Нельзя быть такими

Сергей Александрович Аредаков, 2019

Многовековая война закончилась полным уничтожением клана "Парящих". Главный герой книги, молодой "Пар" – Витор Лебреот был вынужден выживать среди враждебно настроенного населения. Труден и тернист жизненный путь Вита, а порой и смертельно опасен, но ничто не способно заставить его изменить своим моральным принципам и предать кланового Бога. Его рука не дрогнет для наказания, даже самых высокородных мерзавцев империи "Теонов". Естественно, такое безрассудное поведение не предвещает спокойной жизни и лишь "сгущает тучи" над последним романтиком этого мира.

Глава 4

Очень похожие внешне, родные сёстры семейства Барбер напряжённо поглядывали друг на друга. Их отношения складывались довольно сложно и почти все встречи заканчивались грандиозными скандалами. Но, как это часто бывает, Адайн непреодолимо тянуло к старшей сестре, хотя и терпеть её не могла с самого раннего детства. «Всегда правильная такая, добрая и милосердная, да ещё и меня норовит пристыдить при каждом удобном случае»: мысленно настроила привычную линию обороны графиня и громко фыркнула от возмущения, но даже здесь, с ней произошли необратимые изменения. Не было в фырканье прежнего задора и искренности, да и сама оборона трещала по всем швам.

— Ты даже фыркать по-другому стала после этого приключения. Впервые не пожалела, что приехала к тебе в гости — задумчиво сказала Терсия Барбер.

— Это при всех я рассказала нелепую сказочку, в которой правдой было только то, что меня перехитрила кучка мерзавцев, да похитила из-за моей собственной глупости, и что я ощутила себя спасённой, лишь когда увидела рядом солдат — губы Адайн мелко затряслись и она старательно утёрла платком проступившие слёзы.

— Расскажи мне всю правду и тебе сразу станет легче — ещё не до конца веря в искренность сестры, Терсия всё же попыталась наладить отношения.

— Знаешь, Терса, после моего рассказа, ты можешь окончательно разочароваться в людях. Тебе это нужно? — периодически всхлипывая, тихонько проговорила Адайн.

— Ты меня пугаешь сестрёнка. Что с тобой сделали эти изверги? — реально испугалась Терсия.

— Если честно, то мне и самой, просто неудержимо хочется поделиться этой историей. Только прошу пообещать о сохранении её в тайне. Я, не из-за себя прошу, но потом сама всё поймёшь — более твёрдым голосом сказала Адайн.

— Даю слово, но ты могла бы даже и не просить, мне всё равно не с кем искренничать — печально ответила Терсия.

— Не расстраивайся из-за этих лизоблюдов, пусть идут с бесами целуются. Я их и раньше-то терпела с трудом, а сейчас аж тошнит при виде мерзких рож — у Адайн вдруг ожил прежний характер, но тут же покладисто угомонился и припух до поры.

— Впервые, я полностью согласна с тобой, пусть идут и никуда не сворачивают — насколько могла, грозно заявила Терсия.

— Фу, мне уже легче становится, но начну рассказ с самой первой встречи с Ним — уверено заговорила Адайн и выложила свою версию невероятного происшествия.

