Я служил на флоте

Руслан Георгиевич Илаев (2024)

Книга состоит из шестнадцати рассказов. Рассказы написаны в подчеркнуто гротескном изложении, с острокомедийными ситуациями и с изрядной долей самоиронии. Действия рассказов происходят в Нижнем Новгороде, Севастополе, Средиземном море и Ленинграде в период развитого социализма и его внезапного заката. Автор дает широкий охватывающий анализ службы офицеров в ВМФ СССР и в повседневных житейских условиях, что делает книгу интересной для широкого круга читателей.

В Нижнем Новгороде

В Нижнем Новгороде, в Сормовском районе, на улице Двадцать второго партсъезда, бывшей Сталина, на втором этаже двухэтажного дома идет закрытое совещание. Закрытое не только из — за того, что входная дверь заперта на ключ, а потому, что присутствующие обсуждают общий интерес, не касающийся других.

Семь слушателей военно — медицинского факультета при Горьковском медицинском институте диспутировали о предстоящих выпускных — государственных экзаменах. Все семеро столкнулись с одной и той же проблемой, все как один получили"неудовлетворительно"по научному коммунизму, — был такой предмет в советский период. Зачеты ни один из них не сдал, следовательно, и к экзаменам они допущены не будут. Не сдал экзамены — исключение из факультета. Тут было, о чем призадуматься. Перебрали десятки вариантов. Но все было не то. В ходе дебатов один из присутствующих вдруг спросил:

— А она замужем?

— Кто именно? — поинтересовался Асланов, хозяин квартиры.

— Лардюкова — ответил Тулпаров.

Лардюкова Людмила Георгиевна — заведующая кафедрой научного коммунизма и философии, причина и источник всех их бед, красивая молодая женщина тридцати пяти лет. Тамик пояснил:

— У нас другого выхода не осталось, как переспать с ней. Иначе полетим мы домой, в Осетию, как фанера над Парижем.

— А ведь Тамик прав, — поддержал Тулпарова Асланов, — куда ей после этого деться, она же не дура, будет огласки бояться, и проблему нашу решим малой кровью и на чужой территории.

Все оживились, вариант понравился, возражений не было.

— Ну а кто исполнителем будет? — Спросил Мартюшов. — С моим фейсом мне явно не потянуть.

Все весело переглянулись, действительно, по внешности он мало чем отличался от примата, но вот голова Мартюшова на редкость светлая и всегда полна умных идей. Все молча уставились на Асланова.

— А кому, если не тебе, Руслан, — начал Алботов, — у тебя рост, и женщинам ты нравиться умеешь, а мы поможем, чем можем. Деньгами я имею в виду. Времени у нас неделя осталась. Ну что, сможешь?

— Попробовать можно, — согласился Асланов, — терять нам нечего, а так хоть шанс какой — то есть. Я согласен в принципе, завтра и начну подход к ней искать.

На следующий день после занятий Асланов вошел в здание кафедры с твердым намерением добиться успеха, помнил — осталась неделя. На втором этаже обнаружил дверь с табличкой"Заведующая кафедрой научного коммунизма и марксистско — ленинской философии, доцент Лардюкова Людмила Георгиевна". Постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. У противоположной стены за письменным столом сидела молодая женщина в парике пепельного цвета. Людмила Георгиевна подняла голову, умные пытливые глаза оценивающе рассмотрели его. Асланов не торопился, спешить было некуда, задача стояла уже известная, и надо было начинать с беспроигрышного и верного хода. Это как в шахматы играть, белыми первым начинал Асланов:

— Здравствуйте, Людмила Георгиевна, слушатель шестого курса Асланов Руслан Георгиевич, — представился Асланов. — Разрешите с Вами поговорить, я у Вас много времени не займу.

Людмила Георгиевна, откинувшись на кресле, молча разрешила. Асланов продолжил:

— Для меня нет сложнее Вашего предмета, а мне хотелось бы хорошо сдать его, ибо он мне очень нравится. Нельзя ли получить от Вас консультативную помощь индивидуального характера? Я прилежный ученик и постараюсь вникнуть во все то, что Вы мне дадите, меня устраивает любое время, которое Вы назовете. Людмила Георгиевна, я весь в Вашем распоряжении.

"Куда еще откровеннее, — подумал Асланов, — вроде начало неплохое".

— Времени у меня нет заниматься с Вами индивидуально, — ответила Людмила Георгиевна, смутившись, — группа факультативная набрана, приходите вместе с ней. Вот горло болит, говорить трудно…

— А покажите — ка мне свое горло, Людмила Георгиевна, — Руслан, не спрашивая разрешения, берет Лардюкову двумя руками за голову. — Откройте рот!

От неожиданности Людмила Георгиевна послушно запрокидывает голову и приоткрывает рот.

— Мда…, сказать, что у Вас ангина, не соглашусь, но небольшое покраснение имеется. Надо пополоскать горло содой или фурацилином.

Стиснув ее голову руками, Асланов целует открытый рот, в течение нескольких минут его язык изучает ротовую полость доцентши. Лардюкова густо краснеет, но вырваться не пытается. Через три минуты наступает передышка, постучали в дверь. Губы Асланов успел убрать, но голова Людмилы Георгиевны в его руках осталась, не успел их отнять. Вошел заместитель. Он остолбенел, увидев, что голова заведующей кафедры в руках у незнакомого слушателя в морской форме, к тому же пол — лица его размазано помадой.

— Виктор Петрович, — нашлась Людмила Георгиевна, — я ангиной приболела, и Руслан Георгиевич меня консультирует.

