Сквозь время

Роман Соловьев (2024)

Говорят если что-то сильно пожелать, то мечта обязательно сбудется. Вот так получилось и у Сергея Павловича. Ему удалось на пару недель вернуться в СССР, чтобы изменить судьбу отца и друга, а главное, Сергею Павловичу снова удалось ощутить незабываемую атмосферу Советского Союза, той страны, которой уже нет ни на одной карте…

Глава 1

Каждый из нас прочно связан с прошлым невидимыми нитями. Судьба, как шелковая паутинка, плетется из счастливых памятных моментов, взлетов и неудач, и конечно из жизненных уроков, которые мы не всегда усваиваем. Все люди, особенно в зрелом возрасте, склонны оглядываться в прошлое, с улыбкой вспоминая давно ушедшие безмятежные дни и думая о том, что иногда можно было бы поступить так или иначе…

Неужели мне уже сорок шесть? Ведь казалось еще вчера гонял мяч с пацанами, лазили на стройках и воровали яблоки в садах.. что же, бег времени неумолим и в зрелом возрасте тоже нужно находить свои преимущества. В конце концов я многого добился. У меня жена, двое детей. Хорошая работа и большая квартира в центре города…

Однако что-то я погрузился в думки и расслабился среди обычной рабочей недели. А отчет сам не напишется…

Неожиданно в дверь постучали и вошла техник Татьяна Юрьевна, полненькая женщина сорока двух лет.

— Сергей Павлович, посмотри рабочие проекты, только прислали.

— Татьяна Юрьевна, давайте лучше после обеда.

— А вы точно будете в офисе после обеда? А то проекты еще к шефу на подпись нести…

— А куда я денусь? Не улечу же на Марс…

Женщина положила кипу толстых папок на край стола и незаметно вышла.

Я посмотрел на часы. Набросил ветровку и спустился в кафе «Три медведя», где обычно обедаю. За крайним столиком неожиданно увидел бывшую одноклассницу Вику Синицыну.

Она тоже заметила меня и улыбнулась.

— Привет Сережа!

— Здравствуй, Вика! Ты здесь какими судьбами?

— Я недавно в «Альянс» бухгалтером устроилась. Ты же в «Стройсервисе» трудишься? Теперь будем соседями…

Вика такая же стройная, как и в школе, только под глазами темные круги и мелкая сеточка морщинок протянулась от уголков глаз. Я слышал что возраст женщины безошибочно можно узнать по рукам. Викины белоснежные кисти рук безупречны. На правой руке, помимо обручального кольца, красовался красивый перстень с рубиновым камешком. Не знаю, какая сейчас фамилия у бывшей одноклассницы, но для меня она так и осталась Вика Синицына.

— Представляешь, Сережа, кого я сегодня видела?

— Кого?

— Колю Холмогорского, он про тебя спрашивал.

— Не может быть, он же давно в Германии живет.

— Сказал что приехал. Насовсем. Надоело ему на чужбине…

— Надоело на чужбине, дай товарищ закурить!

— Что?

— Да нет, ничего, стишок вспомнился…

Вика улыбнулась:

— В следующем году тридцать лет будет, как школу закончили, нужно обязательно собраться…

Я размешал сметану в борще и задумался. Коля Холмогорский. Пожалуй, лет десять мы уже не виделись, с тех пор как он женился и уехал в Кельн. А в школе были друзьями, не разлей вода: Коля, Витек Сафонов, Юрка Калугин и я. Играли в волейбольной команде, летом ходили в походы, и всегда вместе — и в печали и в радости.

Частенько на летних каникулах мы неделями пропадали на даче у Холмогорских, пока не случилось страшная трагедия с отцом Коли, Борисом Ивановичем, и дачу пришлось продать. Разбросала нас жизнь, как ветер семена, уже не собрать вместе. Сейчас только с Юркой иногда пересекаемся на рыбалке или пивка попить в баре. А как бы хотелось вернуться хоть на несколько дней в школьное безмятежное время, отправиться вплавь по Волге, или махнуть в пойму с ночевкой, с ароматной вечерней ухой, приготовленной на костре…

Мобильник на столе настойчиво заиграл мелодию популярного шлягера.

— Сергей Павлович, вы в офисе? — прохрипел в трубку бригадир

Николай Федянин. — У нас ЧП. Подъезжайте скорее!

