Тайны Великой Эрдинии: Странствия

Светлана Подклетнова (2024)

В древние времена, когда над миром прогремело проклятие, он разъединился. И появилось пророчество, дарующее надежду на спасение. Тысячи лет хранители пророчества ждали предзнаменования. И вот, наконец, предсказанное начало сбываться. Руководствуясь древними письменами, монахи смогли отыскать ребёнка, способного либо спасти проклятые миры, либо окончательно их уничтожить. Мальчик воспитывался в храме. Но настал час, когда в его сердце проник червь сомнения в той вере, которую пытались привить ему монахи. Сможет ли он победить зверя в душе, или позволит мирам исчезнуть? Встречайте новые приключения Арона и его друзей! Третья книга серии «Тайны Великой Эрдинии». Другие книги серии: 1. Тайны Великой Эрдинии: Во имя грядущего. 2. Тайны Великой Эрдинии: Оборотная сторона власти Параллельная линия: Тайны Великой Эрдинии: Последний шанс семи миров

Предисловие

Уныло наблюдая за бьющейся в оконное стекло мухой, Лина сидела за своим рабочим столом. Лето было в полном разгаре, а она, как обычно, перебирала никому не нужные бумажки. Как хотелось куда-нибудь сбежать, уехать, испариться… И, возможно, именно так бы она и сделала, если бы не… Лина вздохнула. Что держало её здесь?

Единственным человеком, который проявлял к ней какой-никакой интерес, была её подруга Паша. Но даже она не смогла бы остановить Лину, если бы той вздумалось покинуть эту работу, этот город, свой дом. Лина не чувствовала необходимости оставаться здесь, как и необходимости оставаться где-либо ещё. Весь прошлый год — единственный год своей жизни, который девушка помнила — она жила словно по инерции. Каждый день она ходила на работу, каждый вечер приходила домой, изредка выходила посмотреть на задымлённые отработанными автомобильными газами улицы и чем-то обеспокоенных людей. Она веселилась и грустила, но где-то глубоко в своей душе осознавала, что всё это — не её, весь этот мир настолько же чужд ей, как и она чужда этому миру. Она не нужна здесь. И никто, и ничто, находящееся в этом мире, не нужно ей. Поэтому, в конце концов, Лина покинула бы город, в котором немногим более года назад очнулась от странного сна, абсолютно ничего не помня ни о своей прошлой жизни, ни о тех, кому было отдано её сердце. Но чуть менее двух месяцев назад произошли события, которые сама Лина назвала бы чудом, если бы не вечно скептическая Паша, сеющая в душу подруги недоверие и подозрительность.

В тот день что-то позвало Лину в концертную залу, где девушка встретила того, кого, казалось бы, всю жизнь ждало её сердце. Он назвался Ароном, подарил ей восхитительный танец, проводил домой, и там во время сильного ливня, сопровождающегося оглушительными раскатами грома и длинными, исполосовавшими всё ночное небо молниями, начал рассказывать ей удивительную историю, а затем внезапно исчез, оставив спящую Лину в закрытой изнутри квартире в полном одиночестве. Целый месяц после этого Лина пыталась прийти в себя. Она бы сочла, что юноша — плод её больного воображения, но Паша тоже видела его. Лина была как будто одержима тем, кто, словно смерч ворвался в её жизнь, и так же, как ураган, унёсся в неизвестность. С каждым днём она всё больше и больше погружалась в засасывающую пучину, из которой не было выхода. Лина была на грани отчаяния от обуревавших её, неизвестных до сей поры ей чувств, когда почти через месяц, в новолуние, он появился вновь, чтобы продолжить свою историю. А затем так же таинственно, как и в прошлый раз, исчез.

И опять месяц прошёл в ожидании. И вот сегодня на небосводе снова будет отсутствовать ночное светило.

Дело в том, что история, рассказанная Ароном, была не простой. Главных героев в ней звали так же, как и их — Арон и Лина. Но в этой истории Арон мог приближаться к Лине лишь в ту ночь, когда луна проходила стадию новолуния. И оба раза, когда Лина встретила Арона в реальной жизни, была именно такая ночь.

Паша говорила, что юноша просто смеётся над ней, пытаясь реализовать свою сказку в её жизни. Подруга считала невозможной такую ситуацию, чтобы один человек был способен общаться с другим лишь в новолуние. По словам Паши, Арон специально выбирает такие ночи для встреч, пользуясь наивностью Лины. А что у него на самом деле на уме, известно только богам.