… Увидев огромную собаку, кони дико заржали и понеслись сломя голову. Перепугано высовываюсь в окно кареты и тут же наблюдаю полёт своего извозчика. После чего испуганно вцепилась за ухватный ремень и истерично заорала во всё горло. Уже готова была описаться от ужаса, как вдруг наступила тишина. Выскочила скорее из кареты и чуть не наступила на сильно измазанного грязью оборванца, который беспомощно валялся на обочине дороги. Потом построжилась на еле-еле плетущегося возницу и вдруг вспоминаю о какой-то дикой неправильности. Покрутила головой и упёрлась в откровенно осуждающий взгляд оборванца. Сама понимаешь, я сразу вскипела и приказала всыпать ему плетей за дерзость, но господь пощадил меня и отговорил от подобного безумия. Видимо, он же, надоумил моего извозчика поделиться с нищим мальчишкой едой. Вскоре на нас напали, слугу сразу убили, а меня вытащили за волосы из кареты и погнали пинками в лес. За волосы и пинками, как самую последнюю ничтожную рабыню. Ничего понять не могу, не успеваю даже полностью осмыслить происходящее, а меня уже начинают насиловать. Грубо, можно смело сказать, что даже жестоко. Сначала по одному оскверняли, а потом началось такое, что до сих пор без дрожи вспоминать не могу. Не знаю, сколько это длилось, окончательно пришла в себя поздней ночью. Сижу привязанная к дереву, под голой задницей колючая ветка, но убрать её не могу, руки крепко закреплены на животе. В голову приходит спасительная мысль, что на самом деле я сплю, а сейчас нахожусь в своём кошмарном сне. Когда я почти поверила в эту версию, из темноты леса появился оборванец и спокойно опустившись рядом, нагло почесал мою пятку. У меня даже сердце перестало биться, я не то чтобы говорить, думать уже не могла от страха. Я отчётливо видела, как он безжалостно прикончил моих насильников, но не из-за меня, а в отместку за моего слугу. Не за графиню, которая может осыпать его золотом, а за простого смерда, который дал ему кусок пищи. Ну, согласись, ведь так же не может быть. Снова вспыхнула надежда про сон, но продержалась совсем недолго. Мальчишка злобно посверкал на меня глазами, потом пробурчал какую-то угрозу и пристроил голову на моей ноге. Ветка ещё сильнее впивается в задницу, но сижу тихонечко и терплю. Всё тело бьёт мелкая дрожь, в голове неуправляемый хаос, а он спокойненько посапывает себе. Время замерло вместе с моим разумом, но на этом испытания ещё не закончились. Начала уже свыкаться со всеми неудобствами и сонно поклёвывать носом, как из леса выбежали два огромных волка. Мамочка моя дорогая, от такого ужаса я аж обделалась и истерично задёргала ногами. Мальчишка мгновенно вскочил и мне даже показалось, что он не касался ногами земли. Одного зверюгу стреляет, а от второго ножом отбивается. Не знаю, утверждать этого не могу, но мне опять показалось, что двигался он намного быстрее обычного человека. Хотя…. Ко мне ползёт раненый волк и страшно щёлкает зубами, я поджимаю ноги, а он наступает зверю на хвост и что-то спрашивает у меня. Ты представляешь, в каком я была состоянии? Начинаю себя вновь осознавать; в руках держу изорванное платье, а одеть его не могу, пока не смою с себя поганое семя. Идём вместе к ручью, он меня даже поддерживает за руку, чтобы не упала, но жалости в нём нет. Потом помогает одеться и тащит неизвестно куда. Спросить боюсь, а в голове стучит набатом нелепая мысль. Это я сейчас понимаю, что она нелепая, а вот там считала, что самая верная — убивать повёл. Вдруг, мальчишка привязал к руке какой-то кошель и быстро убежал.

Адайн попыталась утереть заплаканное лицо, но посмотрела на истерически ревущую сестру и радостно присоединилась к ней. «Вдвоём и реветь-то веселее»: в голову Адайн забежала ироничная мысль. Она даже внутренне усмехнуться успела, как услышала насмешливый голос из кошмарного сна:

— Так и знал, что устроишь свои апартаменты именно в этих комнатах.

Одновременно вздрогнув, сёстры испуганно переглянулись и повернули головы к…. Перед ними стоял коротко постриженный паренёк, с очень правильными чертами лица и невероятно пронзительными глазами. Всхлипнув в очередной раз, Терсия обиженно спросила:

— Кто это?

— Это, ОН — тихонько сказала Адайн и снова заревела во весь голос.

Теперь уже Терсия поддержала сестру, уж больно красиво у них получалось совместно плакать. Взяв небольшую передышку, женщины взглянули на сильно смутившегося гостя и неожиданно, даже для себя, весело рассмеялись над ним.

Да так искренне это у них получилось, что вконец опешивший Вит, сразу захотел покинуть общество сумасшедших тёток. В его понимании мира, те кому было больше двадцати лет, являются уже чуть ли не стариками. Но и уйти не спросив, он тоже не мог. Поэтому припустив в голос строгости, он ворчливо проговорил:

— Вижу, что у вас и без меня проблем хватает, но перед тем, как уйти, всё же задам два вопроса.

Первой перестала истерить Терсия и более внимательно присмотрелась к незнакомцу. Потом бесцеремонно дёрнула за руку сестру и тревожно сказала:

— Посмотри на его одежду, но только не падай сразу в обморок.

С трудом вернув способность соображать, Адайн испуганно всплеснула руками и торопливо спросила:

— Ты где взял эту одежду?

Неуклюже пожав плечами, Шнур нехотя махнул рукой куда-то в сторону бального зала и лишь после этого, пояснил на словах:

— В связи со сложившимися обстоятельствами, пробраться сюда смог только голым. Не буду же я в таком виде идти через весь замок. Присмотрел парня похожей комплекции и отобрал одежду, а чтобы шум не поднял, связал его надёжно и кляп воткнул.

— А верёвки где взял? А кляп из чего сделал? — с детским любопытством спросила Терсия и даже немного приблизилась от нетерпения.

— Да какая теперь разница, он сына наместника ограбил в моём замке. Вот о чём думать надо — и Адайн действительно задумалась, но ненадолго. — Кроме кальсон, кляп больше не из чего сделать.

