? — удивилась Кира.

— Ну, по логике она — что-то вроде искусственного интеллекта. Только созданного с помощью магии, и знания программирования или инженерии нам тут не помогут.

— Как будто эти знания у тебя есть, несчастный гуманитарий, — не упустила возможности подколоть меня Кира.

— Но, исходя из моих знаний в магической, да и обычной психологии, могу сказать, что если слежка за мной или моя охрана, были ее первым и основным заданием, то из-за того, что она много наблюдала за мной — я и моя жизнь стали для нее основными источниками информации о мире, который она, как и любое живое существо, хотела познавать. Но почему она выбрала для себя образ японки?

— Может, думала — как тебе понравиться, и просмотрела историю заходов в интернет на твоем браузере?

— Не шути так смешно! Но, в одном ты права, видимо, она действительно стремилась мне понравиться. Ведь она уже давно освободилась от влияния своего создателя, но почему пришла именно ко мне? Зачем ей это? Она хотела заполучить больше знаний о мире, используя меня? Рассматривала как более выгодный сосуд для своей воли? Хотела втереться в доверие и заполучить какую-то информацию?

— Я, конечно, сейчас предложу крайне необычную версию, но тебе не пришло в голову, что она могла просто влюбиться в тебя?

— Как это?

— О боги, когда-то ты знал как это!

— В смысле, зачем? — не мог понять я.

— Не знаю, великие умы уже тысячи лет бьются над этой загадкой.

— На самом деле, это сейчас не имеет значения. — Ответил я. — Мне нужно помочь ей принять себя. Она уже почти готова к этому, но не думаю, что все будет так просто. Скорее всего, когда она очнется, то будет в роли Нацуми, и забудет все, что происходило с ней, как с Алисой.

— И что ты будешь делать?

— Попытаюсь создать некий симбиоз из двух личностей, в котором доминирующей будет Нацуми, но природа, происхождение и воспоминания Алисы не буду подавляться. Нужно будет помочь ей научиться использовать свою силу, и конечно, сделать ее лояльной ко мне.

— Милая, — сказал я, снова проведя рукой по ее волосам, — ты такая сильная и такая интересная. Иметь такого слугу — одно удовольствие.

— Я, конечно, понимаю, — сказала Кира, — что иметь ее, доставит тебе немалое удовольствие. Но ты уверен, что сможешь ее контролировать?

— А вот и проверим, — улыбнулся я. Я посмотрел на девушку, что мирно спала у меня на руках. Она была такой очаровательной, такой юной, такой беззащитной. Не удержался и еще раз нежно провел рукой по ее щеке. — Нацуми, ты пришла ко мне не случайно. Ты сбежала от своего создателя, ты могла пойти куда угодно, но вот ты здесь! Ты искала себе нового господина? Ты его нашла!