— Что случилось, Петрович?

Я хорошо знал привычку Федянина нагнетать панику на ровном месте.

— На улице Лермонтова, где старый особняк разбираем — в подвале туннель нашли, он куда-то вглубь уходит. Рабочие боятся продолжать демонтаж здания. Здесь же во время Отечественной войны были склады с боеприпасами, вдруг на бомбы напоремся.

— Николай Петрович, покурите пока, буду через двадцать минут!

Я закончил трапезничать, попрощался с Викой и вышел на улицу. Моросил мелкий осенний дождь. Я протер лобовое стекло на «Опеле», завел машину и выехал со стоянки.

Чтобы срезать путь, решил ехать не через центр города, а махнул вдоль набережной, через старые квартала. Впереди, на повороте, стоя «КамАЗ», груженный щебнем, путь преградили дорожные рабочие. Я притормозил и свернул во двор, и тут же чуть не врезался в выезжающую спортивную черную «Ауди». Я резко вывернул руль и затормозил всего в десяти сантиметрах от металлического бордюра.

«Ауди» тоже остановилась. Из машины вышли двое: молодой высокий парень в длинном кожаном плаще и девушка с ярко-рыжими волосами и огромными зелеными глазищами в странном темном балахоне. Я тоже приоткрыл дверцу и вылез.

— Мужик, ты как? — прохрипел парень. — Напугался?

— Да нормально все, — я удивлено посмотрел на странную парочку.

— Куда так спешишь? Торопишься прямо как пионер на зарницу…

Я кашлянул в кулак:

— Молодые вы, чтобы про пионеров знать…

Странная парочка переглянулась.

— А как ты вообще сюда поехал, здесь же одностороннее движение?

— Случайно… — буркнул я. — Торопился очень…

— Случайность — обратная сторона закономерности, — улыбнулась девушка. — Будьте осторожны…

Какие-то они очень странные. Будто из другого мира.

— Хорошо. Больше не буду нарушать правила дорожного движения…

Девушка неожиданно расхохоталась и подмигнула парню. Она послала мне воздушный поцелуй и махнула на прощание. Парочка быстро села в машину. «Ауди» тут же сорвалась с места и умчалась в сторону проспекта.

Обкурились, черти, до посинения… и откуда только деньги на такую тачку…

Я завел машину и через пять минут, наконец, прибыл к строительному объекту на улице Лермонтова. Большой желтый автокран, старый экскаватор и пузатые самосвалы стояли у полуразваленного двухэтажного кирпичного здания. Мужики курили под навесом, возле строительного вагончика.

Этот полуразрушенный особняк до революции принадлежал графу Володарскому. Когда граф поспешно эмигрировал во Францию, после известных событий 1917 года, в здании разместили детский приют. Во время Великой Отечественной здесь были военные склады. В шестидесятые годы прошлого столетия особняк отдали под управление «Городского водоканала». Лет десять назад здание уже находилось в аварийном состоянии, дом собирались сносить, но особняк так и стоял долгое время, обгороженный забором из оцинкованного профнастила, будто призрак. Вскоре жилище облюбовали местные бомжи, пока однажды не обвалилась крыша и чуть не придавила какого-то бомжа. И наконец, совсем недавно, было получено разрешение о сносе ветхого дома и строительстве на этом месте торгового центра. Тендер на снос здания выиграла наша строительная фирма «Стройсервис».

Мне вспомнилось, как мы с друзьями частенько лазили здесь по подвалам, искали мифические сокровища графа, которые, как утверждают старожилы, он так и не смог забрать в Париж, быстро унося ноги…

Я подошел к курилке:

— Ну что, мужики, работа стоит — а срок идет?

Работяги дружно заржали. Худощавый и вытянутый, как цапля, бригадир Федянин приподнялся и показал на особняк:

— Сергей Павлович, мужики разобрали кирпичную кладку под лестницей, и обнаружили туннель, который спускается вниз. Может МЧС вызвать? Пусть здесь все как следует проверят.

— Николай Петрович, вечно вы паникуете! Все осмотрели? Что внизу?

— Рабочие как обнаружили эти катакомбы, я сразу же приостановил работы.

— Молодец. Несите фонарь, я сам посмотрю.