— Да чего вы переполошились-то, когда назад пойду, так сразу всё и отдам. Я его даже не бил, а лишь слегка придушил. Он потом и не поймёт ничего, наверное — заметив настоящий испуг у графини, Шнур сразу начал оправдываться.

Пока сестра ошалело хлопала глазами, Терсия радостно хихикнула, но спросила почти серьёзным голосом:

— А он долго без сознания будет валяться?

— Ну, я рассчитывал, примерно, на час. Для полной уверенности, я его затылком об пол ещё треснул — немного смущённо поведал Вит.

Смутился он не из-за того, что кого-то ударил, а потому что лицо Адайн сквасилось от плача. Ему всегда становилось неловко при виде плачущих женщин и Латоя частенько использовала эту слабость против него.

— Перестань паниковать сестра, у нас ещё есть шанс всё исправить. Сейчас берём одежду, находим сынка наместника, развязываем и одеваем его, а потом будим и спроваживаем до кроватки — выдала гениальный план Терсия.

— До чьей кровати? — подозрительно спросила Адайн.

— Да какая сейчас разница, на месте разберёмся — с явным укором ответила Терсия.

— Где нам его искать? — мягко поинтересовалась Адайн.

— Не найдёте без меня — виновато вздохнул Шнур и развернулся, чтобы уйти.

— Стой — в два голоса заблажили сёстры.

Когда Вит вновь посмотрел в глаза женщин, то к этому моменту был уже раздет ими догола. На его теле остался только тоненький кожаный ремешок с прикреплёнными к нему ножнами. Покосившись на своё сморщенное мужское хозяйство, уж больно холодная вода оказалась в подземном озере, Шнур тем не менее, стесняться и не подумал. Бывало, даже голым по улицам брошенного города ходить случалось и ничего, пережил как-то. Пока Вит размышлял о славных делах прошедших лет, на его тело напялили тяжеленное бальное платье, а на голову шляпку с мелкоячеистой вуалью. Молча стерпев смену пола, он мысленно прикинул самый быстрый вариант, как добраться до своего ножа и недовольно спросил у торопливо идущих за ним сестёр:

— А полегче найти не могли? Как вы в них умудряетесь танцевать?

— Молчи, а то наша авантюра раскроется раньше времени — жалобно попросила Адайн.

Недовольно хмыкнув, он быстро добрался до нужного места и нажал потайной рычажок. Каменная дверь слегка скрипнула металлическими шарнирами и они увидели бесчувственное тело, практически, принца королевства «Ремов». Сняв с него свой запасной ремешок, Шнур ещё раз треснул затылок аристократа об пол. «Так будет надёжнее»; ехидно подумал он, а напуганным сёстрам небрежно пояснил:

— Нечаянно получилось.

Теперь захмыкали уже женщины и тоже недовольно. Принца споро одели и даже кальсоны не забыли изо рта вытащить. Когда его подтащили к ближайшим кустам садового лабиринта, то воровато переглянулись, абсолютно не зная, что делать дальше.

— А как он оказался один и почему его никто не ищет? — задала логичный вопрос Терсия.

— Нужду справлял, когда я прихватил его за шею, да и бродил он здесь в одиночестве — нехотя ответил Вит.

— Пока здесь пусть полежит, а я его с кем-нибудь «случайно» найду. Такой заботой окружим сыночка наместника, что он, нам ещё благодарен будет — наконец-то начала здраво соображать графиня Адайн и лучезарно улыбнулась.

— Хорошо, умница сестра. А я пока спрячу твоего спасителя в своих апартаментах, да подберу ему чего-нибудь из мужской одежды. Мой муженёк на днях подъехать должен, поэтому его гардероб уже здесь — спокойно проговорила Терсия и пока удивлённо округлялись глаза сестры, настойчиво потянула Вита за руку.

В течение следующего часа, Шнура открыто соблазняли. Правда делали это так красиво и утончённо, что ему уже начало казаться, будто бы это он страстно возжелал Терсию. В очередной раз его раздев, Терса принялась подбирать другой костюм. При этом, она стояла изящно склонившись к дорожному сундуку и довольно часто поворачивала улыбающееся лицо. Не выдержав подобного испытания, у Вита встопорщились даже волосы на голове, но он по-прежнему стоял не шевелясь. «А будь, что будет»: принял отчаянное решение Шнур и закрыв глаза, перестал прикрываться руками.

— Ой, а что тут у нас происходит? — слащаво заворковала Терсия.

И Вит ощутил нежное прикосновение её рук, а потом…. Потом было столь много разнообразных ощущений, что они слились во всесокрушающий сладострастный порыв и он закричал. То есть, они кричали в два лица, но делали это в унисон и с одинаковым наслаждением. У Шнура ещё сердце постукивало с разными интервалами, а от Терсы уже последовал мягкий намёк:

— Вроде бы и делали всё правильно, и удовольствие получили, но….

