Любимая пешка короля

Светлана Нарватова, 2022

Это был потрясающий сон. У меня в жизни никогда не было такого красавчика! Правда, совершенства в мире нет даже во сне. Красавчик оказался самовлюбленным хамом и страдал помесью мании величия и шизофрении. Причем обе половины худшие. Он снился мне целую неделю. И надо же мне было пожаловаться, как тяжело специалисту по управлению человеческими ресурсами найти хорошую работу. А он ответил, что у Них целый Двор неуправляемый. Но я же в шутку согласилась! Я же не думала, что меня и вправду… Впрочем, кажется, он тоже был удивлен, обнаружив меня реальную в своей постели. И не только он. Зато теперь я – HR при Дворе короля Эльиньо III. Отныне проблемы на работе меня не беспокоят. Вся моя жизнь – одна сплошная проблема.

Сон № 2

Настроение было ни к черту. Дорамы не смотрелись, книги не читались… Мороженое елось, да. Напоминая о приятном сне. В общем, от тоски я приняла душ и легла спать пораньше.

И что вы думаете?!

Мне опять снился он.

Кровать была та же. Мужчина был тот же. Но теперь он не лежал, а сидел. На нем была шелковая рубашка с широкими руками и шнуровкой на груди. Черные кожаные штаны. Подсознание решило меня порадовать. Напоследок. И я была ему благодарна за утешительный приз.

— Привет! — сказала я, усаживаясь на кровать. — Как у тебя настроение?

Если мозг в этот раз подал блюдо одетым, возможно, он имел в виду, что нам сначала нужно поговорить.

— У Вашего Величества, — поправил он.

— У нашего величества и величества-то совсем нет. Не то что настроения, — поделилась я и протянула руку к его лицу, чтобы поправить сползшую на лоб темную прядь.

Он перехватил кисть на подлете.

— Мы — Наше Величество Эльиньо Третий, — наставительно сказал он.

— Ух ты! — восхитилась я. — Какая запущенная патология. А у тебя чего больше: шизофрении или мании величия? Впрочем, у такого мужчины всё должно быть большое!

Интересно, что подсознание хотело сказать мне этим вывертом? Предупредить, что завтра меня ожидает повышение градуса неадеквата?

Красавчик сложил длинные ноги по-турецки и навис над ними широкими плечами.

— Это был сарказм? — поинтересовался он.

— Умный, — вынуждена была признать я. — Больной на голову, но умный. И красивый.

— Ты совсем ничего не боишься?

— Боюсь. Боюсь, что через три дня я останусь без работы. Это меня очень огорчает. А Ваше Высочество чего боится?

— Величество, — поправил он.

— А фиг ли разница?

Высочество-Величество посмотрел куда-то вверх в сторону и поскрипел зубами.

— Мы — король, — он посмотрел на меня как на идиотку.

Да мы с ним — идеальный кастинг для психушки!

— Я поняла, — уверила я.

Он хохотнул, глядя куда-то в темноту, и мотнул головой.

— Если бы Мы сейчас были в замке, Мы бы тебя выпороли, — поставили меня в известность… Они? Оне?

— Если честно, я в такие игры ни разу не играла, — призналась я. — Но если чуть-чуть, то я готова попробовать.

Ихнее Величество склонил голову набок, словно рассматривал сколопендру под лупой:

— Что «попробовать»?

— Ну отшлепать! Замок, — начала я и повела руками в стороны, будто создавал этот таинственный Замок. — Темное подземелье, освещенное факелами. Влажные камни. Обнаженная я, прикованная цепями к стене…

Картина меня завела.

Я бы никому никогда о таком не сказала. Но самой себе, в собственном сне… — отчего не признаться?

— Так неудобно же! — оборвал он мою песню.

— Нужно приковать так, чтобы было удобно. Что значит «неудобно»? — возмутилась я.

Только настроилась, запланировала тематический (или Тематический?) сон, а мне тут — нате-здрасьте! Никакого уважения к женским фантазиям.

— Пороть неудобно. Размахнуться негде. Лучше во дворе, у столба. И цепи зачем? С веревками проще и надежнее, — тоном опытного палача, наставляющего стажера, рассказывал он.

— Так ты что, пороть меня собрался?! — подскочила я. — Извращенец!

Он внимательно на меня посмотрел. Очень внимательно. Потом в его глазах мелькнуло понимание.

— Мы — извращенец?! — он красиво изогнул бровь. Интересно, долго перед зеркалом тренировался? — Додумалась до чего! Больная что ли? — уточнил он.

Они.

«Они» спрашивают у меня, не больная ли я. Нормально, да?

— Что хочу, то и думаю, ясно? Это мой сон! — ответила я.

— Мы бы поспорили!

— «Вы» можете спорить с собой хоть до рассвета. Был бы твой — ты бы меня порол у столба, а не сидел на кровати.

— Это — Наша кровать.

— Вот-вот. НАША кровать. А ты всё еще одет, — посетовала я. — А будильник уже выглядывает из-за подушки. И готовится звонить.

— Кто? — напрягся Их Величество. Но чувство юмора не высидел.

— Неважно. Норму по разговорам, я считаю, мы выполнили. «Пудинг, это Алиса! Алиса, это пудинг!» Можно к сладкому. Раздевайся.

Красавчик поморщился, будто у него разом все зубы заболели.

