На драконьем крыле

Светлана Казакова (2024)

Мечты сбываются! Я наконец-то попала в Ирландию. Только, кажется, в Ирландию другого мира, потому что в нём есть магия, а к существам, о которых у нас пишут сказки, здесь относятся как к чему-то вполне реальному и всем привычному. Пожалуй, это было бы лучшее приключение в жизни, если бы не серия страшных убийств в стенах академии, где мне посчастливилось очутиться… ОДНОТОМНИК

Глава 3

Подозреваемая

Вот так расслабишься, а тебе не только в душу плюнут, но и в голове покопаются…

#невиноватая #Майяпротиввсех

Сколько времени я провалялась в бессознательном состоянии, неизвестно. И ладно бы ещё после всех своих злоключений проснулась в той же захламлённой комнате и в нормальной — о, кто бы мог подумать, что когда-либо я начну стремиться к обыденности и упорядоченности! — реальности, но увы. Голоса, которые я услышала над собой сразу после пробуждения, явно принадлежали синедымной парочке, собственно, и ставшей причиной моей отключки.

— Думается мне, ты перестарался, — бормотал один. — Аккуратнее надо было. Трупов нам на сегодня уже хватит.

— Вот прям я виноват, да? — огрызался второй. — Что за идиотка будет разгуливать совсем без защиты, даже элементарной? И откуда только взялась на наши головы…

— А я знаю?

— Между прочим, заморозка — твоя идея.

Этот момент я и выбрала, чтобы распахнуть глаза, тем самым прервав грозившую затянуться перепалку. Но узрев слишком близко перед собой хмурые мужские лица, запоздало подумала, что, пожалуй, стоило ещё немножко поваляться в обмороке. Где-нибудь эдак с полчасика или с полгодика.

— Кто такая?

— Как себя чувствуешь?

Мужчины и не подумали отстраниться и вопросы задали одновременно. Не торопясь отвечать, я сама попробовала от них отпрянуть, но лишь вдавилась во что-то мягкое. Оказалось, я вовсе не лежу, а сижу, практические утопая в огромном кресле, а дымки нависают сверху, силясь что-то разглядеть на моём лице. Наверное, раскаяние в совершённых злодеяниях. Что ж, пусть не теряют надежды. Я чуть поёрзала и повертела головой, оценивая обстановку, и поняла, что этой комнаты ещё не видела. Небольшая, совсем не помпезная, она скорее напоминала современный минималистичный кабинет, чем один из роскошных залов, через которые я проходила и пробегала, когда случилось то, что случилось.

Поток энергии, походивший на взрыв. Чёрный человек. Труп на полу.

Хотелось бы верить, что это всего лишь сон. Или что я чем-нибудь надышалась, пока спала в той комнате, вот и галлюцинирую помаленьку. Хорошая же версия. Вот только с ощущениями что делать? Уж слишком они реалистичные и настоящие.

Отголоски недавно испытанной острой боли. Прохлада, заползающая под одежду. Слабый запах пыли и старых книг, как в библиотеке. Мягкое кресло подо мной. Неужели всё это тоже можно внушить, всего лишь обманув разум?..

Хотя кто знает. Мало ли до чего сейчас техника дошла. Тем более, что двое мужчин, которых я видела перед собой, мало напоминали того же Ричарда и моих современников вообще. Всё было абсолютно другим — одежда, причёски. Как будто я одним махом перенеслась на съёмочную площадку исторического фильма. Может, не о средневековье или викторианстве, но как минимум о ревущих двадцатых. Есть, конечно, неумирающая классика, и никто не привязан к ней сильнее, чем британцы и их извечные враги и братья, однако даже они уже отказались от прославленной клетки принца Уэльского и так называемых «оксфордских мешков». Ну а карманные часы, которые один из незнакомцев вынул на мгновение и тут же спрятал, оставив на виду цепочку, по мне, и вовсе чистое позерство.

А может, так и есть? Не в смысле, что он позер, а что здесь снимают кино? Эшфорд, насколько я знала, не раз и не два становился съёмочной площадкой для исторических фильмов и сериалов, и я легко могла оказаться не в том месте и не в то время.

Я скривилась, сама себе не веря.