— Ты хочешь позу поменять? — Вит не понял чего добивается от него, эта очень страстная женщина.

— И позу, и темп, да и само место — азартно хихикнула Терса и подбежав к огромному столу, одним взмахом руки сделала его девственно чистым.

Опять ощущение полёта, неудержимая страсть, всеобъемлющий порыв вверх и совместный Крик. После этого, кое-как доплелись до кровати и уснули совершенно обессиленными.

Не привык Шнур почивать в подобных условиях, поэтому проснулся рано и повернувшись на бок, стал задумчиво смотреть на аристократку. Ещё совсем недавно, он валялся в дорожной пыли и буквально загибался от голода, а сейчас беззаботно лежит на шикарной кровати с женщиной из высшего общества. «Какой же изменчивой бывает судьба»: отстранёно подумал Вит. В комнату проскользнула молодая девушка и восхищённо зыркнула на него. Она быстренько собрала с пола раскиданные вещи и тщательно вернула их на положенные им места. Затем лучезарно улыбнулась и грациозно выпорхнула из комнаты. Добродушно хмыкнув, Вит вернулся к первоначальному объекту наблюдения. Сильно растрёпанные волосы, надёжно прятали слегка раскосые глаза Терсы. Довольно упругая грудь равномерно вздымалась и притягивая взгляд, настойчиво требовала внимания к себе. Всё же сумев преодолеть гипнотическое наваждение, Шнур опустил свой взгляд до….

— Так и будешь смотреть, а не лучше ли приступить сразу к делу? — с ласковой усмешкой спросила Терсия, но глаза так и не открыла.

— Именно об этом, я и размышлял в данный момент, но попрошу за мной не подглядывать — озорно хихикнул Вит и страстно поцеловал пальчики правой руки.

Много слов знает человечество, но нет, ни одного, чтобы могло вместить в себя хотя бы тысячную долю, для описания сонма эмоций обрушившихся на одержимых любовью существ. Только стихли их сладострастные крики, как в комнату вошла знакомая уже служанка и благоговейно поставила на стул тазик с тёплой водой. Отойдя на два шага, девушка опустила взгляд к полу и замерла в напряжённой позе.

— Вставай, помою тебя — ласково проворковала Терсия и тут же выполнила своё обещание.

Когда и аристократка небрежно ополоснулась, служанка тщательно вытерла их мягким полотенцем и обильно краснея лицом, торопливо удалилась. Не сказать, что окончательно ошалел, но Шнур находился под сильным впечатлением. Более приятного времяпровождения, в его жизни ещё не было. Терса опять сунулась к чемодану и не спеша перебирала вещи мужа. «Что-то сложно у неё продвигаются поиски рубашки со штанами»; мысленно усмехнулся Вит, а вслух спросил о другом:

— Скажи мне, благородная Терсия, зачем ты всё это делаешь?

Она ждала с нетерпением, этого или подобного ему вопроса, поэтому ответила сразу:

— Не знаю, поверишь мне или нет, но захотелось побыть безрассудной. Чтобы за спиной, с завистью судачили о моих проказах и это только одна из множества причин, по которым ты оказался в этой комнате. Причём, далеко не самая главная — многозначительно усмехнувшись, Терсия всё-таки сделала окончательный выбор и отложила одежду в сторону.

В очередной раз скрипнула входная дверь и две служанки внесли небольшой столик. Поставив его около кровати, девушки выбежали в коридор и тут же вернулись с двумя корзинками. Аккуратно расставив посуду, служанки налили вина и предложили первое из трёх блюд. Терсия небрежно отказалась от овощного рагу, а вот вина глотнула с большим удовольствием. Незаметно для Шнура, она озорно подмигнула девицам и показала на пальцах, сколько монет достанется каждой из них. Согласно кивнув, девушки медленно разделись и опустившись на колени, изящно поползли к кровати. По их лицам блуждала неприкрытая похоть, а вот Шнур реально растерялся.

— Да вы что, я же так есть не смогу — ляпнул какую-то несуразицу Вит и тут же был растерзан «злобными фуриями».

Это субъективное мнение, заметно изменялось по мере продвижения процесса к феерическому финалу. С трудом выровняв дыхание, он резко принял сидячее положение и сразу начал искать взглядом свой нож. Недалеко от входа в комнату, стояло трое угрюмых мужчин, а из коридора заглядывало несколько любопытных физиономий. Мгновенно просчитав варианты побега, Шнур сразу расслабился и небрежным голосом спросил:

— Ты не говорила, что мы ожидаем гостей, да ещё в такую рань. Так объясни мне, пожалуйста, кто это?

Артистично поправив прическу, Терсия намеренно потрясла роскошной грудью и доверительно прошептала:

— Это пришла, одна из главных причин.