Федянин позвал рыжего Петю Кашина:

— Принеси фонарик из вагончика!

Парнишка прибежал через минуту с большим переносным фонарем.

— Сергей Павлович, сторож сообщил что ночью тут странная парочка ошивалась. Приехали на дорогой иномарке. Наркоманы какие-то…

— Высокий парень и рыжая девушка?

— Вроде бы… как на территорию объекта проникли — совершенно непонятно.

— Да хрен с ними… Николай Петрович, мы тут пацанами еще в восьмидесятых все облазили, никаких подземных ходов не помню, — я зашел в подъезд и увидел под лестницей разлом в стене, за которым пряталась бетонная ниша. Я включил фонарь и посветил внутрь. Луч света ударил в пустоту, уходящую в глубину туннеля. Удивительно, но проход был капитальным, с толстыми бетонными стенами.

Федянин и Кашин стояли сзади.

— Мужики, здесь постойте, я сам пролезу и осмотрюсь.

— Осторожней, Сергей Павлович! — пробурчал бригадир.

Я полез вперед. Вскоре проход начал сужаться, мне даже пришлось пригнуться. Я осторожно осмотрел стены в поисках трещин. Но стены оказались идеально ровными. Дальше туннель уходил вниз.

— Сергей Павлович, лучше возвращайтесь! — крикнул Федянин. — Мало ли…

Я попытался посветить вперед, но фонарик бил лучом недалеко, похоже, аккумулятор почти разряжен.

Попробую спуститься еще немного. Я осторожно пролез вперед. Дальше оказался крутой спуск. Подумав, я все же решил вернуться и неожиданно выронил фонарь. Резко потянулся за фонарем, поскользнулся и полетел вниз — в темную неизвестность… и вскоре, пробив ногами старые сгнившие доски, упал прямо на огромную кучу тряпья.

С минуту я лежал не шелохнувшись, боясь даже пошевелиться. После перевел дыхание, поднял руки, пошевелил ногами и убедился что цел. Глаза вскоре привыкли к темноте, и я рассмотрел под собой огромные кучи старых матрасов и фуфаек. Воздух здесь довольно затхлый. Пахло плесенью.

Я привстал и осмотрелся. Не было и малейшего намека на выход. В подземелье оказалось довольно холодно, я прошелся и ощупал стены. Посмотрел наверх: метрах в пяти, сверху, зияла дыра метр на метр. Когда падал, пробил ногами старые полусгнившие доски. Эх, жаль ни спичек, ни зажигалки, и фонарь где-то наверху застрял!

Я присел на кучу тряпья и сжался в комок. Что же, придется теперь ждать, когда меня вытащат. Брр… даже зубы застучали от холода. Только бы крыс здесь не было… И вдруг я заметил на полу старую чугунную крышку от люка. Еще один туннель? Нет, больше я точно никуда не полезу…

Так в раздумье я просидел еще минут двадцать. Никто и не собирался меня спасать. Под ложечкой неприятно засосало.

Наконец, любопытство все же взяло вверх. Я осмотрел крышку люка: старая, чугунная, с кованой ручкой. Приподняв крышку: вниз вела металлическая лестница, а сбоку падал неяркий свет. Значит имеется второй выход! Да и сквознячком потянуло. Ну все, сейчас вылезу наружу и накроется у кого-то премия в квартал! Не могли сверху веревку скинуть, «кони педальные»!

Я медленно спустился по лестнице и оказался в просторной бетонной нише. Из боковой стены торчала широкая асбестоцементная труба, которая вела вверх под небольшим углом, из трубы и падал свет. Присев на корточки, я гусиным шагом пошел к свету, и вскоре вылез на бетонную площадку. Осмотрелся и заметил крутые каменные ступени. Поднявшись, я приоткрыл тяжелую, металлическую дверь и вышел на улицу…

Удивительно, но уже смеркалось. Неужели я так долго просидел в подземелье? Я заметил что вылез из другого крыла здания. Здесь дом был еще целым, неразрушенным. Стены из красного кирпича казались крепкими и монолитными, а высокая крыша напоминала в полутьме старинный замок.

Я медленно обошел особняк, и с удивлением увидел, что и фронтальная часть дома тоже целая, а над подъездом висела небольшая вывеска: «Городской водоканал».