Ага, фильм они снимают. И спецэффекты не на компьютере потом рисуют, а сразу на живую делают. И убивают тоже по-настоящему, для достоверности. Пусть я видела и касалась парня совсем недолго, но всё во мне твердило, что он действительно был мёртв…

Я посильнее вжалась в спинку кресла, но, не желая выглядеть совсем уж запуганной, упрямо поджала губы и скрестила руки на груди. Пусть видят, что я настроена сражаться до последнего. Мужчины, оценив мою позу и демонстративное молчание, хмуро переглянулись и наконец отстранились. Жаль, далеко не ушли, а уселись в такие же кресла напротив.

Впрочем, не нападали, и на том спасибо.

— Что здесь происходит? — кое-как собравшись с разбегающимися мыслями, воинственно начала я.

— Вопросы здесь мы задаём, — холодно откликнулся тот, кого второй называл Тревом.

Действительно холодно — так, что я сразу вспомнила про заморозку и напряглась ещё сильнее.

— Трев, не нагнетай, — мягко упрекнул его приятель.

Ясно-понятно, один плохой, второй хороший, а я невинная ромашка и ничего не понимаю.

— Мы же знаем, что девочка ни при чём, — продолжил Хороший, и я согласно кивнула.

Не знаю уж, что они там знают, но девочка точно ни при чём. Девочка приехала отдыхать, любоваться замками и ловить фейри в волшебных садах, а не вот это вот всё.

Странно, но я только сейчас, после снисходительного «девочка», заметила, что эти двое тоже довольно молоды. Прилизанные волосы и тёмная одежда, конечно, добавляли им лет, но если чуть растрепать блондинистые вихры да нацепить на лица улыбки — они и до моих ровесников не дотянут.

— Ты не думай, мы память твою не трогали, хотя как ловчие право имеем, — продолжал ворковать безымянный Хороший. — Даже напрягаться бы не пришлось, ты ж совсем без защиты.

— Без защиты? — тупо повторила я, чтобы не ляпнуть чего поглупее, вроде вопроса про ловчих или нетронутую память.

— Ага. Сорвали, что ли? — А сколько сочувствия в голосе, я чуть сама не зарыдала от жалости к беззащитной себе. — Ничего, новую поставишь, только можно мы всё-таки одним глазком глянем, что ты видела?

— Мы всё равно глянем, — подал голос уставший молчать Трев, — но лучше сама раскройся, так и тебе приятнее и нам больше информации.

Второй сердито на него зыркнул, а я не стала расточать на идиота внимание, внезапно начиная получать от происходящего удовольствие. Угрозы от этой парочки я не чувствовала, какие бы злобные рожи Трев ни корчил, да и то, что в дым оба превращаются, как и убийца, тоже ерунда. Может, здесь все такие… меняющие агрегатное состояние по щелчку пальцев. О том, где это «здесь», я старалась не думать.

Ну и пока Хороший изо всех сил пытается вызвать моё расположение, можно ещё немного похлопать ресницами — вдруг да выужу побольше информации. Всё не вслепую тыкаться…

— А как вы будете глядеть?

Трев закатил глаза, Хороший приободрился.

— О, тебе интересен метод?

— Ага, метод, — не стала спорить я.

— А вам про них уже рассказывали? Трев, с какого курса методология считывания начинается? — На ответ он явно не рассчитывал и снова посмотрел на меня: — Ты вроде совсем зелёная. Давно здесь?

Ну это легко.

— Только приехала.

— А-а-а-а-а, свежее мясо. И акцент интересный. Откуда приехала?

За акцент я обиделась, ибо свой английский всегда считала идеальным. С другой стороны, Хороший и Трев выворачивали язык почище таксиста в Дублине, так что «интересный акцент» вполне можно было считать комплиментом. А вот вопрос немного пугал, но…

— Из России, — осторожно произнесла я.

— Из Ро… Далековато тебя занесло. А чего именно сюда? У вас вроде и свои академии отличные. Я в детстве даже мечтал в Санкт-Петербургскую поступить, там заклинатели мощнейшие, но…

— Её память пуста, — внезапно прервал нас Трев.

— Что? — встрепенулись мы с Хорошим одновременно, но, полагаю, по разным поводам.

— Метод отвлечения, — фыркнул Трев в мою сторону, — на третьем курсе узнаешь. — А потом повернулся к другу: — Чистый лист, будто младенца читал, а не взрослую девицу.

— Итак, — вздохнул Хороший и уставился на меня грустными щенячьими глазами. — Значит, всё-таки подозреваемая.

