Сорцерий. Книга II. Свет во Тьме

Саша Север

У каждого поступка, действия, шага есть своя причина и основание. Порой, узнав подробности прошлого, невольно оправдываешь злодея или теряешь уважение к прежде возвышенной личности. Какие тайны скрывают герои Сорцерия? Пришло время снять маски!

Глава 3

По установленным законам Сорцерия каждое королевство содержало в тюрьмах исключительно тех нарушителей, кто являлся непосредственно их жителем, несло ответственность за приговор и его исполнение. Потому, следуя правилам, Виктория привела одурманенного Тризона в королевство Аструм. Ее сокрытой личности не позволили посетить подземелье, но король пригласил неизвестного воина во дворец, что выстроили из неотесанного желтого камня много лет назад. Уж и не счесть, как давно, но намного ранее, чем появилось королевство Дирилис. Оттого планировка и убранства дворца отличались от большинства построек современности. На высоких потолках залов не всегда удавалось разглядеть детали раскинувшихся на них росписей. Вытянутые витражные окна сохранили изображения вымерших волшебных животных, некоторые из которых достигали исполинских размеров. Все они выглядели устрашающе, только опасности не представляли. Особенно дружелюбные грифоны, что могли бы существовать и по сей день, но которых в страхе перебили демоны Калпсиза. На светлых стенах и колоннах, стремящихся в самую высь, размещались множество фресок, отображавших события минувших столетий и портреты изничтоженных рас. Среди них находились ангелы: внешне хевуны, только с крыльями, а внутри бесконечный Свет и Любовь. Завоеватели убивали и разрушали, но ангелы продолжали взывать к добру, просили остановиться и протягивали милосердные руки даже недостойным спасения. Они не верили в войну и война их уничтожила. Стены полнились и образами перевертышей, оборотней, в чьих жилах текла зеленая кровь. Они не владели иными навыками волшебства кроме преображения, рождались исключительно при полной луне и обретали душу животного, которым мог оказаться как заяц, так и медведь. Когда люди пришли в Сорцерий с войной, то смогли обнажить их истинные сущности и сгубили беззащитных перевертышей. От них остались лишь немногие чародеи-полукровки, дети оборотней и волшебников, сумевшие защитить себя. Впоследствии они перебрались в холодные горы и образовали мелкое суверенное Агатовое Королевство, не подчиняющееся власти Великого Совета и избегающее взаимодействия с остальным миром.

Фрески с ангелами и перевертышами объединяла общая легенда, которая имеет два различных исхода. Считается, девушка-сова по имени Хельга, что была крупнее и крепче ныне известных птиц, пыталась уберечь младенцев ангелов от гибели. И одни утверждали, что ей это удалось: сова успела отнести в горы укрытые облаками нескольких детей, невзирая на то, что крылья ее трижды пронзали стрелы; и живут ангелы там по сей день, не спускаясь на бренную жестокую землю. Другие уверенно заявляли, что демоны Калпсиза подстрелили несчастную птицу, и не успела она никого спасти, пала вниз и разбилась с первым же младенцем. Что есть правда теперь уж никто не знал и веровал каждый в свою истину. Ныне портрет Хельги мог повстречаться в любом доме. Ее изображали простой, с мягкими чертами лица и чистым, открытым, по-детски наивным янтарным взглядом, направленным в глубины души смотрящего. Даже нарисованные слегка приоткрытые губы девушки, казалось, шептали о робкой надежде. Длинные каштановые волосы раскидисто лежали на узких плечах, левой рукой, прижимая к груди, она держала младенца ангела, а правой, обращенной в крыло, укрывала его за крупными маховыми перьями от приближающихся стрел. Девушка-сова стала символом добродетели. Поговаривают, именем Хельги назван некий тайный орден, чья цель защита и спасение отверженных и нуждающихся в помощи чародеев.