Видимо такое сравнение показалось Терсе очень смешным и она весело рассмеялась. Однако, что нравится одному, чаще всего становится неприемлемым для другого. У первого помощника казначея королевства «Ремов», от подобной дерзости аж лысина вспотела. Набрав побольше воздуха в грудь, барон Мардон возмущенно заверещал:

— Это просто неслыханное ханжество. Я застаю жену с любовником, а вместо раскаяния, она нагло смеётся мне в лицо.

Служанки уже успели одеться и как «ни в чём, не бывало», приготовились обслуживать господ дальше. «А что, пока Терса разбирается со своим муженьком, нужно успеть перекусить. Кто его знает, что может произойти в следующее мгновение»: Шнур провёл мудрый анализ ситуации и с завидным аппетитом слопал овощное рагу. На второе была тушёная зайчатина, но прежде чем насладиться следующим кулинарным изыском, пришлось вступить в супружескую перепалку, активно набирающую обороты.

— Немедленно объяснись, что делает в твоей кровати этот молокосос — срываясь на фальцет, визгливо закричал Мардон.

— А потише не умеешь скандалить? Мы можем испортить мальчику аппетит — с укором в голосе ответила Терсия и указала пальцем служанке, на свой опустевший бокал.

— Спасибо дорогая за заботу, я тоже считаю, что твоему мужу нужно поберечь своё здоровьё и изъясняться более спокойным голосом — чрезмерно добродушно посоветовал Шнур и впился зубами в источающий аппетитные запахи кусок мяса.

Не успел он дожевать второй кусок, как барон Мардон научился снова говорить и более уравновешенно заявил:

— Признаю, я немного вспылил. Так представь нам своего кавалера, мы прямо горим желанием с ним познакомиться.

Сам Вит не стал отвлекаться от завтрака, а Терсия беззаботно пожала плечами и весело прыснула в прижатые к лицу ладони. Быстро справившись с нахлынувшим весельем, она твёрдо посмотрела мужу в глаза и спокойно сказала:

— К моему огромному сожалению, мы ещё не успели познакомиться.

От такого нелепого ответа, в коридоре раздались откровенные смешки, а зная местную аристократию, осталось совсем недалеко и до «сальных» советов. Чтобы окончательно не оконфузиться перед знатью, Мардон гордо вздёрнул подбородок и угрожающе произнёс:

— Я хочу с тобой встретиться наедине и как можно быстрее. Да-да, это относится именно к тебе, молодой человек.

— Хм. Сейчас слишком рано для подобных аудиенций. Возможно, ближе к вечеру, тебя известят о месте нашей встречи. Если это всё, что ты хотел сказать, то попрошу удалиться и больше не мешать нам завтракать — с беспардонной наглостью заявил Вит и красноречиво указал рукой на дверь.

Что заставило мужа и остальных благородных зевак убраться из комнаты, он примерно предполагал. Пожизненные лизоблюды и подхалимы, всегда боятся неизвестности и наглого к себе отношения. Если следовать их извращённой логике, то вести себя и разговаривать подобным образом, может только более крутой начальник, или слишком высокородный представитель аристократии. Но это их личные проблемы, пусть живут с этим сами и вечно трясутся перед…. Существуя в единственном числе, мерзость или подлость, в принципе не жизнеспособны, их просто отторгнет общество. Поэтому, они всегда начинают распространять своё влияние с правящей прослойки и самых зажиточных людей. И вот, когда заражение происходит массово, то мерзость, подлость и предательство становятся менее заметными на общем фоне, а то и возводятся в культ. «Нельзя же опускаться до состояния бессловесной скотины»: мысленно возмущался Шнур, напрочь забыв, где сейчас находится. Хорошо, что было кому напомнить, причём довольно громко:

— Вы что здесь такое устроили? Да над вами уже все гости потешаются, а заодно и над бароном Мардоном.

— Доброе утро сестра, я очень рада видеть тебя. Как поживает наш вчерашний страдалец? — не без доли иронии спросила Терсия.

Весь запал праведного гнева мгновенно испарился, а смущённое лицо Адайн пошло красными пятнами. Ей вынужденно пришлось лично ублажать сына наместника, по-крайней мере, она старательно пыталась в это поверить, но себя ведь не обманешь. А поглядев в счастливые глаза сестры, графиня резко сникла и громко расплакалась: «ну почему, так сильно не везёт именно ей? Ведь всё есть для счастья, положение в обществе, богатство, власть, а вот таких глаз, она что-то не припомнит за собой».

Сунув обговорённую плату служанкам, Терсия прикрыла за ними дверь и взялась успокаивать сестру. Поняв, что процесс затягивается надолго, Вит натянул слегка широковатые штаны и решил немного размять тело. Это он думал, что немного, а вот женщины давно забыли о своих проблемах и неотрывно любовались изящными движениями. Случайно обратив на это внимание, Шнур резко остановился и заинтересованно спросил:

— Лезть в постель к этому хлюпику было действительно так необходимо? Ради чего ты это сделала?