— Подозреваемая? — переспросила я.

— Подозреваемая.

— В чём?

— Во всём. Но начнём с убийства.

* * *

ПМ (путешествие мечты) грозит превратиться в ПЗ (предварительное заключение).

#невиноватая #Майяпротиввсех

При таком-то характере и с таким семейством, как у меня, быстро привыкаешь на любую попытку манипуляции реагировать острым отторжением и мгновенной мобилизацией всех систем. В детстве, чем сильнее на меня давили, тем яростнее я сопротивлялась. Глупая была, импульсивная. Со временем не то чтобы сильно поумнела, но научилась сдерживать первые порывы и искать обходные пути. И там, где раньше стоял ор выше гор и истеричное «Не хочу в физмат, хочу на танцы/живопись/Луну!» (нужное подчеркнуть), теперь я терпеливо улыбалась, кивала и молча делала по-своему. Ну… в основном молча, хотя иногда всё же приходилось повоевать.

Так что дымкам повезло, что перед ними не десятилетняя Майя — та бы сразу засветила в глаз и сорвалась с места. Далеко бы не убежала, но помотала бы нервы и поотбрыкивалась на славу. Майя же относительно взрослая и по большей части здравомыслящая на прозвучавшие обвинения только моргнула и судорожно начала сопоставлять факты. Ехидный взгляд Трева в этом очень помогал. Мотивировал получше приставленного к виску пистолета.

Итак…

Во-первых, если всё же исключить ролевиков с нехилым бюджетом на спецэффекты, то, кажется, я попала. Куда — пока неясно, но как минимум здесь говорят и пишут по-английски, и где-то поблизости есть Россия, а в ней и Санкт-Петербург. Подозреваю, такой же магический и винтажный, но это уже дело десятое.

Во-вторых, конкретно сейчас я в какой-то академии и уже даже знаю, что на третьем курсе местным студиозусам преподают методологию считывания воспоминаний. Прелестно. Также, судя по всему, в разгаре поступление и меня приняли за абитуриентку. Приятно, что сказать, значит выгляжу юной и свежей. По крайней мере, я надеюсь, что «совсем зелёная» относилось не к цвету моего лица или толстовки.

Ну и в-третьих, меня сцапали какие-то ловчие, которые умеют обращаться в дым, любят сыпать обвинениями и вправе покопаться в моей черепушке. О том, что черепушка эта оказалась пуста и ничегошеньки ловчим не перепало, лучше пока не думать.

В общем и целом, вводных было более чем достаточно, а учитывая болтливость Хорошего, могло стать ещё больше. Главное сдерживать порывы и попытаться относиться ко всему как к игре. Так и нервы уцелеют, и голова не взорвётся от новой действительности.

— Я никого не убивала, — твёрдо, но без агрессии заявила я и, распрямившись, открыто посмотрела сначала на Трева, потом на его напарника. — И ничего плохого не делала.

— Тогда ты не откажешься ответить на пару вопросов? — продолжил изображать добрячка Хороший.

— С радостью, — кивнула я. — Когда буду уверена, что вы те, за кого себя выдаёте.

Похоже, я ляпнула что-то не то. Лица ловчих вытянулись — Трев, кажется, даже побледнел, не то от ужаса, не то от ярости. Захотелось снова вжаться в спинку кресла, но я лишь сильнее расправила плечи.

— В каком это смысле? — процедил он, пока Хороший силился взять себя в руки.

— У нас в России пол… ловчие… носят отличительные знаки, — произнесла я, надеясь, что выгляжу куда увереннее, чем себя чувствую. — И представляются. Это ведь официальный допрос?

Чёрт, а если ловчие — это совсем не то, о чём я подумала? В конце концов, меня просто затащили, судя по всему, в ближайший кабинет, а не повезли в какую-нибудь контору. Может, тут вообще анархия, а эти дымки — гибрид армейских дедов и местной инквизиции, имеющий право шпынять молодняк и сжигать несогласных на месте?

— Официальнее некуда. — Трев уже чуть ли не рычал. Но несколько секунд полюбовавшись моей наверняка ярко алой физиономией, всё же провел рукой по лацкану мешковатого клетчатого пиджака, и на нём выступили совершенно непонятные мне символы. Но мерцали красиво, я оценила. — Ловчий объединённых западных графств, Тревор Оукс, призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.