Но до сего дня Лине, почему-то, было абсолютно безразлично, смеётся над ней Арон или нет. Девушке хотелось одного — чтобы тот вновь оказался рядом. Она хотела слышать его чарующий голос, видеть, как мягкие, словно чёрный шёлк, волосы, спадают на его плечи. Она хотела наблюдать, как он склоняет голову, беседуя с ней, смотреть, как он движется. Она мечтала вновь почувствовать глубокий взгляд его глаз цвета тёмного шоколада.

Лина не рассказывала Паше о своих чувствах, она старалась скрыть эти чувства ото всех. Разумом девушка понимала, что, наверное, подруга права, и Арон просто смеётся над ней. Но сердце её не желало слышать голоса разума. Сердце рвалось к тому, кто так неосторожно прикоснулся к её душе в тот, первый момент их встречи, когда она подняла взгляд и почувствовала глухой, словно последний, удар сердца в своей груди. В тот миг её собственный мир как будто перевернулся. Всё, что было в жизни Лины до этого, перестало существовать. Пусть этого чего-то было и не так много, но… В тот момент Лина почти забыла, что значит дышать, двигаться, жить. Всё замерло, заледенело… Можно было видеть движение потоков души. А потом этот миг кончился. Мир закружился, словно захватывая сердце Лины в свою карусель. Мир изменился до неузнаваемости, словно из чёрно-белого он стал цветным. В её мире появился Арон.

Муха всё ещё тихо стучала в оконное стекло, а девушка, не видя, что делают её пальцы, разглаживала помятый ими лист бумаги. Сейчас она помнила лишь одно. Сегодня ночь новолуния. Её сердце билось в ритме её души. Оно знало, он придёт! Он появится вновь, словно из воздуха. И это, как ни странно, пугало её. Лина пыталась разобраться в своих ощущениях. Что-то здесь было не так. Она хотела вновь встретить Арона и боялась этой встречи до глубины души. Она была уже настолько вымотана своими душевными переживаниями, что чувствовала — ещё чуть-чуть, и она не выдержит. Её мир рухнет вместе с ней в небытие, в пустоту. А что сменит этот мир, девушке было неизвестно.

Дверь скрипнула. Промелькнула мысль, что неплохо было бы её смазать.

— Лина?

Девушка подняла взгляд. В дверном проёме стояла леди-босс. Так в тайне, за глаза называла Лина свою начальницу, которая требовала, чтобы все звали её просто по имени — Марией, — как будто это могло уменьшить возраст главного бухгалтера маленького кафе-мороженое, в котором работала Лина! Наверное, на лице девушки была такая отстранённость, что леди-босс решила поинтересоваться её состоянием:

— У тебя всё в порядке?

— Да, Мария! — губы двигались машинально, и звук голоса получился каким-то неестественно металлическим.

— Ты здорова? — в глазах леди-босса теперь уже читалась истинная озабоченность.

— Да, Мария, — Лина никак не могла прийти в себя. Всё вытесняли мысли об Ароне. Сейчас ей было абсолютно безразлично, что думает о ней начальница.

Та взглянула на стол.

— Лина! — в голосе леди-босса послышался укор. — За весь день ты не заполнила ни одного документа. Что с тобой происходит сегодня? Ты точно не заболела?

За спиной главного бухгалтера показалась голова Паши.

— Мне ещё вчера она показалась больной!

Леди-босс вздрогнула от неожиданности, услышав раздавшийся сзади голос.

— Не подкрадывайся! — воскликнула она. — Нельзя же так людей пугать!

— Ну, извини! — Пожала плечами Паша. — Можно, я её домой отведу? — Паша вынырнула из-под руки Марии и подошла к Лине. — А то она сейчас, по-моему, неспособна даже к двум два прибавить. Испортит ещё чего-нибудь в этих бумажках, потом пересчитывай!

— Но этот день я ей оплачивать не буду! — леди-босс почему-то злилась.