И только тут я заметил, что забор из профнастила исчез. Особняк обнесен деревянным частоколом. Во дворе побелены бордюры, а возле главного входа несколько клумб с красными и белыми розами.

— Хэнде хох! — выкрикнули сзади и в спину мне уперлось что-то острое.

Я медленно обернулся и увидел белобрысого мальчишку лет двенадцати. Он улыбнулся и откинул на землю деревянную штакетину.

— Серый, давай за мной, пока сторож не проснулся!

Мальчик развернулся, шмыгнул в проем забора и быстро исчез в зарослях кустов тутовника.

«Серый?» — недоуменно подумал я. И тут меня поразила одна странная деталь: мальчишка как две капли воды похож на друга детства, Витьку Сафонова. Но даже не это главное — паренек о д н о г о роста со мной. Я остановился и посмотрел на свои руки: небольшие, детские. Встряхнув головой, я ущипнул себя за щеку.

— Ну ты что там встал! — послышалось из-за кустов. — Дуй сюда!

Совершенно ошеломленный я пролез в проем и пошел вслед за мальчиком. Вскоре мы оказались на небольшой полянке среди густых кустов.

Мальчишка деловито присел на деревянном ящике.

— Задолбался я на «шухере» стоять. Хорошо сторож сегодня наклюкался и не делал обход. Ну рассказывай, что там?

— Где?

— В подвале, дурик. Нашел что-нибудь?

— Ты… Витя?

— Серый, ты что, головой сильно ударился?

Я внимательно осмотрел свою одежду: черные брюки, кроссовки, свитер с оленями. Именно так я ходил, когда учился в шестом классе. Наверное я действительно ударился головой в подвале, когда падал. А все происходящее это просто сон.

Витя привстал и потряс меня за плечо:

— Очнись, дурила… ну хоть что-то там было? Может старинные монеты?

— Кроме старых матрасов — ничего…

Друг детства удрученно вздохнул.

— Ладно, так я и знал… наврал все Юрка. Погнали тогда домой, уже седьмой час…

Мальчик резко развернулся и направился через заброшенный сад, где мы в детстве собирали сочные яблоки. Да на этом месте — давно магазин «Магнит». Какой все же интересный, реалистичный сон…

— Пойдем быстрее, а то мне точно попадет! Я бате обещал к семи вернуться! — Витя прибавил шаг. — Срежем через дворы!

Мы перешли через дорогу. Машин почти не было. Проехали несколько старых «жигулей» и зеленый мотоцикл «Днепр» с люлькой. С левой стороны дома стояли старые, деревянные, а с другой — двухэтажные «хрущевки». Ни супермаркетов, ни рекламных вывесок я не заметил. Мимо неторопливо прошли, беседуя, две пожилые женщины с сумками-авоськами, набитыми батонами и стеклянными бутылками с кефиром.

Уже стемнело. Мы шли через старые дворы. Вездесущие бабули на скамейках что-то обсуждали, а в одном дворике из деревянной беседки слышались гитарные переливы и девичий смех. Слегка накрапывал мелкий осенний дождь.

— Да не беги ты как угорелый, Витек! — окликнул я.

Друг собирался что-то сказать, как вдруг послышался хриплый бас:

— Стоять, щеглы!

Мы застыли на месте.

— Это Баркас. Попали мы, Серый! — полушепотом выдохнул Витя.

Из беседки вразвалочку вышел коренастый чернявый крепыш в джинсовой куртке. Леня Баркас собственной персоной. Это тот самый парнишка из соседней школы, который избил меня после школьной дискотеки в шестом классе. Мое лицо наутро напоминало замороженную брюкву. Через пару недель, когда фейс слегка зажил, отец отвез меня на «Динамо» и записал в секцию бокса. Вскоре я втянулся в тренировки, ездил на соревнования, и Баркас уже через два года обходил меня стороной. К восемнадцати годам я стал кандидатом в мастера спорта по боксу. Продолжал заниматься и после службы в армии. Да и сейчас в моей комнате висит боксерский мешок, который я иногда, под настроение, колотил.

Сейчас Баркас не внушал мне абсолютно никого страха. Скорее он напоминал щенка, который вздумал броситься на тигра. Парнишка подошел и грозно осмотрел нас:

— Я что-то не понял, бакланы, мимо моего двора ходим — а дань не платим?

