Бабье лето любви. Поэтический сборник

Сергей Евсеев

Творчество Сергея Евсеева соответствует понятию настоящего искусства, ибо оно – от сердца, от желания реализовать талант на пользу людям. Задушевные, искренние стихи о любви и дружбе (чувстве, которое в последнее время вспоминается всё реже), о родном городе, размышления о жизни – всё проникнуто добротой и сердечностью. И тонкий флёр переживаний окутывает читателя, перенося в мир возвышенных чувств и лирических открытий.

Радость творчества

Когда-то давным-давно, в школьные еще мои годы, мама отнесла первые мои несмелые и полные «косяков» стихи в несколько сразу мест: знакомому новосибирскому литератору Москалькову, непризнанному гению и пьянице, в редакцию Пионерской зорьки и, самое смешное, студентке филологического факультета, кажется, пединститута.

Редакция, понятное дело, молчит и поныне. Непризнанный гений процедил сквозь зубы с похмелья, дескать, в старые времена юнкеров в обязательном порядке учили стихосложению, однако же после Лермонтова в настоящие поэты никто так и не вышел.

А вот девочка-студентка не пожалела душевных сил и времени — не зря, стало быть, пошла учиться на филологический — и в результате написала пространный отзыв на первые мои литературные опыты. В целом он был, насколько я понял, отрицательным. Но главное, что запомнилось оттуда, так это фраза: «радость творчества». Очень точное и емкое, между прочим, определение — что нас, «дурашливых и юных», побуждает браться за перо. Так вот, эта «радость» на самом деле ни с чем не сравнима. Разве что с первым юношеским чувством. Подобным откровению, открытию вселенского масштаба. Короче говоря — с чувством первой любви. Только чувства те первые, острые и «неповторимые», по мере нашего продвижения по жизни постепенно стираются, тускнеют и рано или поздно исходят на нет. А радость творчества — она, на удивление, нет, не тускнеет. Потому что она первозданна — на всю жизнь. Оттого и не отпускает тебя эта самая радость. И заставляет время от времени бросаться к столу и записывать на первом попавшемся под руку клочке бумаги рождающиеся в душе строки, наполняющие тебя счастьем и чувством полета, этакого свободного парения над землей.

А еще все это подобно, на мой взгляд, сокровенному общению со Всевышним. Эти скупые сумбурные строки, превращающиеся в стихи, мне представляются ответом «сверху» на мои смутные мечты и молитвы, обращенные к небесам. В результате поэзия вошла в мою жизнь как нечто естественное и необходимое. Словом, как воздух.

Однажды ты начинаешь жить, дышать и чувствовать стихами. И от этого жизнь постепенно наполняется особым смыслом. И это трудно с чем-либо сравнить, потому что это и впрямь ни с чем не сравнимо. Это твоя особая жизнь и твой особый мир, который ты создаешь сам. И все это можно определить двумя емкими словами: «радость творчества». А когда эта радость разделена с людьми, хотя бы и не многими — это настоящее счастье. Ради которого только и стоит жить на свете.

***

Отголоски каких-то мелодий,

Словно тени ушедших судеб.

Где-то полночь по городу бродит,

Все надежды сводя на нет.

Это наша безумная юность,

От надежд и соблазнов горька.

Улеглось все, минуло, свернулось.

И бежит дальше жизни река.

Вот и наша степенная зрелость.

Уходящие вдаль корабли.

И уже кое-что нам приелось

На бескрайних дорогах земли.

И все чаще уж грезится Вечность

За краями просторов земных.

Где ж вы, юность, восторг и беспечность!

На высотах, скажите, каких?!

***

Где-то чудо блуждает по свету.

Ах, как ночь для мечты хороша!..

Май приходит предвестником лета,

Словно к телу восходит душа.

Ах, как сладостно в ветреной чаще

Голосят на заре соловьи.

И несут они людям неспящим

Сокровенные тайны свои.

Ах, как хочется броситься в омут

Сумасшедших, безудержных слов…

Погружается древний мой город

В ворожбу чудодейственных снов.

И над городом блещут зарницы.

Как же ночи весной хороши.

Слишком многим до света не спится,

Но не встретишь нигде ни души.

***

Снова льется за окном молебен.

И опять стирает вечер краски.

Посмотри в окно, как город беден!

И уже не вспомнить прежней сказки.

Посмотри, как улицы пустынны,

Как зловеще в небо вторглись тучи.

И плывет-плывет средь мглы унылой.

Грез твоих неугасимый лучик.

И зовет в страну мечты и счастья,

Где еще все живо и сегодня,

Где возможно жить лишь настоящим

И так ясно слышен глас Господний.

***

По черным парадным блуждает печаль,

Хоть тесно — не в пору подмостки.

И стены о чем-то угрюмо молчат,

Скрывают судеб отголоски.

По черным парадным да в серых домах,

Где призракам вольно живется,

Рассеяны смута, сомненья и страх.

Что, в общем, по жизни ведется.

По черным парадным висят фонари

И грохает дверь у соседей.

И нету покоя — ори не ори,

Итог твой еще не подведен!

По черным парадным рассыпана грусть,

Шныряют коты деловито.

Без счета проблем да безденежья груз

За дверью твоей неприкрытой…

По черным парадным.

***

Еще грядут счастливейшие дни.

А в подворотнях тихо тает лето.

Но где ж они, ответьте, где они?

Ведь мне теперь хотя б краюху света.

Еще грядут… И нить не разорвать.

Мне всласть напиться б этою отравой!