— Это же твой сон, — он откинулся на спинку кровати, заложил руки за голову и вытянул ноги. — Вот и сделай, чтобы я оказался раздет.

Тю! Тоже мне, квест-головоломка.

Я обошла кровать и села рядом с высочеством. Тьфу, величеством. Он, конечно, странный. Но прикольный.

Манжет на запястье удерживался чем-то вроде запонки из белого блестящего металла с голубым, прозрачным как слеза, камнем. Я вынула ее из петель.

— Не тронь! — взвился красавчик, будто я могла вещицу из сна домой украсть.

— Ой, да забирай! Где у тебя карманы?

Я обшарила штаны спереди (конечно, я ему ни капли не нравлюсь, отвлекаю от важных дел своими женскими фантазиями, ага!), но карманов не нашла. Поэтому скользнула рукой под задницу. Но и там ничего не обнаружила.

— Нет карманов? — уточнила я.

— Нет.

— Почему сразу не сказал?

— А зачем? Давай сюда.

Он забрал у меня псевдо-запонку, снял вторую и повесил на цепочку, которая висела у него на шее. Рядом с подвеской, украшенной рубином. И снова заложил руки за голову.

— Нарядился, как новогодняя елка! — осудила я. — А где бусики и десять перстней на пальцах?

Манжеты сползли, открывая красивые рельефные предплечья, и я провела наращённым ноготком по голубой жилке от запястья до локтя. Он передернул плечами. Какой чувствительный, омномном! Я выпростала рубаху из штанов, потянула наверх и залипла. Неужели такое существует! Неужели это всё мне?

Я провела языком от пупка к грудине и прикусила его за бугорочек соска. Величество дернулся. Я быстро задрала его рубашку за голову (сам пусть потом руки выпутывает), повторила эксперимент со вторым соском и проверила реакцию на «детекторе лжи».

Реакция шла.

Величество откинул голову назад, закрыл глаза и задрал кверху подбородок.

— Ты такой красивый, когда молчишь, — не сдержалась я.

Мой визави поднял голову — точнее, уронил ее вперед, — посмотрел, посмотрел и откинулся обратно.

— Продолжай! — бросил он, снова закрыв глаза.

— Ваше Величество не возражает?

— Мы не возражаем.

— Вообще-то, это был сарказм, — уведомила я.

— Вообще-то, Нам плевать, — ответил он, не открывая глаз, с легкостью выпутал руку из рубашки, безошибочно нащупал мою ладонь и положил ее на кюгуотпупка. Совсем-совсем немного к югу. Там лежала весомая стрелка, указующая на север. Пока я не распустила завязки с боков его штанов. После чего стрелка уже не лежала, а торчала на север. Восхитительная, твердая, гладенькая стрелка. Стрела. Стрелище!

Я провела рукой по бархатистой коже и коснулась верхушки языком.

— Мы не просто не возражаем, мы обеими руками «за», — и на мою голову действительно надавили две горячие ладони, подталкивая в нужном направлении.

Не может спокойно полежать!

Большей своей частью.

Это мой сон!

— Руки! — вывернулась я.

Величественный красавчик соизволил поднять голову и покрутил перед собой «фонарики».

— Ну. Руки, — согласился он.

— Руки за голову! — скомандовала я.

— Что-что? — на его лице явственно читалось, что такое Эльиньо Третьему могло только причудиться. Послышаться. Не иначе.

— А то привяжу, — я указала взглядом на кованую спинку.

И тут он рассмеялся. От души. Искренне. Так весело, что я чуть было не рассмеялась за компанию.

— Ты? Нас? — сквозь хохот проговорил он и вытер слезинки со щёк.

И улыбнулся так, что у меня аж носки свело и между ног заломило.

А что случилось потом, я даже сообразить не смогла. Потому что — раз! — и я уже лежу на кровати, а мои руки прижаты над головой его коленями. Пока он пускал на ленточки свою шикарную рубаху и фиксировал кисти, я в полной мере осознала, как опасно стоять под стрелой. И даже лежать. Она угрожающе болталась у меня над лицом, и я старалась лишний раз не открывать рот, чтобы не провоцировать. Просто брыкалась и вырывалась.

Закончив с руками, красавчик сполз с меня, задрал мой топик и стянул трусики.

Потом отошел, отряхнул руки…

— Так, говоришь, темное подземелье… — он спустил штаны.

— Нет-нет, — я скрестила ноги, пытаясь закрыть нижнюю часть. — Причудилось. Вашему Величеству всё причудилось.

— Факелы… Влажные камни, — он освободил стопы и шагнул обратно к кровати.

— Галлюцинация. Сложнонаведенная галлюцинация!

— Цепи… — он развел мои колени, протискиваясь между ног и примериваясь взглядом к моей груди.

— Э… — на мой рот легла его рука, мешая сказать что-то еще.

— Знаешь, а Нам нравится. Что-то в этом есть. Можешь приснить Нам в следующий раз подземелье. С цепями.

И он толкнулся в меня. Постучался, можно сказать. Деликатно. Вошел. Туда — сюда.

А потом убрал руку с моего рта. Я всё равно к этому времени только стонать могла.

Умеет, зараза, когда хочет.

И то, что он хочет меня, заводило не меньше, чем его умения.

Как ни старалась я оттянуть этот момент, фейерверк накрыл меня.

А вот успел ли кончить красавчик, я не узнала.

Потому что проснулась.

Будильник, мать его!