Король Аструма оказался добродушным крупным мужчиной. Его воздушная борода, желтая с золотистым оттенком, ненавязчиво украшенная жемчужными бусинами, струилась змеей до самого пола и являлась символом мудрости. Будучи узкой, борода не могла скрыть низкого, круглого точно шар, живота. Как и отсутствующие на голове волосы, что демонстрировало неровную острую макушку. Пышные щеки короля всегда горели ярким румянцем, а у глаз располагались глубокие морщины. На широком носу красовались аккуратные очки с прямоугольными стеклами, но казалось, он смотрел поверх их. Может король и не нуждался в оптическом приборе для улучшения зрения, но нельзя отрицать, что очки добавляли ему харизмы.

Правитель сильно огорчился, узнав, что в его королевстве нашелся предатель. Ни кто-нибудь, а правая рука, арвейнидд, которому он доверял. Очевидно, Тризон хотел захватить Лунный Лес, устранив его обитателей. Земли эльфов — святыня, таящая особое волшебство. Волшебство, которое беззаветно оберегают со времен зарождения, и его таинственность отчаянно манит черные сердца, жаждущие обрести не только величие, но и молодость.

С воином, завершившим войну без кровопролитий, король Аструма пожелал познакомиться лично. Виктория согласилась его посетить, но ни шлем, ни доспехи она не снимала и молчала как рыба. Вдумчиво восседая на троне, правитель долго рассматривал ведьму. В образе, за которым скрывалась ведьма, король увидел мальчишку: юного, неуверенного в себе и обиженного не собратом, но жизнью. Доспех, что должен прикрывать широкую грудь воина, сидел на ней просто нелепо — тощие руки и ноги ведьмы торчали из него как ветки из тела снеговика.

— Я — Финехас, король Аструма. Для меня честь познакомиться с волшебником, сохранившим тысячи жизней — это удивительно. Судя по рассказам воинов, вы пользовались магией с умом и никто не пострадал. Смею ли я спросить, откуда у вас такие познания?

Виктория молча склонила голову, разговаривать она не собиралась вовсе.

— Говорят, вы даже напавших на ведьму триногов, и тех не убили, — вставил слово принц, сын короля, стоявший подле массивного трона. Будучи значительно выше отца, мужчина казался худым, но крепким. На вытянутом лице, увенчанном ямочкой на подбородке, сильно выделялся длинный острый нос. Тонкие губы принца, казалось, поджимались в извечных сомнениях, однако мощные скулы преображали его в сильного и уверенного мужчину.

— Знания, сила и благородство — достойно уважения!

— Если вы способны повторить это снова и снова, вы сможете усмирить Тьму, что поразила чистые сердца жителей Сорцерия. Вы сможете все исправить, вернуть былой мир. И мы готовы помочь вам в этом. Мы хотим предложить помощь и поддержку.

Пожалуй, это лучшие слова из возможных. Слова, которые Виктория и не рассчитывала услышать. Она оживилась, встрепенулась, но побоявшись, что ее отправят «плести косички», молча кивнула головой. Финехас поспешил подойти и протянул ладонь для рукопожатия. Ведьма напряглась: снять перчатку значит разоблачить себя, оставить — проявить неуважение. Король улыбнулся и обхватил перчатку обеими руками, выражая объединение. Ведьма искренне радовалась тому, как все обернулось. Она наконец-то встретила единомышленников. Теперь, она начнет действовать по-настоящему и, однажды, Сорцерий просветлеет. Надежда новыми красками взыграла в ее отчаявшемся сердце.

Обговорив дальнейшие действия, с которыми Виктория соглашалась посредством простых кивков, король и принц попрощались с воином. Из дворца ведьма проследовала к лесу. Убедившись, что свидетелей нет, она отыскала верного друга — единорога, и покинула королевство Аструм с чистой улыбкой. Виктория вернулась домой, где ждала Софи. Подруга отпустила тревоги и наполнилась радостью: все, чего она хотела — видеть ведьму живой, здоровой и невредимой. Целую бескрайнюю ночь Софи расспрашивала Викторию о случившемся, внимательно слушала и звонко ахала то от ужаса, то от удивления. Ведьма сделала первый шаг к своей цели — мирному урегулированию конфликтов. Она доказала самой себе, что может и будет вершить задуманное. Ведь если тропы нет, нужно сделать шаг и проложить свой путь, идти вперед не страшась неизвестности, стремиться к мечте во чтобы то ни стало.

