Незнакомец из подсознания. Книга 1

Светлана Шахова (2022)

Юная Алла, взрослея, «пробует» жизнь на вкус. В попытках отыскать собственный путь — без кумиров и лжепророков — она попадает в щекотливые ситуации, сталкивается с соблазнами, разочарованиями, трагедиями, но, преодолевая препятствия, лишь становится сильнее. Более же всего героиня жаждет испытать и пронести по жизни настоящую любовь. В романтическом сне Алла видит незнакомца, к которому непреодолимо влечёт. Остаётся понять, существует ли он в реальности. Редактор: Ксения Левонесова Художник: Светлана Шахова

Глава 4

На следующий день Алла поймала недобрые взгляды в сторону Иры, когда та вошла в класс. Никто не отозвался на брошенное ею: «Привет!»

Сосед по парте демонстративно, не сказав ни слова, пересел.

В дверях появился Фёдор Яковлевич с журналом подмышкой.

— Ну что, товарищи десятиклассники! Славно вчера погуляли? — начал с порога. — А куда смотрел комсомольский лидер, интересно знать? Ваше везенье, что Анна Степановна освободилась только к концу урока, а Татьяна Васильевна и вовсе заболела, математики всё равно бы не было. Пока об этом массовом побеге с уроков известно только учителю по географии и мне. Но, если этакое повторится — вызов на педсовет вам вместе с родителями обеспечен.

После пламенной речи с благополучным финалом напряжение спало. Класс взбодрился. Литература пошла по обычному плану.

Но ни на этом, ни на остальных уроках к Ире никто не адресовался. Те, с кем пыталась заговорить, с пренебрежением отворачивались.

На длинной перемене Алла не нашла её в столовой. Возвратившись в класс, обнаружила сиротливо сидящей за партой: голова упала на руки, плечи конвульсивно подёргивались — подруга беззвучно рыдала.

— Ир, не плачь. Всё уладится, — стала уговаривать Алла, поглаживая по голове: раньше так успокаивали её саму — помогало.

— За что они так со мно-о-о-ой? За что-о-о-о? — прерывисто дыша, повторяла Ира. — Я никому не настучала, что все сбежа-а-али. Сказала, что сама опоздала на урок, а когда при-при-шла, в классе уже никого не было.

Немного утихнув, но всё ещё хлюпая носом, она добавила:

— Мне нельзя было с вами… Географичка задержалась, потому что долго чесала языком с моим отцом… Он заглянул выяснять, выходят ли у меня пятёрки по предметам.

Алла с облегчением вздохнула.

— Я поговорю с ребятами.

На следующем уроке к ней подсел Игорь.

— Против всех пошла? — прошептал он, перелистывая учебник.

— Отвали, придурок! — сухо бросила Алла и подумала: «Года три назад откровенно послала бы в заданном направлении».

Ей припомнилось, как на первых порах подростковый возраст кидал из стороны в сторону. Сама не понимала, как внутри уживались полные противоположности — хорошо воспитанный домашний ребёнок и уличная оторва с арсеналом похабных словечек. Знала только, что по-другому самоутвердиться и выжить среди сверстников было невозможно. В старших классах желание становиться девушкой, а не пацанкой, взяло верх. «Подзаборные» манеры стали понемногу уходить, уступая место более цивилизованным, диктуемым воспитанием. И всё же, паинькой Алла определённо не была.

— Ответишь, — не унимался Игорь.

— Хм, угрожаешь?

— Нет, просто разбираюсь.

— Ира плакала. Я стала успокаивать, хотела выпытать, что она географичке сболтнула. Представляешь — ничего. Ирка не виновата. Просто ей нельзя было с нами.

— Ну, знаешь ли, любой может эдакое сочинить.

— Не буду ничего доказывать. Знаю только — она не выдумывает. Нужно отменить бойкот.

Алла вскинула глаза, уловила строгий взгляд учителя.

— Федяев! Хватит на уроке шуры-муры разводить! Живо пересел за другую парту!

— Извиняюс-с-с, Фёдор Якльч-ч-ч, — сгримасничал Игорь.

Ухмыльнувшись, неспешно поднялся, переместился назад и продолжил шептать из-за плеча:

— Как хочешь, но другие всё равно её проучат, потому что она противная. Пусть помучается. И гляди, как бы тебе от Машки ни прилетело. Она эту громилу ненавидит.

— Ой, как страшно! Уже в штанишки наложила, — съехидничала Алла и склонилась над тетрадью.

Изображая работу над упражнением, обмозговывала, как поступить.

Весь учебный день не отставала от подруги ни на шаг.

— Ал, спасибо за поддержку, — выйдя из школы, проговорила Ира и добавила: — Жалко, что мне к репетитору. Так тяжко. Могли бы пойти ко мне.

— А разве к тебе можно? — поразилась Алла. — Вроде бы родители запрещают,

— Я рассказывала, какая у меня классная подруга. Они не против, — Ира улыбнулась. — У меня есть минут пять, давай поболтаем. Расскажи про Машку и её подруг.

— А что они? Гуляют с парнями по-взрослому. Атаманша в школе крутит с Олегом, а по выходным с другим встречается.

— Ты откуда знаешь?