— Да, да, конечно, я попозже зайду, — Виктор Петрович исчезает за дверью.

— Ну что Вы меня компрометируете, Руслан Георгиевич, перед коллегами, — начала сурово Лардюкова, затем рассмеялась, — ну ты даешь, хорошо, будем индивидуально заниматься. А сейчас уходи, а то всех подчиненных распугаешь. Нет, подожди. Достает из сумочки платочек и тщательно вытирает губы, щеки и подбородок Руслана.

— Зайдешь за мной вечером в пять часов? Сможешь или нет времени?

— Смогу, — утвердительно отвечает Асланов, не отводя своих нахальных глаз.

В общежитии факультета он разыскал земляков. Подробно рассказал о первой встрече с Лардюковой, выслушал массу советов о дальнейшей рекогносцировке и предполагаемых действиях.

— Побеждает тот, у кого крепче нервы, — изрек назидательно Алботов, понимая, что свою кожаную куртку он в ближайшие дни не увидит, как и Тулпаров — свои позолоченные наручные часы. Все оживились, появилась надежда допуска на государственные экзамены.

"Главное — не спугнуть раньше времени", — думал Асланов, полагаясь все же больше на свою интуицию, чем на советы друзей. В коридоре кафедры присел на стул, как раз напротив ее кабинета, намеренно не ставя ее в известность о своем приходе. В шестом часу в дверях появилась недовольная Людмила Георгиевна, на ее лице — выражение досады. В зеленом элегантном пальто, плотно облегающем фигуру. Увидев Асланова, зло усмехнулась:

— Что же ты не зашел? Сижу и жду тебя как дура!

— Скромен я в быту, — пошутил Асланов, прижав ее руку к себе.

— Отпусти, кто — нибудь увидит, — прошептала примирительно, а сама прижалась к нему телом. Руку Руслан уже не отпускал всю дорогу до стоянки такси, непрерывно смешил ее анекдотами. Такси на стоянке не было, зато была очередь во главе с двумя молодыми подвыпившими мужчинами. Подруга Асланова явно расстроилась из — за внушительного хвоста очереди. Подъехало такси. Асланов решительно направился к машине, подталкивая слегка упирающуюся Людмилу Георгиевну. К такси подошли и двое мужчин:

— Куда лезешь без очереди, не видишь, мы первые?!

В голове Асланова мгновенно возник план. Зыркнув глазами вокруг себя и убедившись, что милиционеров поблизости нет, нанес поочередно два мощных удара в челюсть одному и другому. Распахнул дверь и втиснул на заднее сидение спутницу. Сам присел рядом и вежливо попросил водителя отвезти их по адресу. Людмила Георгиевна, восхищенная увиденным, молчала, прижавшись к нему.

Минут через пятнадцать оказались у ее дома, Руслан расплатился. Лардюкова проживала в частном доме с матерью. Вошли в дом. Асланов был представлен как друг Людмилы Георгиевны, что, кстати, никого не удивило. Видимо, мужчины были частыми гостями у молодой разведенной женщины.

Вовремя ужина Асланов обратил внимание, что сплошь и рядом на стенах висели фотографии и портреты Муслима Магомаева. Чувствовалось, что в этом доме любили"звезду"советской эстрады. Ярый фанат, Людмила Георгиевна могла бросить все: работу, мужа — выехать на его концерт в любое время года, дня и ночи. Ему стало известно от нее, что Магомаев — основная причина развода с мужем, доктором наук по ядерной физике.

"Нет, дорогая, врешь ты все, — думал Асланов, — это ж сколько у тебя этих Магомаевых было, что от тебя муж сбежал".

Мама Людмилы Георгиевны вдруг засобиралась, объявила:

— Пойду на улицу с соседями посижу.

Людмила Георгиевна только улыбнулась."Да, у нее все отработано до мелочей. Но если она мать выпроводила, значит, мы на правильном пути," — сделал заключение Руслан. Лардюкова поставила медленную музыку, конечно, Магомаева. Руслан предложил потанцевать, через две минуты решил:"Пора!"Неуловимым движением хищника вскинул ее на руки. Куда? Из зала вели две двери. На мгновение застыл, но указующий перст Людмилы Георгиевны вовремя пришел на помощь. Толчком открыл дверь, шагнул в комнату. Огромная двуспальная кровать как будто этого и ждала — с размаху бросил на нее тело, ноги доцентши по инерции задрались до головы. Не дав им опуститься, он быстро просунул между ними руку и рывком сдернул с нее трусики и колготки…

Через два часа они приступили к обсуждению условий сдачи зачета и государственного экзамена по научному коммунизму. Лардюкова настаивала на тройках всем кроме Руслана, ему четверка. Асланов не соглашался. Его устраивало"хорошо"всем семерым. Пришлось вновь предложить Людмиле Георгиевне неотразимые аргументы в прежнем содержании, но в измененных аномальных формах.

Вечером следующего дня на своей квартире, находясь в окружении друзей, рассказал им в деталях о произошедшем в доме у Лардюковой, о гимнастических упражнениях и результатах торга. В конце Асланов, криво усмехнувшись, неожиданно добавил:

— Кажется, доцентша меня трихомонозом «наградила». Но лечиться я сейчас не смогу, надо же свой мужской долг до конца соблюсти, пока последний из нас не сдаст экзамен. Послушай, Тамик, — обратился Асланов к Тулпарову, — у тебя вроде схема лечения была? Потом поможешь мне избавиться от этой мерзости?

…Через два месяца после торжественного выпуска Асланова распределили в Севастополь в распоряжение командующего Черноморским флотом. Но это уже другая история.