— Когда ты приберешься? — раздался грозный женский голос с порога.

Виктория подскочила с ненадежной деревянной табуретки, опрокинув ее на пол. Софи от неожиданности поперхнулась чаем, поставила маленькую чашку на заваленный посторонним хламом стол и вопросительно уставилась на подругу. Конечно, этот голос Виктория всегда узнает. От редких непредсказуемых визитов бабушки, единственной родственницы, она всегда вздрагивала. Геката — ведьма, но не рядовая, а хранительница Кристалла Силы Ведьм. Этой чести она удостоилась давно, за умения, честность и рассудительность. Она также являлась одной из тех, кто обрушил на Сорцерий Каменный Дождь — ошибка ценой в миллион жизней. Ошибка, которую она никогда себе не простит. Горький опыт заставил принять простейшую истину — легких путей, как и легких побед, не бывает.

Независимо от оплошностей, бабушка оставалась для Виктории примером. Правда, она никогда не занималась обучением внучки, как и воспитанием. Геката могла бы обучать ее как будущую протеже, однако, считала, что в своем рвении Виктория познает достаточно и без ее участия. Это не единственная причина, Геката также считала, что у каждого чародея что-то должно остаться неразглашенным, козырем в рукаве. Истинной причины этому она не называла, может, боялась, что внучка превзойдет ее. Виктория же решила, что это бесконечный стимул к изучению, совершенствованию и созданию нового.

Хранители Кристаллов Силы проживали, как правило, далеко от семьи и родных королевств, дабы непредвзято оберегать отведенную часть Сорцерия. Из представленного в покровительство королевства Вангшенг Геката приходила редко, но и тогда любовью не баловала. Только наставления, придирки к образу жизни и слабый интерес к текущим событиям. Не смотря на своеобразную холодность в отношении, Виктория очень любила Гекату, и знала, что бабушка тоже любит ее, но по-своему, строго. Так даже лучше — закаляло характер.

Хотя Геката и звалась бабушкой, ее внешний вид не говорил об этом. Она выглядела как женщина средних лет, несмотря на то, что густых коричных волос коснулась седина. Это являлось особенностью долголетия жителей волшебного мира, и не имело отношения к чему-то необычному.

Геката прошла на кухню, где шумом выдала свое нахождение внучка. Беспорядок, в котором жила Виктория, жутко раздражал ее. Ведь нет ничего проще, чем попросить метлу прибраться в доме, а пауков — уйти в чулан, но отчего-то юная ведьма этим не озадачивалась. Геката знала, что Софи с удовольствием бы привела в порядок этот «свинарник», и почему внучка не позволяла другим навести чистоту — оставалось загадкой. Виктория каждый раз обещала заняться уборкой, но все эти слова, раз за разом, оказывались пустыми. В том, что для всех казалось хаосом, Виктория видела особое распределение.

— Доспехи армии Дирилис? — Геката заметила кое-как валяющиеся на сундуке вещи. — Значит, слухи о воине из королевства Дирилис, что спас жителей Лунного Леса, о тебе?

— О ней, — закивала головой Софи.

— Я слышала, тебя убили: эльф выпустил стрелу, ты пала на равнине и твое тело растерзали триноги…

— Даже так? — удивилась Виктория. — Нет, только стрела вошла в сердце.

— И ты, как я вижу, жива. Почему?

У Софи от их спокойствия дух перехватило. Бабушка так обсуждала смерть внучки, будто это обычное дело. И с порога уверенно, точно знала, что Виктория жива, хотя слышала обратное. Да, наверняка у Гекаты имеется некий предмет, который непременно сообщит о смерти родного человека, но Софи, лишенная понимания, далекая от необыкновенных чудес, преисполнилась возмущением.