Никто ему не ответил, даже Терсия виновато промолчала, у самой «рыльце в пуху». Старшая Барбер использовала случайно подвернувшегося человека, чтобы высмеять прилюдно изменника-мужа. Действовала при этом продуманно и цинично, бессовестно подвергая реальной опасности Шнура. Адайн вообще опустилась до уровня проститутки и сама прекрасно понимала это. Сам же Вит тоже хорош, пришёл в замок с благородными помыслами, а погряз в распутстве и обжорстве. Мысленно прикинув прегрешения всех троих, он грустно вздохнул и искренне покаялся:

— Простите меня, я только что плохо думал о вас. Хотя, какое я имею право осуждать вас, когда и сам не знаю, как нужно правильно жить. Бреду по жизни, словно в кромешных потёмках, постоянно получаю в лоб и испуганно разворачиваюсь в другую сторону.

Когда он замолчал, обе сестры опять заревели и успокаивать их, уже пришлось самому Шнуру. Вот за этим грустным занятием и пролетели следующие полчаса. Чуть не насильно заставив женщин выпить вино, Вит приступил к выполнению задачи, из-за которой здесь и появился. На вопрос о родственниках возницы, Адайн честно ответила, что она о таковых ни разу не слышала, как и все её слуги.

— Значит, за тобой остаётся неисполненный долг, но есть возможность это исправить прямо сейчас — Шнур постарался скрыть довольную ухмылку.

— Принимается, считаю это разумным выходом из данной ситуации — покладисто согласилась Адайн и виновато улыбнулась.

— Я тоже приму участие в расчете по долгам моей сестры — уверенно заявила Терсия.

— К тебе, Терса, у меня тоже были вопросы, но после моего покаяния, они потеряли право на существование. Поэтому сразу перехожу к цели моего визита. Около трёх месяцев назад, в белокаменный замок отправился юноша с разноцветными глазами. Хотелось бы узнать о его судьбе, если конечно он здесь объявлялся — очень серьёзным голосом произнёс Вит Шнур.

Сёстры переглянулись выпученными глазами, но ответила всё же Адайн, то есть тоже спросила:

— Мне очень интересно, как ты об этом узнал?

— Около десяти дней назад, я разговаривал с очень приятным в общении парнем. Вот он и сказал мне об этом. Кстати, с его же слов, здесь держали ещё и девушку полукровку — спокойно говорил Вит, а сам внимательно наблюдал за реакцией на свои слова.

— Вот про неё знали многие, эту сумасшедшую тварь я показываю уже давно. Впрочем, для тебя устрою показ прямо сейчас — в голосе графини Адайн сквозила неприкрытая ненависть к полукровкам.

— Не знаю, кто тебе про них рассказывал, но от общения с этими выродками, ты вряд ли получишь удовольствие — Терсия даже презрительно скривила лицо при воспоминании, как два дня назад посещала скотный двор, где и содержались убогие полукровки.

— Посмотрим — коротко отозвался Шнур и накинул на плечи шёлковую рубаху.

На скотный двор пришли в сопровождении трёх служанок, которые несли для них стулья. Расположившись в двадцати шагах от клеток, Вит внимательно осмотрел весь двор. Его интересовало всё; строения, проходы между ними, выходы, возможность маневра при обнаружении побега и так далее. Пока Шнур отвлекался на изучение окрестностей, перед клетками появились двое коренастых мужиков с длинными палками в руках.

— Что они собираются делать? — озабоченно спросил Вит.

— Сейчас будут злить полукровок, а иначе они не подойдут к решётке — охотно объяснила Адайн.

— А самим ближе подойти, разве нельзя? — с трудом сдерживая злость, напористо спросил Вит.

— Девчонка кидается своими испражнениями, из-за этого приходится держаться на расстоянии — старательно не замечая недовольства гостя, терпеливо ответила Адайн и презрительно скривила губы.

Зато, на это сразу обратила внимание Терсия и более сосредоточенно стала наблюдать за Шнуром. Он тоже это заметил, но даже глазом не повёл.

— Меня это не пугает — надменно произнёс Вит и уверенно приблизился к решётке.

В первых двух клетках сидели обычные люди, а уже следом за ними полукровки. Если смердов содержали взаперти по несколько человек сразу, то разноглазых строго по одному. Откровенно демонстрируя окружающим, что с интересом рассматривает полукровку мужского пола, Шнур тихонько ему прошептал:

— Сиди спокойно и не подавай вида, что я с тобой разговариваю. На заданный мной вопрос, отвечаешь двойным морганием глаз, это будет означать — да, а одиночное — нет. Ты меня хорошо понял?