— Ловчий объединённых западных графств, Броди Андерсон, — недовольно подхватил Хороший, тоже огладив свой пиджак, — призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.

— Кузнецова Майя Дмитриевна, — вежливо представилась я и, поскольку прозвучало совсем уж коротко и далеко не так солидно, как у них, добавила: — Поступающая в Эшфордскую Академию из России.

— Что ж, Кузнецова Майя Дмитриевна, — тут же подобрался Броди Андерсон, — расскажите, как вы очутились в закрытом преподавательском крыле посреди ночи. Что вам вообще понадобилось во втором лепестке?

Ну вот. Только я включилась в игру и начала потихоньку вникать в правила, как появились какие-то лепестки. Или лепестки уже были? Точно, на дверях в коридоре.

С другой стороны, судя по нарисованному рядом клеверу, это фишка чисто ирландская, и только что прибывшая из дальнего зарубежья девица в ней разбираться не обязана, верно? Можно вообще включить дурочку и спросить про эти лепестки в лоб, мол, сами мы не местные, о чём речь. Я покрутила эту идею так и сяк и в итоге отбросила. Ловчие и без того уже играли желваками, лучше не обострять.

— Понятия не имею, как здесь очутилась, — максимально честно ответила я. Раз уж эти умельцы утверждают, что могут прочесть воспоминания, то почему бы им и правду ото лжи не отличать? — Я даже… заселиться толком не успела. Только приехала, пошла прогуляться, заблудилась и, похоже, уснула. А очнувшись, пошла наугад и выбралась… сюда.

Броди вопросительно глянул на Трева, и тот нехотя кивнул, подтверждая мои догадки:

— Не врёт. — И тут же добавил, явно из вредности: — Но тут поди разберись. На беспамятную она тоже не тянет, а в голове чисто.

Умеет человек всё испортить.

— Может, природная особенность? — ляпнула я. — Я-то сама не в курсе, мне никогда раньше память не считывали.

Моя кристальная честность Треву явно не пришлась по нраву — наверное, так и ждал лжи, чтобы навесить на меня всех собак.

— Ладно, — поспешно вставил Броди, похоже, тоже не особо веря в терпение приятеля. — Просто расскажи, что ты видела.

И выставил перед собой руку с каким-то хрустальным шаром — прям салонная гадалка. Откуда только выудил его, такой огромный, непонятно. Я уставилась на шар, шар мигнул, и в глубинах его заклубился уже знакомый мне синий дым. Спросить или не спросить, что это за чудо магической техники?

— Запись ведётся с ведома допрашиваемой, — прояснил ситуацию Броди и попросил: — Представьтесь и начните с самого начала.

На несколько секунд я откровенно растерялась. Я уже использовала удачные обтекаемые формулировки, и разве не будет подозрительно, если повторю всё слово в слово? Ловчие не производили впечатление полных идиотов, и если я начну изображать диктофон или судорожно подбирать слова, которые будут одновременно правдой и не выдадут моей непростой ситуации, меня точно обвинят. Не в убийстве, так в утаивании важных сведений. Не то чтобы я не хотела рассказать о том, что, кажется, попала, просто не собиралась вываливать всё на первых встречных. Тем более не зная ничего о мире снаружи и об отношении к подобным происшествиям. Может, меня провозгласят избранной и усадят на трон, а может, привяжут к первому же столбу, облитому горючим. «Не удивятся и воспримут равнодушно» — тоже вариант, но, каким бы вероятным он ни был, рисковать и проверять я не хотела. Пока что.

В общем, повисев несколько секунд с надписью «error» на лбу, я наконец очнулась и начала потихоньку выдавать информацию. Старалась не мяться и не запинаться, но местами всё же подтупливала. Трев хмурился, Броди слепо пялился в шар — очевидно, запись допроса зависела от его сосредоточенности. Я вновь назвала своё имя и заявила, что хочу поступить в Эшфордскую академию, опять ни капли не солгав. Да в моём мире каждый первый ждёт сову из Хогвартса и мечтает о студенческих буднях стихийного или боевого мага. И если б меня спросили прямо: «Хочешь?», я бы, роняя тапки, побежала искать приёмную комиссию. Другой вопрос, нужна ли я тут кому, но будем решать проблемы по мере их поступления.

