100 килограммов чистого золота

Светлана Николаевна Костенко

История Офелии Васильевны доказывает, что любви все возрасты покорны. Самое сложное – это выбрать жениха из множества претендентов. Интеллигентный маргинал с эксцентричной мамой, гордый строитель со странным хобби, авантюрист-тунеядец, весельчак-говорун и гость из Средней Азии. Это далеко не все претенденты на руку и сердце Офелии. В ее жизни кипят шекспировские страсти. Каждая глава заставит читателя улыбнуться или рассмеяться в голос!

Глава 8. Как друг Борюсика вышел на свободу и пришел обсудить бизнес-идею

«Ох и замутили вы интригу! Прям в напряжении держите!»

Дивиона/Яндекс. Дзен

Уже несколько дней Борюсик пребывал в прекрасном расположении духа. Из тюрьмы вышел его закадычный друган по кличке Хромой. Он отбывал срок за кражу, потому что, как и Борюсик, питал генетическую ненависть к официальному трудоустройству. Жить на что-то надо было, вот он и обокрал кого-то. Борюсик забросил идею про студию звукозаписи и всецело сосредоточился на новой бизнес-схеме: производстве самопальных напитков. Ему нужен был компаньон, и его друг освободился весьма кстати.

Хромой относил себя к некой касте «блатных» людей и был весьма невысокого мнения о людях, которые таковым статусом не обладали. Выглядел он неважно: тщедушный, невзрачный, с мелкими чертами лица и воровато бегающими глазками. Ходил с палочкой, прихрамывал. На фоне красавца Борюсика Хромой смотрелся как леший возле русалки.

Главной жизненной установкой освободившегося другана было тунеядство. И поэтому все решения в жизни он принимал с учетом своих интересов: нигде никогда не работать. Из тюрьмы Хромой, не обремененный правами собственности на жилплощадь, прямиком отправился домой к какой-то бабе с двумя малыми детьми. Женщину он нашел в соцсетях. Пока мотал срок, параллельно вешал ей лапшу на уши по теме большой и чистой любви. Одинокая мать ждала его как родного и искренне верила, что нашла, наконец, свое счастье.

Как-то вечерком Хромой приперся в гости к Офелии с Борюсиком. Отношения с сожительницей друга сразу не задались.

— Вечер в хату! — гость вальяжно растягивал слова, достал из кармана старого пиджака бутылку и поставил посреди стола.

Офелия не ответила на приветствие, скрестила руки на груди и недобро посмотрела в сторону гостя. Борюсик уже хорошо знал этот взгляд, это было минутное затишье перед бурей. Он тут же вмешался, чтобы Офелия ненароком не вышвырнула за шкирку его другана.

— Ласточка, познакомься, это блатной, то есть, Хромой!

Услышав про ласточку, Хромой ухмыльнулся, потом окинул с ног до головы 100-килограмовую фигуру Офелии и заржал в голос. Как раз в этот момент терпение Офелии лопнуло и, как и предполагал Борюсик, она схватила Хромого за шкирку, волоком вытащила его в прихожую и даже легонько пнула под зад, перед тем, как закрыть дверь. Офигевший Борисюк схватил бутылку со стола, натянул свою кепку «аэродром» на глаза, прижал пятую точку к стенке и короткими приставными шагами тоже стал пятится к выходу.

— Ласточка, я на минуточку! — Борюсик бросился догонять Хромого и, выскочив из квартиры, предусмотрительно закрыл Офелию на ключ.

Он догнал другана во дворе, они сели на лавочке и некоторое время молчали, прихлебывая по очереди напиток из горла. Борюсик заговорил виноватым голосом:

— Обсудили, б.., бизнес-план… Сам понимаешь, у меня производство в квартире устраивать — не вариант. А твоя баба как отреагирует? Она у тебя злая?

— Да вроде нет…

— А когда выпьет?

— Да вроде не пьет…

Друзья договорились, что Хромой наведет мосты со своей женщиной, и они уже завтра замутят в ее квартире исходный продукт, необходимый для производства самопальных напитков.