С небольшой задержкой, но Шнур всё же дождался двойного моргания. Дальше процесс пошёл намного легче. Ты Фин? — да. Бьют? — да. Сбежать хочешь? — да. Девчонка, правда кидается своим калом? — да. Она вообще вменяемая? — нет. Помочь ей сможем? — нет.

И перед тем, как отойти, отдал приказ:

— Собирайся с силами, сегодняшней ночью будем уходить отсюда.

Потом перешёл к соседней клетке и резко отпрыгнул в сторону, уклоняясь от брошенных в него какашек. Не добившись успеха в метании кала, полукровка подбежала вплотную к решётке и показала ровные ряды белых зубов. Хоть и не рычала, но явно вела себя, как дикое животное. Вит начал уже мысленно отказываться спасать сумасшедшую, когда на её сильно грязном теле, заметил многочисленные следы от побоев. Девушке было не больше семнадцати лет. Тело стройное, но слегка перекаченное, видимо её работа была физически тяжёлой и однообразной. Если у Фина разность глаз была явно заметна, то у неё практически неразличима. Она ходила вдоль решётки и ждала только момента, чтобы в кого-нибудь вцепиться зубами. «Вот за что её здесь истязают, ну нельзя же быть такими жестокими»; не выдержав психологической нагрузки, Шнур резко повернулся к сёстрам и возмущённо спросил:

— За что, вы её так ненавидите? Ответьте мне пожалуйста, только честно.

Явно не ожидавшие подобного вопроса, аристократки взяли порядочную паузу. Первой смогла ответить и ввязаться в дискуссию графиня Адайн:

— Она же нам враг, даже по природе своего рождения.

— Ты, твоя сестра, или любой другой человек, выбирали себе родителей? Тогда, как можно обвинять полукровку в том, что её папа с мамой занимались любовью? — серьёзно разозлённый Шнур не сбавлял напора.

— Когда её поймали, она была такая же грязная, как и в данный момент — менее уверенно сказала Адайн.

— Сейчас принесём воды, тщательно отмоем и что, её больше не за что будет ненавидеть?

— Да она же совсем дикая и совершенно безграмотная? — упорно не сдавалась графиня, искренне не понимая, к чему затеян весь этот разговор.

— Обучим этикету и грамоте. Какому господину, как кланяться. Что ещё нужно сделать, не считая глаз, чтобы на неё не охотились, как на дикое животное?

— Да как же ты не понимаешь, она же совсем другая.

— То есть, каких-то разумных аргументов нет, а остались одни домыслы. Как вам с детства говорили, так вы до сих пор и считаете. Это не ваше личное мнение, а общепринятое в нашем обществе, но смотрю на вас и искренне надеюсь, что вы всё же способны мыслить самостоятельно — с огромным трудом, но Шнуру всё-таки удалось подчинить взбесившиеся эмоции.

— Не хочу больше говорить на эту тему, она мне глубоко неприятна. Если тебе жалко этих выродков, то я их отдам в счёт неисполненного долга — Адайн утомил напряжённый разговор и она искала взаимовыгодный выход из словесного тупика.

— Принимаю твоё предложение и даже готов за них заплатить, чтобы не чувствовать себя обязанным тебе — Шнур хоть и хмурил брови, но говорил довольно спокойно.

— Когда ты возвращал мои драгоценности, то по ошибке положил много чужих. Если меня спросят куда исчезли полукровки, то я честно заявлю об их продаже — торопливо ответила Адайн и облегчённо вздохнула.

— Наконец-то я горжусь, что моей сестрой являешься именно ты — страстно сказала Терсия и кинулась обниматься.

Когда сёстры вновь увидели своего странного гостя, то одновременно вскрикнули от ужаса. В его правое предплечье вцепилась зубами полукровка, а он не вырывался от неё, а даже наоборот, плотнее приблизился и погладил по голове левой рукой. Когда дикарка укусила левую руку, то он погладил её правой и так на протяжении целого часа. С каждым укусом промежуток между ними увеличивался, а девушка начала всхлипывать. Она явно пыталась заплакать, но никак не могла этого добиться. На это ужасное зрелище, сбежались посмотреть любопытные зеваки и даже начали уже делать ставки, но полукровка вдруг упала без сознания. Вздох разочарования ещё звучал над толпой, когда Шнур радостно поинтересовался:

— Когда я смогу забрать эти существа?

— Да хоть, прямо сейчас — неуверенно промямлила вконец ошалевшая Адайн.

