Валька с ума сошла

Светлана Фахразиева (2024)

Деревенские сплетни — явление удивительное и даже феноменальное. У каждого жителя в деревне своя история, которую во всех деталях знают односельчане. А если не знают, так уж будьте уверены — обязательно придумают! Сплетни на селе обладают редким свойством молниеносности: бывает, ты лишь только задумаешь что-то в своей голове, а уж с другого конца деревни бегут тебя поддерживать или отговаривать. И ведь каждый житель считает своим священным долгом дать совет, научить как правильно, предостеречь от ошибок. Вот появится она на свет — маленькая, крохотная такая сплетня — иногда красивая, а иногда не очень, и выходит к людям. И какая она будет потом, во что её нарядят, как обрамят, украсят — это уж от того зависит, к кому она первой в руки попадёт. Бывает так, что подхватят её скудоумные и вытащат на улицу к таким же дуракам, как и сами, и потом вы вдруг встречаете ее уже грязную, уродливую, в лохмотьях, и узнать не можете.

Дело было в июле. В самый, так сказать, разгар лета. Помню, стояло тогда жуткое пекло. Все жители деревни нашей попрятались по домам, чтобы укрыться от палящих лучей полуденного солнца. И только тётка Клавдия с подругой своей Галиной Ивановной, изнуренные июльской жарой, героически отправились на край села, к роднику с ключевой водой.

Проходя по улице с патриотическим названием Советская (традиционная в русских деревнях), они обсуждали примыкающие к домам огороды, что попадали под их пристальное внимание:

— Чё-то Нинка в этом году картошки мало засадила.

— Зато огурцов как на Маланьеву свадьбу — куда ж ей столько!

— Куда-куда? Солить, дитям, в город повезёт — все разъехались у ней. Петя на металлургический завод устроился, комнату дали в общежитии. Маша в этом году в педагогический поступила на учительницу.

Проходя мимо следующего участка, дамы восхитились:

— Ох, порядок какой в огороде! Ни травинки! Кто ж тут живёт?

— Дык Анна Васильевна же, учительница.

— Ох, труженица какая! А мужик-то еёный где? Давно не видать.

— Навроде он, как вахтенный, на север ездит, на лесозаготовки…

— Эх, вона как, денюжки-то они непросто достаются: такие вёрсты, по полгода без семьи…

И так бы продолжили наши подруги восхищаться Анной Васильевной и её огородом. Потом бы приступили к обсуждению «еёного мужа», вахтовиков, севера и так далее, и перешли бы уже на темы, совершенно далёкие от огородов и мужей.

Неспешная их прогулка в беззаботный летний день сопровождалась тягучей беседой о жизни. Они рассуждали о делах житейских, попеременно вздыхали, приговаривая как бы в эпилоге «ЭхохОюшки-хохОх, что ж я маленьким не сдох. А сейчас уж не дай Бог!».

Однако по роковому стечению обстоятельств философская беседа их вынуждена была прерваться.

Проходя мимо дома Калугиной Вали, дамы заметили во дворе…голое тело.

— Ба! Это чё такое? Валька голая по огороду бегает!

— Ой, точно! Аааа… С ума сошла!

Двор Калугиных был обнесен невысоким деревянным забором, за которым виднелся огород, где Валентина выращивала картошку, морковку, лук, помидоры и огурцы. Чуть поодаль пестрели спелыми плодами кусты малины, смородины и крыжовника. Валя варила компот и варенье из садовых ягод, а потом отправляла своей дочке в город вкусные гостинцы из деревни. Вдоль тропинки, что вела к крыльцу, в клумбах из старых автомобильных покрышек, росли астры, гвоздики и лилии.

Конец ознакомительного фрагмента.