Паша дёрнула Лину за рукав, и та нехотя встала. Идти никуда не хотелось. Так было хорошо сидеть здесь в полном одиночестве и тихо мечтать. Но, скорее всего, одиночество линино на сегодня закончилось. Теперь уже от неё не отстанут. Не имело смысла объяснять Марии, что ей в принципе не нужны те деньги, которые здесь платят. Ведь сама Лина работала здесь лишь по инерции. Не было бы этого места, подошла бы любая другая работа. Наверное, это бы показалось странным кому угодно, но Лина не имела пристрастия к жёлтому металлу. Какое-никакое пропитание и крыша над головой её бы вполне устроили. Внезапно в голову Лины пришла мысль, что в принципе и крыша над головой не сильно нужна. Лишь к одному рвалась сейчас её душа — Арон. Только он мог принести ей мир и покой. Лина грустно улыбнулась. Наверное, она сходит с ума! Хотя… Кто знает? Возможно, она уже давно является сумасшедшей, которую разыскивают врачи какой-нибудь психиатрической клиники. И доказательством этому вполне может служить то, что она совершенно не представляет ни кто она, ни где она жила до того, как проснулась в маленькой однокомнатной квартире на прогнутой сетке панцирной кровати.

— Пошли же! — зашипела на неё Паша, видя, что подруга едва переставляет ноги. — Что с тобой происходит каждый раз в день перед новолунием?

Лину словно током ударило. Так Паша тоже помнит о новолунии? Лина внимательно взглянула на подругу, но та проигнорировала её взгляд, вытаскивая в узкую щель между косяком и одутловатым телом леди-босса.

Несколько ступенек, ведущие к белой пластиковой двери, открывающей проход в холл кафе, Лина преодолела с трудом. Ноги не слушались. В голове шумело. Возможно, она действительно заболевает? Лина не могла припомнить ни одного раза, когда плохое самочувствие не позволяло ей двигаться. Да и сейчас она не могла сказать, что что-то болело, или она ощущала какую-то слабость. Просто почему-то ноги не хотели идти. Лина прикоснулась к деревянным панелям стен. Внезапно на мгновение перед её взором возник полутёмный коридор со стенами, обитыми досками тёмного дерева, бронзовыми подставками с прикреплёнными на них бронзовыми же облицованными обожжённой глиной, украшенными орнаментом из разноцветной глазури масляными лампами и серым полом из квадратных каменных плит с высеченным на них ромбовидным рисунком. Лина глубоко вздохнула. Только галлюцинаций ей сейчас не хватало! Она скосила взгляд на подругу, но та, казалось, не заметила мимолётного испуга промелькнувшим видением, которое наверняка отразилось на лице Лины.

Паша открыла дверь и потащила подругу к выходу. В холле было мало народа. Обычно люди прибывали сюда к вечеру в ожидании дискотеки. Сейчас же лишь несколько забредших посетителей пришли просто для того, чтобы съесть свой бизнес-ланч посередине рабочего дня. Всё это проходило мимо Лины, оставляя крохи воспоминаний где-то в глубинах сознания. Девушка сама чувствовала, что теряет нить, связывающую её с реальностью, но ничего не могла с этим поделать. Мысли об Ароне и недосказанной им истории занимали Лину всё больше. И чем ближе становилась долгожданная встреча, тем более рассеивались мысли Лины. Сейчас она как будто погружалась в сказочный сон, в видения, навеянные воспоминанием о чистом успокаивающем голосе, текущем словно воды глубокой реки. Она слышала где-то далеко слова, которые он произносил, она чувствовала его руки, бережно переносящие её на постель. Она ощущала то же, что и тогда, когда, зная о необходимости открыть глаза и взглянуть на него в последний раз перед тем, как он исчезнет вместе с появляющимися первыми лучами солнца, она не могла очнуться от неги, навеянной сном, в который, казалось, он погрузил её намеренно. Лина закрыла глаза, пытаясь вернуть тот момент, когда он был рядом, пытаясь всем своим телом ощутить его присутствие. О! Сейчас она была на вершине блаженства. Оказывается, ей вовсе не нужно, чтобы он сам оказался рядом с ней. Она может почувствовать его просто одним усилием воли. Она может закрыть глаза и…

— Да, очнись же ты, в конце концов! — донёсся, словно издалека, голос Паши.