Её серьёзно надломленная психика, ещё не восстановилась после похищения, а тут опять ужасов насмотрелась. Хотя, они продолжали происходить и дальше, прямо на её глазах. Двери в обе клетки открыли вооружённые дубинками мужики и её странный гость, осторожно взял на руки дикарку. Графиня даже не решилась представить, как от полукровки должно мерзко вонять, а он и носом не повёл. Когда сзади него, покорно поплёлся второй пленник, прозвучал очень довольный голос незнакомца:

— Спасибо тебе, Адайн. Я всё равно считаю себя твоим должником, поэтому зайду в гости в ближайшее время, а ты пока подумай, какую плату с меня взять. И это, где оставить для меня одежду ты знаешь, а то буду голым бродить по «твоему» белокаменному замку.

Не имея моральных сил для ответа, Адайн покладисто закивала головой и пустила первую слезинку. Зато её сестра, с явным укором в голосе, нетерпеливо спросила:

— А мне, ничего не хочешь сказать?

— Тебе нет, а вот твоему мужу кое-что скажу. Когда я с ним вновь увижусь, мы очень подробно будем обсуждать слово молокосос — вроде бы говорил спокойным голосом, но все почувствовали явную угрозу.

Терсия заметалась рассудком между двумя противоречивыми чувствами, а потом остановилась на выгодной лично ей мысли: «если даже он и убьёт мужа, то плакать она точно не будет».

— Не забудь карету ему подать, в двух километрах от замка его ожидает сопровождение — строго посоветовала Терсия и нахально усмехнулась в удивлённые глаза аристократов, цинично и беззастенчиво врать, она училась всю свою жизнь.

Адайн словно плёткой хлестнули и она торопливо отдала распоряжение. Глубоко вздохнув, графиня включила мыслительный аппарат на всю доступную мощность и выдала во всеуслышание, довольно, туманную версию, об этом удивительном парне. Его высокое происхождение, она описала томным взглядом вверх. Называть родовое имя и тем более императорскую должность отказалась наотрез, но всем своим видом намекнула, что сама это знает точно. Напустив, как можно больше тумана, а где-то и неприкрытых угроз за чересчур болтливые языки, Адайн закрыла двери в свои апартаменты и облегчённо вздохнула. Рано расслабилась графиня, потому что сзади раздался нетерпеливый голос сестры:

— А сейчас нам придётся, очень серьёзно поговорить. Даже не знаю, что ещё нужно такого вытворить и с кем переспать, чтобы об этом парне временно забыли и судачили только о нас, или о ком-то другом.

В глазах Адайн застыло искреннее непонимание, а внешний облик превратился в вопросительный знак. Терсия всегда была более сообразительной, вот и в этот раз, ей пришлось первой заговорить об этом:

— Совершенно случайно, мы с тобой встряли в какую-то абсолютно немыслимую интригу на уровне императорского двора. Вот сейчас трезво сделай анализ и попробуй ответить на вопросы. Каково происхождение этого человека? Какое он имеет образование? Как может нищий бродяга, с таким достоинством общаться с высшей знатью королевства «Ремов»? Почему дикий полукровка пошёл следом за ним на полусогнутых ногах, как верный пёс на привязи? Почему они, вообще, его интересуют?

Адайн налила вина в два бокала и молча выдула свой до дна. Потом пристально заглянула в глаза своей старшей сестре и тоже спросила:

— Почему моя, всегда такая благоразумная сестра, внаглую соблазнила этого человека? Устроила из своей любовной интрижки пошлый спектакль для моих гостей? Подвергла моего спасителя реальной опасности быть убитым, или взятым под арест? Так кто ты на самом деле, моя старшая сестра?

Теперь, задумчиво пила вино Терсия, а её лицо медленно наливалось красным цветом. Лишь посмотрев на дно пустого бокала, она азартно взмахнула рукой и выдала истеричное покаяние:

— Всю свою жизнь завидовала тебе. Родители меньше ругали и никогда не наказывали. Замуж вышла раньше меня и за писаного красавца, к тому же это был граф с очень богатым приданным. О твоих любовных похождениях слагают уже легенды, но от этого, только ещё больше становится поклонников. А я всю жизнь носила маску целомудренности и истекала чёрной завистью. Так вот, этому больше не бывать.

— Ты мне завидовала и при каждой встрече укоряла за недостойное поведение? Да я тебя сейчас… — рассудок Адайн захлестнула волна агрессии, но она вдруг замолчала и тоже обильно покраснела.

— Я сейчас о вас плохо подумал — медленно и очень печально прошептала Терсия и начала по-детски всхлипывать.

Потом, сёстры долго ревели, неприлично много пили, а под самый вечер изодрали в кровь физиономии трёх высокородных мужчин. Первым пострадал муж Терсии, но кое-как смог от них отбиться и вытолкать из своих апартаментов. За сыном наместника, даже азартно гнались по коридору, но под руку попался барон, который близко общался с похитителями Адайн и вся их нерастраченная энергия, была с великой радостью отдана ему.