Витя побледнел.

— По полтиннику с рыла — и дуйте дальше! — ощерился Баркас.

— У меня только двадцать копеек, — Витя извлек монетку из кармана и дрожащей рукой протянул.

— А ты что молчишь, бивень? — Леня слегка толкнул меня в плечо.

От него жарко пахнуло перегаром.

— А может, тебе еще ключ от квартиры дать, где деньги лежат? — улыбнулся я.

— Баркас, бей салабона в табло! — хохотнули из беседки.

Леня крепкой рукой схватил меня за грудки и потянул к себе. Затем ударил с левой боковым, я успел увернуться, но удар прошел вскользь, по скуле, разбив губу. Резким движением я освободился от захвата и четко отработал троечкой — два удара по корпусу и хук левой в челюсть. Баркас резко мотнул головой и медленно осел на землю.

Из беседки вышел рослый патлатый парнишка в тельняшке под ветровкой. Он подошел к Лене и помог приподняться. Баркас был в нокауте и пока не мог прийти в себя.

— Ты кто такой, пацан? — удивленно пробурчал парнишка.

— Пойдем, — взял меня за руку Витек и поволок через двор к каменной арке.

Я быстро оглянулся: нас никто не преследовал.

— Серый, ты где так махаться научился?

— Витек, я же КМС по боксу.

— Вот брехло! Смотри, Баркас сегодня пьяный, а завтра он точно мстить начнет. А того, в тельняшке видел? Это — Бес. Он вообще на всю голову отмороженный. Даже на учете в «ментовке» стоит. Может, пока пару дней лучше дома посидишь?

— Не очкуй, Витек, прорвемся…

Мы подошли к дому. Витя жил в соседнем подъезде. Он крепко пожал мне руку.

— Ну давай, Серый, до завтра!

— Пока, Витек!

Я медленно поплелся на третий этаж.

Эх, Витек… В школе ведь как дружили! После службы в армии Виктор останется на сверхсрочную во Владикавказе, выучится на прапорщика, женится и осядет в одной из воинских частей в Северной Осетии. Всего три раза мы виделись после школы, когда он приезжал на встречу выпускников. Разжирел Виктор к сорока годам как боров, все же как-никак начальник продовольственных складов, а сейчас он уже года четыре как на пенсии…

Дверь в квартиру номер двадцать четыре старая, обитая светло-коричневым дерматином. Кнопка звонка так же болталась на одном шурупе.

Я вытер кровь на распухшей губе и задумался — что происходит?

Это точно не сон: Витек, драка во дворе, улицы со старыми автомобилями. Еще раз до боли ущипнул себя за руку. Больно! Спустился в пролет между этажами, и встал на носочки, чтобы увидеть отражение в

темном стекле: на меня смотрел кудрявый русоволосый мальчик, с заостренным лицом и слегка оттопыренными ушами.

Неужели я сейчас позвоню в дверь, и мне откроет молодая мама? Нет, этого не может быть. От этого свихнуться можно, мне ведь сорок шесть, как я мог очутиться в теле самого себя, да еще в подростковом возрасте?

Когда-то давно я увлекался книгами о «попаданцах», находя некоторые сюжеты довольно забавными. Пока не доходило до того места, когда очередной «попаданец» начинал собирать компьютер, машину времени, или автомобиль в девятнадцатом или шестнадцатом веке из подручных средств. Чушь собачья. Я работаю инженером-строителем, а что нового могу предложить человечеству в середине восьмидесятых? Собрать мобильный телефон или «айфон»? Или смонтировать новые очистительные установки? Развернуть сеть интернета по всему СССР? Да ни хрена я не смогу: без проектов, деталей и помощников.

Бывало и такое, что очередной «попаданец» попав в СССР в конце тридцатых, всеми способами прорывался к Сталину, чтобы предупредить о надвигающейся войне.

Что же мне теперь, ехать к Горбачеву, и растолковывать, что перестройка и реформы приведут к полному развалу СССР? Дело это темное, мутное, увезут меня потом далеко на север, где белые медведи летом в валенках ходят или посадят в палату с решетками на окнах, с «наполеонами» по соседству…

Нет, лучше пока поживем-осмотримся. А там уже видно будет…

Я решительно поднялся к двери своей квартиры и нажал кнопку звонка.