Видение исчезло. Реальный мир снова придвинулся. Лина открыла глаза. Она стояла перед пешеходным переходом. Как она сюда попала, девушка не помнила. Наверное, Паша привела её. Лина внутренне усмехнулась. Дожила! Не знает ни куда идёт, ни зачем. Нет! Она просто должна стряхнуть с себя это наваждение. Арон… Она должна проститься с ним, иначе память о нём окончательно уничтожит её разум. Она должна окунуться в реальность. Она обязана оставаться в этом мире, а не погружаться в фантазии. Но как ей этого не хотелось! Сердце в ужасе вопило в ответ на голос разума, который Лина старалась выдвинуть на первый план. Душа стонала. Но Лина уже взяла себя в руки. Нельзя! Больше этого не должно произойти. Арон должен исчезнуть из её жизни. Достаточно последних двух месяцев, когда она словно лишилась самой себя. Но тихий голос где-то внутри снова и снова просыпался, нашёптывая, что, возможно, она вовсе не лишалась себя, что, возможно, наоборот Арон пробудил её настоящую сущность. Нет! Лина стряхнула с себя не успевшее оформиться в мысль наваждение. Сегодня она не позволит ему найти себя! Сегодня он не придёт! И… он не придёт никогда. Было чувство, что сердце протыкает кусок огненного металла, но Лина наконец-то решилась.

— Паша! — свой собственный голос показался самой Лине очень робким. Она прислушалась. Да… Чересчур нерешительный.

— Да? — Пашу удивило внезапное пробуждение подруги от грёз. Она уже не рассчитывала на то, что Лина откроет рот до следующего дня.

— Позволь мне сегодня переночевать у тебя? — Лина опустила глаза, она не хотела, чтобы Паша видела боль, закравшуюся в душу девушки, боль, которую причиняла той сама мысль о том, что именно она собиралась сделать. Но Паша была права. Арон просто смеётся над ней, поселяя в ней чувства, которых там не должно быть. Никто не может так подшучивать над живым человеком! А ведь она была настолько глупа, что поведала ему о своих проблемах. Внутри у Лины что-то оборвалось. Конечно! Он ведь знает о том, что именно с ней произошло. Ему хорошо известно, что она не помнит, ни кто она, ни откуда. Он в курсе, что она не знает ни своих родных, ни друзей. Не знает ничего…

— У меня? — насторожилась Паша.

— Конечно, если у тебя нет каких-либо планов на эту ночь! — ну вот! Лина почувствовала, что невзначай пытается найти лазейку для того, чтобы не выполнять задуманного.

— Нет… — пожалуй, слишком поспешно ответила Паша. — Планов нет! Ты можешь спать на софе.

— Это подойдёт! — улыбнулась Лина, всё ещё пряча взгляд.

— Но ты уверена, что тебе хочется именно этого? — недоумение Паши было понятно. Последние два месяца Лина только и говорила, что об Ароне.

— Нет… — Лина не могла лгать подруге. — Но у меня нет выбора. Это засасывает! Мне кажется, Арон сводит меня с ума!

Лина, наконец, подняла взгляд на подругу, и та прочитала в её глазах такую невысказанную боль, что, инстинктивно попытавшись защитить её, резко притянула к себе, пряча в своих объятиях.

— Мы сделаем так, как ты хочешь! — прошептала подруге Паша. — Но постарайся не принимать поспешных решений. Я не хочу, чтобы ты навредила самой себе.

Лина задумалась. Что имела в виду Паша? Она же сама говорила ей о том, что Арон опасно воздействует на неё. Что может навредить ей, Лине, как не это воздействие, благодаря которому она уже не видит ничего вокруг, благодаря которому весь окружающий её мир стал пустотой, спрятанной за образами Арона и его историй? Разве она не должна скрыться от наваждения, спрятаться от него, убежать так далеко, как можно? Разве она должна разрушать себя ради мимолётной сказки, рассказанной случайным прохожим? Разве будь у Арона хоть какое-нибудь доброе отношение к ней, он бы не остался рядом в течение этих двух месяцев? Разве хороший человек стал бы играть с ней в кошки-мышки, всё более и более загоняя её в мышеловку собственных надежд и мечтаний? Нет! Хватит грёз! Пора просыпаться. И на этот раз навсегда!

— Я хочу именно так! — уже более уверено сказала подруге Лина. — Достаточно он смеялся надо мной! Его сказка — всего лишь сказка. Драконов не бывает! Гигантских гномов нет! Нет на Земле никаких Драконьих гор! Такой страны как Великая Эрдиния никогда не существовало! И не может быть, что он сам не в силах посетить меня в любой день месяца лишь из-за какой-то призрачной боли, которая врывается в его тело в те моменты, когда он рядом со мной, но луна не сокрыта тенью Земли. В конце концов, новолуние — это всего лишь миг, который повторяется не только ночью, но и днём через синодический месяц, составляющий двадцать девять целых и пятьсот тридцать тысяч пятьсот восемьдесят девять миллионных суток! А в другие мгновения новолуния просто нет!