— Её же «хвосты» и проболталась. На всю раздевалку перед физрой обсуждали, как месяц назад Машка с тем парнем на танцах познакомилась.

— Эти девахи чересчур взросло выглядят. Да ещё одеваются так…

— Как?

— Ну-у-у, вульгарно что ли: форма — короче некуда, туфли на каблучищах, ресницы красят. И ведь дежурные их пускают. А родители-то как позволяют в таком виде в школе появляться?

— Очнись, Ир. Кого они спрашивают? У Машки одна мама, и та с утра до ночи на работе. У Зойки батя не просыхает, а у Вики родители пятерых детей тащат.

— Мне не понять, — проронила Ира.

Привычным жестом откинула волосы с лица. Повернулась в сторону автобуса, который тронулся с остановки.

— На кольцо поехал, через пять минут вернётся. Ну давай, до завтра!

Алла махнула рукой, побрела в сторону дома. Войдя в глубокую арку, ведущую во двор, приметила троих. «Машка с подругами», — промелькнула тревожная мысль.

Группа с угрожающим видом двинулась навстречу. Алла попятилась. Окружённая с трёх сторон, ткнулась спиной в стену.

Маша отшвырнула сигарету. Сплюнув сквозь зубы, прошипела:

— Гляжу, неймётся тебе. Чё, язык проглотила? Отвечай!

Алла оценивала обстановку. Улица пуста — помочь некому. Рассчитывать можно только лишь на себя. Страх постепенно смешивался с нарастающим гневом.

— Рот прикрой — тащит, как из пепельницы! — дерзко бросила в ответ. — И запомни: ты мне никто. Своими приспешницами командуй!

— Чё, предательница, по морде захотела?! — взвизгнула Зоя и замахнулась.

Алла ловко увернулась от пухлой руки. Рывком стянув туфлю, наотмашь вре́зала однокласснице каблуком по коленке. Зоя взвыла. Ухватившись за больное место, запрыгала на одной ноге.

Не дав остальным опомниться, Алла с силой вдавила другой каблук в торчащие из босоножки пальцы Вики. Услышала стон и грязную брань. Боковым зрением зацепила, как побитая оседает по стене. А в лицо уже летел Машин кулак. Перехватив руку, резко скрутила за спину.

Зоя с разбитой в кровь коленкой дёрнулась было на помощь подруге, но Алла прикрикнула:

— Подойдёшь, сломаю атаманше руку! Вали отсюда!

Та приблизилась ещё на шаг. Алла надавила на согнутую кисть. Маша не своим голосом заорала:

— Зойка, делай, что она говорит, дура! Мне же больно!

Подруга застыла на секунду и поковыляла с места разборки, растирая колено.

— Сейчас отпущу тебя, станешь догонять — убью! — угрожающе прошептала Алла Маше в самое ухо, резко оттолкнула и помчалась в сторону дома.

— Стерва! — отчаянно заголосила та, растирая ноющее запястье.

Машу колотило, но не столько от боли, сколько от обиды: надо же, её — самую авторитетную девчонку — уделала какая-то интеллигентная замухрышка. Не зная, как ещё освободиться от затмившего рассудок бешенства, обернулась к подруге с воплем:

— Что разнылась?! Глядеть противно, дура безмозглая!

— Ты чё, Машка, несёшь? Я подняться не могу! Она мне вроде палец на ноге сломала!

— Па-а-алец слома-а-ала, — передразнила Маша. — Врёшь ты всё! — и, оставив подругу, поспешила прочь.

Тем временем Алла трясущейся рукой вставляла ключ в дверной замок. Внутри всё клокотало. Однако теперь к страху и гневу добавилось приятное чувство гордости — справилась! «Вот и пригодились папины уроки самообороны. А как хорошо я блефовала! Бандитки-то поверили».

Следующим утром противницы столкнулись в школьной раздевалке.

— Алк, а ты молодчага, — вдруг сказала Маша. — Не думала, что скромницы бывают такими безбашенными. Давай так: ты никому не рассказываешь про вчерашнее, а я не трогаю Ирку.

— Идёт, — потянув, согласилась Алла и зашагала по коридору с гордо поднятой головой.

Губы непроизвольно растянулись в ехидной улыбке. «Понимаю Машку, — мелькнула мысль, — готова пойти даже на примирение с врагом, лишь бы никто не узнал о постыдном разгоне её шайки да ещё, что в потасовке само́й больше всех перепало».

В классе Алла демонстративно села за парту с Ирой. Зоя прошипела в сторону подруг что-то невнятное.

— Хватит шпильки всаживать, — оборвала на полуслове Маша. — Отцепись ты уже от них. И вообще, мы тут не в детском саду.

Одноклассники недовольно зашептались, но никто не хотел связываться в открытую.

Вошла Татьяна Васильевна, приступила к перекличке.

— Кто знает, по какой причине отсутствует Игнатьева?

— Дома она. В гипсе, — с места отрапортовала Маша.

— Весьма плачевно. Белова, это ведь твоя подружка? Не забудь передать домашнее задание, экзамен по алгебре — самый важный.

— Ла-адно, — буркнула Маша и, наклонившись к Олегу, недовольно прошептала: — Все учителя одинаковые — для каждого его предмет самый важный, а мы — учи, хоть умри.