— В этом я еще не разобралась. Серебряная стрела эльфа, которую, не сомневаюсь, заряжали Лунным Светом или обмакнули в Священные Воды Луны, прошла через самый центр ведьмовского амулета триединства. А кровь с наконечника, стоило мне смахнуть ее, превратилась в Кристалл, — Виктория принялась искать камешек, чтобы продемонстрировать бабушке.

— Из самого сердца? — Геката внимательно разглядывала предмет. — Кровь очень важна, по ней передается сила поколений. Кровь, ставшая кристаллом — очень интересно… с наконечника эльфийской стрелы, что прошел амулет… и ты почему-то жива… — Хранительница столкнулась с подобным впервые и как ни старалась выглядеть умнее, незнание проступило на лице. — Это дар самой богини Селены! В этом Кристалле должна быть Сила!

— Какая?

— С этим ты уже сама разберись!

— Как всегда, — буркнула под нос Виктория. — Есть еще кристалл. Я таких прежде не видела. Забрала у того волшебника, что затеял войну, — она протянула камень, состоявший из множества разноцветных осколков.

— Радужный Кристалл — сильное оружие. Мы, хранители, лично выдавали их тем, кто заслуживает доверия, в помощь для защиты королевств.

— А вы уверены, что арвейнидд королевства Аструм, Тризон, заслуживал доверия прежде?

— Если мы даровали ему Силу, значит, заслуживал. В каждое сердце может пробраться Тьма! Соблазн обладать большим волшебством велик, устоять может не каждый. Что же, — она протянула Кристалл обратно, — оставь себе, пока Совет не решит, кому его следует передать.

— Ты вскоре посетишь меня вновь?

— Разве ты против?

— Нет, что ты, но я отправляюсь в королевство Белый Дракон. Говорят, Корнелий пребывает во дворце. Не могу позволить себе упустить момент…

— Будешь на волосок от смерти — спрячь Радужный Кристалл от чужих глаз.

Софи недовольно насупилась: неужели можно быть такой черствой бабушкой? Хранитель, конечно, должен проявлять бесстрастность во всем, но говорить так сухо о жизни собственной внучки…! Геката развернулась и в одно мгновение, не прощаясь, покинула дом. Для Виктории такой визит бабушки казался совершенно нормальным. Она никогда не ждала от нее проявлений любви или любезностей.

Ведьма выпила чашку чая в два глотка и засобиралась в дорогу. Софи молча наблюдала за ней, изредка протягивая искомую вещь. Она не думала, что Виктория оставит ее так скоро и ей стало горько.

— Ты только обязательно вернись, — подкравшись сзади, тихо попросила Софи и, обняв ведьму, уткнулась лбом в спину.

— Пуговка, ты что? — Руки Софи едва заметно дрожали, но беспокойное биение сердца не давало сдерживать слезы. Виктория развернулась и крепко прижала к себе подругу. — Я обязательно вернусь, Пуговка! Я тебе обещаю!

Софи не сомневалась в ее способностях, но стрела, которую получила в грудь ведьма, застряла в буйном воображении. Если бы не удивительный совершенно необъяснимый случай — Виктории не было в живых. Страх потери заставлял Софи плакать. Ей хотелось кричать и умолять ведьму остаться, но она не могла. Она должна поддержать подругу.

Виктория снова спрятала истинную личность за доспехами рядового солдата королевства Дирилис. Софи подвела простую лошадь, ведь дружба с единорогом явление исключительное. Ведьма оседлала животное уже не как суетливая девчонка, а как уверенный воин, будто в ней жили два разных человека. Медленно отпустив руки, подруги расстались. Ведьма погнала лошадь в королевство Аструм. С неотступающей тревогой на сердце, Софи смотрела ей в след, пока фигура вовсе не скрылась из виду.