— Чего? — на лице Паши пробегало целое море чувств от недоумения до озабоченности. Она вглядывалась в глаза Лины. — Откуда ты… Где ты это взяла?

Лина попятилась. Действительно, откуда она это знает? Она никогда не пыталась выяснить, что такое новолуние. И она не представляла себе… Если только… Если только в той жизни, которую она по какой-то непонятной случайности забыла, она не знала всего того, что сейчас лезло в её голову.

— Ладно, ладно, успокойся! — Паша схватила подругу за руку. Сейчас её пугало выражение глаз Лины. Та была совсем растеряна. — Давай всё же попробуем перейти дорогу. Мы здесь уже вечность стоим!

Лина вновь взглянула на пешеходный переход, по которому как раз в этот момент шли те, кто рядом с ними ожидал зелёного света на светофоре, и ступила на белые полосы, нарисованные на асфальте шоссе.

— Так ты говоришь, что новолуние бывает не только ночью? — заинтересовано спросила девушку Паша, как только они перебрались через дорогу.

— Нет! — Лина покачала головой. — Новолуние бывает и днём и, как и затмение, длится всего миг.

— М-да… — казалось, Пашу поразил тот факт, который только что донесла до её сознания Лина. — И каждые двадцать девять с половиной дней?

— Каждые двадцать девять целых и пятьсот тридцать тысяч пятьсот восемьдесят девять миллионных суток, — поправила Лина.

— Ага… — Паша откинула рукой чёлку, уже порядочно отросшую и лезшую в глаза. — Точно! — и, вздохнув, добавила: — Но ведь ты мечтала о его приходе целый месяц. Ты уверена, что поступаешь правильно?

Лина задумалась. Как объяснить Паше то, что творится сейчас в её душе, если она сама толком этого не понимает?

— Я и сейчас мечтаю… — тихо ответила она. — И это меня пугает. Арон появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. Он словно призрак, врывающийся в мою душу и забирающий себе частичку меня. Два раза я встречала его, и оба раза меня постигло разочарование. Я хочу стряхнуть это с себя. Я хочу покоя. Помнишь, как было раньше, до его прихода? Всё было так тихо, спокойно, размерено. Я хочу вернуть себе то, что он украл. Я хочу вернуть покой!

Паша обняла Лину за плечи. Она была немного выше Лины, и сейчас Паше очень хотелось поддержать девушку, которая стала ей словно младшая сестра.

— А ты сможешь забыть его, если спрячешься? Не получится так, что ты сделаешь себе ещё хуже, оттолкнув его от себя? — было странно слышать такие слова от Паши, которая постоянно убеждала Лину в том, что её «прекрасный принц», как называла Паша Арона, просто надсмехается над ней.

— Не знаю! — Лина поёжилась, девушке показалось, что её окатило ледяным холодом, хотя на улице было жарко. Даже сама мысль о том, что она должна будет пережить ещё месяц, а может, и не один, без Арона, пугала её настолько, что легче было заставить остановиться сердце, чем думать об этом. — Но я постараюсь! — пообещала подруге Лина. — Так больше продолжаться не может. Я просыпаюсь, и думаю о нём. Иду на работу, и думаю о нём. На работе последнее время я думаю тоже только о нём. На прогулке, дома, в кино, в театре, даже во сне я думаю только о нём! А его нет… Он не рядом. Он не может разделить мои чувства. Он не может скрасить моё одиночество. Он просто не хочет делать этого. Он играет со мной, расставляя свои ловушки. А я попадаюсь в каждую из них!

Лина замолчала, пытаясь отдышаться, стряхнуть обуревающие её чувства. Паша грустно покачала головой.

— Ты любишь его, подруга! — убеждённо резюмировала она речь Лины.

Лина вскинула брови и с горечью в голосе ответила на фразу подруги:

— Это не любовь! Это наваждение! Любовь бывает только взаимной!

Паша вздохнула.

— Как скажешь! — сдалась она. — Но как бы тебе не аукнулось то, что ты сейчас собираешься делать. Не следует рубить гордиев узел, если в состоянии его развязать! Не нужно принимать такие решения, изменить которые ты будешь не в состоянии. Решив сделать что-то неотвратимое, задумайся над тем, что ты уничтожаешь все дороги к отступлению.

Конец ознакомительного фрагмента.