Еще нас ждет Любви святая рать,

Овеянная мифами и славой.

Еще нас ждут седые холода,

Темь, сумрачные шорохи на крышах.

А в небе все ж — полночная звезда.

И шепот бури за спиною слышен.

***

Я знаю, будет лучше — слава Богу!

Не долго ждать любви нам, дайте срок!

Еще нас ждет счастливая дорога.

Она одна средь тысячи дорог.

Ведь все мы в этой жизни — пилигримы,

Спешим, так редко оставляя след.

Идем, идем вперед неутомимо.

И где-то вдалеке мерещится рассвет.

Таинственный обман! Он радости дороже.

Он та же радость, он — звезда в ночи.

И счастлив я лишь тем, что все еще возможно,

И небо снова льет волшебные лучи.

И значит — есть звезда, за ночью будет день!

Он снова принесет торжественные краски.

Не так плохи дела — совсем не дребедень!

И миг летит в предчувствии развязки.

***

Все бы на свете отдал — не побрезгуйте! —

Если бы, если бы в царстве полуденном

Кто-то открыл бы мне в счастье,

как в бездну, дверь,

Взял бы и снял с души память о будничном.

Сколько же можно ходить нам заботными?

Всей-то и жизни осталось с полгорсточки.

Лучше вовеки прослыть безработными,

Днями на солнышке греть свои косточки.

Разве же мало нас, с виду удаленьких,

Жизнью, как мачехой — в ниточку скрученных.

Всех и делов-то: довольствуйся маленьким,

Коли за век ничему не научен!

***

Снова будут стихи, снова ветры закружат

Над твоей головою, навевая печаль.

Снова будут мечты, вновь метели завьюжат,

И придет седоглавый унылый Февраль.

После бури веселья, новогоднего звона

Вдруг наступит затишья вселенский запой.

Только тихо мурлычет котенок-сластена,

Только поступь часов за твоею спиной.

Только душу срывает на чувств хороводы:

Закружиться, забиться в упрямой груди…

Снова приступы чувств, словно вешние воды,

Будто скоро весна, что сердца не щадит.

Эту светлую грусть подхвати и измучай,

Извлеки грозди рифм и фонтаны стихов…

Это случай, торжественный трепетный случай:

Разразиться грозой, волшебством дивных слов.

Это сладостный случай, миг нежданного счастья,

Это самый желанный и радостный миг.

На пороге Февраль. Весь в его тайной власти

Ты с надеждой к окошку приник.

***

Только эти шаги, что стучатся в мое одиночество,

Только эта печаль, что навек поселилась во мне.

Ах, как пусто вокруг! А чего-то хорошего хочется.

Ах, как трудно душе прозябать на беспочвенном дне.

На Днепре купола дивным светом весенним расцвечены.

А в садах детский крик — жизнь извечно стремится вперед.

И приходит покой, вспоминаются истины вечные:

Бесполезно спешить, ведь всему на земле свой черед.

И на все есть свой смысл, каждой пташке своя излучина.

И во всем благодать — как чудесно задумана жизнь!

Что ж так ноет в груди, что там в теле еще не изучено,

Что так рвется наружу и над далью весенней кружит?

Это наша душа — в синь небесную вырваться жаждует.

Ну, и наши грехи, что навечно уж с нею сплелись.

Все же скоро весна — снова новью все чувства обрадует.

Это значит, мой друг, что опять продолжается жизнь!

Это значит — к шутам все ошибки, грехи и сомнения.

Вновь навстречу весне распахнемся, дав волю мечтам.

Все еще впереди: встречи, песни и стихотворения!

И бескрайность любви, что подобна весенним цветам.

***

Элегия грусти.

Мятущейся жизни распад.

Вряд ли все это отпустит.

Сцапает в крепкие лапы.

Элегия грусти.

Рвущийся в море ветер

Тумана полно напустит,

Словно один ты на свете.

И не найти уж дороги

Ни лунной, ни просто — по саду.

И неподатливы ноги,

За ворох грехов награда.

Что ж, посиди, послушай,

Волны, листая страницы,

Вывернут начисто душу:

Годы, события, лица…

В чем-то попал в десятку.

Где-то выпалил мимо.

Пустилась судьба вприсядку,

Время неумолимо.

Тужи не тужи — что же,

Разве ж вернуть нам что было?

Проблем и забот ты заложник,

За что ни возьмись — все не мило.

Элегия сладкой грусти…

Раскаянье, как расплата,

Схватит и не отпустит,

Осень во всем виновата.

Этот неистовый ветер,

Это полночное море…

И ни души в целом свете.

И неизбывно горе.

***

Наверно, у тебя такая ж осень.

И ты сидишь над книгою своей.

А может — бродишь парком, все отбросив,

Вдыхая грусть последних теплых дней.

А может, это все мне только снится?

Ведь так легко в осенней тишине

Со всем, что было, навсегда проститься,

Забывшись в крепком и здоровом сне.

***

Над деревнями пляшут зарницы,

Где-то грозы идут вдалеке.

Чья-то девушка в воду глядится,

Задержавшись одна на реке.

Сердцу снится, что скоро рассветы

Снова чью-то разбудят весну.

Заиграют в полях нежным светом

И в чужие края унесут.

Снятся сердцу седые дороги,

Что в надеждах весны так легки.

Так быстры чужой юности ноги…

Догорает заря у реки.

После зноя пьянит вольный ветер.

Прогрохочет за лесом состав.

Ах, как сладостно жить на свете,

Жемчуг счастья душою собрав.