Далее я слегка расплывчато поведала о своём прибытии, мол, встретили, проводили в комнату, оставила вещи, пошла гулять, заблудилась. Не знаю, так ли тут всё происходит с настоящими абитуриентами, но меня не перебили, и выражение лица Трева не изменилось — на него я и ориентировалась, выстраивая свой рассказ. Про комнату-склад упоминала с неохотой, ждала дополнительных вопросов про запертую дверь, но и их не последовало. А вот на словах о чёрном дыме Трев подобрался, да и Броди вздрогнул, хотя взгляд его оставался всё таким же отсутствующим.

Здесь я уже не боялась на чём-нибудь проколоться, готовая все свои пробелы в знаниях списать на иностранное воспитание, и даже ощутила лёгкий азарт. В итоге получилась, что я чуть ли не героически спугнула супостата и ринулась оказывать первую помощь, но пульса на теле не нащупала, а потом появились ловчие и всё испортили.

Когда я умолкла, минуту никто не нарушал тишины. Броди медленно приходил в себя, дым в хрустальном шаре светлел и рассеивался. Трев хмуро пялился куда-то мне за спину, и это нервировало.

— В России нет полуформ? — наконец спросил Броди, задумчиво покачивая ладонью с явно потяжелевшим шаром.

— Чего?

— Ты называешь полуформу дымом. В России нет изменчивых?

— Я…

Чёрт, и что на такое отвечать? Если скажу «нет», это будет правдой? В моей-то России нет, а здесь — фиг его знает.

— Не знаю, — пробормотала я в итоге. — Я ни разу ни о чём подобном не слышала и впервые увидела только здесь.

Трев скривился и кивнул, подтверждая мою честность.

— Занятно, — прищурился Броди, и я поняла, что подозрений на мой счёт у него прибавилось.

Вообще, с каждой секундой он всё меньше походил на добрячка-простачка, и если б кто спросил, я бы сказала, что именно Броди в этой парочке главный. Хотя поначалу казалось наоборот.

Внезапно он поднялся и строго уставился на меня сверху вниз. Шара в руке уже не было.

— Вставайте, Кузнецова Майя Дмитриевна, — велел Броди.

Какое всё-таки ребяческое у него имя… и с суровым тоном совсем не вяжется.

— Арестовывать будете? — опасливо спросила я, но поднялась, только руки за спину спрятала.

— Зачем арестовывать, — вздохнул он. — Метить.

Кажется, я уронила челюсть. В голову полезли совсем уж странные ассоциации — от неприличных до очень неприличных, и я бы попятилась, но ноги уже упирались в кресло.

— Что? — Голос сел, да и я с трудом устояла.

— Руку вашу, мисс Кузнецова, — нетерпеливо вставил Трев. — Протяните.

Я сцепила пальцы в замок.

— Не надо меня метить, — промямлила неуверенно.

— Предпочитаешь сутки в управлении до выяснения обстоятельств? — Не дожидаясь ответа, Броди всё-таки выдернул мою правую руку. — Успокойся, это нестрашно. Метка не подозреваемого, а свидетеля. — Он поднял на меня взгляд. — Пока.

А затем надавил большим пальцем в центр моей ладони и что-то произнёс одними губами. Линия жизни вспыхнула алым, вверх по предплечью прокатилась сначала волна жара, затем холода, и… всё. Меня отпустили. Я тут же жадно уставилась на ладонь, но никакой метки не увидела.

— Теперь инспектор легко тебя найдёт, — пояснил Броди, похоже, окончательно записав меня в неотёсанные провинциалки.

Ничего не знаю, ничего не понимаю, всему удивляюсь. Ну… пусть так. Главное чтоб в убийстве больше не обвинял.

— В каком корпусе тебя поселили?

Я растерянно моргнула, отрываясь от созерцания своей ладони, и пожала плечами:

— Под страхом смерти дорогу не найду.

Угу, в другой мир попробуй найди.

Трев уже привычно закатил глаза, Броди не менее привычно вздохнул.

— Идём, — махнул он на дверь, — проводим до ближайшего. Может, остались свободные койки. Переночуешь, где скажут, а утром уж разберёшься.

Спать не хотелось от слова совсем, но я послушно кивнула. Меня проводят до корпуса, очевидно, местной общаги, выделят койку… О чём ещё мечтать незадачливой попаданке в незнакомой среде?

А дальше… дальше я действительно разберусь. Главное не улыбаться слишком широко — не так поймут.